Вот так, шаг за шагом, - о каких уже собственных страстях рассуждать! - они обговаривали детали убийства человека. Был даже момент, когда эта уморительная сквалыга, удрученная тем, что хорошее оружие стоит довольно дорого - до тысячи баксов, собралась было сама достать подходящее. И гораздо дешевле. Естественно, Филипп категорически отверг такое предложение. Там, где оружие, женщинам вообще делать нечего. Даже таким рисковым, как старший следователь по особо важным делам. На ней должна лежать иная забота, да-да, вот эта самая, и нечего морочить голову профессионалу пустой болтовней. Короче, договор простой. Либо он принимает заказ и сам его готовит и выполняет, либо немедленно умывает руки. Что, кстати, было бы для него наилучшим выходом. Скрепя сердце Нина Георгиевна согласилась. Но из суммы в двадцать тысяч долларов она все же выторговала для себя половину. Сошлись на десяти. Пятьдесят процентов аванса - вперед. Остаток - после выполнения заказа. Таков закон.
И Нина, вот как была, даже не прикрывшись, этакой резвой козочкой соскочила с кровати и убежала в другую комнату, где у нее был кабинет, ну и сейф соответственно. Раздался лязг железа, и вскоре она вернулась с пачкой стодолларовых купюр. Филя взял, машинально взвесил на ладони и, не став пересчитывать, небрежно кинул деньги на пол, рядом с брюками и прочей одеждой, еще с вечера беспечно валявшейся на ковре. Вот так, полнейшее пренебрежение к иностранной валюте! Лишнее доказательство того, что не в деньгах дело, а исключительно в принципе! Это и должна была понять следователь Ершова…
Филя на минутку представил себе, какая торговля могла происходить у нее с адвокатом по поводу той, черной взятки, и едва не расхохотался - вот уж воистину картинка, достойная кисти великого художника! Но рассмеяться в такую пафосную для обоих минуту означало немедленно и навсегда провалить важное дело. И Филя сдержался, дав, однако, немного воли своим рукам…
Турецкий смеялся, слушая отчет, и посматривал на часы. Щербак поймал его взгляд и сказал:
- Если у вас есть сомнения в отношении адвоката, могу уверить, за ним еще с ночи установлено наблюдение. И каждый шаг - под контролем. Никуда от нас не денется.
- Я хотел бы поговорить с ним.
- Мы предоставим тебе, Сан Борисыч, такую приятную возможность, - добавил Филипп. - Нам же главное - не прозевать тот момент, когда он отправится к Брусницыну. Вот уж тот взовьется! Снова накладка, а? Интересно, на кого валить станет на этот раз.
- А на кого? - пожал плечами Щербак. - Тут двух мнений и быть не может. На Ершову, конечно. У него же других кандидатов нет. А у Ершовой, как у того волка, хвост к полынье примерз, значит, чего-то боится, вот с нее и спрос. Но тогда уж нам придется и ее охранять.
- Что будем делать с Казначеевой? - озабоченно спросил Денис. - Дядька все молчит. Этот Багров подтвердил, что сам привез ее туда, в Коровино. Правда, говорит, потом не видел. И я, не знаю почему, склонен верить ему.
- А потому, Андреич, - подсказал Щербак, - что для него уже наступил момент истины, когда он, извините, обо… ну обгадился от страха. И прежнего Багра больше нет, кончился. Ему смысла нет врать, поскольку он четко усек, в чем его спасение. Я видал таких… Держатся отлично, как в боксе, до первого нокаута, а потом сразу ломаются. Не все, конечно, но многие. И Багор не исключение. Пережимать с ним не надо, а так, я полагаю, можно и веревки вить. Если с умом. Это я к тому, что женщина наверняка там. Но выяснить точно мы сможем только после штурма вражеских укреплений. А права такого, вижу, нам никто не даст.
