- Да нет, мы вчера видели, как ты после ночного купания возвращался.
- Ясно. А я и не заметил.
- Мы сегодня ждали-ждали, а ты не выходишь, и все тут. Вот, решили побеспокоить.
- Что Васильич?
- Переживает, за сердце хватается. Просил разыскать, помочь, если что. Толян, рассчитывай на нас. Мы за тобой и в огонь и в воду. У нас с Мураем у каждого свои счеты, так что верь нам.
- И много вас?
- Трое. Остальные там, на берегу ждут.
- Ну пошли познакомимся.
Он взглянул на часы, покачал головой - время поджимало. "Проспал все на свете". Затем подошел к конуре, привычным движением выдернул уже свободно вытаскивающуюся планку. При виде оружия у Ильи загорелись глаза.
- Дай подержать! - совсем по-детски попросил он.
"Пацан!" - подумал про себя Стриж и протянул ему "узи".
- Пошли. Да сунь ты его за пазуху, не свети!
На берегу их ждали двое на мотоциклах. Стандартные черные куртки, красные шлемы.
- Знакомься, - Илья выскочил вперед. - Это Сергей Волин, боксер и мотокроссмен.
Сергей чем-то походил на Стрижа - невысок ростом, голубоглаз, широкоплеч. "Надежный парень", - подумал Стриж, пожимая крепкую руку.
- Андрей Казаков, стрелок. Мастер спорта по пулевой стрельбе. Мурай его брата угробил, так что у него свой счет, личный.
Андрей был постарше своих друзей, года двадцать два. Высокий, русоволосый, худощавый парень с красивым тонким лицом. Стриж сразу обратил внимание на его пальцы: тонкие, длинные. "Руки музыканта или карманника", - подумал он.
Когда взаимное представление закончилось, Стриж спросил:
- Ну что, парни, какие у вас предложения?
Те переглянулись.
- Мы с тобой… - снова начал Илья.
- Со мной! - горько усмехнувшись, перебил его Стриж. - Со мной, ребята, опасно. Пулю словить, как воды испить. И Мурай, и менты охотятся. Может быть и хуже - тюрьма. А там ой как не сладко, поверьте мне. Я ведь о том, что дальше со мной будет, не думаю, мне это совсем не важно. А вот за вас мне придется и перед родителями вашими отвечать, и перед своей совестью, если, не дай боже, что случится. Все, что я сделал вчера и что собираюсь сделать, - уже вышка. Так что думайте, хорошо думайте.
Несколько секунд все молчали.
- Знаешь, Толь, - спокойно начал Андрей. - Это ведь не только твое дело. Просто нельзя все это терпеть.
Нельзя. На силу должна быть своя сила, справедливая. Иначе как жить? Мы все уже обдумали и обговорили.
Тебя бы не было - сами начали. Просто душа болит…
Он замолк, как бы недоговорив, но и так сказано было много. Стриж невольно почувствовал те незримые нити доверия, которые протянулись между ними.
- Ладно, годится! - махнул рукой Стриж. Друзья посмотрели друг другу в глаза, повеселели. Анатолий толкнул ближайшего к нему Илью, хлопнул по открытой ладони Сергея, пожал руку Андрею.
- Из чего стреляешь, мастер?
- Пистолетчик.
- Тогда это по твоей части. - И Стриж вытащил из-за пазухи и протянул Андрею семеновский подарок. Тот осмотрел его, поднял бровь, чему-то удивляясь, вытащил обойму, передернул затвор, нажал на спуск.
Механизм четко щелкнул. Стрелок довольно кивнул головой, заглянул в ствол, вытащил и пересчитал патроны.
Сергею Стриж отдал трофейный "макаров", и тот, глядя на старшего товарища, повторил с ним то же самое.
Илья, сияя довольной улыбкой, расстегнул куртку и показал друзьям пригревшийся на груди "узи". Андрей только усмехнулся, а Сергей удивленно присвистнул.
- Вы что так вырядились, "кентаврам" подражаете? - Стриж кивнул на куртки и шлемы друзей.
