Весело переговариваясь, ветераны направились к станции метро. Они обогнули гостиницу "Россия", оказавшись с теневой стороны громады здания, куда не попадал свет уличных фонарей.
Владимир, о чем-то разговаривая с шествующим рядом Стадником, краем глаза успел заметить сияние одной из рубиновых звезд над Кремлем и вдоль пустующей улицы неспешно прохаживающихся двух патрульных милиционеров.
Неожиданно перед ветеранами появилась толпа подростков. Их было человек тридцать-сорок, наголо бритых, в коротких кожаных и камуфлированных куртках. Они двигались бесформенной массой, агрессивно стуча толстыми подошвами армейских ботинок.
"Скинхеды, - догадался Панчук, - бритоголовые фашиствующие молодчики, проводящие акции насилия против евреев, азиатов и негров. Теперь эта зараза докатилась и до Москвы".
Поравнявшись с отставниками, орава молодчиков замерла.
- Ты смотри, а ними чурбан бредет, - донеслись из толпы грозные выкрики.
- В чем дело, молодые люди? - шагнув вперед, важно поинтересовался Степаныч. Перед ним вдруг вынырнул плюгавенький парнишка с длинной тонкой шеей, как у цыпленка, и выбитыми двумя передними зубами.
- Ша, дядя, - прошипел уродец. - Мы уважаем ваш возраст, поэтому валите подобру-поздорову. А унтер-менша оставьте нам, его дорога заканчивается здесь.
Панчук мысленно усмехнулся, понимая: как бы долго ни велись переговоры, драки все равно не избежать. Так зачем же это затягивать.
Сделав шаг вперед, он оказался рядом с двумя мощными качками, прикрывшими спину коротышки. Боксерская двойка с хрустом врезалась им в головы, сворачивая тем носы. И в мгновение ока закружилась карусель драки.
Многократное численное превосходство бритоголовых, к тому же большинство были вооружены нунчаками или прутами арматуры, не могло значительно повлиять на исход битвы. Против хулиганов оказались не запуганные обыватели, а настоящие бойцы.
Вспыхнувшая, как порох, драка уже походила на киплинговскую битву свободной волчьей стаи с полчищами рыжих псов.
Огромный, как медведь Балу, Пройдесвит раскидывал и разные стороны нависших на нем юнцов. Рядом с ним, грациозный, как Багира, "рубился" Магомеддин Бекбаев. Чуть поодаль от них отмахивался от бритоголовых хулиганов благородный Акела - самый старший, Степаныч, вокруг него, как верные волки, бились остальные ветераны. Панчук, как повзрослевший и заматеревший Маугли, вклинившись в кожано-камуфлированную толпу, рассыпая налево и направо удары, круша черепа и сворачивая носы, бил от всей души. Чтобы тот, кто привык по-шакальи драться всей стаей, узнал, что такое настоящая боль.
Драка закончилась так же неожиданно, как и началась. Через минуту у ног ветеранов валялись стонущие и воющие юнцы.
- Ходу отсюда! - крикнул Степаныч, потирая разбитый в кровь кулак. - А то пришьют избиение младенцев.
Быстрым шагом они пересекли разбросанных по мостовой хулиганов, направляясь к станции метро.
И только спустившись под землю и пройдя за турникеты, бывшие морпехи и десантники позволили себе расслабиться и негромко обсудить произошедшее.
На пустой в это время суток платформе слышался смех и возгласы: "Есть еще порох в пороховницах", "Ну и дали мы жару…", "А там двое ментов были, куда подевались?"
Вскоре подошел электропоезд, и вся компания дружно загрузилась в последний вагон.
На Кольцевой все разошлись в разные стороны, пообещав друг другу вскоре созвониться.
Глядя на мелькающую за окном вагона черноту туннеля, Владимир Панчук неожиданно сообразил, что его идея найти единомышленников для предстоящей акции возмездия провалилась. У бывших однополчан был свой налаженный быт, и никто ничего в своей жизни не собирался менять.
В деле кровной мести ему теперь следовало рассчитывать только на себя.
