"Корочки! В корочках у франтоватого капитана на вокзале стояла та же фамилия. Беклемешев Зиновий Ефимович! Но тогда кто этот человек? Зачем он пришел?"
- Подождите, мне нужно на минуточку отлучиться, - сказала девушка, стараясь, чтобы голос звучал как можно беспечнее. - Назовите номер комнаты, я через пару минут подойду.
- Идите прямо, Вероника Глебовна, - спокойно, но с металлической нотой в голосе скомандовал мужчина. - И не делайте лишних телодвижений.
Вероника вдохнула, собираясь позвать на помощь, и в тот же момент под ребра ей уткнулся ствол пистолета.
- Я сказал: прямо, - зловещим шепотом выдохнул незнакомец. - И не вздумай верещать. Продырявлю, как бабочку. Пошла.
Это "пошла" хлестнуло Веронику, словно пощечина. Грубая, уродливая, презрительная форма обращения.
- Кто вы такой? - В голосе девушки послышались испуганные ноты. - Что вам нужно?
- Иди прямо, сука, - так же хрипло и тихо выдохнул незнакомец ей в ухо. - Пошла, тварь, а то убью. Быстро. Быстро, я сказал.
Он как-то очень ловко и умело ткнул стволом пистолета ей под ребра. Бок прострелило невероятно сильной болью. Вероника на секунду задохнулась. Незнакомец достаточно мощно толкнул ее в спину, одновременно придерживая, чтобы толчок этот не выглядел для окружающих как грубость. Вероника будто споткнулась на ходу.
- Осторожнее, девушка, осторожнее, - громко и весело произнес мужчина и тут же добавил: - Не рыпайся, тварь. Пошла.
- Что вам нужно?
Вероника побледнела. Страх, посетивший ее сейчас, был куда более сильным, чем утренний. Они вернулись. Она ни на секунду не сомневалась в том, что этот человек, выдающий себя за сотрудника спецслужбы, принадлежит к группе бандитов, заложивших бомбы. Но зачем она им понадобилась? Ей ведь ничего не известно. Передали кассету, только и всего.
- Сюда.
"Чистильщик" ухватил ее за руку выше локтя и дернул в узкий коридорчик, из которого вели только две двери - в кладовку уборщицы и в туалет. Прежде чем втолкнуть Веронику в комнату с инвентарем, незнакомец оглянулся. Все в порядке. Все тихо. Захлопнув дверь, он развернул Веронику лицом к себе и, прижав к стене, надавил локтем на шею.
"Что же у них за привычка-то у всех?" - подумала женщина вяло. Она даже не осознала всей язвительности фразы. Теперь ствол пистолета упирался ей в живот, чуть пониже солнечного сплетения.
- Что тебе рассказал Марафонец?
- Кто? Я не знаю никакого Марафонца.
- Врешь, сука. Наши люди засекли вас, когда вы уходили с вокзала. Говори, тварь, или пристрелю. Где он?
- Я не понимаю.
- Она не понимает. Слышали? - осведомился незнакомец, словно кроме них в комнате была целая рота невидимок. - Она не понимает. Где он, тварь? Говори быстро, а то шею сверну.
- Да о чем вы? - Вероника заметила, что голос ее неприятно дрожит, но ничего не могла с собой поделать. Страх был слишком всемогущ.
- Марафонец, - наклонившись к самому ее лицу, пояснил человек. - Скажи мне, где он, и я оставлю тебя в живых. Ну?
Вероника ужаснулась. Глаза незнакомца были абсолютно пустыми и поблескивали, словно бутылочное стекло, зеленоватым туманным блеском. В них не было абсолютно никаких эмоций. Ни ненависти, ни злобы, ни сожаления. Безграничное равнодушие.
"Он убьет меня, - подумала Вероника. - Убьет, потому что ему наплевать, оставить меня в живых или пристрелить. Если у него нет конкретного приказа "не убивать", он выстрелит. Этот человек абстрагирован от мира. Да он и не человек вовсе. Упырь, вурдалак. Только у вурдалака может быть такое лицо. Ничего не выражающее. Пустое. Беспредельно холодное. Холоднее пустоты".
- Так где Марафонец? - напомнил ей о своем присутствии мужчина, усиливая нажим на шею.
