- Ну, организуй, похозяйничай! - поощрительно кивнул папа.
Анюта пошла в кухню, а Никита почему-то припомнил, что с отчеством она будет Анна Андреевна, как гоголевская городничиха из "Ревизора". Очень подходит к этой воображуле.
- Юристом собралась быть, - сказал отец. - Говорят, теперь это престижно. Особенно жуликов защищать.
- Наверно, - согласился Никита, - правда, юристы же их и ловят.
- Плохо ловят, - усмехнулся Белкин, - а вот защищают надежно. Конечно, насильно летать не заставишь. Да и вообще не женская это профессия. Так что прав был батя: это я, бракодел, виноват.
- Андрей Юрьевич, - произнес Никита, - давайте насчет рукописи поговорим. Вы же, наверно, прочли там хоть что-нибудь?
- Конечно, кое-что прочел. Но мало. Я же говорил: написано от руки, почерк у него ужасный, рука под старость ослабела. Пока все закорючки разберешь - глаза устанут. Некоторые места вообще пропускал, ничего не поймешь. Отец ведь, кроме того, что написал неразборчиво, так еще и позачеркивал все вдоль и поперек. Там вставка, здесь вставка, наверху, внизу, сбоку, на оборотах листов. Пока разберешься, что куда, - забудешь, с чего начиналось. Ну и написано, в смысле стиля - хоть я и не специалист, - не больно здорово.
- Ну а суть-то понять можно?
- Понять можно, но сложно. Тем более что я и до середины не дочитал.
- А мне вы ее не дадите на денек? Я бы ее отксерил и подлинник вам вернул, - предложил Никита.
- Ну, допустим, дать ее вам на сутки я могу. Вопрос только в том, как вы ее использовать собираетесь?
- Расскажем читателям в области, что был такой подвиг в годы войны… - сказал Никита.
- Думаете, интересно будет об этом читать?
- Конечно. Вообще-то, - Никита решил, что можно рискнуть и пообещать то, что было весьма сомнительно, - наверно, можно было бы подумать и об издании самой повести. Отдельной книгой или у нас в газете. Если там что-то действительно интересное - ее раскупят.
- Вы это серьезно? - спросил Белкин.
- Конечно! - вошел в роль Никита. - Я, правда, ее еще не видел, поэтому совсем определенно обещать не могу, но в принципе, имея в основе такой сюжет, должно получиться…
В это время явилась Анюта и принесла чай.
- Садись с нами, мышонок, - предложил папа дочке.
- Спасибо, но мне некогда, у меня завтра экзамен, - объявила Анна Андреевна и величаво удалилась.
ТРЕЗВАЯ БЕСЕДА С ПОХМЕЛЬЯ
- Привет с большого бодуна! - сказал Механик, когда Есаул продрал наконец опухшие глаза. - Прими сто грамм, поправься!
И протянул товарищу похметологическую дозу в чайном стакане.
Есаул поморщился, перекрестился и жадно плеснул водяру в глотку.
- Который час, а? - спросил тот, поглядев на свои остановившиеся часы.
- Пятнадцать десять, - доложил Механик. - Клево дрыханули? Особенно ты. Я лично только до полудня вытерпел.
- Слышь, Мех, - ощущая, как болиголов помаленьку растворяется и душа обретает стремление к жизни, поинтересовался Есаул, - а это правда все было?
- Чего? - удивился тот.
- Ну, вчера…
- Вчера - было, - кивнул Механик. - Раз сегодня наступило, значит, вчера - было.
- Не… - помотал головой Есаул. - Мы вчера Делона сделали?
- Сделали. Ты лично и сделал. Через затылок сквозь мозги.
- И баксы взяли?
- Взяли.
- Сколько?
- Не считал пока. Я за похмелкой ходил и пожрать организовал. Если он нам перед смертью фальшивые не впарил, то жить можно.
Есаул слез с дивана, тяжко ступил на пол и, почесывая волосатое пузо, пошел в угол, где стоял "дипломат". Он был заперт только на защелки. Усач открыл и обалдел.