Глава 3 Внимательные взгляды с Олимпа
Драка со скинхедами для Сергея Москвитина не прошла даром. Удар трубой пришелся по ребрам с левой стороны, и они наутро болели, как гематома от автоматной пули, застрявшей в титановой пластине. Сергей с трудом встал с постели и тут же отметил, что в этот раз спал без сновидений. Несмотря на боль, он все-таки был доволен собой, а стакан с отпечатками пальцев Панчука лежал у него в кейсе, аккуратно уложенный в полиэтиленовый пакет. Не зря же он разыграл комедию с забывчивостью.
Слишком много интересного вчера рассказал его ротный, чего опытный оперативник, а Москвитин к ним себя относил, не мог оставить без проверки.
Умывшись, побрившись и позавтракав, Сергей помчался на службу.
Настроение у майора было если не праздничное, то весьма приподнятое, даже несмотря на похмельный синдром после вчерашней вечеринки. Зайдя в свой кабинет, Сергей первым делом оформил заявку на дактилоскопическую экспертизу. С удовольствием закурив первую за этот день сигарету, он вытащил из "дипломата" пакет со стаканом и, взяв бланк заявки, направился к экспертам.
С утра в лаборатории колдовали четверо экспертов, работая с микроскопами и компьютерами, - трое молодых людей и девушка. Все в белых халатах, похожие на студентов-практикантов. Но Москвитин знал, что недоучек сюда не берут, направляются только высококлассные профессионалы.
- Доброе утро, - войдя в помещение, поздоровался майор. - Вот, принес вам экстренную халтурку. - Он продемонстрировал спецпакет, на дне которого покоился стакан из тонкого стекла с красным ободком по краю. - Пальчики откатать и пробить в ускоренном режиме. Эксперт, принявший из рук в руки пакет, взглянул на майора поверх очков и негромко произнес: - Дня два-три.
- Никаких трех дней, - отрезал Москвитин. - Максимум два часа. Лучше час.
У - Да вы что?.. - От возмущения у молодого человека аж запотели линзы очков. - Для этого нужен сверхскоростной компьютер, такой разве что в Академии наук имеется для ядерных исследований. - Мне не надо, чтобы вы прошерстили весь архив, мне необходимо сверить всего один отпечаток. Два дня назад пришла депеша по каналу Интерпола "зеленые углы". Вот их и сличите.
Приложив к пакету бланк заявки, майор вышел из лаборатории. Пора было заняться текущими делами. Его бригада в данное время совместно с Генпрокуратурой разрабатывала спайку правительственного чиновника с преступной группировкой. Ему как руководителю следовало лишь координировать действия оперативников и следователей прокуратуры. Типичная бумажно-кабинетная служба, нудная, но необходимая.
Занявшись просмотром отчетов работы оперативников, Сергей настолько увлекся, что не заметил, как пробежало отпущенное экспертам время. От чтения его отвлек звонок телефона внутренней связи.
- Да? - не отрываясь от бумаг, Москвитин снял трубку.
- Ну, Сергей Александрович, вы или фокусник, или ужасно удачливый, - донесся из динамика восторженный голос очкастого эксперта. - Отпечаток большого пальца совпал тютелька в тютельку. Как вам это удалось?
- Места и норки надо знать, - с тяжелым вздохом отшутился Москвитин, но, как ни странно, его приподнятое настроение не улетучилось. Только как-то поблекли краски дня. - Через десять минут жду оформленную справку анализа отпечатков.
Отключив телефон, он тут же набрал номер начальника отдела.
- Товарищ полковник, это Москвитин. Мне необходимо с вами посоветоваться. Разрешите… Да, сегодня. Через полчаса.
Положив трубку на аппарат, Сергей начал готовить докладную записку, начальству нравится, когда все оформлено документально.
Через полчаса начальник отдела внимательно ознакомился с представленными Москвитиным документами. Взглянул на дату получения "зеленого угла", потом сравнил дату проведения экспертизы.
