- Знаю, врали… Выдавали желаемое за действительное, - безапелляционно сказал генерал-полковник. - Из политических соображений… Недавно получил ответ из Москвы на свой запрос, надеюсь, догадываешься, из каких инстанций…
- Почему, догадываюсь, Иван Сергеевич? Знаю, откуда! Ну, и что ответили с Хорошевки?
- Анализ перехвата радио-переговоров в воздухе над территорией Египта не дает основания утверждать, что их вели американцы. Или хотя бы один американский летчик. Весь зафиксированный радиообмен велся на еврейском языке, как его там?
- Иврите? - подсказал генерал Дольский.
- Вот именно, иврите! - четко повторил Катушкин и продолжил:
- Я - невеликий знаток языков, но специалисты с Хорошевки утверждают, что изучить этот самый иврит за короткое время невозможно. Тем более до уровня свободного владения…
- Допустим, нет среди израильских летчиков парней из Штатов, в чем я все-таки сомневаюсь, - сказал Дольский. - Но обстановка изменилась, теперь наши летчики будут летать в небе Египта, что скрыть не удастся. А этот факт даст зеленый свет на использование американских пилотов.
- Вряд ли, - усомнился Катушкин. - Впрочем, поживем - увидим!
…Вместе с письмами Полещуку вручили записку от Озерова. Он развернул листочек и прочитал: "Александр Николаевич, позвоните, пожалуйста, в торгпредство. В любой день, но желательно, как только приедете в Каир. До 17.00. Буду ждать. В.О." Даты на бумажке не было.
Ну вот, все планы коту под хвост, огорчился Полещук, надо звонить. И Сафвату - тоже…
- А чего это у вас так тихо? - спросил он дежурного на КПП. - Вымерли все что-ли?
- Главный совещание проводит, - ответил дежурный. - Понаехало генералов, погляди, сколько машин! Давай, быстренько мотай отсюда! Катушкин злой сегодня с утра, как черт!..
Полещук выскочил из КПП, глянул на припаркованные черные "Волги" и песочного цвета газики, отошел подальше и стал ловить такси. "Какой такой умник придумал разместить аппарат главного военного советника рядом с резиденцией Насера? - подумал Полещук, глядя из окна набиравшего скорость автомобиля. - Пара воздушных ударов - и халас: ни президента, ни Катушкина со всем его аппаратом, включая Верясова!" Он вспомнил круглую лоснящуюся рожу замполита и достал из кармана пачку "Клеопатры".
Глава четвертая
Египетские истребители перехватили израильские самолеты, которые сегодня на малой высоте пытались прорваться к египетским позициям, расположенным в районе города Бальтим (восточнее Александрии) и к северу от Эль-Кантары.
В результате решительных действий авиации ОАР, говорится в заявлении представителя военного командования, самолеты агрессора были вынуждены удалиться в восточном направлении. Все египетские истребители, принимавшие участие в операции перехвата, вернулись на свои базы.
(Каир, 23 марта, ТАСС)
Ажурная 150-метровая смотровая башня, видная издалека, наверное, с любого места центральной части Каира, казалась фантастической ракетой, устремившейся в небо, чем-то нереальным, особенно, если смотришь на нее с узких и грязных улочек Булака, бедного столичного захолустья, где теснятся, подпирая друг друга старые, едва ли не средневековые домишки.
Перед мостом через Нил открылась панорама острова Гезира, утопающего в зелени садов и парков: Замалек - фешенебельный район с роскошными виллами, похожими на дворцы, и не менее шикарными зданиями иностранных посольств, престижных спортивных клубов и кинотеатров. Ну, прямо райский уголок! Даже надоедливый весенний "хамсин", ветер из пустыни, несущий тучи мельчайшей красноватой пыли, дующий уже несколько дней с перерывами, словно натыкался на барьер, достигнув границ Замалека. Конечно же это было не так, но уж больно поразительной казалась Полещуку разница между этим и другими районами египетской столицы.
