- С номерами телефонов. Нужно построить что-то вроде дерева звонков, которые делались с найденных Пайком телефонов и поступали на них. Мы будем отслеживать вызовы от одного телефона к другому, пока не определим человека, способного помочь отыскать Ванича.
Он усадил Ларкин за стол, выдал ей список номеров, указал те, что принадлежали Хорхе, Луису и человеку, который, как они полагали, и был Хали Ваничем. Объяснив ей, что нужно сделать, он уселся со своим сотовым на диван. Этим утром пришло сообщение от Марлы - дом 18187 принадлежал "Семейному трасту Таннеров", который владел и еще кое-какой крупной коммерческой недвижимостью, расположенной в центре Лос-Анджелеса, причем вся она была теперь выставлена на продажу. Дом 18187 был куплен доктором Уильямом Таннером в 1968-м, а в 1975-м дом стал собственностью трастового фонда. Руководила фондом старшая дочь Таннера, миссис Элизабет Литтл, она же осуществляла надзор за продажей недвижимости. Марла прислала Коулу и номера телефонов жившей в Брентвуде Элизабет Литтл.
Коул дозвонился до нее с первой попытки.
- Да, Элизабет Литтл слушает.
- Мое имя Элвис Коул. Я звоню по поводу выставленной вами на продажу недвижимости.
- Какой именно недвижимости?
- Складского помещения в центре города - дома 18187.
- А, да. Его купил мой отец. Мы сейчас расформировываем траст. Я постараюсь ответить на ваши вопросы, однако по поводу условий вам лучше обратиться к брокеру.
Говорила она совершенно нормально. Не как человек, сбывший с рук пару трупов или знающий кого-то, кто это сделал.
- Так вы работаете на покупателя?
- Совершенно верно.
- Тогда я должна сразу сказать вам одну вещь. Мы рассматриваем любые предложения, однако каждое из тех, которые мы принимаем, попадает в список запасных вариантов. Дело в том, что у нас имеется предварительная договоренность с покупателем, готовым приобрести все семь зданий, которые мы продаем. Впрочем, я думаю, что вашего клиента это беспокоить не должно. Срок действия договоренности вот-вот истечет.
- Кто-то покупает все семь домов сразу?
- При темпах, которыми растет цена на недвижимость в центре города, ничего удивительного. Вашего покупателя не заинтересует приобретение всех семи зданий?
- А о какой цене может идти речь?
- Двести миллионов. При сделках такого размера предварительные договоренности вещь обычная. Покупателю необходимо время, чтобы собрать деньги. Иногда сделка заключается, иногда срывается. Похоже, эта как раз и сорвется. И тогда нам придется продавать дома по отдельности.
- Я передам это моему клиенту. Каков срок договоренности?
- В данном случае четыре месяца. И по-моему, он истекает - э-э, дайте сообразить - через четыре дня.
- Еще один вопрос: вы не могли бы назвать мне имя вашего покупателя?
- Могу, конечно. Холдинговая компания "Стенторум".
Коул записал название холдинга в блокнот. Он закрывал крышку телефона, когда в дом вошел Пайк.
Девушка прощебетала:
- Привет!
- Здорово! - сказал Коул.
Пайк постоял в двери, не шевелясь и не произнося ни слова. Он и всегда-то выглядел странно, однако сегодня странного в нем было больше, чем обычно. Что-то случилось, понял Коул.
Пайк ушел из гостиной в ванную комнату. Тоже странно.
Коул снова открыл телефон, набрал номер справочной:
- Будьте добры, мне нужен список телефонов холдинговой компании "Стенторум". Она находится в Лос-Анджелесе.
Ларкин подняла на него взгляд:
- Это одна из компаний отца.
Компьютер справочной начал диктовать номера телефонов. Коул записывал их, не сводя при этом глаз с девушки. Закончив, он подошел к столу.
- Компания "Стенторум" принадлежит вашему отцу?
- Теоретически и мне тоже. Это одно из наших семейных предприятий.
