Однако пора и честь знать. Еще раз внимательно осмотрев все комнаты, особенно прихожую, и не найдя ничего, что указывало бы на насильственные действия при исчезновении хозяйки, Николай, помня указание шефа, забрал с подзеркальника в спальне небольшой, в модной рамочке красного дерева, цветной женский фотопортрет, полагая, что это и есть фотография самой хозяйки. Других он просто не обнаружил, а рыться в ящиках в поисках семейных альбомов у него не было времени. Да и задание Дениса Андреевича было однозначным - туда и сразу обратно.
Щербак спрятал фотографию в рамке в карман, поднял свой чемоданчик с коврика в прихожей и так же аккуратно, как вошел, покинул пустую квартиру.
Еще через полчаса он докладывал директору "Глории" о своих впечатлениях и некоторых выводах.
Денис посмотрел фотографию очень симпатичной, хотя и немолодой женщины, отметив ее не наигранную, а очень естественную задумчивость, неуловимую изысканность позы, которую она приняла, позируя фотографу. Очень интересная женщина. Но можно ли быть уверенным, что это и есть Елена Казначеева? Может, это сестра ее? Или мать - в молодости. Хотя глупо, тогда цветных фотографий просто не делали. А это, видно же, из недавних. И Денис решительно набрал телефонный номер.
- Грязнов слушает, - басом отозвалась трубка.
- Привет, дядь Слав. Ты не будешь возражать, если я прямо сейчас кину тебе на факс один фотик? Надо бы опознать. То есть произвести идентификацию.
- А что это? - недовольно отозвался Грязнов-старший. - Точней, кто?
- А вот это мы и хотим узнать. От тебя. Причину потом объясню. Так я могу?
- Ты-то все можешь, вопрос - могу ли я! Ладно, присылай. Я перезвоню.
Звонок не заставил себя ждать.
- Денис, быстро объясняй, в чем дело? Откуда у тебя эта фотография? - Вячеслав Иванович был явно встревожен.
- Из одной квартиры, в которой хозяйка, судя по некоторым наблюдениям, не появляется два-три дня. И все ее телефоны молчат. А у Юрки возникло попутно некое тревожное предчувствие. Хотя, я думаю…
- Погоди, - оборвал Вячеслав Иванович, - это не телефонный разговор. Я подъеду после работы…
- Может быть поздно, дядь Слав.
- В каком смысле? - Генерал повысил голос.
- В прямом. Может, мне самому лучше прямо сейчас к тебе подскочить? А Юрке я тогда перезвоню, чтоб он не делал скоропалительных выводов и, соответственно, шагов?
- Вот это будет самое правильное. Жду.
А теперь уже и Гордеев, не на шутку встревоженный сообщением Дениса, пообещал тянуть с Вадимом, насколько это окажется возможным. До приезда к нему Дениса с фотографией женщины.
- Где вы ее взяли? - быстро спросил Юрий.
- Где, где! - почти рассердился Денис. - Сказал бы! Неужели мозгов не хватает понять? В ее пустой квартире.
- Опиши, - потребовал Гордеев.
- О господи! Ну сидит, видимо, облокотилась на стол. Подбородок на согнутой ладони. Волосы волной - справа. Смотрит прямо в объектив. Чего еще? За спиной, на стене, какая-то картинка, нечетко. Розовое с голубым.
- Можешь не продолжать. Это она. Я видел эту фотографию на ее туалетном столике, в спальне.
- Что, ты и там уже успел побывать? - изумился Денис. - Ну парень!
- Прекрати! Просто она лежала на кровати. Голова болела, а я…
- Все с тобой ясно, охальник…
- Да какой, к черту?! Денис, я боюсь, что могу оказаться прав.
- Поговорим еще, я еду к дядьке. От него позвоню. Честно говоря, я уже вообще ничего в ваших делах не понимаю!
2
На столе перед генералом лежал цветной факс. А сам генерал сидел, опустив подбородок на сжатые кулаки, и смотрел на эту фотографию. Вошедшему Денису кивнул и жестом предложил садиться.
- Я так понимаю… - начал Денис.
- Ага, она самая. Из спальни, что ль?
