* * *
Выбор модели и цвета, внесение в кассу толстой пачки наличных и оформление покупки заняли гораздо меньше времени, чем ожидал Яровой. Расторопный народец в одинаковых белых рубашечках с блестящими бейджами, учуяв в двух молчаливых и крепких мужчинах реальных покупателей, расшаркался, забегал, залебезил… И уже через час Вадим с Константином выехали с территории салона на новеньком черном седане "Audi RS4". Футляр с гитарой был заботливо уложен сотрудниками салона в объемный багажник.
- Отличный легкий аппарат: постоянный полный привод quattro; передние крылья, капот и спортивная подвеска выполнены из алюминия. Четыреста двадцать сил - до сотни разгоняется за четыре и восемь, а до двухсот - за шестнадцать секунд, - озираясь по сторонам, нахваливал машину и легко вращал руль бывший полковник.
- Шеф обрадуется покупке?
- Наш шеф, Костя, в автомобилях понимает ровно столько же, сколько мы с тобой в технологии обогащения урана. Он спрашивает за конечный результат, а мелочи и проходные этапы его не интересуют.
- Резонно.
- Сейчас подскочим к одному товарищу - он поможет с регистрационными номерами, с техосмотром. И дело сделано. Верно?
- Ты сам-то давно уволился? - полез за сигаретами Константин.
Сергеев неохотно ответил:
- Уж года три…
- Начинал в КГБ?
- Да. В "Девятке". При Юрии Владимировиче Андропове.
- Ого! Да ты ветеран! "Девятка" - это ж охрана первых лиц?
- Точно.
- Солидная была контора. Кое-что о ней слышал.
- Лохов не держали. И требовали с нас по полной! Не дай бог упустишь какую мелочь - семь шкур снимали без наркоза…
- Кремлевских небожителей во все времена на руках носили. Думаю, и сейчас ничего в этом плане не изменилось.
- Возможно.
- А как оказался в охране Суходольского?
- Товарищи помогли, - неопределенно ответил Сергеев. Настолько неопределенно, что Яровому отчетливо послышалось нежелание продолжать тему.
По улицам Самары петляли с полчаса. Денек разошелся, народу на тротуарах прибавилось, прилично уплотнился и поток транспорта на дорогах.
- МРЭО. Вот оно, родимое. Думал, забыл и не найду, - с трудом отыскал прореху в забитой стоянке Вадим. Припарковавшись, выключил движок, довольно похлопал ладонью по приборной панели. Сгреб документы и, оставив ключи в замке, приоткрыл дверцу: - Если мой приятель на месте - проблему решим быстро. В общем, жди и от машины не отходи ни на шаг…
Минуло двадцать минут. Солнце стремительно поднималось над кронами деревьев, над крышами домов. Темный "Audi" с той же стремительностью нагрелся до такой степени, что сидеть в салоне стало невыносимо. Вначале Яровой опустил стекла в передних дверцах, потом в задних. А когда по спине побежала струйка пота, полез разбираться в кнопках и клавишах, чтобы запустить двигатель и климат-контроль. Не вышло.
- Черт! - завистливо посмотрел он на стоявшие в тени машины.
Выдернув ключи, решительно выбрался наружу, возжелав спрятаться под спасительным козырьком МРЭО, а заодно и покурить. Увы, в кармане брюк обнаружилась пустая пачка. Посмотрел влево, вправо… Ни одного ларька на горизонте. В десятке шагов - у входа толклись мужики, да "стрелять" чего попало не хотелось. И вдруг заметил на "торпеде" их новой "Audi" пачку легких "Winston", забытую Сергеевым.
Вернувшись к машине, Константин открыл левую дверцу; наклонившись, протянул руку… И почувствовал под ребрами что-то острое.
- Спокойно, парень, - произнес властный мужской голос. - Веди себя тихо или продырявлю печень.
Костя застыл в крайне неудобной позе. Взгляд метался по сторонам, пытаясь определить, в какое дерьмо опять угораздило вляпаться. Кажется, сзади стояли двое. Еще один расторопно обошел автомобиль, уселся справа от водительского кресла и вытащил из-за пояса пистолет.