- Поздравляю, Сергей Александрович, - улыбнулся полковник. - Оперативно работаете, практически на опережение. - Еще раз посмотрев на майора, мягко спросил: - Не поделитесь секретом своего успеха? Как на след зверюги косолапого удалось выйти? Или секрет?
- Да нет никакого секрета. Просто особо опасный европейский преступник Шатун - мой бывший ротный Владимир Панчук. Вчера по поводу приезда в Россию он устроил банкет для бывших однополчан, я и увел стакан, из которого пил Владимир. - Немного подумав, Сергей наконец смог обосновать свое поведение: - В его рассказе многое сходилось с присланной ориентировкой. Я рискнул и попал в "яблочко".
- Ну что же. - Начальник отдела, сложив на докладной записке пальцы в замок, мягким, почти убаюкивающим голосом произнес: - В девяносто третьем вы пострадали из-за его побега. Теперь появился реальный шанс рассчитаться. Посылайте группу захвата. - Дело не в этом, товарищ полковник, - слегка надломленным голосом произнес Сергей. - Я прекрасно знаю, как действовать в подобных ситуациях. С вами посоветоваться я хотел по другому поводу. - В чем проблема? Я внимательно слушаю. - Дело в том, что Владимир прилетел в Москву на похороны брата. Григорий Панчук служил в нашем департаменте снайпером в "Альфе". Недавно погиб в Чечне, младший брат горит желанием отомстить убийцам. - Предлагаешь, чтобы дезертир искупил вину кровью через "штрафбат"? - усмехнулся начальник отдела. - Так вроде еще не приняли закон "о штрафниках".
- Не то, товарищ полковник. Панчука прятать за решетку себе дороже. Он все равно уйдет, только оставит за собой калек и трупы. А вот если его взрывную волну направить в нужное направление… Все равно ведь обрабатываем Горца на вендетту, а пока он наберет нужное количество штыков… И что это еще будет за вендетта неизвестно. А Володька боец по жизни, да и командирская харизма есть у него. Как пить дать, не зря он вчера ветеранов собирал. Потащит их за собой…
- Подожди, подожди со своей адвокатской речью, перебил Москвитина полковник. - Говоришь, Горца переориентировать на твоего Шатуна? А ведь действительно, таким образом можно дело форсировать. - Начальник отдела задумчиво потер лоб. - Только для полной уверенности этого медведя надо держать на коротком поводке. - Он снова погрузился в раздумья, внимательно глянул на Москвитина и подвел итог беседы: - Значит, так, ты выходишь на Горца и наводишь его на своего ротного. А я направляю парочку ребят, чтобы пригласили Шатуна для беседы. Для начала надо с этим "иностранцем" расставить все точки над и.
Дежурное подразделение ОМОНа было поднято по тревоге, в течение нормативного времени оружие и амуницию загрузили в транспорт и в срочном порядке пою нули базу.
Старший лейтенант Вадим Ясинский, закатав вязаную маску на лоб, сидел на продавленном пружинном кресле с потрескавшейся дерматиновой обивкой, сжимая меж ног малокалиберную снайперскую винтовку "СВ-99". Привыкший работать с обычной армейской "СВД", старший лейтенант недоумевал, для чего нужны такие мелкашки. Но приказ начальства был более чем конкретным.
Вадим провел пальцами по толстому набалдашнику глушителя. Оружие очень удобное для бесшумной стрельбы с близкого расстояния. "Черт его знает, может, так и надо. Начальству видней". Ясинский прикрыл веки, давая отдых глазам.
Через сорок минут транспорт с бойцами ОМОНа прибыл к месту вызова. Это был обычный московский двор на окраине столицы. Серые, мрачные пятиэтажки, голые ветки деревьев, переплетаясь, тянулись ввысь.
Едва автотранспорт остановился, в штабном автобусе тут же стали собираться офицеры.
На столе в центре салона была расстелена схема, нарисованная кем-то от руки.