- А я думал - приснилось, блин! Во фартануло! По сто гринов в пачке - десять тыщ. Раз, два, три, четыре, пять, шесть… Восемь, десять, двенадцать… е-мое! Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать… Двадцать! И еще неполная. Чуешь, Мех?! Даже за товаром в область ехать не нужно. Десять лет, если не шиковать, протянем.
- Если не шиковать, а жить, как люди живут, - хмыкнул Механик, - тут до старости хватит. Но за товаром ехать надо. Мы еще и один сундук не уполовинили.
- Стремно это, Мех. Булка и Серый нас уже просекли.
- Если б просекли, то мы бы давно в Москву-реку смайнали, кореш. И сейчас уже к Нижнему подплывали бы, может быть.
- Все равно, место они знают. И подловят нас там, как пить дать. Не на одной просеке, так на другой. Либо у Малинина, либо у Дорошина. Третьей дорожки нет, а обе, по которым мы ходили, они знают. К тому же и прямо на острове могут ждать.
- Ну, насчет прямо на острове ты, братан, пережал. Во-первых, насчет острова они еще догадаться должны. А даже если и допетрят, как мы туда попадаем, то сразу не полезут. Не сунутся они туда, не зная броду. И разминировать до весны не смогут. Серый же не дурак, понимает кое-что, хоть и замполит. А это, учти, не Бузиновский лес, где за все уплачено. Здесь, если даже один раз грохнет, шухер начнется. ФСБ нагрянет, другие великие люди… Даже если отмажутся - клад уплывет. А им этого очень не хочется. Я думаю, они сейчас начнут копошиться, искать, что там за бункер, кто строил, зачем минировал, где там входы-выходы. А нас будут либо здесь искать, либо на подходах.
- Но подходы-то они наши знают! А все бомбилы у них в руках. Саня нас, можно сказать, на поезд проводил. И когда мы поехали - сразу к тому парню, который нас подвозил, бегом бросился - разбираться. Я в окошко видел. Сам же сказал, что теперь они и про дорошинскую просеку узнают, а потом и на остров выйдут.
- Так и будет. Может, уже и есть. Вполне возможно, что дотумкали как-то. Время-то прошло. Но пойми, пан Есаул, что они на этих просеках постоянные посты держать не будут. И дороги все перекрыть пока еще не сумеют. Зато мы главное знаем: через Курский вокзал, как раньше, ездить нельзя. То, что Колуна, который нас застучал Серому, как ты сразу предлагал, можно замочить, проблему не решит. Во-первых, он уже не один там ошивается, а во-вторых, засвеченный стукач то же самое, что отобранный ствол.
- В смысле? - заинтересованно спросил Есаул, надевая штаны.
- В смысле что нам даже выгодно будет, если Колун нас опять на вокзале приметит. И опять стуканет Серому.
- Почему? Они же теперь не только в Лузине, но и в Дорошине на станции ждать будут.
- Правильно. Ждать будут, и наверняка на обе просеки ребят пошлют, но хрен дождутся. Потому что мы проедем только до Тулы, а оттуда махнем на Калугу.
- Ни фига себе! Это ж совсем не туда.
- Правильно. На Киевской дороге нас искать никто не будет. - Механик вытащил и раскрыл перед Есаулом затрепанный "Атлас железных дорог". - А мы вот здесь вылезем, тут ветка на юго-восток идет. И проедем чуток в том направлении. Крюк сделаем, но зато их с толку собьем.
- А почему сразу с Киевского не поехать?
- Потому что в Москве они могут и на Киевском пеленговать, и на Павелецком. Уж лучше мы им ложную тревогу устроим. Колун отстучит, что, мол, выехали. Эти все напрягутся, будут утром ждать-дожидаться. Прежде всего на станциях в Лузине и в Дорошине. А заодно будут держать группу или две, которые, как только получат сигнал о том, что мы приехали, возьмут на контроль просеки. Но оцепление вокруг всего леса они не смогут выставить, верно?
- Надо думать, - покрутил ус Есаул. - Если, конечно, милицию не привлекут.
- Покамест Булка еще не дожила до такого. Хотя, даже если предположить, что договорится и выставит, на круглосуточное дежурство в течение нескольких суток у нее денег не хватит. Короче, в тот день, когда они напрягаются и ждут, что мы вот-вот приедем, нас нет. Что бы ты сделал?