Из ванной вышел Пайк. Рубашки на нем не было, он явно отскребал свое тело губкой, словно желая смыть с себя то, что с ним произошло. Грудь его покрывала паутина старых шрамов - там, где в нее входили пули. Он натянул на себя майку.
- Ты нам нужен, - сказал Коул.
Пайк подошел к ним:
- Что?
- Отцу Ларкин принадлежит холдинговая компания под названием "Стенторум". Компания пытается купить дом 18187, плюс еще шесть, принадлежащих собственнику этого дома. Предварительная договоренность о покупке была заключена четыре месяца назад.
Коул примолк, глядя на Пайка, ожидая от него сигнала, который сказал бы, что следует говорить Ларкин, а чего не следует.
Она потрясла головой:
- Что это значит? Отец покупает тот дом? Тот, в котором мы нашли трупы?
Пайк протянул к ней через стол руку, открытой ладонью кверху. Ларкин положила на ладонь пальцы. Пайк, сжав их, сказал:
- Слушайте меня внимательно, ладно? И возьмите себя в руки, потому что я вам скажу кое-что похуже.
Ларкин взглянула на Коула, потом снова на Пайка. И с мрачной решимостью кивнула:
- Давайте, вываливайте.
- И ваш отец, и Гордон Клайн знали, что тот человек не Миш, а Хали Ванич. И договорились с Питманом о том, что вас он будет держать в неведении. По словам Питмана, идея принадлежала вашему отцу.
Ларкин стискивала ладонь Пайка до тех пор, пока на собственной ее ладони не выступили сухожилия, однако лицо девушки оставалось неподвижным.
- Почему они так поступили?
- Не знаю.
- Они вели общие дела - мой отец и те отвратительные люди?
- Мы можем только догадываться, - сказал Коул. - Но мы спросим его об этом.
- Я выросла среди бизнесменов! Я знаю, что такое деловой конфликт! Они не могут довести сделку до конца, а это значит, что кто-то прикарманил деньги. Ванич убил Кингов. Теперь ему нужна я и мой… - Она запнулась. - Неужели отец?..
Коул ее вопроса не понял, но Пайку смысл его, похоже, был ясен.
- Я выясню, - пообещал он.
Загорелое лицо Ларкин побледнело, в ее светлых глазах появилось выражение боли, которую испытывает раздавленный человек, тот, из чьего сердца вырывают последние остатки любви.
- Я не хочу этого знать. Прошу вас, не выясняйте.
Теперь и Коул понял, о чем она спросила Пайка: был ли отец тем, кто указывал Ваничу, где ее найти?
- Мы строим слишком много догадок, - сказал Коул. - Давайте все-таки вести себя как детективы.
Он направился к двери. Пайк последовал за ним.
Ларкин смотрела в спину уходившему Пайку, - переступив порог, он обратился в темный силуэт в проеме двери. Большой мужчина, но не гигант. Роста, скорее, среднего. В рубашке с опущенными рукавами и с повернутым в сторону лицом он выглядел человеком трогательно обыкновенным, и от этого она любила его лишь сильнее.
Когда он, дернув на себя дверь, оглянулся, Ларкин увидела его словно опустевшее лицо, затем дверь закрылась.
- Сделай все правильно. Пожалуйста, сделай все правильно, - сказала она пустой комнате.
Сейчас ей было намного страшнее, чем в те минуты, когда люди из Эквадора открывали стрельбу. Если отец отказался от нее, ее ждет одиночество, которого она прежде и представить себе не могла. Ларкин казалось, что она покинула собственное тело. Она чувствовала только страх, ничего больше. Наверное, она должна была ощущать гнев или презрение, но теперь словно щелкнул некий переключатель, и внутри у нее осталась лишь пустота.
Она зашла в ванную комнату, посмотрела на себя в зеркало. Ей хотелось понять, отразилась ли на ее лице пустота, подобная той, какую она увидела на лице у Пайка. Сказать что-либо с определенностью она не смогла.
- Мне все равно, - произнесла она.
Ей все равно, что он сделал. Он - ее отец. Если Пайку удавалось терпеть своего отца, сможет терпеть своего и она.