Вероника испуганно открыла рот, попыталась втянуть воздух, но поняла, что ничего не получается. Этот человек умел убивать. Именно этим он сейчас и занимался. Душил ее.
Из горла женщины вырвался слабый хрип.
"Надо сказать ему, - подумала она. - Надо сказать. Иначе он пристрелит меня. Или задушит. Или… Черт возьми, какая разница! Убьет! Просто убьет. Меня не будет. Вообще. А когда он уйдет, можно зайти в ближайший кабинет, позвонить в зал и сказать кому-нибудь, чтобы Марафонца увели на другой этаж".
Теперь у нее не было ни тени сомнения, что Марафонца нужно спасать. Спасать его и спасаться самой.
Мужчина чуть ослабил хватку, позволив ей вдохнуть. На секунду в его глазах возникло что-то такое, из чего Вероника поняла: даже если она скажет, где находится ее новый знакомый, уйти не удастся. Марафонец знает что-то очень важное. Они боятся, что это что-то теперь известно и ей.
* * *
Коридор был длинным, со множеством дверей, с табличками и светящимися панно. На стенах висели щиты с объявлениями, записками, распоряжениями. Белый электрический свет заливал вавилонское телевизионное столпотворение. Люди, люди, люди… Везде люди. Высокие и низкие, худые и толстые, бородатые и безбородые, заросшие и стриженые… Много, слишком много, чтобы зацепиться взгляду…
Марафонец успел пройти не больше двадцати шагов, как вдруг одна из дверей распахнулась и из комнаты в коридор вышла Вероника. Под локоть ее вел Тель собственной персоной, одетый как типичный гэбист: серый аккуратный костюм, светло-голубая рубашка и темный однотонный галстук. Через руку убийцы висел длинный габардиновый плащ.
"В западных боевиках так носят оружие", - отстранение подумал Марафонец.
Пара остановилась, перебросилась несколькими короткими фразами, затем Тель быстро повел Веронику по коридору. В противоположную от Марафонца сторону. Вероника о чем-то спрашивала "чистильщика", а тот отвечал, судя по всему, односложно, так как волнение девушки возрастало с каждой секундой.
По коридору сновали люди, абсолютно разные и одновременно похожие друг на друга какой-то сумасшедшинкой в глазах. Марафонец же, чужак, не от мира сего, лавировал меж ними, словно опытный слаломист между флажками, то и дело бормоча: "Извините. Прошу прощения. Извините".
Оказавшись в конце коридора, Тель вдруг очень ловко принял вправо и буквально втолкнул Веронику в небольшой темный закуток. Марафонец побежал, расталкивая спешащих навстречу. Он влетел в узкий тупичок как раз вовремя, успев заметить, как захлопнулась пластиковая, "под дерево", дверь, и услышав сухой щелчок замка.
* * *
- Я повторяю вопрос в третий раз. Четвертого не будет. Если хочешь жить, сука, отвечай. Где Марафонец?
- Он… - Женщина закашлялась. Спертый воздух комнаты, насыщенный запахом плохо отжатых мешковинных тряпок, сырого дерева и казенных халатов, ворвался в легкие, заставив их болезненно сжаться. - Он…
- Говори, тварь. - Мужчина ткнул стволом пистолета ей в подбородок.
- Он… - начала снова она, и в этот момент дверь резко распахнулась, ударив убийцу в спину.
Тот качнулся вперед, припечатав Веронику к стене, а мгновением позже чья-то гибкая тень скользнула в полумрак подсобки. Послышался тихий хлопок выстрела, и в стене у двери образовалась небольшая воронка. Вероника услышала странный звук, похожий на резкий гортанный выдох, затем два гулких удара. Ее мучитель осел на пол, а в сумраке комнаты девушка различила знакомый силуэт.
- Это вы? - выдохнула она.
- А кто же еще, - буркнул Марафонец. - Зачем вы пошли с ним?
- Этот человек сказал, что он из ФСБ, предъявил документы…
- Да неужто? Что же вы, любезная моя репортерша, покупаетесь-то, как девочка сопливая? - Марафонец говорил быстро и тихо. Опустившись на корточки, он аккуратно притворил дверь, затем перевернул лежащего, хмыкнул: - Знакомые все лица.
- Кто это?
