Он в ярости отпихнул от себя папку, и та упала на пол, увлекая за собой ещё несколько важных контрактов, но Каллену было плевать на это, ему было плевать на все. Он был одержим этой девушкой, её дерзостью и красотой. Ему хотелось обладать ею, но он не мог. Она никого к себе не подпускала, а с ним обращалась хуже, чем со вшивой собакой.
И как она ещё соизволила впустить его?
Может, она его боится? Глупо, чего ей его бояться? Он не убивал никого из её семьи, да и вообще не убивал никого на её глазах. Он пытался быть с ней вежливым и милым, насколько позволяла ситуация и его ледяное сердце, которое в попытках отгородиться от боли, кажется, разучилось любить и понимать, что свойственно человеку.
Потом он вспомнил её имя – Изабелла. И его сердце сжалось от убийственной боли и тоски, от которых он пытался отгородиться столько лет. С появлением этой девушки его сердце начало просыпаться, испытывать давно забытые чувства; оно, подобно замерзшей реке, начало постепенно избавляться от ледяной корки. Он сам готов был к новой любви, но как завоевать сердце этой взбалмошной девчонки?
Что за проблемы не дают ей лояльнее относиться к нему?
Глупо, какие у неё могут быть проблемы, помимо бедности? Ей всего семнадцать лет! Что она могла испытать за столь короткую жизнь?
Наверное, это не она сумасшедшая, а он сходит с ума, раз начинает брать себе в любовницы малолеток, причем похищая их из их же собственных домов!
Пора звонить в психиатрическую клинику, чтобы они его забрали, и поскорее…
За самобичеванием и разбором «Кто есть кто?», он не сразу услышал дикий и отчаянный крик, который через секунду затих, а потом послышался вновь.
Его словно ветром сдуло из собственного кабинета, когда он понял, кому принадлежит этот крик. Он несся по коридорам собственного дома, он представить не мог, что могло случиться, а память услужливо подставляла картинки из фильмов ужасов. Сейчас три часа ночи, почему его пленница, его Изабелла, так дико и испуганно кричит?
По дороге он столкнулся с Лейлой, которая бежала позвать его. Вместе они кинулись к двери этой чертовой гостевой, где невесть что происходило.
Вся прислуга спала в отдельном помещении дома, только комнаты Лейлы и Кэтрин находились у пожарного выхода, так как они вставали раньше всех для уборки коридоров. Но Кэтрин в отпуске, следовательно, осталась только Лейла, она услышала этот крик раньше него. Наверняка, она уже пыталась попасть в комнату, но, видимо у неё ничего не вышло!
- Что там? – взволнованно спросил Эдвард, подходя к двери своей пленницы.
- Я не знаю! – промолвила побледневшая Лейла, утирая слезы, катившиеся по щекам. – Я проснулась от криков мисс Свон, и, клянусь, они не прекращаются!
- У тебя есть ключ? – перебил ее Эдвард, в тщетной попытке найти в темноте выключатель, чтобы включить свет в коридоре. Откуда ему было знать, где в этом огромном чертовом доме находятся выключатели. Он не бывал и в половине комнат, ограничиваясь только теми помещениями, которые были необходимы ему для жизни. После смерти своей маленькой девочки, он и не думал заходить в какие-либо другие, не используемые им комнаты в доме, кроме её спальни… которая находилась в восточном крыле и была большую часть времени наглухо закрыта…
- Был, – рассеяно ответила Лейла, рыская по карманам, после чего вспомнила, что она в пижаме, а не в рабочей одежде.
- Он в комнате! – с досадой произнесла она и кинулась в сторону своей спальни.
Эдвард нетерпеливо остался ждать, ему нужно было туда попасть. Нутром он предчувствовал что-то плохое, как и в тот злополучный день, когда он ничего не смог сделать…
Ужасно, когда ты бессилен перед судьбой, но что поделать, если у него такая миссия в этом мире?
Он принялся истошно звать Беллу и стучать в дверь, как утром, но безрезультатно. Да что она там делает, и что там происходит?!
Дверь не открывали. Он попробовал позвать девушку, но она не откликнулась.
Наконец, крики смолкли. Эдвард замер у двери, прислушиваясь – ни звука больше. Теперь он заволновался еще больше.