Ларкин возвратилась к столу, взяла список телефонных номеров, нашла номер Хали Ванича и принялась отыскивать его по всем двадцати шести отпечатанным в один интервал страницам. Каждую свою находку она помечала. Просмотрев список до конца, она вернулась к его началу и стала выписывать номера, на которые звонил Ванич.
Ларкин нашла его внизу второй страницы. Она знала, что это за номер, он был хорошо знаком ей. Ванич звонил в штаб-квартиру компании ее отца. "Компании Баркли".
Комната расплылась у нее перед глазами, и она поняла, что плачет - но без всхлипов, плакал словно бы кто-то другой, а она наблюдала за ним со стороны.
Пайк и Коул оказались правы. Отец был связан с этими людьми, и теперь им обоим, и Пайку, и Коулу, грозила опасность. Ванич пытался использовать ее, чтобы получить что-то от отца или чтобы наказать его, но, так или иначе, своего он все еще не добился.
11
"Компания Баркли" занимала три верхних этажа выстроенной из черного стекла и бетона крепости, возвышавшейся над Сенчури-Сити - ее вооруженных охранников, опорных пунктов охраны и детекторов металла вполне хватило бы и для обеспечения безопасности международного аэропорта. Пайк позвонил Баду и попросил устроить ему встречу с Баркли. В чем дело, Пайк объяснять не стал, сказал лишь, что оно касается Ларкин.
- Но только ты придешь без оружия, Джо, - сказал Бад. - С пистолетами я тебя сюда пустить не смогу.
- Конечно, - согласился Пайк.
Когда Пайк и Коул подъехали к зданию, их попросили назваться, показать документы, после чего охранники осмотрели с помощью зеркал на штативах днище их машины.
- Если придется быстро сматываться отсюда, - сказал Коул, - нас точно поимеют.
На эту попытку Коула шуткой разрядить обстановку Пайк не отреагировал. Он все время думал о девушке. Ему хотелось причинить боль людям, которые причиняли боль ей. Он видел эту боль в ее глазах - боль, которую никто не мог разделить с ней и от которой ей некуда было деться. И каждый раз, когда Пайк видел в ней эту боль, он ощущал ее и в себе и его пронимало желание сделать этим людям так больно, чтобы они ползали, точно дрожащие собаки, плача и умоляя его о пощаде.
- Ты какой-то жутко тихий сегодня, - сказал Коул.
- Я в порядке.
Бад, ожидавший их в вестибюле, выдал обоим гостевые пропуска, которые полагалось носить на шее. На них уже стояла подпись Бада.
- Не хотите сказать мне, в чем дело, пока мы не поднялись наверх? - спросил он.
- Нет.
Они вошли в лифт, шедший прямиком на верхний этаж.
Пока они поднимались, Бад спросил:
- Как она?
- Так себе.
- Ты, главное, береги ее. Я думаю, эти ублюдки не говорят нам очень многое.
Когда двери лифта открылись, Бад вывел гостей в приемную, где сидела пожилая женщина с завитыми светлыми волосами. Бада она узнала сразу:
- Он сейчас вернется. У него возникла какая-то проблема.
Коул пихнул Пайка локтем и прошептал:
- Уже? Мы же только что появились.
Они прошли следом за Бадом по длинному коридору и увидели Коннера Баркли, стоявшего в окружении хорошо одетых мужчин и женщин. Волосы его торчали во все стороны, глаза были тревожными, красными. Увидев приближавшуюся к нему троицу, он нахмурился и уставился на Бада:
- Я не знал, что вы приведете сюда этих двоих.
Пайк крепко взял Баркли за горло и втолкнул в его кабинет.
Бада проделанное Пайком застало врасплох:
- Джо! Ты спятил?
Вопль, вырвавшийся одновременно из нескольких глоток, походил на пушечный залп, однако Пайк его проигнорировал. Пайк прижал Баркли к стене кабинета, в который по пятам за ними влетели Коул и Бад, захлопнувшие за собой дверь. Бад попытался оторвать Пайка от Баркли.
Но Пайк лишь стиснул горло Баркли сильнее:
- Холдинговая компания "Стенторум"?