- Проверил бы Колуна, - сказал Есаул. - Уточнил бы, не стучит ли он в обе стороны.
- Верно и логично. Если б, конечно, Колун у них был один. Но это уже вряд ли. После того прокола в прошлый раз они наверняка с ним кого-то держат для страховки. Того товарища, которому они больше, чем Колуну, доверяют. И этот товарищ им по телефону говорит: "Ребята, все путем, они точно выезжали таким-то поездом и в таком-то вагоне". Стало быть, начинается нервотреп. Начнут они метаться по всей линии, возможно, с фальшивыми ксивами ура и искать, где мы сошли. Может быть, догадаются позвонить на конечный пункт прибытия этого самого поезда - а там уже Украина, между прочим! - и поинтересоваться у проводников, где вышли граждане, внешне похожие на нас. Если, конечно, у них с настоящими ментами все обойдется гладенько.
- Ну а, допустим, что они все-таки это узнают? Подскочат к проводнице прямо в Лузине и спросят. А мы приметные - один большой, другой маленький. Она им и скажет.
- Что мы вышли в Туле?
- Именно! Что тогда будет?
- Да распрекрасно будет! Проводница расскажет, что вышли в Туле, и первая мысля у них родится такая, будто мы на следующем поезде приедем. Помяни мое слово. Поэтому они нас еще до вечера встречать будут. Ну а когда устанут, то решат, будто мы вообще сюда не собирались, а именно в Тулу, допустим, за самоваром или за самопалом. Главное - они за день издергаются, изнервничаются, а потом расслабятся. И ночкой, часика в два, мы запросто проскочим. Причем не пешочком, а на грузовике.
- Где ж ты его возьмешь?
- У нас на эти поиски несколько часов будет. Либо сговорим кого-то, либо так приберем. - Механик выщелкнул из кастета ножевое лезвие.
- Рисковый ты… - покачал головой Есаул. - Неужели все сразу решил вывезти?
- Само собой. Времени мало остается. Сам же сказал, что они рано или поздно туда доберутся. И нас здесь, в Москве, найти могут. А если мы, как раньше, будем по рюкзачку вывозить, нас рано или поздно сцапают. Примелькаемся. Даже менты заинтересоваться могут.
- Но ежели вывозить, то ведь надо прятать по новой?
- Правильно. По первости отвезем их одному другу, он склад имеет в тамошнем райцентре. Недельку подержим, а потом перекинем в одну деревеньку в соседней области.
- У тебя там корешки есть?
- Никого у меня там нет. И вообще никого там нет.
- Так туда ж небось и не проехать будет…
- Посмотрим. Надо еще сперва с острова вывезти. Это самое трудное.
- Так когда поедем? Завтра, как хотели?
- Нет, - сказал Механик, - пока притормозим. Дня на три.
- Почему?
- Потому что нашухерили много. С Гнедым, Делоном, остальными… Ментам дел подкинули - вот так. Могли наши хари где-то сверкнуть, и какая-нибудь падла по ним фоторобот намалевала. И из тех, гнедых, кто-то мог быть живым. Самого ты уконтролировал, а тех оставили. Вполне мог один живым остаться или двое. Если расколется, могут связи Делона поднять. Стало быть, дотопают до Перебора.
- Так сразу?
- Могут, конечно, вообще не дотопать. Если Делон его телефон в голове держал, а не в книжке. Но если все-таки в книжке, значит, доберутся. А мы у Перебора были, днем заходили. Он ведь нас на Делона вывел.
- Да уж, подобрал барыгу, биомать! - проворчал Есаул. - Мочить надо Перебора, он, сука, тоже мог в доле быть с Делоном и Гнедым. А теперь еще и застучит.
- Опасно к Перебору соваться. У ментов времени было много, могли уже до него достучаться. К тому же он нашей хаты не знает, телефона тоже у него нет. Так что пусть живет, падла, какое-то время. Но описание наше он дать может. И даже наверняка даст, если менты его уведомят насчет того, что мы Делона с Гнедым почикали. Потому что поймет - ему тоже не жить.
- Валить надо с этой гребаной Москвы, - буркнул Есаул.