- В группе его звали Тель. Снайпер. "Чистильщик". - Марафонец быстро взглянул на Веронику и поинтересовался словно между делом: - Вы-то как, в норме?
Вероника почувствовала, как кровь ударила в голову. Невероятное внутреннее напряжение, стиснувшее тело словно цепями, превратилось в сгусток ярости, безграничную злобу на этого спокойно сидящего у ее ног человека.
- А вы что, доктор? Какое вам до этого дело? - скривилась она.
Марафонец удивленно посмотрел на девушку, хмыкнул озадаченно, дернул мускулистыми плечами.
- А я и не говорил, что мне есть до этого дело. Я просто спросил, в норме ли вы.
Произнося это, он быстро обшаривал карманы лежащего на полу мужчины. Вытащил удостоверение.
- Ага, ФСБ. Ну-ну. - Он поднял плащ. Увидев зажатый в безвольных пальцах пистолет с глушителем, присвистнул. - Вот какими мы пушечками теперь пользуемся. Раньше-то поскромнее были.
- Это все из-за вас, - сказала зло Вероника. - Ему были нужны вы.
- Знаю, - спокойно кивнул Марафонец. - Ясно, что не вы. С вас им взять нечего. Вы же все равно ничего не знаете.
- Да? А вот этот человек, Тель, думал иначе. Он едва не пристрелил меня.
- Это обычная перестраховка.
- Да мне-то какая разница! Пули все одинаковы.
- Это вы верно подметили.
Губы девушки скривились, и она вдруг с удивлением поняла, что сейчас заплачет. От боли и обиды. Марафонец, похоже, держал ее за дешевую куклу, которой даже объяснять ничего не надо, за набитую дуру, полную идиотку.
"Впрочем, - вспыхнула в мозгу трезвая, совершенно холодная мысль, - как тебя еще можно назвать? Поперлась с первым встречным, купилась на дешевые красные корочки. Да сейчас таких корочек на каждой улице навалом. На любом рынке за полтинник".
- Смотрите. - Марафонец приподнял пистолет и продемонстрировал его дрожащей женщине. - Да не бойтесь вы так, - добавил он. - Этот человек уже не опасен.
Вероника прикрыла вдруг округлившийся рот ладонью.
- Вы что, убили его? - спросила она.
- Да бог с вами! - Марафонец засмеялся чуть-чуть натянуто, но с некоторой долей веселья. - Вы, похоже, меня за мясника держите. Я не имею привычки убивать без причины. Тель придет в себя минут через двадцать - двадцать пять.
- Вы ведете себя так, будто ничего не произошло, - вновь окрысилась Вероника.
- А разве это не соответствует истине?
- Да ваш Тель чуть не убил меня!
- Не убил же, - философски заметил Марафонец. - Видите? - Он покрутил пистолет.
- Ну и что? Обычный пистолет, - сказала Вероника.
- Пистолет, - подтвердил, продолжая сидеть, Марафонец. - Совершенно верно. Только я вас не спрашивал, что это такое. И не такой уж он обычный.
- Что же в нем странного?
- Странно в нем то, что это "гюрза" - новейшее оружие. Разработано по заказу МВД и ФСБ.
- Ну и что?
- А то, что пистолетов этих - раз-два и обчелся. Гарантированно пробивает мягкие бронежилеты первого, второго и третьего класса защиты с расстояния более пятидесяти метров. Если вам это о чем-нибудь говорит.
Веронике это ни о чем не говорило.
- Ладно, я смотрю, вы в этом деле не очень тямкаете.
Вероника помялась.
- Может, мне выйти?
- Зачем? - спросил Марафонец, аккуратно положив пистолет к ногам неподвижного Теля.
- Ну как… Вы же переодеваться будете?
- С чего это вы взяли?
Марафонец перевернул "чистильщика" на живот, снял свисающую с ближайшего ведра мокрую тряпку и принялся стягивать руки убийцы за спиной.
- Ну… Все так делают.