Несмотря на некоторую даже трагичность ситуации, Денис едва не расхохотался. Еле сдержал смех, так и рвущийся наружу. Это ж надо представить! Да что они все в спальне-то ее делали?! Ну орлы! Ну ходоки! Вот тебе и "прэвэт з Анапы"!
- Ты чего? - мрачно посмотрел на племянника генерал.
- Печально, но факт. Нету ее. А теперь слушай другую повесть…
И Денис, насколько мог, подробно изложил все то, что недавно рассказал ему Юрка Гордеев. Добавил, что тот теперь волнуется и ждет их совета, поскольку Вадим Андреевич Райский обещал прибыть в клинику с минуты на минуту. Словом, на горе - двор, на дворе - кол, на колу - мочало, начинай сначала…
Выслушав, Вячеслав Иванович задал вопрос, как будто не имеющий прямого отношения к делу:
- Ребята чем заняты?
- Отслеживаем Багра. Пока безрезультатно.
- Давно?
- Да вот уже… третий день.
- И не найдете, - уверенно сказал Грязнов-старший.
- Это почему? - опешил Денис.
- А потому что, когда не знаете, что делать, надо со старшими и опытными людьми советоваться. Если, как ты уверяешь, у Юрки появилось плохое предчувствие, а визит Щербака его отчасти подтвердил, надо не сидеть на точках, а шариками в голове вертеть. Ты видел результаты дактилоскопической экспертизы? - И добавил, увидев кивок племянника: - На рулевой баранке джипа, на той трубе, которой Саню огрели, даже на пластиковой карточке водительских прав Ирины, которую Саня подвозил эксперту, обнаружены одинаковые отпечатки. О чем это говорит? Выводы какие?
- Ну, дядька, ты со мной, как со студентом, честное слово!
- А кто ж тебе запрещает учиться? Вот и учись… пока мы живы. Вам бы, ребятки, не Багра вашего выслеживать, время дорогое зря терять, а установить пристальное наблюдение за другим человеком. Угадай с трех раз?
- Брусницыным? - не задумываясь, сказал Денис.
- Молодец, - без всякого выражения одобрил генерал. - Если этот полковник имеет свой личный интерес, то он, несомненно, причастен к исчезновению Елены. Это - раз. А там, где ее могут прятать - я не знаю, с какой целью, поскольку их может быть несколько, - там же должен находиться и ваш Багор. Ты, надеюсь, внимательно слушал доклад Филиппа? А что ему рассказал тот паренек? А рассказал он, что сам является как бы в некотором роде доверенным лицом у своего босса. По научно-технической части, разумеется. А вот Багров - тот наверняка уже по оперативной. Служили-то в Чечне вместе. И Багор там тоже подчинялся Брусу, так говорю? Так. А теперь слушай дальше. Багор засветился, и неоднократно, даже до такой степени, что Брус этот вынужден был его уволить, что называется, без выходного пособия. На словах, разумеется. Не возражаешь против такой постановки вопроса?
- Согласен, дядь Слав.
- А если он его уволил лишь формально, но оставил при себе, то где может его держать? У себя же. Для личных, как говорится, нужд. И чрезвычайных ситуаций. От таких отморозков их начальство, как правило, не отказывается, иной раз себе дороже. Имей в виду. И делай соответствующие выводы.
- Значит, предлагаешь установить наблюдение за Брусницыным? А что у него? Квартира на Полянке… коттедж где-то в районе Нахабино…
- Уточните, что значит - в районе?
- Пока не занимались, сделаем.
- Давно пора. И сам подумай, у себя в московской квартире он Ленку вряд ли станет держать. А вот в том же Нахабине? И под охраной вашего Багра? Почему бы и нет?
- Дядька, - улыбнулся Денис, - кажется, ты молодец.
