Лариса гневно нахмурилась. Ее злило легкомыслие подруги. Несколько недель назад у нее действительно случилась "стычка" с Турецким. С тех пор Лариса просто боялась заходить к ним в дом, предпочитая принимать подругу у себя. Когда Ирина позвонила и сказала, что собирается развестись с Турецким, Лариса втайне обрадовалась. "Давно пора!" - сказала она себе тогда. Но если тогда Ирина выглядела уверенно, а голос ее звучал твердо, то теперь от былой твердости не осталось и следа.
Ирина тосковала по мужу, это было ясно как день!
- Напрасно ты усмехаешься, подруга. Твой Турецкий опасен. И для тебя, и для общества. Кстати, у него еще есть пистолет? - озабоченно поинтересовалась Лариса.
- Нет. Откуда. Он его сдал, когда увольнялся.
- Ну хоть одна приятная новость, - облегченно вздохнула Лариса. - Хотя я бы на твоем месте ему не верила. Такие, как он, нелегко расстаются с оружием. Не удивлюсь, если Турецкий припрятал свой пистолет перед увольнением, а своим начальникам сказал, что просто его потерял.
- Не говори глупости, - поморщилась Ирина. - У них с этим строго, ты ведь знаешь.
- Все равно, - не сдавалась Лариса. - Если ты к нему вернешься, я тебе не завидую. В один прекрасный момент он тебя просто убьет. Не застрелит, так задушит. Ручищи-то у него - будь здоров.
- Не сочиняй, - небрежно сказала Ирина. - Турецкий любит меня. Хоть и ведет себя как полный дурак.
- Любит? Да если даже любит… думаешь, это его остановит? Вот, послушай-ка, одну историю. Лет восемь назад, мы с тобой тогда еще не были знакомы, у меня была подруга. Муж ее промышлял рэкетом, а сама она занималась домашним хозяйством. Любили они друг друга страшно. Муж с нее буквально пылинки сдувал. И вот однажды притащил он с работы сумку. Поставил ее в угол и строго-настрого приказал жене не заглядывать.
- Прямо как в сказке про Синюю Бороду, - усмехнулась Ирина.
- Ты не смейся, а слушай. И вот моя подруга дождалась, пока муженек ляжет спать, потом потихоньку прокралась к сумке и заглянула в нее. И знаешь, что она там увидела?
Ирина пожала плечами.
- Голову! - выпалила Лариса. - Настоящую человеческую голову! Она закрыла сумку и хотела вернуться в спальню. Обернулась - глядь, а муженек стоит в дверях и хмурит брови! И говорит: "Я же просил тебя не заглядывать в сумку. Теперь мне придется тебя убить". Она ему - "но ты ведь меня любишь!" А он ей: "Люблю. Но если я тебя не убью, то убьют меня". Схватил ее за горло и, натурально, задушил.
Ирина смотрела на подругу с подозрительной усмешкой.
- Это ты сейчас придумала? - поинтересовалась она.
Та покрутила головой:
- Нет.
- А если честно?
Лариса вздохнула.
- Ну только самую малость. В целом все было так, как я рассказала.
Ирина насмешливо посмотрела на подругу и покачала головой. Лариса нахмурила брови.
- Ты хочешь быть объективной? - с вызовом спросила она. - Пожалуйста. Давай будем действовать математически.
- Как это? - не поняла Ирина.
- Просто. Нарисуем на листе бумаги два столбика. Один назовем "Плюсы Турецкого". Второй - "Минусы Турецкого". И посмотрим, что перевесит. Если "минусы", то смело подавай на развод. Если "плюсы"… - Лариса пожала плечами. - Что ж, тогда тебе стоит еще раз все обдумать.
Ирина устало улыбнулась.
- Хорошо, давай свой листок.
Лариса сходила в спальню и вернулась с тетрадкой и ручкой. Она провела посреди тетрадного листа линию и озаглавила левую колонку - "Плюсы", а правую "Минусы". Посмотрела на Ирину:
- Ну, поехали. Какие у Турецкого плюсы?
Ирина на секунду задумалась, потом улыбнулась и сказала:
- Он меня любит.
- Первый плюс. Дальше.