- В кино так делают. В жизни редко. К тому же здесь, на втором этаже, я видел еще одного похожего парня. Может быть, он и в самом деле из спецслужбы, а если такой же "липовый" фээсбэшник, как и Тель? Среди вашего пестрого кагала в "свадебном наряде" я буду светиться, как три тополя на Плющихе. Если по залу разгуливает настоящий гэбист, то у него уже есть описание нашего приятеля. - Марафонец пнул безвольное тело коленом под зад. - Меня могут схватить, а я этого не хочу. Если же он убийца, то будет искать своего напарника. То есть опять же костюм, рубашечка, галстучек. Так что в джинсах сейчас безопаснее.
- А вы разве не знаете террористов в лицо? - спросила Вероника.
- Знаю, но не могу быть уверен, что Хорь не навербовал еще кого-нибудь.
Произнося этот монолог, Марафонец второй тряпкой замотал убийце рот и связал шнурки ботинок.
- Надо его допросить, - предложила Вероника.
- Что сделать?
- Допросить. Узнать, где бомбы.
- Вы думаете, он вам скажет? - Марафонец усмехнулся, затем еще раз и наконец расхохотался. Хохот этот оборвался так же резко, как и возник. - Честное слово, не понимаю, как вы так долго продержались в репортерax? Наверное, просто повезло. - Заметив, что девушка собирается ответить на резкость резкостью, он поднял руку. - Спокойно. Без шума. - И пояснил: - Этот человек ничего не скажет. А если и скажет, то какую-нибудь туфту. Но даже если он назовет вам места закладки бомб, вы что, броситесь проверять?
- Нет, сообщу в ФСБ, - чуть резче, чем ей хотелось, ответила Вероника.
- Да? И как же вы с ними свяжетесь?
- Позвоню.
- Кому? - с каким-то даже сожалением спросил Марафонец. Выражение его лица сейчас напоминало маску арлекина. Он словно заранее жалел о почившем в бозе. - Вы думаете, этот парень пришел сюда просто так, прогуляться? А пушку свою он нашел на улице или на толкучке купил за тридцать кусков? Родная моя, проснитесь, протрите глаза.
Девушка вдруг вспомнила о реальной фамилии в фальшивом удостоверении.
- Ну ладно, пусть не в ФСБ. В милицию. Устроит тебя милиция? - продолжала напирать Вероника.
- Нет, не устроит. На каком свете ты живешь? Послушай, это дело наверняка курирует ФСБ. Даю стопроцентную гарантию. Значит, все сведения приплывут опять-таки туда. Милиция не успеет даже носом повести, а мы оба уже будем лежать где-нибудь под лестницей с дырками в голове. Аккуратными такими дырочками.
Вероника промолчала.
* * *
Котов толкнул дверь, ведущую в монтажную студию. Двое сидящих внутри мужчин тут же обернулись. На лицах обоих застыло знакомое выражение раздраженного ожидания. Такое бывает у крайне занятых людей, когда их "достают".
- Это монтажная? - спросил Котов. Честно говоря, он представления не имел, как должно выглядеть место, в котором телевизионщики творят свои чудеса.
- Она и есть, - кивнул сидящий за огромным пультом молодой, но отчего-то седой уже парень в футболке и джинсах.
Вид его показался Котову не очень естественным: натянутая, напряженная спина, лежащие на ляжках ладони, деревянные ноги.
- Так, а Веронику Глебовну Полетаеву где я могу найти? - Котов продолжал стоять на пороге, периодически поворачивая голову и осматривая коридор.
- Это мы у вас должны спросить, - буркнул второй, худой нескладный парень.
- Не понял.
Котов узнал говорящего. Оператор, которого он сегодня видел на вокзале.
- Ничего странного, - вяло схамил седой.
- Ваш человек увел Нику несколько минут назад. Сказал, что ему надо с ней переговорить, - пояснил Миша. - Беклемешев, по-моему. Капитан.
- Понятно, - кивнул Котов. - Сидите здесь и никуда не выходите.
- По-моему, где-то я это уже слышал, - вздохнул седой.
Он наклонился вперед, поставил локти на колени и положил подбородок на раскрытые ладони. Взгляд его стал откровенно воловьим.
Котов прикрыл дверь, достал из кармана рацию и, щелкнув тумблером, произнес:
- "Первый" - всем. Доложить обстановку.
Эфир тут же ожил:
- "Второй", в общем зале чисто.
- "Третий", проверил студии, чисто.
- "Четвертый", осматриваю технические помещения. Ничего пока.