Господи, да какая ему разница, что там с этой Беллой? Почему он так печется о ней?
Вопросы, один за другим, возникали в его голове, но сейчас ему было не до поиска ответов. Налегая всем своим весом на дверь, он силился выбить её, и ему даже показалось, что почти это удалось, но он вспомнил, что дверь сделана из высококачественной и крепкой древесины дуба. Черт знает, что бы было, если бы не вернулась заплаканная Лейла и не протянула ему ключ.
Он схватил его, сунул в замочную скважину, пытаясь открыть дверь. С третьей попытки ему это удалось, и дубовая дверь распахнулась настежь. Мысленно Каллен сделал пометку – сменить все двери в доме на такие, которые можно было бы при случае выбить. А то мало ли что…
Наконец, он оказался внутри и замер, оглядывая комнату в поисках этой дерзкой девчонки, которая заставила его так нервничать посреди ночи. Хорошо, что он не ложился сегодня, а то сейчас пришлось бы ещё и одеваться.
Его взгляд блуждал по перевернутой комнате, пока, наконец, не наткнулся на слегка темнеющую на фоне золотых покрывал фигурку, сжимающую что-то в своих руках.
В комнате было довольно темно, поэтому первым делом он приказал Лейле включить свет. Испуганная девушка тут же нашла выключатель, и яркий свет вспыхнул, заставляя Беллу подпрыгнуть от неожиданности и оторвать лицо от подушки. Она лежала прямо на полу у дивана и перевернутого письменного столика, вздрагивая от рыданий и заливая слезами вторую по счету подушку, когда заметила подбежавшего к ней Altezzoso bello.
- Что с тобой? – беспомощно вопрошал Эдвард, силясь хотя бы взглянуть на девушку, спрятавшую свое лицо в подушках.
- Уй… уйд… уйдите! – всхлипывала несчастная Изабелла, вспоминая свой сон и снова заливаясь слезами. Это неправильно! Она не должна показывать слабину перед этими людьми, перед этим человеком… Но что ей оставалось? К черту, здесь только два свидетеля, он и эта горничная, больше никто не услышит… а держать этот страх в себе сейчас она не в силах.
- Что случилось? – продолжал свои расспросы Каллен, протягивая к ней руки и пытаясь заглянуть в глаза. – Здесь кто-то был? Почему ты кричала?
Белла даже не подняла головы, только попробовала отползти куда-нибудь подальше, чтобы попытаться успокоиться и спрятаться от этого ненормального.
Она понимала большей частью сознания, что он ведет себя как абсолютно нормальный человек, по крайней мере, сейчас. Но ничего не могла с собой поделать. Она ненавидела его почти так же, как Чарли, хотя он не пытался – пока что – сделать с ней ТАКОЕ…
Сердце же Эдварда разрывалось от вида подростка, который настолько был напуган сейчас. Он вспоминал моменты со своей маленькой Изабеллой, которая также испугалась его однажды. Он даже ощутил дежавю и похолодел от воспоминаний. А сейчас-то что делать?
- Белла, – заговорил он мягким, приторно-сладким голосом, и от этого и без того его прекрасный баритон стал ещё прекраснее. – Белла, я не обижу тебя, скажи мне, что случилось?
Стоящая позади Каллена Лейла прекратила рыдать и теперь удивленно наблюдала за нежностью в голосе её обычно мрачного и грубого хозяина.
- Если тебе не нравится свет, мы его выключим, – продолжал Каллен и кивнул Лейле. Та погасила люстру, и дом Калленов огласил очередной испуганный крик его новой обитательницы.
- Нет! – истошно закричала Белла, и глаза её расширились от дикого ужаса.
– Пожалуйста, уходите, только оставьте свет, - и с этими словами она притянула подушку к лицу, чтобы заглушить новый приступ рыданий.
Каллен окончательно растерялся. Почему она так боится темноты? Да что тут, черт возьми, было?
- Тише, тише, – он снова предпринял попытку коснуться её, но она отпрянула, отползая все дальше. – Мы не гасим свет, видишь? Он горит.
Белла надломлено кивнула и тихо продолжила всхлипывать. Эдвард сидел на полу, рядом с ней, и успокаивающе улыбался, пытаясь внушить девочке, что все хорошо. Весь алкоголь, выпитый им, казалось, исчез от стрессовой ситуации. Он чувствовал себя лучше, чем когда-либо, хотя был взволнован.