Машина свернула на улицу Азиза Аббаса и остановилась у красивого здания в викторианском стиле, окруженного высокими пальмами и раскидистыми акациями. "Неплохо, однако, устроились наши торгаши, - подумал Полещук, направляясь ко входу в советское торгпредство, - и разведчики…" Эта мысль неизменно посещала его, когда он оказывался здесь после спартанской жизни в блиндажах на канале.
- Ну, наконец-то появился! - обрадовано встретил Полещука Озеров. - А я уж думал, куда человек пропал? Давай, присаживайся!
- Да ладно вам, Валерий Геннадьевич! - сказал Полещук. - Вам-то не знать, смешно, ей Богу! В общем, загремел в роту РЛС в Фаиде. Слышали о таком местечке?
- Приходилось, - ответил Озеров. - Давай, рассказывай! Может, выпьешь чего-нибудь? Виски, джин, коньяк…
- Кофе и стакан холодной водички, если можно…
- Можно, Саша, можно, - метнулся Озеров к двери. - Сейчас, подожди минутку. Газету вот пока полистай! Свежая!
Полещук взял "Правду", пробежался глазами по заголовкам, машинально отыскивая сообщения или статьи о событиях в Египте. Ничего! Как будто нет, и не было здесь никакой войны… Тишь, гладь и Божья благодать. Вся страна в едином порыве готовится встретить небывалыми трудовыми успехами 100-летний юбилей вождя пролетарской революции! Больше ничего!
- Все-таки давай, Полещук, по пятьдесят грамм! - появился в дверях Озеров с расписным деревянным подносом. - Коньячку! И я с тобой выпью. Как никак с канала приехал, а? - еще раз предложил Озеров и улыбнулся. Но его глаза за стеклами очков были серьезными.
- Нет, Валерий Геннадьевич, - решительно отказался Полещук, думая о том, что ему еще предстоит сегодня вечером выпить с друзьями, а начинать это дело сейчас было бы чревато, слишком стремно. - Лучше сразу к делу, - сказал он и взял стакан с водой.
Полещук, не вдаваясь в подробности, рассказал Озерову об обстановке на Суэцком канале в районе Фаида, подготовке радиолокационных станций к боевой работе, профессионализме капитана Агеева, израильских самолетах-разведчиках… Но по глазам Озерова он понял, что все это мало интересует "сотрудника торгпредства" и он, попросив разрешения закурить, зажег сигарету и сказал:
- Все, Валерий Геннадьевич, не буду тащить кота за хвост, перехожу к главному. В общем так. Сафвату я звонил сегодня, говорил с женой. Из госпиталя его выписали, дали отпуск. Дома будет ближе к вечеру. - Полещук посмотрел на часы. - Думаю, через час-другой можно ему позвонить.
- То, что он сейчас в отпуске - великолепно, - сказал Озеров. - Твоя задача, Саша, обязательно дозвониться и вытащить комбата на встречу. Понял?
- Куда вытащить? - спросил Полещук. - Сафват, насколько я его знаю, вряд ли пойдет сюда, например, или в наше посольство… Конспиративная квартира, - добавил Полещук, вспомнив фильмы про шпионов, - тоже отпадает. Однозначно не пойдет… Вот какое-нибудь злачное место, типа незаметной кафешки с баром - другое дело…
- Шпионских романов начитались, Александр Николаевич? - заулыбался Озеров. - Хотя, в принципе, рассуждаешь, Саша, правильно. Давай-ка сделаем так… - он задумался. - Где вы с Сафватом бывали? В смысле, в каком-нибудь кафе?
- Да я уж не припомню, Валерий Геннадьевич, - сказал Полещук и вспомнил бар Махмуда с английской водкой "Борзой". - Он меня на "Мерседесе" возил…
- Понял, - сказал Озеров. - Да ты пей кофе, не стесняйся! Кафе, бар… Что ж нам такое придумать? Ладно, Саша, покури пока, а я сбегаю, проконсультируюсь с товарищами…
"У них здесь что - филиал ГРУ? - подумал Полещук, доставая из пачки очередную сигарету. - С кем это Валера будет консультироваться?" Он щелкнул зажигалкой, закурил и подошел к окну. Окно выходило во внутренний двор здания, чистенький, с ухоженными газонами и клумбами, между которыми в строго геометрическом порядке торчали невысокие перистые пальмы. Во дворе никого не было. Хлопнула дверь, и вошел Озеров.