Глаза у Баркли выкатились и покраснели пуще прежнего. Он просипел, булькая:
- Я не понимаю, о чем вы.
Бад снова схватил Пайка за руку:
- Отпусти его. Господи, ты что, хочешь, чтобы сюда полиция прикатила?
Пайк отступил на шаг. Баркли схватился за горло, закашлялся и сплюнул на пол.
- Зачем вы это сделали? Вы с ума сошли?
Вообще-то говоря, Пайк считал, что с ума сошел именно Баркли.
Коул подошел и встал бок о бок с Пайком:
- Слушай, давай я им все расскажу, хорошо? Холдинговая компания "Стенторум" принадлежит мистеру Баркли. "Стенторум" пытается купить здание, в котором мы обнаружили трупы Кингов. То самое, у которого Ларкин врезалась в машину с сидевшими в ней Кингами и Хали Ваничем.
Баркли все еще растирал горло:
- Что все это значит? Да, "Стенторум" принадлежит мне, но я все равно не понимаю, о чем вы.
Пайк вглядывался в его глаза, в движения губ, вслушивался в тембр голоса, в его подъемы и падения, впитывал нервные движения рук. Похоже, Баркли не врал.
- Вы знали, что никакого Алекса Миша не существует? - спросил Пайк.
Баркли покраснел, опустил глаза, потом они слегка округлились и сдвинулись влево. И Пайк понял: Баркли стыдно за себя.
- Мы думали, что это единственно правильный путь.
Бад шагнул и встал между ним и Пайком, но глядел при этом только на Баркли:
- Вы знали о Ваниче? Господи, Коннер!
- А как насчет недвижимости? - поинтересовался Коул. - Я разговаривал с исполнительным директором трастового фонда. У нее имеется с компанией "Стенторум" отсроченная договоренность о покупке.
- Я такими сделками не занимаюсь. Для этого у меня есть служащие.
- Клайн, - сказал Пайк.
Баркли провел руками по голове, убирая упавшие на лицо жидкие волосы:
- Гордона нет. Исчез. Сейчас я вам покажу…
Он провел их по коридору в кабинет Гордона Клайна. Там находилась целая толпа людей, рывшихся в папках и копавшихся в компьютере.
- Мы думаем, что он сбежал этой ночью, - сказал Баркли. - Тут кое-что пропало…
- Деньги? - спросил Бад.
- Мы полагаем, что так.
Коул подошел к письменному столу Клайна.
- Он мог использовать "Стенторум", чтобы покупать недвижимость без вашего ведома?
- Конечно, мог. Я поручил все эти дела именно Гордону.
Коул спросил - громко, так чтобы его услышали все, кто находился в комнате:
- У кого из вас имеется перечень телефонных звонков? Ну же, вы ведь должны были регистрировать их. Кто-нибудь его уже просматривает?
Две сидевшие на диване женщины выглядели так, точно они не знали, следует им отвечать на этот вопрос или нет, однако Коул пришел сюда с мистером Баркли, и потому старшая из них подняла руку:
- Перечень у нас.
Коул подошел к ним:
- Выберите любой день за последние три недели, не важно какой. В этом перечне указаны все его вызовы - и по сотовому, и по личному телефону тоже?
- Да, сэр.
Старшая из женщин полистала страницы, нашла нужную дату. Коул провел пальцем по строчкам распечатки, перешел на следующую страницу, потом поднял от нее взгляд:
- Есть. Номер, который мы извлекли из телефона Луиса. Это Ванич.
Пайк подошел поближе к Баркли и, понизив голос, спросил:
- Клайн предложил вам наврать Ларкин насчет Ванича?
Баркли сразу же кивнул, но тут до него дошел смысл заданного Пайком вопроса:
- Так это Гордон сообщал Ваничу, где она?
Бад выглядел теперь примерно так же, как Баркли, - казалось, их обоих подташнивало.
- Сукин сын. Скорее всего, он просто пытался выиграть время. И возможно, валил вину за то, что сделка задерживается, на вас.