Ярового запихали на заднее сиденье, защелкнули на запястьях наручники и с профессиональной сноровкой обыскали, изъяв нехитрые пожитки: ключи от машины, документы, тощий бумажник, плеер и зажигалку. Спереди, меж кресельных спинок на него глядел черный зрачок толстого глушителя. Откуда-то появился четвертый мужик, нагло усевшийся за руль. Движок ожил; автомобиль сдал назад и, породисто взревев, влился в сплошной поток себе подобных…
"Охотники за дорогими иномарками? Или знакомые бандиты кого-то из тех, кто попался мне под горячую руку в "Седьмой мельнице"?.. Оба варианта не устраивают, - угрюмо размышлял Яровой, пока мчались по широкому проспекту на юго-восток Самары. - Первый малость предпочтительнее: если эти молодцы как-то связаны с Пугачевом - шансы у меня имеются. Пятьдесят на пятьдесят… А если ребятки позарились на "Audi" - дело плохо. В живых не оставят. Стало быть, нужно…"
Он понимал, что нужно было делать. Однако продумать детали и мелочи не вышло - машина резко вывернула из потока, юркнула в узкий переулок и, проехав пару кварталов, тормознула у огромных металлических ворот. Может, с перепугу померещилось, но сзади пискнули тормоза второго авто. Створка дернулась и с противным скрипом поплыла в сторону, открывая безрадостную картину заброшенной заводской территории.
Рывок и опять остановка - теперь у входа в огромный цеховой корпус.
Грубый толчок в плечо.
- Выходи!
По пути от машины до цеха лихорадочные размышления: "В машине не убили, чтоб не запачкать салон. А где прикончат? У этой бетонной стенки или заведут внутрь? Надо что-то предпринять, рискнуть, ведь другого случая не представится! Сейчас, сейчас… раскидать их в полутьме, оторваться, выскочить в окно. А там посмотрим…"
Не получилось. Буквально перед дверью на голову накинули провонявший пылью и плесенью мешок, подхватили под руки и поволокли вверх по металлической лестнице. Подъем закончен, полсотни шагов по заваленному мусором и битым стеклом полу - то ли коридор, то ли обширное помещение.
- Стоять!
Скрип двери. Толчок в спину. Три неуверенных шага и… сильный удар в лицо. Как ни ждал подвоха, а к такому повороту оказался не готов - отшатнулся назад, потерял равновесие, упал. И началось.
Удары сыпались пачками. Плотные, поставленные, болезненные. И нацеленные не куда попало, а по суставам, по внутренним органам.
- Суки, - скрежетал зубами Яровой, правым локтем прикрывая печень, левым предплечьем - сердце.
Голову он прижимал к груди, а согнутые в коленях ноги подтянул к животу. Было ужасно больно. А еще точило отчаяние от непонимания происходящего и от незнания того, что произойдет после.
Обнадеживало одно: если не убили сразу, а сейчас бьют, то в его гибели эти люди пока не заинтересованы.
Глава вторая
Россия. Самара-Пугачев
Наше время
- Где и в котором часу ты высадил Суходольского? С кем он встречается в Самаре? - гудел над ухом низкий бандитский голос и навевал самые отвратительные мысли.
Получалось, что влип он не из-за новенькой иномарки, и вовсе не за разбитые морды пугачевских чинуш. И сцапали его не какие-нибудь зачуханные урки, а профессионалы по заказу врагов господина Суходольского. Сцапали грамотно - с одной из центральных улиц миллионного города, средь бела дня, да еще вместе с "Audi", будь она неладна!.. Теперь же, после не шибко сложных умозаключений и промеж получения тяжких телесных повреждений, Костина голова разродилась парочкой интересных вопросов. Что эти лихие ребятки с ним сделают, когда дознаются о личности Марка Антоновича? И что они сделают в том случае, если ничего о нем не узнают?
От резкого удара под ребра Костя глухо охнул. Мешок по-прежнему плотно сидел на голове, не дозволяя нормально дышать и видеть тех, кто допрашивал, бил. Держаться "вслепую" было труднее. Когда видишь, куда тебе намереваются въехать - легче напрячь мышцы, сгруппироваться, принять удар.