- Кажется ему! - фыркнул генерал. Но было видно, что такая вот непритязательная лесть пришлась ему по душе. - Давай своим команду, а сам бегом кати к Юрке. Этот Райский у них - та еще птица, я его знаю. Юрка - куда ему, чистый лопух по сравнению со своим приятелем. Но ты ему этого не говори. И скажи от моего имени, что доверенности на ведение дела Гусева, подписанной подследственным, я ему до его выхода из клиники все равно не дам, так что могут не шибко стараться. Да и нет его у меня, - Грязнов хитро ухмыльнулся, - передали мы заявление Гусева по назначению, в Генеральную прокуратуру, вот пусть там и отслеживают, понял, Денис, о чем я? Они искать начнут. А мы и узнаем, кто ищет и кому это сильно надо. А без заявления Гусева, без его согласия все их проблемы - чистый пшик. Вот так прямо и скажи. А уж как Юрка станет Вадиму этому объяснять - его личное дело. Можешь добавить, что и Саня со мной полностью солидарен. И еще пара слов перед уходом, племяш…
Вячеслав Иванович наклонился к Денису - тому тоже пришлось потянуться к дядьке через стол - и сказал тихо:
- Ты ко мне Филиппа своего подошли. Домой, в Свиблово. Я хочу его попросить об одном личном одолжении, не возражаешь?
- Не возражаю, но о чем речь? Мне сейчас каждый сотрудник…
- Так по твоему же и делу. Но я не хотел бы озвучивать раньше времени одну идейку, которую мы вчера обговорили с Саней. Не надо, чтоб все знали… И если тебе не трудно, племяш, прямо сегодня, к вечерку, и подошли его. Потом сам мне спасибо скажешь…
Денис не стал настаивать - все равно от дядьки, если тот сам не захочет расколоться, ничего не добьешься, только время потеряешь - и помчался к Гордееву. Время до приезда туда Райского у них еще оставалось…
Вадим Андреевич весь так и светился от возбуждения, он и руки вскинул, чтобы радостно поприветствовать "болящего". Но, увидев в уголке палаты скромно сидящего на табуретке Дениса Грязнова, как-то слегка сник, будто немного сдуло праздничный воздушный шарик.
- А-а, и ты тут? - с кислым уже выражением на лице он кивнул приятелю Гордеева, которого, естественно, хорошо знал. Как знал и то, чем Денис занимается. - Ну что ты скажешь о нашем герое? - Он кивнул на Юрия, одновременно пожимая ему руку и вываливая из пухлого портфеля прямо на одеяло яблоки и апельсины - вперемешку. - Учти, уже все помытые. Лично.
- А что сказать? - Денис индифферентно пожал плечами. - Он-то уговаривает всех, что здоров, да только врачи никак не желают это подтвердить официально. Причем диагноз довольно сложный. Травматическая энцефалопатия с интеллектуально-мнестической недостаточностью и органическим психосиндромом. А со своей стороны и исходя из своего личного прошлого опыта, я могу добавить, что субдуральная гематома, диагноз которой также подтвержден компьютерным томографическим сканированием и обследованием методом магнитного резонанса, может вызвать необратимые последствия, вплоть до острого нарушения мозгового кровообращения, именуемого апоплексией, если пациент вознамерится нарушить установленный, после соответствующего врачебного консилиума, строгий постельный режим. Я тебе понятно объясняю? Потому что ему - говори не говори - как в пустоту, совсем не бережет себя человек…
Гордеев, негромко постанывая, чтобы удержаться от смеха, и растирая лицо ладонями, прятал глаза от Райского. А Вадим тупо смотрел на Дениса, пытаясь сделать для себя соответствующие выводы. Один из которых был ему крайне важен: отдаст Юрка в этой ситуации дело или нет? Или захочет лично продолжать, да только неизвестно когда, а время поджимает.
- Нет, я, конечно, все понимаю, - с серьезным видом закивал Райский, придвигая к себе стул и плотно усаживаясь на нем, словно демонстрируя тем самым, что он здесь надолго, основательно, для решения жизненно важных вопросов, и торопиться ему некуда, ибо рабочий день уже кончился. Чего, наверное, нельзя сказать о сотрудниках всякого рода детективных агентств, служба в которых продолжается, как известно, круглосуточно. Но, немного подумав, он решил сделать еще один шаг, чтобы избавиться от ненужного ему свидетеля.
