- Ты хороший ученик, Саша, - вновь хохотнул Грязнов. - Если дело так и дальше пойдет, глядишь, через пару годиков экономистом станешь!.. Все верно: третий акционер для этой Джины "Лоллобриджиды" - лишний и совсем не маленький напряг! Особенно если учесть, что твой Патрик утверждает, будто она участвует в делах "Розы" на равных с мужем…
- М-да… - Александр Борисович покрутил головой. - С какой стороны ни взгляни, а количество подозреваемых пока что и не думает уменьшаться… Даже если сам Славский вдруг окажется ангелом, случайно залетевшим в нашу форточку, сама она все равно остается… Ладно, давай теперь вместе сформулируем следующую порцию вопросов для Вутервуда…
Но сделать это они не успели. В кабинет Александра Борисовича постучали, и в проеме открывшейся двери возник Померанцев.
- Извините, - немного смешался он при виде Вячеслава Ивановича. - Я не знал, что вы заняты, Наташи в приемной нет, вот я и…
- У тебя что-то срочное? - поморщился Турецкий.
- Вы же сами просили докладывать… Я был у Соркиной, вот и…
- Ладно, входи, - ворчливо буркнул Саша. - Только, если можно, по-быстрому!
Валерий постарался выполнить пожелание шефа как можно лучше, прекрасно понимая, что доложиться "по-быстрому" ему наверняка не даст сам шеф. Так и произошло, едва тот услышал про друга Софьи Эдуардовны.
- Что это за Володечка еще такой, не помнишь? - Турецкий вопросительно повернулся к Вячеславу Ивановичу.
- Как же, как же! - фыркнул тот. - Кто ж этого Володечку, то бишь на самом деле настоящего бандюка Кабула, не помнит, не знает? Правда, в мокрых делах до сих пор замечен не был, хотя, можно сказать, все девяностые по части рэкета равных ему тоже не было… Чем занят сейчас, не в курсе. Если выяснится, что пошел работать в детский сад воспитателем, ни за что не поверю! Несмотря на то что благодаря своему покойному другу Дубко, сколько раз он ни привлекался, столько раз до суда не дошло… Одним словом, дружок, вполне достойный нашего адвокатишки, у них наверняка и какие-то общие делишки были.
- Ты уже все понял? - Турецкий повернулся к Померанцеву.
- Есть, собрать о Кабуле все возможные сведения! И Романову после того, как выполнит задание, бросить на тот же прорыв! - улыбнулся, слегка ерничая, Валерий. - Кстати, а откуда у него такая кличка, если от фамилии, логичнее было бы выбрать погоняло Каблук, например…
- Тебя, должно быть, забыли спросить, когда погоняло лепили, - ворчливо произнес Грязнов. - Насчет кликухи мы особо не интересовались, но вроде бы он в свое время в Афгане был. Может, оттуда. А тебе-то это зачем?
- В нашем деле, Вячеслав Иванович, - подчеркнуто уважительно ответил Валерий, - любая мелочь сгодится… Так нас учит шеф!
Он с уморительной миной, выражавшей полнейшую, вплоть до тупости, преданность, поглядел на Турецкого, за что и был изгнан из начальственного кабинета спустя ровно две секунды.
13
Начальница нужного капитану Романовой РЭУ оказалась такой толстой дамой, что Галочке стоило больших трудов разглядывать свою собеседницу, сохраняя самый что ни на есть нейтральный вид. Екатерина Петровна Нушкина и без того нервничала из-за визита представительницы МВД, и, видимо, не беспричинно. Впрочем, темные делишки толстухи Романову в данный момент решительно не интересовали.
Легенда, выбранная Галей, была проста: Первый департамент занялся выборочной проверкой жильцов отдельных подъездов некоторых домов в центре столицы в рамках антитеррористических мероприятий: и дома, и подъезды, подлежащие проверке, избраны якобы с помощью специальной компьютерной программы.
Нушкина вытерла крошечным кружевным платочком вспотевший лоб и посмотрела на Галочку преданным взором.