- К кому приехал Суходольский? Где и когда вы должны с ним встретиться?
Яровой не отличался феноменальной памятью, но редкую фамилию "Грецков" запомнил. Как назло не забыл и про ресторанчик под трибунами ипподрома, где происходило деловое свидание Суходольского с "обычный чиновником городского масштаба, страстно любящим деньги и обладающим некой интересной информацией".
Но он молчал. Морщился от боли, стонал и молчал. Неплохая интуиция с многолетним опытом участия в боевых действиях подсказывали не торопиться раскрывать рот и выдавать случайно узнанные секреты. Как говаривали бывалые офицеры в бригаде особого назначения: меньше болтаешь - дольше живешь. А стоит выложить свою последнюю козырную карту и… увидишь перед носом прощальную картинку - фирменный ижевский обрез с патронами на динозавра. В этих цехах из гаубицы можно палить - ни одно ухо не услышит…
- Где Суходольский?! - теряя терпение, орал главный истязатель. - Молчишь, сука?.. Смотри… мясорубка по твоим яйцам уже плачет.
И голову сотряс очередной удар, пришедшийся в надвисочную область…
Очнулся он в обнимку с холодным цементным полом. Сколько пролежал без сознания - непонятно. Минуту или десять. При падении мешок немного съехал, и в образовавшуюся щель стало видно стоящие рядом фигуры.
"Четверо. По-прежнему четверо, - вяло протекали мысли, пока в мышцы возвращались силы. - Значит, ехавшие на второй машине остались снаружи или свалили по другим делам. К примеру, ищут Суходольского. А когда найдут - допрос закончится выстрелом в голову. Для чего им лишний свидетель? А если Суходольского не найдут, то умирать я буду долго - до самой китайской пасхи…"
Ненароком вырубив пленника, истязатели устроили перекур и стояли рядышком, тихо переговариваясь. Расслабленной передышкой и воспользовался Константин - дольше тянуть не имело смысла.
Сбив подсечкой ближайшего, он вскочил на ноги, одновременно срывая с головы мешок. В тот же миг второй получил удар в пах; запястье третьего было поймано перемычкой "браслетов", после чего его ребра отведали Костиного колена.
А с последним вышла промашка: отскочив назад, тот успел выхватить ствол и передернуть затвор.
"Все! - промелькнуло у Ярового. - Сейчас поймаю пулю и… конец сериалу!.."
Однако вышло по-другому.
Короткая схватка происходила в "предбаннике" какого-то цеха. И одновременно с двойным щелчком затвора из темного проема, ведущего в коридор, бесшумно выскользнула тень.
В ту секунду гитарист ничего не понял, кроме одного: нужно максимально осложнить задачу стрелку. Пригнуться; отпрыгнув, увеличить дистанцию; перемещаться…
Но и этого сделать не успел. Тень издала один резкий щелчок, другой, третий. Мужик с пистолетом вскрикнул, отлетел назад.
- Вадим!? - изумленно прошептал Костя.
Сергеев произвел еще несколько выстрелов. Подхватив валявшиеся средь мусора ключи от машины, ледяным тоном произнес:
- Ты рассказал им про шефа?
- Нет.
Они обшарили карманы убитых, забрали Костины вещи и отыскали ключи от наручников. Вадим помог освободить руки. Осторожно миновав коридор, сбежали вниз по ступенькам, перед выходом во двор тормознули. Полковник выглянул наружу, шепотом проинструктировал:
- Ты бежишь к машине, я - к будке. Разберусь со сторожем и открою ворота. Держи ключи.
Так и сделали. Когда в сторожке раздался приглушенный хлопок, "Audi" остановился у длинной ржавой створки. А едва створка поползла в сторону, Сергеев спрыгнул с короткой лесенки и плюхнулся на сиденье рядом с Константином.
- Куда? - выехал тот за пределы промзоны.
- Налево и три квартала прямо.
- А кто были эти… ребятки?
- Понятия не имею. Но тебе нужно привыкать. Платят нам хорошо и работенка - не соскучишься. Почти как в чеченских горах… Значит, говоришь, не сказал про Суходольского ни слова?