- Да, уж вы сейчас Славку не теребите, ребята, - посоветовал Турецкий, поднимаясь. - Мы разговаривали вчера. Понимаете? Для производства обыска в доме господина Брусницына нет никаких официальных оснований. Я пробовал подъехать к Косте, но он отвергает нашу самодеятельность категорически. Факты ему нужны, а не наши с вами догадки. А этот Брусницын - на очень высоком, оказывается, счету в министерстве. Там у него, я полагаю, большинство начальства тайно кормится. И он для них ничего не жалеет - ни дорогих машин, ни денег…
- Ага, - кивнул Филипп, - которые, с помощью обыкновенного рэкета, осуществляемого, кстати говоря, той же милицией, собирает с предпринимателей. Я, было дело, намекнул Нине Георгиевне насчет этих взносов… Это когда она предложила мне подумать о переходе к Брусу. Ну спросил, насколько все у них там реально и перспективно. Чтоб зря не рисковать тем местом, которое уже имею. Так она знаете что ответила? Более перспективного бизнеса, чем этот Благотворительный фонд, у нас в России вообще нет! Разве что нефть. Так-то, братцы…
- Ладно, ребятушки, - потянулся Турецкий, - служба призывает, а вы, как сработаете, сразу звоните. Где остановитесь?
- Дядька сообщит, - ответил Денис.
- Ну, значит, мы вместе с ним и подскочим! - Турецкий кивнул всем и вышел.
А буквально через пятнадцать минут в агентстве зазвонил телефон. Докладывал Сева Голованов, осуществлявший ночное дежурство и собиравшийся сдать вахту Демидычу.
- Андреич, - сказал он, - у адвоката наблюдается шевеление мыслей. Толстяк вышел к своему "опелю" и бродил вокруг, пока не зазвонил мобильник. После этого, быстро переговорив о чем-то - далеко, не слышно, - вот только что запрыгнул в машину и собирался уже дать по газам, но мы его опередили, перекрыли выезд из двора. Сейчас Демидыч сидит у него в машине и мирно беседует, как и было договорено. Популярно объясняет ему, какими превратностями богата наша действительность. Адвокат никуда не рыпается. Кажется, он уже смирился с неизбежным. Наши дальнейшие действия?
- Пусть Демидыч забирает руль, и везите его сюда, - сказал Денис. - Дядьке позвоню позже.
- Слушаюсь, шеф! - ответил Сева, и все находившиеся в комнате поняли, что тот улыбается.
Конечно, все у них было не совсем так, как доложил Голованов, но ясно одно - захват произошел настолько молниеносно, что говорить о каких-то ненужных свидетелях - совершенно излишне.
- Сан Борисыч наверняка еще недалеко отъехал? - предположил Филипп. - Сообщить бы?
- Он уже в свой кабинет входит, - хмыкнул Денис, знавший методы Турецкого в езде по центральным столичным улицам и переулкам. - Да здесь всего два шага… Надо сделать так, чтобы у адвоката не осталось никаких впечатлений о нашей конторе. Поэтому уберите все лишнее, закройте жалюзи и шторы, свет - минимальный. А Сева с Володей знают, как его доставить, чтобы ему некогда было глазеть по сторонам…
Адвоката в низко надвинутой на самые глаза большой грузинской кепке - удачная находка Демидыча - ввели под руки в помещение из узкого служебного двора, рядом с агентством. Непривычная полутьма в большой полуподвальной комнате, служившей в "Глории" холлом, не улучшила настроения Дмитрия Аркадьевича, готового, судя по его виду, к любым неожиданностям, даже весьма неприятным. И это несмотря на заверения Демидыча, что зла ему никто не желает. Больше Володя ничего конкретного объяснять не стал. Лишь всю дорогу бубнил на ухо: "Не рыпайся, брателло, и все у тебя будет о’кей! Куда собирался, туда и везем. Тебе ведь к Брусу надо? Ну вот". Несколько раз повторил одно и то же, пока Штамо, сидевший рядом со связанными за спиной руками и в низко надвинутой на самый нос кепке, не успокоился. Относительно, конечно. Потому что главный - и далеко не самый приятный - разговор ожидал его впереди.
Его посадили на стул перед небольшим столом, на котором не было ничего, кроме яркой лампы, направленной ему в лицо, и диктофона - сбоку. Лица присутствующих виделись, словно в туманной дымке.
- Что вы от меня хотите, не понимаю! - почти истерическим голосом начал он. - И вообще, кто вы такие? И по какому праву?..