- Да нет, - махнул рукой Илья. - Просто Абрамчик завез в город только красные шлемы и вот эти куртки.
Хочешь-не хочешь, а носи.
- Это хорошо, сгодится. Теперь, что у вас за тачки? Ага, ясно.
Один из мотоциклов был самый обычный "козел" - "Минск". Второй аппарат привел Стрижа в недоумение.
- Что за модель, не пойму, - сказал он.
Ребята, переглянувшись, засмеялись.
- Смесь бульдога с носорогом. Одна самодеятельность, - начал объяснять Сергей. - Движок от "явы", рама от спортивного, бак от "ижака", амортизаторы и крылья от "судзуки", карбюратор испанский.
- А со стороны прямо "хонда" какая-то. Ну, а как гоняет?
- Не "судзуки", но с места рвет дуром.
- Ладно. Тогда поехали.
- Куда?
- Дедка одного навестим. Проведаем.
20
Стриж быстро нашел нужный переулок и дом, постучал в ворота.
- Здорово, дед! Узнаешь? - приветствовал он кряжистого старика.
- Здорово, хлопчик. - Дед пристально всматривался в лицо Стрижа, стараясь определить, что ему ждать от этого визита. - Небось, по мопеду своему соскучился?
- Да есть немножко. Вытащил, что ли?
- Ну а как же! В хозяйстве сгодится, не пропадать же добру.
- И куда ты его приспособить хочешь?
- Да я его на мотоблок пущу, огород копать. Я уже и раму для него сварил.
- Ну-ка покажи, - заинтересовался Анатолий.
- Айда, заходи.
Дед запер в конуре лаявшую овчарку, и Стриж, Илья и Сергей прошли во двор. Андрей остался на улице присматривать за мотоциклами.
Старик, как и предполагал Стриж, был мужик хозяйственный и мастеровой. Дом крепкий, ухоженный, двор заасфальтирован, в его глубине - большой гараж с ручной кран-балкой под потолком, со смотровой ямой. Над ямой стояла пузатая "победа", а за ней, у задней стенки, блестел хромом и нитрокраской японский мотоцикл.
- Бегает? - спросил Стриж, хлопнув по кузову старушку "Победу".
- Ну а как же! - даже обиделся дед. - Сорок лет за рулем, уж свою-то я всегда налажу. - И он, - старик показал рукой на мотоцикл, - выловил, высушил, опробовал - работает.
- Вас как величают-то?
- Павлом Иванычем кличут все, и ты так зови.
- Слушай, Павел Иванович, ведь не пойдет он на мотоблок, оборотистый слишком.
- А я его через редуктор пущу, мы это дело знаем.
- А сколько такой мотоблок на рынке стоит, Павел Иванович?
- Да мне сам-то мотоблок не нужен, раму я сварил, плуги и культиваторы есть. Мне двигатель нужен.
- Ну, сколько надо на новый двигатель?
Дед, подумав, назвал цифру. Стриж достал деньги и отсчитал нужную сумму. Глаза у Павла Ивановича заблестели удовольствием.
- Илья! - Стриж отозвал в сторону Шикунова. - Вот тебе деньги, съезди на рынок или в магазин, сам должен знать куда, купи мне такую же черную куртку, как у тебя, но размером побольше. - Он сделал движение, словно прятал что-то за пазухой - И красный шлем. Этого хватит?
Он выгреб из карманов все, что нашел, и вручил Илье. У того глаза невольно расширились, подобную сумму денег он держал в руках впервые. Кивнув головой, парень бегом кинулся со двора.
Проводив Илью, Стриж снова обратился к хозяину дома.
- Слушай, отец, у тебя не найдется краски поменять масть нашего красавца?
- Найдем. Да заткнись ты! - прикрикнул он на надрывающуюся в закрытой будке от лая в собаку.
У дедка, похоже, в гараже было все. В одном углу скромно стоял сварочный аппарат, в другом баллоны для газосварки, в третьем компрессор. Стриж с Сергеем, а тот, чувствовалось, был неплохим механиком, быстро сняли крылья. То, что не надо было перекрашивать, а запачкать боялись, замазали солидолом. Павел Иванович между тем принес банку нитрокраски, подключил к компрессору краскопульт. Через двадцать минут все трое разглядывали темно-синий мотоцикл.