- Я понимаю, - пролепетала она, нервно прикасаясь к стопке папок с документами, которые доставили ей в кабинет подчиненные с молниеносной скоростью, - поверьте, понимаю, что электроника никогда не ошибается, но… Честное слово, этот подъезд у нас абсолютно вне подозрений, клянусь вам… Кому и знать, как не мне, если я сама в нем всю жизнь живу?!
- Замечательно, - искренне обрадовалась Романова. - Значит, вы уверены, что ни одна квартира там внаем не сдается? И знаете всех жильцов еще и как своих соседей?
- Конечно… Конечно, знаю, конечно, не сдается!
- То есть абсолютно все живут в полном соответствии со своей пропиской? - Романова слегка прищурилась, а Екатерина Петровна приоткрыла рот и неожиданно вспыхнула:
- Ох… Я имела в виду не это…
- А что, простите?
- "Черным" никто ничего не сдает, я бы ни за что не допустила, сама их боюсь до смерти… Насчет регистрации я как-то не подумала, но и вы не подумайте ничего такого, чрезвычайного!
Дама снова вытерла лоб и зачастила:
- Это все Славские, поселили у себя родственницу еще пятнадцать лет назад, вот… - Нушкина ловко выдернула из стопки нужную папку. - Только даю вам слово, что эта самая Соркина - не более чем пожилая, больная женщина… Во всяком случае, последние, наверное, лет пять живет тихо, можно сказать, беззвучно, за квартиру платит всегда вовремя… Я, знаете ли, здесь уже почти двадцать лет работаю, помню, что даже сам профессор так аккуратно не платил…
- Вы сказали, - прервала ее Романова, - что эта… как ее, Соркина?… живет тихо последние пять лет…
- Ну, или около того, - домоуправша явно успокоилась. - Вы не подумайте, она и сама коренная москвичка, документы в полном порядке! Просто Славские давным-давно выехали в Штаты. Говорят, теперь у них там ПМЖ, а квартира здесь в их собственности! Все по закону! Это раньше, если кто покинул родину, все конфисковывалось, а теперь… - Нушкина прерывисто вздохнула и махнула рукой.
- Вы не ответили на мой вопрос насчет Сор-киной…
- Да знаете, Соня, пока не начала болеть и полнеть, действительно иногда… Словом, соседи на нее жаловались: уж больно шумные вечеринки устраивала, хотя и редко. Даже наши стены и те не всегда выдерживали…
- Похоже, весело жила? - усмехнулась Галя. А Екатерина Петровна окончательно расслабилась:
- Не подумайте, что я сплетница, но… В молодости о Соне всякое говорили, вплоть до того, что якобы она девица не вполне… правильного поведения… Лично я так бы о ней не сказала, у нее был постоянный друг… Потом, говорят, с ним то ли что-то случилось, то ли заболел и умер, то ли еще что… Соня целых полгода ходила вся в черном, как раз тогда и начала полнеть, болеть… Она мне жаловалась: мол, я-то понимаю, что такое лишний вес…
Нушкина горестно вздохнула, бросив взгляд на свою необъятную грудь, и продолжила:
- А я как раз тогда поняла, что наши кумушки подъездные просто оговаривают ее. Ну не были они с этим самым господином расписаны, так что из того? Вон, сейчас вовсю полно этих самых… как их… гражданских браков! И что? Никто ничего не говорит. Даже, кажется, закон уже какой-то новый имеется насчет прав гражданской жены… А Соне на этот счет просто не повезло! Правда, есть у нее и сейчас человек…
- Да? - проявила заинтересованность Галя.
- Ой, да вы не подумайте ничего такого, - всполошилась Нушкина. - Они просто друзья. Соня говорит, этот ее Володя на самом деле был близким другом ее друга сердца, и я ей верю! С ее нынешним здоровьем уж точно не до любовных отношений!