- Значится, так, - без вступления начал командир отряда. - ОБНОН накрыл на хате торговую сделку, таджики продавали афганский героин, а чечены решили его купить. Только в этот раз не срослось. В общем, обе купеческие стороны забаррикадировались, взяли хозяйку хаты в заложники и готовятся стоять до последнего. Требования пока не выдвигают. Значит, штурм надо проводить быстро и ювелирно. Это ясно? - Ясно, - невпопад ответили офицеры. - Тогда переходим к деталям. Двери бронированные, кувалдой их не выбить, взрывчаткой их рвануть нельзя. Дом старый, хлипкий, от детонации может рассыпаться. Квартира находится на четвертом этаже. Штурм снизу тоже не подходит, узкий двор не позволит с лестницами развернуться. Остается штурм с крыши. Правда, что хорошо в сложившейся ситуации, - это то, что квартира расположена в торце дома и окна выходят на три стороны. Это позволяет снайперам держать под прицелом все помещения и поддержать штурмовиков своим метким огнем. Но на этом все положительные моменты заканчиваются. Теперь о главном и не самом приятном. И штурмовикам, и снайперам строго-настрого запрещается вести огонь на поражение. В лучшем случае пугать, то есть воздействовать психологически, в самом крайнем случае ранить.
- Это что еще за вводные такие? - возмутился верзила-капитан, командир штурмовой группы. От злости у него задергалось веко левого глаза. - Они будут по нам лупить изо всех стволов, а мы должны их пугать. "Козу", что ли, показать? - Он выставил вперед левую руку с выставленным мизинцем и указательным пальцем.
- Один из покупателей - зять здешнего префекта. Не знаю, был ли тесть в курсе, но, как только хату обложили, он надавил на все рычаги, и генералы спустили нам на голову эту вводную. А мы люди военные, должны выполнять. Теперь переходим к диспозиции…
…Пот заливал глаза, а в ушах стоял металлический гул от ступенек. Позиция снайпера Ясинского располагалась в кабине строительного крана на пятидесятиметровой высоте. Ох, как же ему не нравилась эта позиция, но выбора не было. Единственное, что успел сообразить Вадим, направляясь к металлической махине крана, это почему снайперам приказали взять малокалиберные винтовки. С армейской "ОВД" стрелок мог попытаться оправдаться, дескать, не рассчитал выстрел. С мелкашкой такого не скажешь. Вот и желтая, облупленная, без стекла, дверь в кабину. Распахнув ее, Ясинский, тяжело дыша, завалился внутрь. Несколько секунд ушло на восстановление дыхания.
"Теперь за работу", - мысленно дал себе команду снайпер, стаскивая с плеча винтовку. Позиция для стрелка была идеальной. Под мачтой строительного крана раскинулась замороженная строительная площадка. Чуть поодаль виднелись коробки "хрущоб", небольшой парк с детским городком. Дом, где "работала" штурмовая группа, лежал перед Вадимом как на ладони. Вот только приноровиться для прицельной стрельбы никак не удавалось.
- Твою мать, - зло выругался Ясинский. Плюнув себе под ноги, он подхватил винтовку и выбрался наружу.
С комфортом расположиться на крыше кабины не получилось, но зато, расставив сошки под цевьем винтовки, он смог удобно прицелиться. Оптический прицел ПСП-1 девятикратного увеличения мгновенно приблизил дом, на крыше которого несколько омоновцев, облаченных поверх бронежилетов в альпийское снаряжение, привязывали к ребрам ограждения капроновые тросы.
Вадим повел стволом винтовки ниже. Окна четвертого этажа, по которому собирались "работать", были плотно зашторены.
"Ладно, подождем, что нам скажет начальство", - подумал снайпер. Включив рацию, прикрепленную к плечу с левой стороны, он доложил:
- Четвертый готов работать. Жду дальнейших распоряжений.
- Ждите штурма. Действуйте по обстановке, - прохрипела рация.
- Понял.
Лежать на высоте пятидесяти метров под морозными порывами ветра не особо приятно. Благо лицо прикрывала маска, а вот пальцы в обрезанных перчатках стали коченеть. Пришлось правую руку сунуть внутрь, рискуя свалиться с верхотуры крана. - Начали, - захрипела рация.