- Не волнуйтесь, Дмитрий Аркадьевич, - скучным голосом ответил Денис, сидевший напротив него, по ту сторону лампы, в темноте. Как в классическом полицейском детективе. - Все вам доходчиво объяснят. Только не мельтешите, пожалуйста, от вас слишком много шума, и вы не в судебном заседании.
- А что здесь происходит? Я в гостях у бандитов? Зачем эта лампа?
- Чтоб вы привыкли к мысли, что вас от грани отделяет даже и не шаг уже, а почти неосязаемые миллиметры оставшейся дороги. Вас заказали, Дмитрий Аркадьевич. А вот почему, это мы и хотели бы вместе с вами выяснить.
- Постойте, кто заказал?! - снова взорвался Штамо. - Что вы мне лапшу вешаете?!
- Исполнитель, между прочим, сидит за вашей спиной, можете лично удостовериться.
Адвокат резко обернулся и увидел расплывающееся лицо Фили, тот уверенно кивнул.
- А почему я должен верить кому-то?
- Логично, - кивнул Денис. - Вам нужны доказательства? Будут. Обязательно будут, Дмитрий Аркадьевич. Но прежде чем я приведу их, я все-таки хотел бы услышать ваши соображения, от кого конкретно вы могли бы ожидать подобного шага? Подумайте, сейчас у вас есть время. А вот полчаса назад его уже практически не оставалось. Либо вы стали бы трупом по дороге к Брусницыну, либо сразу после выхода от него. Если вас выпустили бы вообще, в чем сомневаюсь. Впрочем, нельзя исключить, что даже оставили бы в живых на какое-то время - в качестве свидетеля. Но позже все равно убрали бы, ибо свидетели, подобные вам, никому не нужны, зато те, кто придумали всю эту историю, всегда между собой договорятся. Разве не так?
- Вы считаете, что причиной такой развязки могла стать моя, как выражаются господа чекисты, неавторизованная активность?
- Полагаю, вы абсолютно правы. И в чем же она, эта ваша активность, проявилась?
- Как всегда! - насмешливо воскликнул адвокат. - Неужели кому-то неясно?! В деньгах!
А он не был лишен ни чувства юмора, ни нормальной логики, ни обыкновенной храбрости, может быть, даже отчасти фатальной. Нормальный мужик, с закидонами, но у кого их нет?
- Значит, вы на кого-то наехали, не соразмерив предварительно силы, и теперь пожинаете плоды собственного легкомыслия? - подсказал Денис.
- Видимо, что-то в этом роде, - пожал плечами адвокат. - Слушайте, вы меня, конечно, извините, не я здесь хозяин и не в моих правилах лезть в чужой монастырь со своим, как мы говорили в юности, суставом, хе-хе, но нельзя ли сделать нормальный свет? Если вы не хотите, я ничего не запомню. Может, вы пожалеете немного мой возраст?
- Это хорошо, что вы успокоились, Дмитрий Аркадьевич, - ответил Денис и сделал знак включить верхний свет. А настольную лампу погасил.
- Да, теперь гораздо лучше, - сказал адвокат, бегло оглянувшись и ни на ком не задержав взгляда. - Так что вас все-таки интересует?
- Интересовать должно вас, - поправил его Денис. - Заказали-то не меня.
- Вы продолжаете настаивать на своей версии?
- В том-то и дело, что, кроме этой, единственной, никаких других версий у нас просто нет. Да нам они, честно говоря, и ни к чему. Вот пришел наш сотрудник и сообщил, что вас ему заказали. Почему именно ему, это уже другой разговор, он вам совершенно неинтересен. Мы обсудили ситуацию, имея в виду, что уже сталкивались в своей практике с аналогичными предложениями. Но в случае нашего отказа у заказчика немедленно находились другие исполнители. Вот и вся логика. Действительно, с какой стати мы будем вас убивать? Да и деньги, в общем, небольшие. Десять тысяч долларов - не сумма.
- А, так вы уже знаете заказчика? Тогда зачем спрашивать меня?
- То, что знаем мы, - это наше дело. А вот знаете ли вы? Может быть, вас интересует, почему мы разыграли этот спектакль? А чтоб заказчик был уверен, что дело сделано, и доказательства мы ему также представим. Но мы проверили ваше досье и пришли к выводу, что вы такой "заказанной" судьбы не заслуживаете. Придется некоторое время отсидеться в одиночестве, ничего не поделаешь.