- Слушайте, мужики, - он поставил свой портфель на пол, прислонив его к ножке стула, и приподнялся, - может, я вас оставлю, и вы закончите вашу беседу? А уж мы с тобой, Юра, поговорим позже? Служебные проблемы - кому они, кроме нас с тобой, интересны, да? Так я подожду в коридоре, надеюсь, не возражаете?
- А зачем? - удивился Гордеев. - Сиди, Вадик. От Дениса у меня, ты знаешь, секретов нет. А потом, то, с чем ты пришел, уже давно ни для кого, кроме, возможно, тебя, никакой тайны не представляет, я правильно говорю, Денис?
Тот жестом показал, что полностью разделяет его мнение. И с места не сдвинулся.
А Райский оказался в трудном положении. Он был уверен, что убедить Юрия будет стоить ему немалых трудов, но очень надеялся на свои профессиональные способности уговаривать людей, когда у тех остается хотя бы малейшее сомнение в собственной правоте, любая, самая малая зацепка. Он даже готов был предложить вариант - не самый, разумеется, лучший, - при котором номинально защиту продолжал бы вести Гордеев, а фактически же осуществлял ее он, Вадим Райский. Советуясь, естественно, с Юрием, докладывая по мере надобности, дозируя при этом информацию, чтобы не допустить ни в коем случае неожиданных для заказчика эксцессов. А что заказчик - человек очень серьезный и никаких там "или - или" он попросту не признает, это Вадим понял сразу. Равно как и то, что заказчик крайне раздражен той неожиданной активностью, которая вдруг возникла вокруг дела Гусева с появлением адвоката Гордеева. Нелепый случай, как говорится, совершенно неожиданно помог на какое-то время несколько пригасить эту активность. Притом что говорить так, имея в виду несчастье, случившееся с человеком, конечно, не гуманно.
Но тут другое вычленил острый ум Райского: а ведь несчастье-то, возможно, произошло вовсе и не случайно. Правда, подробностей происшествия он еще не знал, а дама, выступавшая от имени заказчика, ушла от подробностей. Но тогда и реплики на эту тему приобретали характер некоего предупреждения. Мол, если ты не хочешь повторения того, что произошло с твоим коллегой, будь крайне осмотрителен. Ну да, и послушен, в смысле, управляем. Впрочем, к последнему Вадиму было не привыкать…
Конечно, очень ему мешал сейчас своим молчаливым присутствием Денис Грязнов, но другого выхода не было, пришлось рискнуть. И Вадим кратко изложил имеющуюся у него фактуру.
Явившаяся в юридическую консультацию накануне утром молодая, ну, не очень, может, красивая, но несомненно симпатичная дама… И далее Райский практически слово в слово повторил то, что Юрию было уже от него же и известно.
- Как она представилась? - словно по забывчивости переспросил Гордеев, поглядывая на Дениса.
- Ну, разумеется, Еленой Александровной Казначеевой, которая однажды уже посещала тебя. Правда, - усмехнулся Вадим, - ни в паспорт, ни в водительские права ее я не заглядывал, сам понимаешь. До официального заключения договора о защите подследственного Гусева у нас дело не дошло, так как есть масса формальностей. Просто обговорили некоторые условия…
- …Гонорар, - подсказал Гордеев.
- В общих чертах, Юра. В очень общих. Тебе-то она сколько предложила?
Денис с Юрием быстро переглянулись.
- А при чем здесь права? - небрежно заметил Гордеев, не отвечая на главный вопрос Райского.
- Какие права? - не понял тот и напрягся.
- Ну, Вадик, ты что, стареешь? Ты же сказал, что в права ее не заглядывал, а зачем надо было?
- Ах! - засмеялся Райский. - Так ты ж про ее фамилию спрашивал! Вот я и…
- Понравилась тебе ее тачка?
- Скажешь тоже - тачка! - искренне восхитился Вадим. - Там не тачка, а самый что ни на есть крутой "бенц"! Круче не бывает.
- А ко мне тогда на "опеле" приезжала, - скучным голосом обронил Гордеев. - Верно замечено, красиво жить не запретишь…
- А может, у нее две машины, не знаю, - пожал плечами Вадим.