- Нет. Иначе они сразу пристрелили бы меня. А с игрой в молчанку оставалась надежда. Разве не так?
Сергеев усмехнулся и похлопал старого знакомца по плечу:
- Что ж, ты по-прежнему неплохо соображаешь!
- А ты полагал, что в спецназе я только и делал, что крошил башкой кирпичи?
- Не только?
- Крошил - было дело.
Мужчины рассмеялись. Вадим заливисто и громко, а Костя осторожно и схватившись ладонью за отбитую селезенку. Сделавшись серьезным, поблагодарил:
- Спасибо, Вадим. Теперь я твой должник.
- Это тоже моя работа. А болячки заживут! Зато Марк Антонович будет доволен - он таких поступков не забывает. На перекрестке крути направо и потихоньку перестраивайся в левый ряд.
- Куда мы сейчас?
- Если хочешь - пройдемся по магазинам - купим для тебя одежду и обувь. А по пути к ипподрому заберем регистрационные номера.
- Мне все равно.
- Ну и ладненько. Кстати, давай договоримся не афишировать перед боссом нашу старую дружбу. Не субординации ради, а… В общем, стыдно признаться, но я не сразу узнал тебя в "Мельнице".
- Не вопрос. Меня действительно трудно узнать. Последние пару лет…
* * *
У ипподрома Сергеев вновь оставил подопечного в машине одного, правда, на сей раз предварительно вооружив новеньким автоматическим пистолетом.
- Держи, - сунул он ему в руки ГШ-18.
- Оп-па! - взвесил тот на ладони обновку. - Где-то я такой видел. В журнале или по телеку…
- Отечественный шедевр - Грязев-Шипунов. Отличная машинка: неприхотливая, мощная - жилетку пробивает с полтинника. Им сейчас некоторых спецов вооружают.
- А "Глока" или "Береты" нет?
- Импорта не держим.
- Годится, - проверил магазин Яровой. - Попробовать бы его в деле.
- Успеешь. Будет такая возможность, - усмехнулся он и исчез.
Отсутствовал Вадим недолго - вернулся спустя десять минут вместе с шефом, которому, конечно же, успел рассказать о происшествии. Суходольский был чем-то озабочен и к удивлению Кости не выказал большого интереса к случившемуся. Усевшись в машину, он кивнул на прилепленный ко лбу новичка пластырь телесного оттенка:
- Живой?
- Проехался немного мордой по местной флоре, распугал матом фауну. Бывало в моей жизни и хуже…
- Выглядишь героически.
- Ага. Как беременный дятел-диверсант.
- Почему дятел?
- Лоб красный, крылья перебиты, ребра опухшие. Вообще-то, в таком состоянии пострадавшему человеку требуется скорая помощь или обезболивающее. Но я согласен выпить простой водки.
- Надеюсь, твои травмы скоро заживут, - смягчился Марк Антонович. - Водку тебе пить не положено - ты на работе. А в остальном… если над тобой хорошо поработать: преподать манеры, заставить получить нормальное образование, то из тебя вышел бы человек.
- А сейчас я, просите, кто?
- Сам же сказал - дятел. Ладно, гвардейцы - что-то мы разговорились. Нас ждет долгая дорожка, поэтому готов предварительно выслушать ваши просьбы и пожелания.
- У меня таковых нет, - привычно доложил с водительского места Вадим.
Молодой коллега внезапно выпалил:
- Два.
- Что два? - приподнял Суходольский бровь.
- Пожелания.
- Валяй.
- Хотелось бы получить аванс.
- Не вопрос. Number twu?
- Простите, не понял.
- Следующий пункт.
- В Пугачев позарез надо.
Сергеев хмыкнул, отъезжая от стоянки ипподрома, а Марк Антонович одарил Ярового тяжелым взглядом поверх золотой оправы:
- Мы, вообще-то, собирались в другую сторону.
- На полчаса. Очень нужно. Марк Антонович, на такой машине это трехчасовой крюк!
- Мда. Скромность - оружие безоружных.
- Он уже не безоружен, - вставил Сергеев. - Вопрос с экипировкой мы решили с помощью моих бывших коллег.