Внезапно Баркли резко повернулся на месте, и его тут же вырвало. Большинство тех, кто был в комнате, обернулись к нему, однако помочь хозяину решился только один из них. Хорошо одетый молодой человек в очках подошел к бару и вернулся с салфеткой.
- Простите, - сказал Баркли.
Пайк, на взгляд которого Баркли выглядел попросту жалко, ощутил сочувствие к нему.
- Ванич через Кингов вложил в эту сделку сто двадцать миллионов долларов - шестьдесят принадлежали эквадорскому картелю наркоторговцев, шестьдесят он получил из своих источников. То есть от террористов. Похоже на то, что брокерами были Кинги и они обратились к вам за недостающими деньгами.
- Ко мне никто не обращался. Я ничего об этом не знаю.
- Они обратились к вашей компании, а ваша компания - это Клайн.
- Чтобы совершить сделку, им требовалось двести миллионов долларов, - сказал Коул. - Вероятно, Клайн решил, что может просто украсть у вас эти деньги или использовать авторитет вашей компании, чтобы собрать их, но быть всего лишь инвестором Кингов он не желал. Он задумал купить недвижимость от вашего имени и скрыть от вас эту покупку. Кинги отдали ему сто двадцать миллионов, однако собрать недостающие восемьдесят он не смог. Возможно, Ваничу не понравилось, что все так затягивается, и он потребовал вернуть ему деньги. А Клайн, скорее всего, свалил вину за все на вас…
Баркли слушал его с видом ожидающей побоев собаки.
- Мои юристы, - сказал наконец Баркли, - порекомендовали мне обратиться в полицию и в банковскую комиссию. Нам придется провести здесь аудит с помощью судебных экспертов по бухгалтерскому делу.
- У вас есть проблема посерьезнее, чем украденные Клайном деньги, - сказал Пайк. - Ванич все еще хочет вернуть свою долю.
Поняв, что это значит, Баркли снова побагровел:
- С Ларкин все хорошо?
- Все.
- Она знает… - он замялся, но все же спросил: - Знает, что я солгал ей?
- Да.
- Мне нужно увидеться с ней. Немедленно.
Пайк ехал с Бадом и отцом Ларкин, Коул следовал за ними - один. Машину вел Бад, Пайк сидел на месте пассажира, а Коннер Баркли сзади. Большую часть пути Баркли проговорил по телефону, сообщая своим менеджерам и юристам последние новости. Пайк же пересказывал Баду все, что он узнал от Чена относительно людей из Эквадора и их возможных связей с уличной бандой МС-13. Потом Бад позвонил знакомому, работавшему в Отделе бандитизма УПЛА, и попросил его выяснить, имеется ли в списке гангстеров, состоящих в МС-13, человек по имени Карлос.
Пайк объяснил Баду, как проехать по извилистым улочкам к их дому. Напротив дома мыли свой БМВ двое самых молодых из армянских братьев. Увидев "хаммер", остановившийся бок о бок с "лексусом", братья уставились на него.
Коннер Баркли наконец захлопнул крышку своего сотового:
- Так вы в этом доме живете? Ларкин, должно быть, его ненавидит.
Пайк, не ответив, вылез из машины, подождал, пока к нему приблизится Коул, и, пройдя с ним к дому, с силой постучал в дверь, чтобы предупредить Ларкин о своем появлении.
- Это я.
Он толкнул дверь:
- Ларкин!
Дом снова был тих и снова пуст.
Коул, Бад и Баркли поднялись на крыльцо.
- Ларкин, ты здесь? - позвал Баркли.
Пайк оглянулся на Коула, они вошли в дом. Коул направился на кухню, Пайк заглянул в спальню девушки, в ванную комнату. Все оставалось на прежних местах, следы борьбы отсутствовали - как будто опять случилось то же, что два дня назад. Ларкин исчезла.
Пайк направился к двери, и тут его позвал снаружи голос:
- Эй, брат! Брат!
На лужайке перед домом стоял один из молодых армян. Он ладонью прикрывал от солнца глаза, однако Бад сразу понял - юноша что-то видел и ничего хорошего это "что-то" не сулит.