- Есть пара вариантов, - сказал он. - Каир-то хорошо знаешь?
- Не очень, - сказал Полещук. - В основном - центр и Гелиополис.
- Ну, этого вполне достаточно, - потер руки Озеров. - Мы - люди военные, без карты никак! Не забыл еще "дубовую рощу"? - спросил он, расстилая на столе карту Каира.
- Как можно ее забыть, Валерий Геннадьевич! - ответил Полещук и подошел к столу. - А какие классные преподаватели были, помните? Полковник Проничев, например, выдавал перлы: "Усе горить, земля горить, вода горить, и только бронетанковые войска идуть у эпицентр ядерного взрыва…"
- Помню, Саша, помню. Ну вот, смотри: здесь Гелиополис, а вот здесь за кинотеатром "Рокси" маленькая улочка, где находится кафе "Аль-Хуррия". Нормальное тихое место, в кафе есть бар с алкогольными напитками. Это - вариант номер один. Запомнил?
- Да.
- Теперь второй вариант. Смотри внимательней на карту: это - в другой части города. Вот здесь. - Озеров показал карандашом место на карте. - Улица Аль-Гумхурия, далее площадь Оперы, а сразу за театром переулок, в самом начале которого кафе "Аль-Вади". Вывеска у них не очень заметная, поэтому запомни место. Там тоже вполне пристойно и тихо. Ориентир - театр.
- Знакомое место, - сказал Полещук. - В театре, конечно, не был, но сориентируюсь легко. Найду.
- В общем, предлагаешь Сафвату сначала Гелиополис, а если не захочет - центр, оперный театр.
- А ежели, он свой вариант предложит? - спросил Полещук. - Мало ли…
- Исключено, - ответил Озеров. - Настаивай, ведь у него тоже есть свой интерес. Должен согласиться. Договоримся так: звонишь Сафвату, предлагаешь встретиться в одном из этих кафе, мотивируя тем, что ты уже там. Сижу, мол, лакаю виски и жду тебя… И сразу же перезваниваешь мне и говоришь, где ты. Оперативно, понял? Я постоянно буду на телефоне. Кстати, вот деньги на кафе, - Озеров достал бумажник. - Виски - это не спирт из аптеки!
- Не надо, Валерий Викторович, - сказал Полещук. - Деньги есть, только что получил.
- Ладно, скажешь потом, сколько потратил - я компенсирую…
Затем они долго обговаривали детали предстоящей встречи с подполковником Сафватом. Хотя из уст Валерия Озерова слово "вербовка" не прозвучало ни разу, Полещук абсолютно не сомневался в том, что именно это должно будет произойти в каирском кафе. Наконец он не выдержал и прямо спросил Озерова о вербовке египетского офицера.
- Александр Николаевич, забудьте про киношные игры в шпионов, - сухо ответил Озеров. - Речь идет о привлечении египтянина к сотрудничеству с нами. Разумеется, негласному, но отвечающему интересам, как Египта, так и СССР. А вы, товарищ лейтенант, должны ценить оказанное вам доверие…
- Ничего у вас не получится с вербовкой, Валерий Геннадьевич, - скептически сказал Полещук. - Интерес Сафвата только в одном: найти предателя, по вине которого был уничтожен его батальон. А стать агентом он ни за что не согласится…
- Ну, что ты заладил: вербовка, агент… - сверкнул линзами модных очков Озеров. - Побеседуем с человеком и все… Ты, кстати, повторяю, в беседе участвовать не будешь. Познакомишь нас и уйдешь. Еще раз напоминаю: представишь меня как Ивана Петрова.
…Из здания торгпредства Полещук уходил с пластиковым пакетом, в котором были бутылка виски "Джонни Уокер" и блок сигарет "Мальборо". Его преследовало неприятное ощущение, что он за эту подачку как будто сдал Сафвата советской разведке. Фраза Валеры Озерова насчет высоких "интересов Египта и СССР" отнюдь не утешала. "Однако, чего это я так переживаю? - подумал Полещук. - Сафват - мужик тертый, голыми руками его не возьмешь… Если что - пошлет Валеру подальше! На чистом русском матерном языке… А вискарь этот оприходую с мужиками."