Не получив решительного отказа, Костя наседал:
- Я и гитарку бы свою там оставил. А?..
- Ладно. Вадим, рули в Пугачев, - сдался шеф. - Но если его там поймают - пусть пеняет на себя. Покупать РОВД или брать штурмом пугачевское СИЗО я не собираюсь.
Солнце клонилось к горизонту. Новенькая "Audi" шелестела покрышками по асфальту и несла трех мужчин на юг - в городок районного масштаба под названием "Пугачев"…
Сначала Суходольский безмятежно просматривал фильм по встроенному в подголовник водителя DVD. Потом погасил экран, тяжело вздохнул:
- Мда. Прав был один товарищ, сказав: "Пока народ безграмотен, из всех видов искусств важнейшими для нас являются кино и цирк". Но я, молодые люди, настоятельно рекомендовал бы вам смотреть старые фильмы. В новых - многовато глупости и грязи…
То ли от угасавшего дня, то ли в предчувствии долгой ночной дороги, то ли от монотонности безрадостной картины за окнами роскошного, пахнущего новенькой кожей салона, разговор не расходился. Иногда перекидывались малозначащими фразами; пили кофе из термоса; Вадим пытался выяснить дальнейший после Пугачева маршрут… А в основном безмолвствовали. Видно, созерцая проносившуюся мимо нищету и разруху, рассуждать об отвлеченном и возвышенном не хотелось. Яровой с Сергеевым нашли бы о чем вспомнить - оба служили, воевали. Но шеф не в теме. Неудобно. Вот и думал каждый о своем, пока Суходольский не приказал остановиться.
По обе стороны плавного поворота трассы торчали остовы разрушенных деревенских домишек; темнели пятна заброшенных садов. Лишь одно кособокое строение с почерневшими стенами казалось обитаемым - во дворике за повалившимся забором на бельевой веревке колыхалась пара постиранных наволочек и цветастый платок. Против домишки у дороги сидела в лохмотьях бабка. Перед закутанными в шаль коленками лежало перевернутое цинковое корыто с дырявыми боками; на корыте стояла миска полная зеленых яблок.
"Audi" бесшумно застыл рядом.
Пожелав размять затекшие ноги, из салона вышли все. Марк Антонович, потирая поясницу, неспешно приблизился к торговке, поздоровался. Вадим с Константином с наслаждением закурили…
- Что же, мамаша, одна здесь живете или с родней? - вежливо интересовался Суходольский, оценивая "витрину".
- Одни с дедом живем, одни, - рассыпала старая женщина вокруг глаз паутинки морщин.
- А где ж соседи?
- Старики померли. Молодежь - кто не спился, посъехал. Одни мы тут остались. Вот помрем, и пропала наша деревня, пропала…
- А давно ли она стоит на повороте?
- Давно, сынок… Прадед, царство ему небесное, сказывал, будто Екатерина повелела селить чужеземцев на левом берегу Волги. Так и родилася наша деревня. Название-то у ней было другое до революции… запамятовала, какое… На немецкий лад.
- Чем же питаетесь? Как хвори лечите?
- Травушку и цвет собираем, листочки рвем, сушим. Пьем настойки, отвары. А дед мой с котомочкой ходит в соседнюю Марьевку - получает там пенсию за двоих и покупает кое-что из продуктов. Голодно, сынки, но мы не жалуемся - в войну-то и хужее бывало…
- Я куплю все, - кивнул на яблоки Суходольский.
Не веруя в удачу, бабка засуетилась:
- Ой, сейчас в мешочек упакую. Сейчас…
- Ненужно. Возьмите.
Курившие неподалеку мужчины заметили, как шеф сунул в сморщенную ладонь старушки несколько тысячных купюр, подхватил с тарелки три верхних яблока и зашагал прочь.
- Сынок! Сынок!.. - полетело вслед.
- Поехали! - не оборачиваясь, бросил Суходольский.
И, оставив на обочине обескураженную сельчанку, "Audi" рванула дальше - на юго-запад, где еще краснели всполохи вечерней зари…
После остановки разговор и вовсе угас. Мужчины вгрызались в твердые, невкусные яблоки, морщились, но ели их и молчали.