Вадим вновь припал к наглазнику оптического прицела и увидел, как с крыши полетели тросы. Штурмовая группа, подобно людям-паукам, стала спускаться вниз головами, держась ногами за тросы, быстро перебирая руками. Все бойцы были вооружены пистолетами.
"Ничего удивительного, - подумал Вадим, наблюдал за штурмовиками. - Из автомата можно от души веером полить все вокруг, а с пистолетом за каждый патрон будешь отчитываться".
Омоновцы зависли в полуметре от четвертого этажа, и в следующую секунду со двора бухнули портативные гранатометы, зашвырнув в окна четвертого этажа светошумовые гранаты. Звона битых стекол не было слышно, но зато, когда сработали взрыватели гранат, так ухнуло…
И тут же в оконные проемы нырнули штурмовики. Теперь, когда занавеси были сорваны, начиналась работ для снайперов.
Выстрелов не было слышно, но Вадим догадывался, что все-таки без стрельбы не обошлось. Неожиданно в перекрестье прицела промелькнула неясная тень. Довернув ствол, Ясинский увидел молодого парня в дорогом костюме, в правой руке он сжимал рубчатое тело "лимонки", а левой пытался выдернуть чеку.
Перекрестье сместилось со смуглой физиономии парня на его левую руку. Указательный палец снайпера плавно потянул спусковой крючок. Ни выстрела Вадим не услышал, ни отдачи не почувствовал, только через оптику увидел, как рука красавчика повисла плетью. Но боль не могла остановить бандита, он поднес ко рту правую руку, пытаясь, как в кино, выдернуть чеку зубами. Дальше шел отработанный рефлекс стрелка, правая рука передернула затвор, выбрасывая пустую гильзу и досылая патрон в патронник. Ствол, увенчанный толстым цилиндром черного глушителя, дрогнул, поднимаясь вверх. В перекрестье прицела попал широкий лоб красавчика, и указательный палец потянул спусковой крючок…
Штурм занял меньше полутора минут, заложница была спасена, все преступники задержаны, кроме одного. Прибыв на базу, омоновцы узнали, что пуля снайпера срезала именно зятя префекта. Тут же было объявлено общее построение дежурного подразделения.
Перед строем появился незнакомый милицейский генерал с красным от волнения лицом и всклокоченными волосами.
- Кто стрелял на поражение? - срываясь на фальцет, заорал генерал, дальше шла сплошная мешанина из отборного мата.
Затягивать комедию под названием "игра в молчанку" не имело смысла. Баллистики без особого труда установят, чей ствол "работал". Поэтому Вадим сделал шаг вперед и коротко доложил: - Старший лейтенант Ясинский. - Что, старший лейтенант, вам не доходчиво объясняли на инструктаже, - завопил генерал, - или, может, чеченский синдром мешает служить? Так я тебя быстро через аттестацию дурдома пропущу.
Вадим хотел объяснить, что могло бы произойти, если бы красавчику удалось выдернуть чеку гранаты. Но после слов неизвестно откуда взявшегося большезвездного крикуна на него вдруг тяжелым грузом свалилась апатия. Вместо того чтобы хоть что-то сказать в свою защиту, Вадим расстегнул нагрудный карман комбинезона, вытащил красную книжицу удостоверения и швырнул его под ноги генералу.
- Подавись, - громко произнес Ясинский и, круто развернувшись, зашагал в направлении казармы. Его служба уже закончилась, и теперь Вадим хотел только одного - переодеться и вернуться домой. Его почему-то совершенно не волновали крики визгливого генерала который грозил снайперу всеми возможными карами от суда до расстрела перед строем.
Домой Вадим вернулся, когда уже зажглись уличные фонари. Войдя в подъезд, на лестничной клетке он встретил соседа Николая Стадника, тот стоял в спортивном костюме с гербом Советского Союза на груди и задумчиво дымил сигаретой.
- Добрый вечер, Степаныч, - первым поздоровался Вадим.
- Чего смурной? - Подавленный вид молодого соседа не укрылся от опытного глаза более зрелого мужчины.