Все сложилось на удивление легко, и в восемь вечера Полещук уже сидел в полумраке маленького кафе "Аль-Хуррия" за кинотеатром "Рокси", тянул из высокого стакана виски со льдом, ждал Сафвата и вспоминал, как они с Тэтой здесь, неподалеку от "Рокси" гуляли и целовались… Приятные воспоминания, черт возьми, подумал Полещук, зажигая очередную сигарету. Надо обязательно с ней завтра встретиться, решил он, вспомнив (в который раз!) безумную ночь с гречанкой в отеле аэропорта. От воспоминаний сладостно заныло сердце…
В кафе почти никого не было. За барной стойкой сидел в меру выпивший египтянин в мятом пиджаке и очках на носу, что-то пил из бокала и беседовал с барменом, который время от времени, по мере опустошения емкости, подливал клиенту из пузатой бутылки. В дальнем углу помещения подремывал за бутылкой "Стеллы" плюгавый мужичок с большой лысиной, голова его была опущена и лица не было видно. Приглушенно звучала арабская музыка. "Подходящая обстановочка, - подумал Полещук, мысленно входя в роль сотрудника советской разведки. - И как это они находят такие места?" Конечно же, Полещук не знал (да и не мог знать), что встреч в публичных местах, вроде этого тихого и незаметного кафе, разведка старается всячески избегать. И что этот выбор был вынужденным, да и то благодаря мягкому контрразведывательному режиму мухабарат в отношении советских спецслужб, пока еще дружественных. Ничего этого Полещук не знал, но, тем не менее, интуитивно старался внимательно рассмотреть этих двух египтян, насколько они могут помешать (кто такие - неизвестно?) предстоящей встрече Озерова с Сафватом.
- Ихна итнейн ва талит гяна мнейн? - произнес Сафват, подходя к столику Полещука и показывая рукой на стакан с виски. - Здравствуй, друг Искяндер! Здравствуй, азизи!
Полещук вскочил со стула, они обнялись. Полещук, пожимая руку египтянина, рассмотрел его: такой же, улыбающийся, немного похудевший…
- Что разглядываешь, как девушку? - спросил Сафват. - Посмотри лучше на мою руку! Как новая! - и он покрутил рукой перед лицом Полещука. - Вылечили! Чего пьешь? - Сафват взял стакан и поднес к своему носу. - Виски! А что, Искяндер, водки здесь нет?
- Есть, дорогой, но какая-то мне неизвестная. Я и взял виски.
- Понятно, - сказал Сафват и посмотрел на батарею бутылок за стойкой бара. - Так, что будешь пить?
- Виски, наверное, раз уже начал с него…
- Я… Исмак э? - спросил Сафват бармена. И, не дожидаясь ответа, заказал бутылку виски, лед, турши и соленые орешки. Бармен, мужчина средних лет в белой рубашке и клетчатой жилетке, услышав командный голос Сафвата, по которому было понятно, что клиент - большой начальник, подобострастно произнес "Хадыр, эффендем!" и начал суетиться за стойкой.
- Ялла! Рассказывай, азизи! - сказал Сафват, доставая сигареты. - Ты не представляешь, Искяндер, как я рад тебя видеть! Ну, давай, как там в Фаиде? Бомбили?
- Пока нет, слава Аллаху! - ответил Полещук, удивляясь про себя схожести вопросов Сафвата и Озерова. Хотя ничего удивительного, подумал он, и тот, и другой знают, что я попал в ПВО, где работать смертельно опасно… - Еще не бомбили, - повторил Полещук. - Присматриваются, ждут, наверное, когда заработают наши радары…
Бармен расставил на столике тарелочки с турши и соленым арахисом, принес лед в металлической емкости, стаканы и бутылку виски "Тичерз". Сафват открыл бутылку, сделал знак стоявшему в полунаклоне бармену, чтобы тот удалился, и стал наливать виски в стаканы.