- Ну и кто теперь нам что скажет? - обратился к помощникам довольный Стриж. - Дайте для полного счастья нам, Павел Иванович, чуть-чуть черной краски и кисточку.
Получив требуемое, он присел перед номером и аккуратно переправил 3 на 8, букву Л на букву А.
- Полный порядок!
Через полчаса по улицам города неслись четверо типичных "кентавров". Они спешили на вокзал.
21
Влетев на привокзальную площадь, Стриж сразу увидел вишневую "девятку" Семенова. Комитетчик нетерпеливо поглядывал на часы, курил. Он с утра вызывал Стрижа по рации, но тот просто забыл включить передатчик. Лейтенант с недоумением взглянул на подошедшего к нему "кентавра", но, узнав Анатолия, с восхищением присвистнул. "Молодец, вот это маскировочка!"
- Привет! Где они? - сразу начал про дело Стриж.
- Сели в пятый вагон, третье купе.
"Их уже четверо. Кажется, я не прогадал, поставив на него", - подумал Семенов, глядя в спину уходящего
Стрижа.
- Андрей со мной, а вы по обводной дороге к следующей станции, - скомандовал Стриж друзьям, отдавая им шлем.
В вагон они прыгали уже на ходу, и даже не в тот, что надо, а в десятый, в самом конце поезда.
- Куда! - пытался было их не пустить пузатый проводник.
- Отец, от поезда отстанем, мы из третьего!
Переходя из вагона в вагон, долго шли до нужного им пятого. Он оказался купейный, мягкий.
- Девушка, когда следующая остановка?
- Через пять минут, - ответила проводница, разнося чай.
- Подождем немного. - Они вышли в тамбур, чтобы не маячить на глазах у пассажиров.
- Что у тебя с братом случилось? - спросил Стриж Андрея.
- Сел на иглу и сгорел за полгода. Ему было всего шестнадцать.
- А ты как же позволил?
- Я служил в армии.
Помолчали. За окнами замелькали фермы моста небольшой речки. Совсем немного оставалось до станции.
- Пошли! Твоя задача держать этих двоих на мушке, пока я с главным разберусь.
Дойдя до купе, они на секунду задержались: Андрей достал свою пушку, снял предохранитель и кивнул
Стрижу. Тот резко рванул в сторону дверь купе.
Ахмедов, толстый неопрятный человек с громадными мешками под глазами, чавкая, расправлялся с жареной курицей. Второй узбек, поджарый, с узким красивым лицом, лежал на нижней полке. Увидев Стрижа, он вскочил, но, получив хороший удар в челюсть, опрокинулся на диван и тихонечко сполз на пол головой под стол. Сзади, над ухом Стрижа, упругим толчком негромко бухнул пистолет Андрея. "Как шампанское", - мелькнула мысль в голове у Стрижа. Сверху, со второй полки, раздался хрип, и на стол упал пистолет, бессильно свесилась рука. В довершение всего прямо на лысину ошалевшего толстяка закапала алая кровь.
- Где деньги?
- Слушай, ты что, с ума спятил? Мурай-ага тебя за яйца подвесит!
Ахмедов, очевидно, подумал, что это люди Мурая, но Стриж резкой пощечиной выбил из его головы подобную мысль.
- Ну, быстро!
- Там, там все! - побледневший Ахмедов кивнул на противоположную полку. До него наконец дошло, что происходящее серьезно и может кончиться лично для него очень и очень плохо. Хотя его никто не просил, он сидел подняв руки, толстые, лоснящиеся от жира пальцы дрожали. На лысину все капала кровь, Ахмедов старался увернуться от нее, но отодвинуться подальше боялся.
Стриж поднял сиденье, достал большой черный чемодан с белой металлической окантовкой.
- Ключи!
Ахмедов поспешно протянул ему маленькие хитроумные ключики. Повозившись, Стриж откинул крышку.