Романова проговорила с домоуправшей еще около получаса, но ничего существенного от нее так и не услышала. Осторожно порасспросив про неведомого Володю, она сочла, что для доклада Турецкому этого на первый раз, пожалуй, достаточно. А вот ей самой, прежде чем искать нынешнего друга Соркиной, придется внимательно просмотреть дело об убийстве Муси: наверняка его ближайший друг там фигурирует. Откуда было Галочке знать, что неведомого ей Володю уже успели вычислить без ее участия? Померанцев как раз собирался связаться с капитаном Романовой и сообщить ей об этом, заодно озаботив вполне конкретным новым заданием, но тут позвонили ему самому. И не кто-нибудь, а Филя Агеев, занимавшийся "про-слушкой" телефона Соркиной. И переданная им информация оказалась настолько интересной, что про Галочку Валерий просто-напросто забыл, начав немедленно названивать Денису Грязнову-младшему…
В принципе Померанцев был прав: оперативная работа, которой предстояло заняться в связи с возникновением в деле личности Кабула, отходила "Глории" автоматически.
В глазах молодой женщины, сидевшей на скамейке возле детской площадки, при виде Володи-ного удостоверения вспыхнул настоящий ужас. Взгляд ее от лица оперативника панически метнулся к песочнице, в которой мирно трудились возле только что завезенного, еще влажного песка двое малышей лет пяти - мальчик и девочка, явные двойняшки. Стоял удивительно теплый для апреля вечер, но на площадке никого больше не было: то ли остальные мамочки пока что не решались довериться неожиданному теплу, то ли Валентина Сергеевна Крикунова оказалась единственной молодой родительницей в унылом дворе, образованном двумя пятиэтажками и длинным бетонным забором, за которым шла какая-то стройка.
- Вы напрасно пугаетесь, - сочувственно произнес Яковлев. - Я к вам неофициально заехал, просто поговорить, поверьте. Валентина Сергеевна, никаких последствий мой визит иметь для вас не будет.
- Господи, о чем поговорить? Я совершенно не представляю…
- Понимаю, - мягко остановил ее Володя, - у вас муж, дети… Нормальная и наверняка хорошая семья. Даю слово, никто ни о чем не узнает, уверен, ваша мама будет тоже молчать. Зачем ей рассказывать о моем визите зятю?… Вы ведь именно этого боитесь?
Валентине было на вид лет двадцать семь - двадцать восемь: довольно хрупкая, невысокого роста, черноволосая женщина с серыми встревоженными глазами и тонкими чертами лица… Представить ее в роли девицы лихого парня сейчас было просто невозможно. Выждав несколько секунд и не услышав в ответ от нее ни слова, Яковлев продолжил, слегка сменив тактику:
- Думаю, вы и сами не хотели бы, чтоб мы вызвали вас официально…
Крикунова заметно вздрогнула и опустила голову.
- Что вы от меня хотите? - едва слышно пробормотала она.
- Всего лишь услышать, что именно стоит за вашим поспешным бегством из Москвы несколько лет назад… Насколько знаю, вернулись вы не так давно, года два как… Верно? - Валентина продолжала настороженно молчать, и оперативник продолжил: - Уехали вы внезапно, после гибели вашего тогдашнего жениха, даже не дождавшись его похорон. Как видите, многие обстоятельства мне известны.
Женщина, до этого сидевшая с опущенной головой, подняла на Яковлева побледневшее лицо.
- Если муж узнает, он меня бросит, несмотря на детей. - В ее голосе слышалась мольба. - Я все это время пыталась обменять квартиру в другой район, даже на Капотню была согласна, но эта стройка… - она с отчаянием кивнула в сторону бетонного забора, - целый день грохот, да и место глухое… Никто сюда не едет… Что вы хотите от меня услышать?
- Все с самого начала. - Яковлев незаметно включил диктофон, по-прежнему находившийся у него во внутреннем кармане.
- С начала… - Она горестно вздохнула: - Какое там начало?… Мы с Пашей вместе учились, только он на два года старше, любовь крутили еще с моих пятнадцати лет… Мне все девчонки в школе завидовали… - Валентина усмехнулась и продолжила чуть увереннее: - В общем-то с Пашей все было нормально, пока он не устроился к этому адвокату в охрану: Павел провалил экзамены в институт, ему грозила армия, а этот тип… У него были какие-то там связи, он его от армии отмазал, взяв к себе по чьей-то там рекомендации…
- Странно, - удивился Яковлев, - обычно в охрану предпочитают брать людей как раз отслуживших!