- Вот вы говорите "мы", а кто вы такие? Новые Робин Гуды? Или эти… "белые стрелы"? Правда, я не склонен верить в такую странную благотворительность. Время у нас не то. И люди портятся быстро…
- И тем не менее. Кого подозреваете? Вспомните последние дни? С кем встречались, с кем беседовали, у кого не встретили взаимопонимания? Ну что я вам должен подсказывать, ей-богу!
- И это, молодой человек, вы называете подсказкой? Чудно! Я вам скажу так, все началось с этого треклятого дела Егора Гусева, в которое черт заставил меня впутаться. На старости лет. Подзаработать хотел, старый дурак, на новую контору. Вот и влип, как тот кур в ощип.
- А что за дело? Я не слышал.
- Довольно грязное, скажу вам по чести. Но меня оно, в общем, не касалось, за исключением одного неприятного пункта - взятки следователю. Большой взятки.
- За какие коврижки?
- За изменение меры пресечения. Но вы же сами понимаете, никаких договоров, никаких расписок! Все - из рук в руки! В результате мой подзащитный загорает по-прежнему в Бутырках, я - в полной заднице, а все они - в сплошном шоколаде! А теперь меня отстранили от защиты и велят не вякать. А кому, простите, вякать?! Кому? Если я только намекнул, как заявил наш бывший министр финансов, что надо делиться? Вы спрашиваете, кого мне следует подозревать? Так любого!.. Вам же известно, к кому я ехал? Скажем, его. Наверное, известно также, из-за кого? Да, из-за нее. Из-за этой наглой, сволочной бабы, которая на сегодняшний день уже никого и ничего не боится, а остановить ее может разве что… Нет, не знаю. Пусть, как пауки, сами себя пожирают в своей проклятой банке. Ну что, я ответил? - спросил уже устало, похоже, запал весь вышел. И к тому же он поверил, что ему здесь действительно ничего не грозит. Подействовали, может быть, доброжелательные, в общем-то, лица, а может, мирная атмосфера, в которой не чувствовалась угроза для жизни.
- Кофе? Чай? - спросил Денис, поднимая телефонную трубку.
- Если можно, одну ложечку кофе с молоком.
- Можно. - Денис кивнул своим: - Сделайте, пожалуйста. И все пока свободны. Наблюдение за объектами не снимается… Александр Борисович, - сказал в трубку, скосив глаза на адвоката, - клиент уже здесь… Именно то, в чем были уверены. Хорошо, ждем… Дмитрий Аркадьевич, минут через двадцать сюда подъедет один ответственный товарищ. Из Генеральной прокуратуры…
- Что-о?.. - вдруг испугался Штамо. - Вы сказали…
- А что вас так напугало? Он - помощник генерального прокурора. Возможно, вы его хорошо знаете. Он желает поговорить с вами о том, что мы уже обсудили. Могу вас успокоить: не для того, чтобы выдвигать вам какие-либо обвинения. Ему нужна точная информация, и он очень рассчитывает на ваше понимание. Позволю себе дать вам совет - будьте с ним предельно откровенны, это, прежде всего, в ваших жизненных интересах.
- Вы так говорите, словно пытаетесь угрожать?
- И не думаю. Просто отдам распоряжение доставить вас прямо в офис господина Брусницына, но не на Старую Басманную, а в Печатники, где у него располагается другой "Юпитер". И где охранники больше похожи на бандитов. И - все. И дожидайтесь решения своей судьбы. Заказала-то вас, между прочим, Нина Георгиевна. Еще и поторговалась, с двадцати тысяч уговорила нашего коллегу, которого приняла за профессионального киллера, скостить ровно половину. Видите теперь, во что вас ставят и как ценят подельники, господин адвокат? Ровно ваш аванс по делу Гусева - копейка в копейку! А еще я думаю - надо ли будет поднимать в такой ситуации вопрос о вашей лицензии на частную адвокатскую деятельность? Скорее всего, нет, поскольку надобность в ней отпадет вместе с самим адвокатом… Пейте свой кофе и думайте. Пока не поздно, господин адвокат. И можете быть абсолютно уверены, что лично вы не представляете для нас ни малейшего интереса. Нам нужна исключительно информация, которой вы можете располагать. Ну, а нет, и суда нет. Вы слишком рано расслабились и, вероятно, упустили из виду, что аванс-то за вас уже получен. Сами ж изволили заметить, все нынешние проблемы зацикливаются на деньгах. А кому конкретно теперь поручат убрать вас, меня, право, не интересует. Может, это сделает известный вам Мамон, который за любые деньги уберет мать родную, может, кто-то из подручных Бруса. Либо Ершова найдет себе какого-нибудь бывшего уголовника, который перережет вам глотку просто за штуку баксов. Пути Господни неисповедимы, - вздохнул Денис, - неизвестно, где он уготовил ваш финиш.