Чемодан был полон денег. Большинство купюр были рублевыми, но хватало и зеленых пачек со строгим джентльменом в парике. Захлопнув крышку и закрыв замки, Анатолий двинулся к выходу. Обернувшись на пороге, он напоследок бросил толстому, смертельно перепуганному человеку, с головы до пят перепачканному чужой кровью:
- Не приезжай больше сюда, не к кому. Еще тебя увижу - убью!
Не спеша вышли в тамбур. Поезд тормозил, уже показался вокзал. Они сами открыли дверь, спустились на подножку. В эту же секунду на перрон ворвались два стремительных синих мотоцикла. Стриж махнул парням рукой. Тут за его спиной опять приглушенно бахнул пистолет, что-то упало.
- Проблемы?
- Да второй очухался, - спокойно ответил Андрей.
Спрыгнув на ходу, они уселись за спинами друзей и уже трогались, когда Андрей выстрелил снова. Стриж с недоумением оглянулся и увидел, как из соседнего вагона на землю падает пистолет и заходится криком толстый усатый милиционер-узбек, сжимающий левой рукой окровавленную кисть правой. Когда они вырвались на автостраду, Стриж обернулся и показал Андрею большой палец. Свою задачу тот выполнил сполна и отлично.
22
Вечером к Мураю пожаловал господин подполковник. Арифулин был зол. Движения его казались резкими и порывистыми, узкое, красивое лицо дергалось.
- Вы что тут, совсем охренели? - начал он без предисловия, наливая себе рюмку "Посольской". Хлопнув ее, продолжил разнос: - Мне уже из центра звонят: что у вас там за иллюминация на всю Волгу? Семь человек пришлось веником сметать, одного мать родная не узнает, зажарился, как каплун. Еще одному придурку в катере полчерепа осколком снесло. Смех. Воюешь, да? А мне расхлебывать. Того и гляди чрезвычайное положение придется объявлять. О чем думают твои "кентавры" хреновы?
Говоря все это, он мотался как заводной по нелепому парадному залу дома. Местный архитектор раболепно втиснул сюда все, что пожелал хозяин: и громоздкий, нещадно чадивший и поэтому неиспользуемый камин, и легкие, авангардные кресла, и широченный диван. Так как стандартные бетонные плиты не перекрывали всего потолка, а зал, по требованию Мурая, должен был быть во весь этаж, то в середине потолка торчала двухтавровая железная балка, стыдливо прикрытая с обеих сторон двумя рядами хрустальных люстр. В небольших простенках между широкими и высокими, почти от пола до потолка окнами Витька Павленко сделал необычные, с витой резьбой полочки для фарфора и стеклянные для хрусталя. Периодически все это билось, крушилось и ломалось во время бесчисленных загулов и столь же методично восстанавливалось сначала самим Витькой, а потом, когда он вышел в тираж, другим умельцем. Мурай упорно стремился к тому, чтобы не было никаких изменений в привычной ему обстановке. Витька же вырезал и бесподобные рамы бесчисленных зеркал, придумал и соорудил хитроумные гардины с тремя рядами штор. Когда пьянки заходили слишком далеко, осторожный Бачун закрывал окна тяжелыми бархатными портьерами. Сейчас же, под вечер, заходящее солнце золотило ажурный тюль и отражалось в зеркалах, переливалось бриллиантами в хрустале люстр.
- А твои что, лучше что ли? - лениво отозвался Мурай. Он, как всегда, возлежал на огромном своем диване, ничего не ел и не пил - в его венах бродил кайф. - Как там этот придурок Голома, живой что ли?
- Живой. Приперся сегодня в гипсовом воротнике, вся челюсть в металле: "Хочу быть на боевом пошту", - передразнил Арифулин храброго лейтенанта. Плюнул. - Лучше бы Стриж его пристрелил.
- А остальные как?
- Да оба хороши! У одного вывих шейного позвонка, теперь башка всю жизнь набок будет, а у другого ребра и задница синие от дубинки, ни сидеть, ни лежать не может. И надо же было именно им нарваться на твоего дружка!