- Ничего странного, - возразила Крикуно-ва. - Павел был разрядником по стрельбе, кроме того, с детства занимался восточными единоборствами: его отец заставлял - помешался на том, что мальчик должен быть спортивным, ну и все такое… Кажется, этот тип, адвокат, Павла проверял и на стрельбу, и на единоборства, прежде чем помочь ему с армией… Помог, называется! Валентина покачала головой.
- Знаете, - неожиданно доверительно произнесла она, - мы бы, наверное, обязательно поженились, если бы не вся эта история. Я иногда думаю, меня просто Бог спас, что не поженились, не успели… Павел настаивал, но я тогда училась уже в техникуме, и моя мама буквально встала на дыбы. "Нет" - и все! Хотя относилась к нему неплохо. Я так ей благодарна, что она вмешалась…
- Неприятности начались после убийства адвоката, верно? - подтолкнул ее к нужной теме Яковлев.
- Да, - кивнула Валентина. - Но Павел вел себя странно… Понимаете, он ведь в ту ночь, когда этого типа убили, как раз дежурил в особняке. Дежурство у них менялось рано утром, по-моему, в шесть, он собирался сразу заехать за мной и отвезти на учебу, мы всегда так делали. Но на этот раз не заехал, я ждала-ждала, а его нет и нет… И не позвонил, я из-за него опоздала на занятия и жутко разозлилась, помню…
- Вам не пришло в голову, что могло что-то случиться?
- Нет. - Валентина пожала плечами: - С какой стати? Паша говорил, что работа - не бей лежачего, на дежурстве между обходами дома всегда удается поспать… И платил адвокат хорошо… Павел считал, что ему дико повезло, и даже поступать во второй раз в институт не стал. Вообще передумал поступать! Мы даже поссорились из-за этого, но он стоял на своем: мол, времена другие, и дипломы никому не нужны, нужны "бабки"… Он за время работы у этого типа стал смотреть на жизнь по-другому.
Крикунова вздохнула и помолчала, глядя куда-то вдаль, видимо, воспоминания о прошлом все еще возбуждали в душе женщины ностальгическое настроение.
- Что было потом?
- Когда - потом?… - повернулась она к Яковлеву. - Ах да, потом! Конечно, Павла, как и остальных охранников, таскали органы очень долго, да и между собой они все время что-то там выясняли: кто что видел или, наоборот, не видел, кто спал, и все такое… Получалось, никто ничего не видел, но Паша - это уже я чувствовала - что-то скрывал, таил про себя… Я ему так и сказала, потому что знала его очень хорошо! Понимаете?
- Понимаю, - кивнул Володя. - И что он вам ответил?
- Сказал, что все мне расскажет, но позже. И еще, что у него скоро будет столько "бабок", что даже моя мама разрешит нам пожениться… Думаете, я глупая? Нет, я сразу поняла, что Пашка затеял недоброе и неумное дело, что он собирается кого-то шантажировать, - кого-то, кого видел ночью в особняке и кого там не должно было быть… Возможно, сам же и впустил!
- Сколько вам было тогда лет? - спросил Яковлев.
- Почти девятнадцать… Ну и что? Я с детства обожала детективы, читала запоем… В общем, сразу все поняла! И так ему и сказала, а он в ответ: мол, не мое это и, вообще, не женского ума дело! Мы опять поссорились… А где-то через неделю виделись в последний раз…
- То есть?
- Павел пришел ко мне мириться. И нехотя так сказал, что если я права, если с ним что-то и правда случится, хотя он ни секунды в это не верит… Словом, чтоб я на всякий случай линяла из дома… Так и сказал: "линяла", у него за время службы у этого проклятого адвоката куча всяких словечек появилась, которых раньше не было.