Он не врал конкретно про "мерседес-бенц" - это видел Гордеев. Но врал в другом, либо его просто обвели вокруг пальца. У Елены не было никакой машины вообще. Она на такси приезжала, и цыплячьего цвета авто терпеливо дожидалось ее у входа в юридическую консультацию, это видел в окно Юрий, когда она уезжала.
Юрий незаметно подмигнул Денису, и тот как бы непроизвольно кивнул.
- Так сколько она тебе положила? - вернулся к своему вопросу Райский - тема была для него болезненная.
- В договоре написала пять, а при окончательном расчете обещала еще столько же. "Зеленью".
- Смотри, - обрадовался Вадим, - пожадничала. Мне посулила пятнадцать. Если я тебя уговорю передать дело мне. По-моему, это нехило, да? Там, она сказала, в принципе и делать-то особо нечего, вопрос ясен, а с налоговыми органами тоже можно договориться, уладить к общему удовольствию. И если обвиняемый пойдет на сотрудничество со следствием, возможно, суд вообще ограничится условным наказанием, которое у нас никто всерьез сегодня и не воспринимает, верно?
- Похоже на то.
- Вот и я так думаю. Что скажешь, Юрочка?
- Я хочу, чтоб свое мнение высказал Денис, он тоже немного в курсе. И я рассказывал, и другие, причастные к делу.
- А-а, так вон почему он здесь сидит! - заулыбался Райский. - А я-то все пытаюсь понять, зачем занятому человеку наши склочные проблемы? Ну тогда очень интересно, очень!
- Так чего высказывать-то? - скучным до отвращения голосом начал Денис. - Мне представляется, Юра, что все, рассказанное здесь Вадимом, липа в чистом виде. И брехня, рассчитанная на то, что ты валяешься в койке с помутненным сознанием, и впарить тебе любую чушь ему удастся запросто. Я понятно излагаю? - Денис "рыбьим", снулым взглядом уставился на Райского. А тот вспыхнул, даже подскочил на стуле. Казалось, что возмущение сию минуту взорвет его.
- Я не понимаю! Это что? Издевательство, да?!
- Вадик, - лениво отреагировал Гордеев, - сиди и не рыпайся. Денис, а ты сделай мне одолжение, расшифруй, пожалуйста, ему, непонятливому, что мы с тобой о нем сейчас думаем. И о его туфте, с которой он так бодро прибежал сюда.
- Юра! - продолжал закипать Райский. - Ребята! Вы что, ничего не поняли? Какая туфта? Вы чего, в своем уме? - но запал его, усиленный явно наигранным возмущением, как-то стал снижаться. - Конечно, объясните, что именно вы имеете в виду, разве я против, но надо же знать меру…
- Ладно, слушай сюда, Вадим Андреевич, - жестко заговорил Денис. - Начну с того, что никакая Казначеева не могла вчера появиться у тебя в кабинете на Таганке. А если и была какая-то дама, то к Елене Александровне она имеет такое же отношение, как ты к папе римскому, усек? Почему - тебе это знать еще рано. Дальше. Смею предположить своим хилым умишком, что вообще не к тебе приходили, а ты сам приходил туда, куда тебя пригласили. И где тебе, Вадим Андреевич, весьма доходчивым русским, наполовину блатным, языком нарисовали такое предложение, от которого ты не смог отказаться - по двум причинам. Первая - ты сообразил, что дяди и тети тебя принимали серьезные, что они просто так, для собственного удовольствия, посвящать тебя в свои заботы не станут, а уж если это сделали, то больше с тебя не слезут. И тем самым с ходу лишили тебя альтернативы. Ну а вторая - проще. Это твоя обычная, врожденная жадность к деньгам. А теперь попробуй убедить нас, что это не так.
Вадим молчал, переводя взгляд с одного на другого, и обильный пот вдруг выступил на его покрасневшем до багрового цвета лбу.
- Я даже мог бы предположить адрес, по которому у тебя состоялась беседа. Не говоря о фамилии дамы, про которую ты не соврал. Ты действительно мог поверить ей на слово. А что баба - эффектная и совсем не старая, это я, Юрок, готов подтвердить слова Вадима Андреевича, я ее видел уже. Ну так как, будем дальше разговаривать?