Сидевший скромно в уголке Бачун невольно хихикнул, так велика и забавна была досада главного мента города. Тот недовольно повернул к нему голову:
- Ты чего там еще скалишься, крыса?!
Бачун миролюбиво протянул вперед ладони, дескать, я ничего. Арифулин снова заходил по комнате.
Сегодня он даже не снял китель, только расстегнул его.
- Двенадцать трупов за три дня, с меня же начальство голову снимет!
Зазвонил телефон. Бачун шустро подскочил к нему, послушал, протянул трубку начальнику горотдела.
- Меня? Арифулин слушает. Что?! Где? Подробнее. - Долго слушал, наконец бросил коротко: - Ясно.
Положив трубку, он повернулся к Мураю.
- Ну вот, еще ЧП. Поздравляю. Стриж прикончил твоих азиатских гостей и забрал все денежки.
- А душманы что глядели на него?
- Пристрелил, говорю, всех. А Ахмедова твоего кондрашка хватила. Одна благая весть - хоть рожу его поганую не увижу. Да, их было уже четверо, понял?
- Бачун, падла! - Мурай повернул голову в сторону помощника. - Когда найдешь его лежбище?
- Найду, хозяин, обязательно найду! - Рыжий преданно прижал к груди руки.
Мурай сел на диване, уставился тяжелым взглядом на своего шакала, начал давать инструкции:
- Ищи его по бабам. Я Стрижа хорошо знаю, он без них не может. Пройдись по его старым подругам, разным вдовушкам, разведенкам. Может, и нам дам позвать, а, господин полковник? Господа, а давайте поедемте в нумера… - Мурай уже ерничал, кобенился. Дурная истома требовала выхода.
- Ну так как, гаспа-дин пал-ковник. - Он поднял трубку телефона. - Звоню?
Арифулин поколебался секунду, затем плюхнулся в громадное кресло и махнул рукой:
- Давай!
И, словно повинуясь его команде, со звоном опали в двух окнах стекла, посыпалась отбитая лепнина потолка, вдребезги разлетелась одна из хрустальных люстр. Все трое бросились на пол. В наступившей тишине послышался рев моторов, вскочивший Арифулин успел разглядеть две фигурки на уносящемся на бешеной скорости мотоцикле. Внизу тоже взревели моторы, и два наряда "кентавров" рванулись в погоню.
- Поздно, уйдут, - с досадой мотнул головой Арифулин. - Зевнули. Знаешь что, милый мой, - обратился он к хозяину, - иди-ка ты со своими подругами…
Послав своего подельника, подполковник застегнул китель и быстро покинул гостеприимный дом.
Мурай сгреб за лацканы Бачуна. С ладони капала кровь - неудачно упав, он порезался об осколки стекла.
- Чтобы завтра же нашел его, а то я тебя удавлю сам, понял?!
Побледневший Бачун только кивнул головой. Он слишком явно представил эти же ладони у себя на горле.
23
Километрах в пяти от города находилась так называемая Стрелка - небольшой мыс, любимое место встречи рыбаков. Крутой берег давал неплохую защиту от ветра, и в зависимости от его направления к одной или другой стороне приставали лодки, рыбаки съезжались посудачить и отдохнуть. Этой ночью их было особенно много: разгром цеха дал обильную пищу для разговоров. Все говорили о том, куда теперь девать икру.
Слишком все складывалось удобно - приплыл, сдал, получил деньги. Теперь надо было самому искать, кому сбывать улов.
Горел большой костер, рыбаки, тертые, матерые мужики, пустили по кругу бутылку и от души крыли новые времена и неведомого им Стрижа. Половина из них забросили сети, а другие не решались - не хотелось самим толкаться на базаре с товаром, который купит не каждый, зато любой встречный мент придраться сможет. В самый разгар разговора затарахтели двигатели, и на откос влетели два мотоцикла. Спустившись, они подъехали ближе и встали, не доезжая до костра метров десять. Фары нещадно слепили рыбаков. Рослый детина с усиками скобкой поднялся навстречу.
- Эй, убери свет! Василь, ты что ли? Чего там опять Мураю надо?