- У нас с ним дочь.
- Второй плюс! Дальше.
- Гм… - Ирина задумчиво нахмурилась. - Даже не знаю, что еще… Хотя… - Она слегка покраснела. - Турецкий хороший любовник. Это ведь плюс?
- Еще какой! Ставим третий плюс - самый жирный! - Лариса трижды обвела третий плюсик. - Давай дальше.
- Ну… он сильный. Я чувствую себя за ним, как за каменной стеной.
Лариса с сомнением посмотрела на подругу.
- Ты уверена?
- Но он правда сильный. Даже сейчас, когда жизнь так больно его ударила.
- А как насчет этого? - Лариса легонько стукнула себя пальцем по шее.
- Другой бы на его месте давно уже спился, - сказала Ирина. - А он ничего, еще держится.
- Хорошо. Поставлю это и в минус, и в плюс, - сказала Лариса. И так и поступила. - Еще плюсы имеются? Может, по финансовой части?
- Ну… - Ирина пожала плечами. - Его постоянно зовут читать лекции в Америку. Сулят большие деньги.
- А он?
- Он пока не хочет. Но предложение остается в силе.
- Пятый плюс! - резюмировала Лариса. - Еще что-нибудь вспомнишь?
Ирина усмехнулась.
- Давай займемся минусами, - сказала она.
- Хорошо. Первый минус уже есть - это алкоголь, и все, что с ним связано. Второй?
- Второй… - Ирина вновь задумалась. - У Сани сильно испортился характер. Он стал невыносим.
- Второй минус, - удовлетворенно резюмировала Лариса и нарисовала на листке минус, при это она так усердно давила на ручку, что чуть бумагу не продырявила. Затем подняла взгляд на подругу и спросила: - Еще?
Ирина задумалась. Попыталась вспомнить плохое, но в голову лезли только светлые воспоминания. Их юность в арбатской коммунальной квартире, поездки на море, их ночи. Долгие разговоры на ночном пляже, под огромным звездным небом. Смеющаяся дочь на плечах у мужа. Семейные ужины, во время которых Турецкий был неистощим на истории и байки.
"Он всегда умел меня рассмешить", - с улыбкой подумала Ирина.
- Так как? - снова спросила Лариса.
Ирина ответила честно:
- Это все. Минусов больше нет.
- Ты уверена?
- Абсолютно. Больше просто ничего не приходит в голову.
Лариса вздохнула.
- Жаль. Ну что ж, мы имеем четыре плюса и два минуса. Выходит, тебе не стоит пока разводиться. Обдумай, обмозгуй, взвесь все "за" и "против". И может быть, у вас еще все сложится. Знаешь, Ир, если честно, мне твой Саня всегда нравился. Как ни крути, а он классный мужик. Я даже тебе немного завидовала. Нет, правда, я уверена, что у вас все сложится. Пройдем время, он образумится, и заживете по-прежнему. Все будет хорошо, я в этом уверена.
Ирина остановила на подруге задумчивый взгляд и тихо проговорила:
- И тем не менее, я развожусь.
28
Едва Александр Борисович вышел на улицу, у него зазвонил телефон. Звонил Антон Плетнев.
- Александр Борисович, есть! Мы сумели восстановить пару файлов!
- Погоди-погоди, о чем ты? - не сразу сообразил Турецкий.
- Компьютер Марина Соловьевой. Хард-диск убитый, но Макс сумел кое-что восстановить. Ты можешь сейчас подъехать в "Глорию"?
- Хорошо.
- Тогда мы вас ждем.
Когда Турецкий вошел в кабинет Плетнева, тот встретил его возбужденным возгласом:
- Ага, приехали!
Бородатый, тучный компьютерщик Макс повернулся, покосился на вошедшего одним глазом и прогудел:
- Добрый день, Александр Борисыч. Добро пожаловать к нашему столу.
Турецкий подошел к столу и, опершись рукой о край столешницы, завис над ноутбуком большой хищной птицей.
- Ну показывайте, что тут у вас?
- Хард восстановлению не подлежит, - ответил бородатый Макс. - Думаю, муровские компьютерные "зубры" обломали бы себе рога. Мне тоже пришлось повозиться, но возился не зря, - не без гордости прибавил он.