- Лейла, ты свободна, дальше я сам, – он обернулся и указал на дверь. Девушка быстро кивнула, ошеломленная таким развитием событий, и шмыгнула в коридор, растворяясь в ночной темноте.
- Белла, может быть, переместишься на кровать, – аккуратно намекнул Эдвард, не желая больше видеть её на полу.
- Мне и тут хорошо … - всхлипнула Белла, утирая слезы.
- Ты меня боишься? – решился спросить Каллен, думая, что она не хочет покидать укрытия диванчика, потому что опасается его. Он надеялся, что это не так, но ведь все может быть.
- Не вас… - её голос треснул на последнем слове, и она замолчала, пытаясь подавить в себе рыдания. Да что это с ней?! Мысленно ругала она себя, потому что это слишком далеко зашло. Этот человек не должен видеть её страдания! Но, кажется… он пытается ей помочь?.. А если поддаться?
- Но здесь больше никого нет, Белла, – сев на пол, обводя взглядом комнату, проговорил Каллен. – Что тебя испугало, ты мне не скажешь?
- Это не важно, – Белла вытерла последние слезы и выбралась из своего укрытия, все ещё вздрагивая от коротких рыданий. – Простите, что подняла вас посреди ночи.
Эдвард смотрел на нее, будто видя впервые. Белла, такая дерзкая и наглая, казалась сейчас хрупкой, сломленной и такой маленькой… О чем он думал, когда притащил её сюда? Что он за изверг?
Но он не может без неё… Какой бы она ни была, он не может без неё, а значит, вернуть её обратно домой он тоже не в состоянии…
Девушка же в это время подошла к дивану, легла, опустив свою голову с растрепавшимися локонами на вышитые золотом подушки.
- Белла, а почему не на кровать? – искренне удивился Каллен, поднимаясь с пола, приседая перед диванчиком.
Девушке не понравилась его близость, но эта красота… и не обычная доброта, исходящая от него сейчас, притягивала и делала его присутствие желанным. Она противилась этим неожиданным чувствам, потому что это глупо, тем более для неё – она не должна ничего чувствовать, кроме ненависти, к Эдварду Каллену.
- Кровать слишком большая, – ответила она честно.
- Большая? – нахмурился Каллен, сдерживая смех в голосе от нелепого объяснения этого взбалмошного существа, которое так нуждалось в его защите.
- Да, я не хочу там спать! – произнесла Белла и уткнулась лицом в подушку.
- Мне остаться? – спросил он внезапно, с надеждой. И с горечью понял, вопрос был лишним, но слов не воротишь обратно.
- Нет! – оторвалась от подушки Белла, чтобы посмотреть на него, испуганно покачав головой. – Уйдите, пожалуйста.
Эдвард кивнул, встал и направился к двери. Белла ждала момента, чтобы напомнить этому странному человеку не выключать свет, из-за боязни возврата своего чёртового видения, но он прошел мимо выключателя, кажется, вовсе не взглянув на него.
- Поговорим утром, – сказал он напоследок, и прежде, чем дверь закрылась за ним, Белла услышала ещё кое-что:
- Спокойной ночи…
Крайне обескураженная Белла ещё долго сидела на диване и, вглядываясь в золотые покрывала, пыталась понять, кто же этот странный человек, который может быть злым и добрым одновременно, который может быть заботлив и жесток. Кто же он, этот Эдвард Каллен?
========== Глава 6 - Лекарство от гнева ==========
Белла все же уснула, и остаток ночи прошел без происшествий, если не считать того, что Эдвард не мог сомкнуть глаз, прислушиваясь к каждому шороху в своем собственном доме…
Наутро все находились в странном предвкушении чего-то нового, потому что, по словам Лейлы, ночью произошло много чего интересного, и теперь девушка, которую привез Хозяин, должна наконец-то выйти из своей комнаты, где она провела больше двух суток, и поесть.
Никто не видел незнакомку, кроме Лейлы, но по её словам трудно было что-то понять, разве что - девчонка совсем молоденькая, даже несовершеннолетняя!