- Вы так стращаете, просто спасу нет! - Юмор все же не покидал адвоката. Это хорошо, скорее всего, долго проживет.
- А чего мне вас стращать? Вы же испугались, когда услышали про Генеральную прокуратуру? То-то. И мы знаем, по какой причине. Правильно, скажу вам, струхнули!.. Еще раз добрый день, Александр Борисович. - Денис вежливо встал, приветствуя вошедшего быстрым шагом Турецкого и тем самым уступая ему свое место. - Прошу, клиент к беседе, кажется, готов. Хотя у меня остаются сомнения в том, понимает ли он, что с ним происходит.
- А это я ему сейчас с ходу растолкую, - как о чем-то не стоящем внимания, даже не глядя на адвоката, ответил Турецкий и сел на стул Дениса. - Это он? - спросил, словно перед ним было пустое место.
- Он самый, - подтвердил Денис. - Тот, кто передавал взятку следователю. Его зовут…
- А мне без разницы, - жестко оборвал Турецкий. - Кому предназначались деньги в Генеральной прокуратуре? Отвечать быстро!
- Я… не в курсе… - слегка оробел адвокат от такого напора.
- Ответ не устраивает. Вспоминайте! Если не хотите, чтобы вас заставили это сделать в другом месте.
- Но я правду говорю.
- Ложь, вы имели неоднократные беседы со следователем, где все ваши проблемы обсуждались детально. Извольте подробно вспомнить каждую. Диктофон, пожалуйста! - Турецкий обернулся к Денису.
- Но я клянусь!..
- Повторяю, такой ответ не устраивает. Надеюсь, вам уже объяснили, к чему приведет ваше дальнейшее запирательство, господин бывший адвокат? Если не поняли, поясню. Руки пачкать о вас здесь никто не собирается. Но хорошую камеру в Бутырках я вам гарантирую. Как и следователю Ершовой.
- Вы ее уже арестовали?! - Штамо был явно потрясен.
- Не стану вас обманывать, но готов ответственно заявить, что это - дело двух, максимум трех дней, вопрос мной уже согласовывается в Министерстве внутренних дел. Продолжаю. Уголовное дело в отношении вас обоих будет возбуждено в соответствии со статьей сто шестьдесят третьей, пункт второй Уголовного кодекса как вымогательство, совершенное группой лиц по предварительному сговору, неоднократно и с применением насилия. За что законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок от трех до семи лет с конфискацией имущества или без таковой. Впрочем, все пункты этой статьи вам известны лучше меня. Но я, со своей стороны, обещаю вам обоим впаять по максимуму, а для успешного проведения дальнейшего расследования считаю необходимым избрать меру пресечения в виде взятия вас под стражу. Постановление об этом, подписанное судьей Хамовнического районного суда Инной Олеговной Холошевской, вам будет, естественно, предъявлено. Кстати, этот вопрос уже нами согласован.
Денис, услыхавший столь безапелляционное сообщение, даже голову в плечи втянул от восторга. Это ж надо так уверенно блефовать! А с судьей - просто гениально, это ж именно она и санкционировала в свое время арест Гусева!
- Но, клянусь… - сдавленным голосом почти прошептал адвокат.
- Об этом сообщите своим сокамерникам. А мне наплевать на все ваши клятвы. Я требую ответа!
- Я готов буквально повторить… сообщить все, что мне известно…
- Хорошо, я записываю ваши признательные показания на магнитофонную ленту, которая будет затем расшифрована и передана вам для ознакомления и подписи. Порядок известен, постарайтесь не нарушать его. Итак?..