- И что ты нашел?
- Мелочь, - ответил Макс и клацнул по клавише компьютера. - Вот, смотрите. Это несколько интернетовских закладок.
- Мы с Максом уже пробежались, - заговорил Плетнев, - в основном, конечно, всякая женская чушь. Где купить крем, где подкорректировать размер кольца, женские сплетни и так далее. Но среди прочего мы обнаружили один забавный адресок. Макс, покажи!
- Айн момент! - Бородатый компьютерщик пробежался пальцами по клавишам и на экране компьютера возникла Интернет-страничка - по розовому фону пробежали ярко-красные буквы, рассыпались на маленькие сердечки, потом снова "материализовались".
ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА САЙТ "ДОРОГИЕ ДЕВУШКИ"!
- Так-так, - тихо проговорил Александр Борисович. Он уже видел этот сайт, когда искал координаты "полногрудой Нелли". - И что же тут забавного? - поинтересовался он.
- Макс, сделай! - ухмыляясь, попросил Плетнев.
- Цвайн момент, - пробормотал Макс и снова пробежал пальцами по клавиатуре компьютера.
- Вот черт, - тихо ахнул Турецкий.
На этот раз на экране появилась большая цветная фотография. Обнаженная блондинка, выставляющая напоказ крепкую грудь великолепной формы. Блондинкой была Марина Соловьева.
- Ну и что? - сухо поинтересовался Турецкий.
- Видишь строчку внизу? - спросил Макс. - Называется "отзывы". Так вот, там всего один отзыв. Посмотри.
Макс стукнул пальцем по клавише, и Александр Борисович, скрепя сердце, прочел:
"Все великолепно. Девочка соответствует заявленным параметрам. За технику - пять с плюсом! Аграрий".
- Аграрий? - дернул щекой Турецкий.
- Никнейм. Прозвище, - объяснил Макс.
Александр Борисович сдвинул брови.
- И все равно не понимаю, что тут интересного?
- Кроме закладок в компьютере Марины сохранился еще один вордовский файл, - ответил Макс. - Сейчас покажу.
Снова щелчок по клавише, и на смену цветной фотографии в стиле ню пришла страничка с текстом.
- Что это? - поинтересовался Александр Борисович, доставая из кармана очки.
- Письма Марины некоему мужчине по прозвищу Аграрий, - сказал Плетнев. - Видимо, перед тем, как отправить ему письмо по электронной почте, она набирала черновик письма в "ворде". Поэтому тут только ее письма, но очевидно, что Аграрий тоже ей писал. Почитайте, возможно, найдете что-нибудь полезное.
Александр Борисович водрузил наконец на нос очки и снова склонился над экраном компьютера.
…
"Дорогой Аграрий! Было очень забавно получить от тебя письмо. Спасибо тебе за отзыв на моей Интернет-страничке. Правда, обычно отзывы оставляют после встречи, а не перед ней. Откуда ты знаешь, все ли у меня в порядке с техникой, если никогда не видел меня "вживую". А на меня стоит посмотреть, можешь мне поверить!
Ты пишешь, что любишь "повозиться в земле" - я тоже это обожаю. И у меня тоже есть дача, правда, не в Абрамовке, а чуть ближе.
Насчет того, чтобы стать моим постоянным клиентом, - у меня возражений нет. Но для начала надо хотя бы встретиться. Ты пишешь, что повредил ногу, - ничего страшного, я могу сама приехать к тебе. Кинь мне свой номер телефона и жди звонка!
Твоя
Матильда".
Прочитав первое письмо, Турецкий снял очки и хмуро посмотрел на Макса.
- Это все, что ты сумел восстановить?
- Все, - кивнул бородатый компьютерщик. - В принципе и это не подлежало восстановлению, но… - Макс красноречиво оставил фразу незаконченной, предоставив Турецкому самому догадываться, каких трудов ему стоило восстановит эту "мелочь".
- Александр Борисыч, ты дальше читай! - возбужденно проговорил Плетнев. - Там еще два письма.
Турецкий снова водрузил очки на нос. Второе письмо было чуть длиннее предыдущего.