Вот это и покатилось волной по всей прислуге, ведь раньше им приходилось угождать как минимум восемнадцатилетним особам.
Теперь же в особняке Каллена происходили огромные перемены, и прежде всего они происходили в самом Эдварде. По словам Лейлы, она никогда ничего подобного не видела, и тем более такого поведения их босса.
Все с нетерпением ждали, когда же девушка и Хозяин спустятся на завтрак, и было ясно, кто отныне новая фаворитка всемогущего Эдварда Каллена.
Эдвард же проснулся в каком-то странном возбуждении и с трудом сдерживал себя, дабы не кинуться по коридору и предстать перед милой девушкой, которая ещё вчера ночью была так напугана неизвестно чьим присутствием.
А может она ненормальная? Или он сумасшедший? Кто их знает…
Белла в своей комнате тоже была в замешательстве, ей хотелось спуститься вниз, ведь ей нужно было как-то отправить письмо своей матери… А может попросить Altezzoso bello? Нет, исключено. Он привез её сюда и не позволяет уйти. Значит, он и письмо получить Рене не позволит… Жаль, а вчера он вел себя так человечно, что она даже попробовала довериться ему и покинула пол… А ещё он не погасил свет, так как понял, что ей страшно в темноте…
Кто же он такой?
Или это все иллюзии её больного воображения? Может, и не было его здесь вчера, может быть, ей приснилось?
В любом случае, спуститься стоит, от того, что она сидит взаперти, они не подумают выпускать её отсюда, а раз ей суждено пока что жить тут, так почему бы не воспользоваться всей этой ерундой, которой пользуются они?
Она не собиралась делать то, зачем её сюда притащили, но ведь жить она имеет право? Она не будет следовать их законам и порядкам, она установит собственные – для себя, остальные пусть живут, как хотят, и продолжают поклоняться своему Хозяину.
Он ведь ей не хозяин, правда?
А вдруг нет? Вдруг, после вчерашнего, он решил, что она в его распоряжении?
Как бы там ни было, придется идти, и она сразу найдет ответы на все вопросы.
Легко сказать: идти – а в чем идти? На ней только то старенькое платье, в котором её сюда привезли. Никакой одежды вокруг больше нет, да и в комоде пусто…
Что же, придется идти, в чем есть.
Наспех пригладив волосы, взглянув в зеркало, и умывшись, она пару раз глубоко вдохнула и выдохнула, дабы успокоиться, и направилась за дверь, которая впервые была не заперта ею самой.
Она сделала пару шагов по коридору, оглядываясь, словно воришка, и пытаясь вести себя посмелее, но мешала обстановка… дорогая и роскошная. Снова вернулось чувство, что она заточена в Золотой клетке…
Она стояла минуту-другую, раздумывая, что делать дальше: вернуться в комнату, будто ничего и не было или спуститься вниз по лестнице.
- Изабелла! – радостный, хоть и сдержанный голос за её спиной отрезал любые пути к отступлению. Она сразу же узнала странный баритон Altezzoso bello, которого считала и Сумасшедшим, и человечным, и всяким, одновременно…
- Мистер Каллен, – Белла сдержано кивнула, будто бы и не удивленная его появлению здесь. Он на секунду нахмурился, но спустя миг на его лице снова сияла улыбка.
- Думаю, ты проголодалась, раз решила покинуть свое укрытие, Белла? – спросил он, чем вогнал девушку в краску. Пытаясь прийти в себя, Белла рассеяно кивнула, ища хоть какую-то поддержку в обстановке, которая не только не помогала, но даже скорее мешала, давила на неё всей земной тяжестью.
- Немного, – пролепетала Белла, но тут же вспомнила, что нельзя вести себя как обычно, нельзя больше показывать слабость ни этому человеку, ни кому-либо другому, иначе её уничтожат, как уничтожили всех тут… И как она могла позволить себе вчера разрыдаться перед ним?
Какой бы ни был кошмар – он прошлое, которое не имеет значения, а будущее - это то, во что нужно верить и чего нужно ждать, поэтому она поклялась себе больше никогда не показывать слабость перед Эдвардом Калленом и другими людьми.
- Тогда не буду тебя задерживать, Белла, могу даже проводить! – он обворожительно улыбнулся ей, и она состроила несмелую гримаску в ответ.