Проходящие мимо, кто с удивлением, а кто с интересом, разглядывали стоящего посреди коридора Котова.
- Ребята на вахте, что у вас?
- Ничего, товарищ майор, чисто. Разыскиваемый не появлялся. Полетаева - тоже.
Выходило, что и двойник Беклемешева, и Вероника где-то здесь, внутри здания. Котов сунул рацию в карман и пошел по коридору, читая надписи на дверях. Время от времени он останавливался, заглядывал в очередной кабинет, извинялся и шел дальше.
У Котова было одно преимущество: он знал Веронику Полетаеву в лицо, в то время как лже-Беклемешев его, Котова, знать не мог. Или мог?
Остановившись перед дверью с надписью "БЕЗ ИДЕЙ НЕ ВХОДИТЬ!", Котов постучал и нажал ручку.
* * *
В это время справа, метрах в десяти от него, из закутка вынырнули Вероника и Марафонец.
- Пожарный выход по коридору направо, - объясняла Вероника. - Но он, наверное, закрыт. Он все время закрыт. Не только сегодня. Сколько себя помню, столько он и закрыт.
- Ничего, это не страшно. Главное, что он есть. Ваша машина здесь? - спросил Марафонец.
- На стоянке, - ответила Вероника и поинтересовалась: - А откуда вы знаете, что у меня есть машина?
Марафонец неопределенно дернул головой.
- Вообще-то я о служебной говорил. А у вас есть еще и своя? Здорово. А вот я так и не скопил…
- Понятно.
- Видеокамера в машине?
- У меня нет видеокамеры.
- Это плохо, она может понадобиться. - Марафонец на секунду остановился, затем решительно потянул ее за руку. - А у этого… Эйзенштейна сутулого… Попросить нельзя?
- У Миши? Нет. Во-первых, он со своей камерой не расстается ни на секунду. Во-вторых, разве не вы сказали, что по этажу ходят убийцы? Значит, возвращаться нельзя.
- Да, верно, - сказал Марафонец и махнул рукой. - Ладно, черт с ней! Обойдемся как-нибудь без камеры.
Они свернули на пожарную лестницу и побежали вниз.
На первом этаже Вероника шагнула было к двери, ведущей в холл, но Марафонец остановил ее:
- Постойте-ка, туда нельзя. Нас ищут, и главный вход, само собой, перекрыт. Выйдем через запасную дверь, возьмем нужную машину и уедем, - говорил он абсолютно категоричным тоном, не допускающим возражений.
Вероника дернула плечом.
- Насколько я понимаю, вы взяли роль лидера на себя? Действуйте.
Марафонец толкнул дверь пожарного выхода. Глухо бряцнул в пазах замок, скрипнули петли.
- М-да… - разочарованно протянул Марафонец. - И правда, заперта.
- Я же предупреждала.
- Вы-то предупреждали, да я не слушал.
Марафонец огляделся, решительно стянул плащ, снял висящий на стене огнетушитель и, завернув его, словно в пеленку, что было сил саданул в армированное тонкой проволокой стекло, на котором моментально вспыхнуло мутное белое солнышко мелких трещин. Лучи протянулись вверх до алюминиевой рамы. Отдельные кусочки стекла повисли на проволоке.
- Постойте, этого нельзя делать!
- Конечно, можно.
Марафонец размахнулся еще шире и, вкладывая в удар всю силу, хакнул натужно, хрипло, словно концентрируя всю энергию удара в одной крохотной точке. Острая кромка огнетушителя врезалась в стекло, и то, не выдержав атаки, вылетело, мокрой тряпкой шлепнувшись на асфальт.
- Вот и все. - Марафонец поставил огнетушитель в угол и протянул плащ женщине. - Наденьте, прохладно сегодня.
- Нет, спасибо, - поблагодарила та. - Не хочу.
- Не волнуйтесь, не порежетесь, - заверил женщину Марафонец. - Такие стекла хороши тем, что от них почти никогда не бывает осколков. Позаботился добрый человек, спасибо ему.
Вероника усмехнулась.
- Все равно не хочу.
- Как знаете. Ну, тогда идемте, что ли? - Марафонец помог девушке выбраться, затем перелез сам. - Вот и все. Как думаете, - спросил он, - ваш шофер никуда не ушел?