…
"Дорогой Аграрий, была рада получить от тебя очередное письмо! Насчет твоей внешности скажу одно: зря ты комплексуешь. В мужчине главное не внешняя красота. Главное для мужчины - надежность, доброта, чувство юмора и обаяние. Уверена, что все это у тебя есть.
Так что, зря ты отказываешься от встречи.
То, что ты называешь своими "странностями", тоже совсем не странности. Мне приходилось встречать разных мужчин, и у каждого из них были особенности. Это как в еде - один любил арбуз, а другой свиной хрящик.
Если ты хочешь видеть меня "госпожой" - я с удовольствием исполню эту роль. Хочешь, чтобы я была "рабыней", - мне и это доставит радость.
Да что там говорить, у меня и у самой есть кое-какие чудачества. В письме я о них писать не буду, но при встрече обязательно тебе их покажу;)
Что касается моих фотографий, то их много в Интернете. Среди них есть и такая, как ты просишь. Посмотри внимательней! Ну а если не найдешь, я - так и быть - пошлю тебе фотку персонально. Правда, у меня почти нет времени для переписки. Поэтому будет лучше, если ты приедешь ко мне в гости. Тогда и фотография не понадобится, потому что ты увидишь "вживую" все то, что хотел увидеть на снимках;)
Насчет денег не волнуйся. Той суммы, на которую ты рассчитываешь, вполне хватит. По крайней мере, для начала. Ну а там, как говорится, посмотрим;)
А извращенцем тебя могут называть только идиоты, те, у кого плоховато с фантазией. Ты думай о них так - "они мне просто завидуют". И все будет о, кей.
В общем, мой номер телефона ты знаешь. Захочешь позвонить и поговорить - буду рада твоему звонку. Возможно, мы договоримся о встрече, и наше заочное знакомство перерастет в очное.
Твоя
Матильда".
- Бред какой-то, - сказал Александр Борисович, отрывая взгляд от экрана монитора.
- А по-моему, все вполне разумно, - сказал Плетнев. - Парень явный извращенец. Вместо того, чтобы приехать к барышне в гости и весело потратить деньги, он вступил с ней в переписку. Бывают такие извращенцы, которых переписка возбуждает больше живого общения.
- Да уж, - хмыкнул Макс. - Но какого черта она ему отвечает? Она что - тоже извращенка?
- Видимо, у нее тоже есть свой интерес, - пожал плечами Плетнев. - Может быть, этот тип пообещал ей отвалить при встрече кругленькую сумму. А для начала "зондирует почву". Типа - как ты отнесешься к моим маленьким странностям? Вот она ему и показывает, что ко всем "странностям" относится лояльно. А он все упрямится. Александр Борисыч, ты все три письма прочел?
- Нет еще. Два.
- Ну так читай скорей третье. Там много интересного.
…
"Дорогой Аграрий!
То, что ты описал в письме, нисколько не испугало меня. Немного удивило - это да. Нечасто встретишь мужчин с такой богатой фантазией, как у тебя. А твои письма похожи на маленькие романы. Да-да, я не шучу. Я перечитываю каждое твое письмо по несколько раз.
Кстати, кое-какие из твоих фантазий меня здорово возбудили - говорю тебе это на полном серьезе. Например, фантазия с плеткой и иглой. Вспоминаю, и аж мурашки по телу начинают бежать, а в внизу у меня… ну, ты сам понимаешь;)
И фильмы Пазолини я тоже люблю. Но твой любимый - про Содом, не смотрела. Думаю, мы посмотрим его вместе. Тем более что ты не пропускаешь ни одного показа.
Это хорошо, что ты надумал-таки встретиться. Прогулки и рестораны нам с тобой ни к чему, это ты правильно написал. Я тоже не люблю тянуть да ходить "вокруг да около".
Как ты пишешь: познакомились, поговорили и тут же к делу. Вот это по мне! J
Так что, давай звони, не тяни.
Буду ужасно рада звонку.
Твоя Матильда".
Александр Борисович дочитал третье письмо до конца, снял очки и сунул их в карман пиджака.
- Ну как? - поинтересовался Плетнев.
- Забавно, - ответил Турецкий, хотя по голосу бывшего "важняка" не было заметно, чтобы чтение писем хоть как-то позабавило его.