- Мне хватит, Сафват! - сказал Полещук, хватая подполковника за руку.
- Да здесь всего чуть-чуть! - удивился Сафват. - Не узнаю тебя, Искяндер! Ты же - русский офицер, черт возьми, - произнес он по-русски. - И не виделись мы сто лет!
- Я тебя прошу, азизи…
- Ладно, как хочешь, - укоризненно сказал Сафват. - А себе я налью, как обычно. - И он наполнил стакан на треть, кинул в него несколько кубиков льда и поднял, глядя на Полещука. - За встречу, азизи!
Они чокнулись стаканами и выпили.
- Давай, давай, продолжай! - сказал Сафват, перебирая в тарелочке соленые овощи. Выбрал маленький огурчик, кинул его в рот. - Рассказывай!
И Полещук, закурив, продолжил свой рассказ о подробностях службы в 6-й роте, минах, колючке, самолетах-разведчиках, алжирской бригаде, проблемах быта… Выпитое виски ни капельки не расслабило его, он был внутренне напряжен и, незаметно (как ему казалось) поглядывая на часы, ждал появления Озерова, и мучительно не мог перевести разговор с Сафватом в нужное русло, подготовить египтянина к встрече с разведчиком ГРУ. А время поджимало, вот-вот должен был прийти Валерий Озеров.
- Помнишь наш разговор в госпитале? - наконец решился Полещук. - Ну, насчет предателя, помощи русской разведке…
Сафват молча кивнул, плеснул в стакан виски, залпом выпил и посмотрел в глаза Полещуку.
- Да, Искяндер, помню. - Он закурил, глубоко затянулся, встал и… направился к барной стойке.
"Куда это он? Зачем? - с ужасом подумал Полещук и привстал со стула. - Что он собирается делать?!"
А Сафват переговорив о чем-то с барменом, указал ему рукой на угол зала, где по-прежнему сидел лысый посетитель. После чего бармен, громко извиняясь, вышел из-за стойки, подошел к столику лысого, схватил его за руку и поволок к выходу. Сафват молча наблюдал. Через минуту в зале кроме Полещука и Сафвата никого не было. Посетитель в мятом пиджаке как-то незаметно ушел раньше.
- Халас, - сказал Сафват. - Лишних глаз поменьше… Выпьем, Искяндер?
- Да, ахи, - не возражал Полещук. - Но я не договорил: сейчас должен подойти один человек, с которым я хотел тебя познакомить. Его зовут Иван Петров…
Валерий Озеров показался в дверях кафе буквально через пару минут, когда Сафват и Полещук, выпив виски, закурили. Он был одет в скромный серенький пиджак и темные брюки, в руке - свернутая в трубку арабская газета. Высокий, элегантный молодой человек в очках. Ни за что не подумаешь, что это - сотрудник Главного разведуправления.
- Ас-салям алейкум! - поздоровался Озеров, дружески улыбаясь и протягивая руку. - Прекрасный вечер, господа! - Искяндер, друг мой, познакомь меня со своим приятелем, - сказал он на прекрасном египетском диалекте. - Слышал о вас, смелом египетском офицере, - добавил Озеров, пожимая руку Сафвата.
Сафват сдержанно улыбнулся, пододвинул стул и сказал на русском языке:
- Не надо комплиментов, мистер Петров… Искяндер! - он повернулся к Полещуку, сделал вопросительный жест рукой и спросил, перейдя на арабский язык:
- Что ты рассказывал обо мне господину Петрову?
- Ничего особенного, - смутился Полещук. - Война, плен… Недавняя разведка боем, гибель батальона… Понимаешь, Сафват, Петров - мой бывший преподаватель арабского языка, как-то разговорились при встрече, а я тогда в твоем батальоне работал…
- Преподаватель арабского языка? - переспросил Сафват и посмотрел на Озерова. - Мабрук! Великолепное произношение!
- Ну вот, теперь вы, господин Сафват, взялись за комплименты, - усмехнулся Озеров. - Шукран, спасибо!