- Вот этого-то, корефан, от тебя менты и ждут. У них первая идея, что после того, как мы такой тарарам учудили, начнем сваливать. На выездах, вокзалах, аэропортах - приглядывают. Туда все наши фотороботы и уйдут. Денька три побегают, потом остынут. Тогда можно будет и на вокзал.
- Понятно. Опять на психологию берешь? Смотри не ошибись.
- Вся наша жизнь что? Игра. Русская рулетка.
- Только там один патрон, а остальные гнезда пустые. А у нас наоборот - весь барабан полный, окромя одного пустого гнезда, - философски изрек Есаул и снова почесал пузо.
- Ну это ты зря. У нас шансов фифти-фифти. Как в нормальной рулетке, когда ставишь на цвет, а не на цифру.
- Бог с ней. Ты лучше скажи, что мы с этим самым золотишком делать будем? Если все у нас получится, как ты тут распланировал?
- А хрен его знает. С кашей съедим и в туалет спустим…
- Ладно балабонить-то…
- Можно подумать, ты не знаешь, что мы с ним делали! Толкнем помаленьку…
- Спасибо, не знал! - обиделся Есаул. - А толкать куда? Делона-то нет уже.
- Не один он такие вещицы берет. Найдем барыгу получше.
- Прямо так? Что-то я, братан, еще не видел по Москве рекламы: "Скупка краденого. Барыга энд компани".
- Плохо смотрел. Конечно, можно и проколоться, как мы с Перебором и Делоном прокололись. Опять же - в масть и в цвет не всегда попадаешь.
- А баксы-то вот они! - сказал Есаул, хищно втянув воздух. - По сто тыщ с лихвостом на рыло…
- Хошь, я их тебе подарю? - неожиданно окрысился Механик. - Только с одним условием: отвалишь отсюда в любом направлении и позабудешь меня, как страшный сон. Ксива для России у тебя есть, страна большая, есть места, где тепло, светло и мухи не кусают. А я сам поверчусь, если тебе в лом.
- Да ладно тебе, Мех! - примирительно сказал Есаул. - На фига ты залупаешься? Знаешь же, что я без тебя никуда.
- Ну вот и не хрен нудить… - успокаиваясь, произнес Механик. - Ладно, проехали базар. Давай пожрем, что ли, от скуки? Можно и по стопарю, для души.
- Эх, Мех! - возрадовался Есаул. - Душевный ты мужик!
Общими усилиями соорудили какое-то жорево из продуктов, которые с утра затарил Механик. Раздавили под этот хавчик пузырь, и Есаул высказал предположение, что надо бы еще.
- Ладно, - согласился Мех. - Три дня тут проторчим, надо запас взять. И жратвы не забыть. Пошли к метро.
- А может, и прикид поменяем? - предложил Есаул. - Там поблизости одежонка неплохая продавалась.
- Чую, что тебе охота баксы отоварить… - хмыкнул Механик. - Ладно, возьми пять бумажек из неполной пачки.
И они отправились к метро.
Зашли в приятный, хотя и дороговатый магазинчик, закупили шесть бутылок по 750 граммов, а также всякого закусона из разряда мясных деликатесов. Потом сходили за прикидом, но что-то не приглянулось ничего. Когда вышли из магазина и направились к автобусной остановке, Есаул решил наконец-то завести свои часы, стоящие со вчерашнего дня. А Механик вспомнил, что свои забыл на кухне. Они у него были простые, водобоязненные, и он их снял, когда мыл посуду. Решили спросить у народа. Народ, видя двух поддатых, особенно Есаула с его сотней с лишним кило веса, старался к ним не приближаться. Наконец мимо них прошел какой-то паренек в кожаной куртке с пакетом, где лежало нечто прямоугольное.
- Который час, не подскажете? - вежливо спросил Механик. Юноша остановился и поглядел на дешевые тайваньские часишки:
- Пять минут шестого, - но при этом как-то странно взглянул на Есаула и Механика.
- Спасибо! - поблагодарил Механик и, когда паренек двинулся дальше, тоже как-то странно на него посмотрел. Паренек дошел до автобусной остановки и, прежде чем всунуться в толпу, залезающую в турецкий "Мерседес"-автобус, еще раз поглядел в сторону Есаула и Механика.