Лицо Турецкого словно окаменело.
- Как тебе "фантазия с плеткой и иглой"? - снова спросил Плетнев.
- Мне нравится, но сам практиковать не собираюсь, - неудачно съязвил Александр Борисович, и лицо его сделалось еще пасмурнее.
Макс и Антон Плетнев переглянулись.
- Ну я, пожалуй, пойду к себе, - сказал Макс и неуклюже выбрался из-за стола. - Если понадоблюсь - зовите.
Когда дверь за Максом закрылась, Плетнев неловко кашлянул в кулак и глухо произнес:
- Твоя жена подала на развод. Бумаги она отправила тебе по почте.
- Спасибо за информацию. Нинке она не звонила, не знаешь?
- Не знаю, - также глухо ответил Плетнев.
Турецкий помолчал, потом спросил:
- Ты ее видел или по телефону с ней говорил?
- Видел. Отводил к ней сына.
- Ясно, - сказал Александр Борисович, нахмурил брови и вздохнул: - Ну ладно… Давай вернемся к нашему делу. Что там Шилова - не объявлялась?
- Да, я как раз хотел тебе об этом сказать, - выпалил Плетнев как-то странно просветлев лицом. - Она хочет поговорить с Мариной Соловьевой здесь, у нас - в "Глории". И если мы сумеем это организовать, Шилова удвоит сумму гонорара.
- Приятно слышать, - усмехнулся Александр Борисович, доставая из пачки сигарету. Он кивнул на экран монитора. - Что думаешь об этом?
- Да я, собственно, все свои мысли уже изложил. Думаю, это один из потенциальных клиентов Марины Соловьевой. На первый взгляд, какой-нибудь закомплексованный паренек с необузданной фантазией. Но Марина вступила с ним в переписку, значит, дело тут сложней, чем кажется на первый взгляд.
- Паренек, - усмехнулся Турецкий. - Это, Антон, не простой паренек. Простые пареньки про иглы и плетки не фантазируют. И судя по письму Марины, это лишь одна из фантазий, которыми он с ней поделился.
Александр Борисович протянул руку и открыл окно. В кабинет ворвались звуки улицы.
- Я тоже подумал о чем-то подобном, - задумчиво произнес Плетнев.
- Подобьем итоги, - сказал Турецкий. - Марина Соловьева вступила в переписку с извращенцем. Возможно, хотела вытряхнуть из него побольше денег. А может быть, руководствовалась другими целями.
- Какими, например? - поинтересовался Плетнев.
Александр Борисович пожал плечами:
- Поди знай.
- А по-моему, Марина Соловьева… или как там ее зовут на самом деле… заурядная аферистка. Вернее - незаурядная, но все равно аферистка. Либо она хотела выкачать из этого Агрария денег через постель, либо…
Турецкий с любопытством посмотрел на Плетнева.
- Либо что?
- Либо она хотела его шантажировать, - сказал Плетнев. Допустим, она подыгрывает ему в постели, провоцирует его на грубость. Аграрий входит в раж, наносит Марине побои. Она снимает это на видеокамеру. Потом фиксирует побои у врача. И все - дело сделано! Можно доить парня сколько душе угодно. А если он еще и женат, то это вообще "золотое дно".
Александр Борисович смотрел на коллегу с сомнением.
- Что, разве плохая версия? - спросил, пожимая плечами, Плетнев.
- Версия хорошая, но как-то плохо вяжется с образом Марины Соловьевой.
Плетнев усмехнулся.
- А ты какой образ имеешь в виду? У нее ведь их множество. Помните, как лихо она обвела меня вокруг пальца? А ведь я, в некотором роде, профессионал. Что уж говорить про этого извращенца.
- Если все так, как ты говоришь, то жизнь девушки в опасности, - мрачно дымя сигаретой, произнес Александр Борисович.
Плетнев покачал головой.
- Не думаю. Если она будет вести себя разумно, то ничего страшного не случится. Мужику всегда легче откупиться, чем… - Плетнев замолчал, увидев, как побледнело лицо Турецкого.
- Дай-то Бог, Антон, дай-то Бог, - тихо проговорил Александр Борисович.