- Что вы ему на это сказали?
- Я его чуть ли не на коленях умоляла не делать глупостей! - Валя взволнованно обхватила себя руками за плечи: было видно, что случившееся много лет назад до сих пор задевает ее больно и глубоко, несмотря на благополучный брак. - Плакала, а он уверял, что не собирается ничего предпринимать, а говорит мне это просто так, на всякий случай, мало ли что?… Но я-то видела, что он врет… Что я могла поделать?!
- Ничего! - поддержал ее Яковлев. - Вам себя винить не в чем!
Угадал он, видимо, совершенно точно: все эти годы бывшая невеста Павла Хвостова, оказавшаяся в итоге хорошей, а возможно, и просто замечательной девушкой, судя по всему, мучила себя сомнениями. Размышляла, перебирая в памяти те давние события, - что еще она могла сделать и не сделала для Павла Хвостова?…
Валентина на мгновение замолкла и глянула на Володю: на этот раз в ее взгляде вспыхнула слабая искорка благодарности.
- Думаете? - тихо спросила она.
- Не думаю, а уверяю вас, что так и есть, как профессионал уверяю.
- Ну, дальше вы, видимо, знаете, как и что… Пашу убили. Я узнала об этом только через день, мне его приятель позвонил… Ничего особенного я не знала, понятия не имела, кто именно был в особняке. И был ли вообще. Но перепугалась я страшно! Конечно, маме все рассказала, и мы вместе решили: мне нужно срочно уезжать… И мама сама решила: чтобы никто не знал куда, даже ей я сразу не скажу, какое место выбрала… У меня мама - просто удивительная женщина, она - вы только представьте! - по собственной воле пошла на то, чтобы целых полгода мучиться неизвестностью, где я и что со мной… Лишь бы со мной все было в порядке по большому счету…
- И вы полгода не давали о себе знать даже ей? - изумился Яковлев.
- Да! Так решила сама мама, она бы здорово на меня разозлилась, если б я… Я ведь тоже там, в Краснодаре, с ума сходила! Почти каждую ночь видела во сне кошмары, как мою мамулю из-за меня пытают, а она… она…
Володя смотрел на Крикунову с изумлением: это какой же силой воли нужно обладать, как при этом бояться за свою драгоценную жизнь, чтобы так вот… Впрочем, Вале тогда было всего девятнадцать, девчонка совсем… М-да-а-а…
- Почему вы выбрали Краснодар?
- Обычно в таких случаях все бегут куда-нибудь в Сибирь или на Север, - слабо улыбнулась она. - Ну а я решила поступить наоборот.
- Это вы тоже в детективах вычитали насчет Севера и Сибири?
Яковлев не выдержал и улыбнулся.
- Ну… Можно сказать, дополнительно заметала следы… Взяла вначале билет совсем не в Краснодар, а в Питер. А уж там… Вот, наверное, и все… С Андреем, моим мужем, я, между прочим, еще в краснодарском поезде познакомилась… Остальное вам, наверное, не интересно… Через полгода я передала маме письмо с оказией, она ко мне приезжала, тоже на двух поездах, как и я… Мы тогда еще боялись: у мамы Пашин начальник побывал и, кажется, был с ней груб…
- И все же вернуться домой вы решились только два года назад.
- Возможно, я бы вообще не вернулась, это все муж, - спокойно ответила Валентина. - Считает, что достойное воспитание и образование дети могут получить только в Москве… У нас в Краснодаре дом свой, сад, так хорошо - я привыкла… Но что поделаешь? Андрей умеет поставить на своем! Мы с мамой посоветовались и решили: раз за столько лет никто больше меня не искал, значит, либо никакой опасности не было, либо она миновала…
- Послушай, Джина… - Кэтрин Фокс нервно огляделась, хотя в этот ранний час в просторном кабинете, который делила еще с двумя девушками, находилась одна: специально пришла сегодня пораньше, чтобы разгрести поднакопившиеся бумаги. - Дорогая, ты… Ты, должно быть, сошла с ума! - выпалила она наконец на одном дыхании.