- Вспомнил! - щелкнув пальцами, произнес Механик как раз в тот момент, когда толпа и вместе с ней парнишка втянулись в салон. - Это ж Булкин пацан!
- Точно! - подхватил Есаул. - Мы с ним Герину шпану мочили… На "Черном полигоне".
- Рожу я плохо запомнил, а вот голос… Е-мое, неужели застеклили нас, а?
- Автобус ушел, - вздохнул Есаул, поглядев вслед покатившему "Мерседесу".
- Номер не углядел?
- Нет…
- Ладно! - Неожиданно резко Механик сорвался с места. Около метро остановилась "Волга" без шашечек, но из нее вылез дядя, который, как было видно через стекло, что-то заплатил водиле. Пока грузноватый Есаул догонял прыткого приятеля, тот успел договориться. Механик сел на "штурманское" место, Есаул сзади. О том, что надо ехать за автобусом, видимо, уже было оговорено.
- И много пацан вытянул? - спросил водила.
- Долларов пятьсот, - произнес Механик. Есаул сообразил, что преследование автобуса его сметливый товарищ объяснил карманной кражей.
- Шпаны развелось! - посочувствовал шофер.
- Точно, - поддакнул Есаул, - со всего Союза дерьмо в Москву съехалось. Во что, понимаешь, столицу превратили!
Проехали три остановки, четвертую, пятую… Ни на одной из них искомый паренек не выходил. Наконец, на шестой вылез.
- Вот он! - сказал Механик и сунул водиле полсотни. - Спасибо, родной!
- Может, помочь? - предложил водила. - Я и в свидетели готов пойти, если что…
- Спасибо, спасибо! Сами разберемся! - торопливо вылезая из машины, произнес Механик. Есаул по-медвежьи выбрался вслед за ним.
- Осторожней смотрите, - посоветовал "извозчик", - сейчас и шпанята, бывает, при пушках ходят…
Очень вовремя он это сказал. Сам себя напугал и, газанув, покатил дальше. Но напугал он не только себя.
- Блин, - заметил Есаул, - мы ведь пустые, Мех… Ты даже кастет не прихватил.
- Ты думаешь, он с пушканом? - спросил Механик.
- Запросто. Когда ты его окликнул, он подошел, не побоялся - это раз. И потом, по-моему, у него куртка слегка топорщилась. Может, и показалось, но мне лишние девять граммов не нужны - и так толстый. Короче, зря мы за ним дернулись. Тем более он мимо нас проехал. А теперь того гляди засветимся.
- Да он просто живет здесь, - облегченно вздохнул Механик, увидев, как паренек входит в подъезд одного из домов. - Ладно, пошли нах хаузе! И три дня на улицу - ни ногой!
И они торопливо перебежали проезжую часть, поскольку к остановке на противоположной стороне подкатывал автобус.
НА ДОКЛАДЕ У БУЛОЧКИ
Парнем, которого не рискнули преследовать Есаул с Механиком, был Никита Ветров. Конечно, никакого пистолета у него не было. Был только пакет с рукописью, которую ему дали на сутки для того, чтоб он снял с нее ксерокопию.
Есаула и Механика он сразу не узнал. Во всяком случае, в тот момент, когда они интересовались, который час. Просто голос Механика показался ему знакомым. Морды он почти не помнил, потому что там, в Бузиновском лесу, было слишком темно. И даже когда, садясь в автобус, обернулся, все еще не мог припомнить. Вспомнил он о них, только выходя из автобуса и увидев через стекло, что метрах в десяти от остановки притормозила "Волга". И углядел Механика на переднем сиденье.
За то, что они не отслеживали его от дома Белкиных, Никита мог бы ручаться. Он помнил Светкины наставления насчет "еще одной конторы", которой нежелательно попадаться, и присматривался к публике. Кого другого он, конечно, мог бы и не заметить, но этих двоих спутать с кем-то было трудно. С другой стороны, Никита вполне мог допустить, что за ним следили несколько человек, а эти двое были последней инстанцией. Поэтому Никита решил на всякий случай пойти не в свой родной подъезд, а в соседний дом. Краешком глаза он поглядывал назад и заметил, что машина уехала, а Есаул с Механиком остались и посматривают ему вслед.