- Слушай, тогда, может, уведем его сейчас с работы? Дадим твою пинту "Маккор-мика", запить-то он ей согласится… и домой отвезем. Просто если завтра появится новая статья за подписью В. Иванов, очень не хочется, чтоб в ней оказались свидетельские показания!
- Заметано! Он его и позже найдет, но - хоть не завтра! А может, звякнем сейчас твоим друзьям и отдадим им Василиваныча? И никаких статей!
Он так шутил, милый Гаррик!
- Готово, Михалыч?
- Ваши игрушки? Готовы, ясно!
- Нормально сделал?
- Да что мне, впервой! - он наклонил жестянку с антистатиком и нацедил с полстакана задумчивой жидкости.
Даже сам Михалыч посмотрел на получившийся коктейль несколько скептически, вновь оттопырил нижнюю полную губу и прищурил глаз.
- Тебе хватит, Михалыч? - Гаррик положил на стакан расправленную пятидесятидолларовую купюру.
Из глаз токаря-кудесника моментально улетучился всякий скепсис, он кивнул, убрал купюру в нагрудный кармашек синего комбинезона.
- Так и знал, орлы, не подведете! Вы - не то, что некоторые! Норовят, понимаешь, заказ забрать, а с деньгами тянут! Не учитывают специфики момента, нет!
Сперва Михалыч в полмомента опрокинуд в рот стакан "Ланы", затем крякнул и только после этого выдвинул ящик стола и вы-тащил промасленную тряпку, в которую завернул "заказ". Ствол одного из револьверов был еще теплым на ощупь. Гаррик придирчиво исследовал дуло, затем с довольным видом кивнул.
- Запей, Михалыч! - он протянул слесарю "Маккормик". - Ты сегодня свое отработал.
- Ни Боже ж мой! - по-старорежимному отказался Михалыч. - У меня норма! Баночка "Ланочки" и все, даже если вся заводская администрация обступит и скажет: "Пей, Михалыч!" - откажусь. Тем более что есть вечером дельце одно, есть. Так что Михалыч норму держит, чего и вам советует. Только "Лану-У" не пейте, удумают же!
Мы уже уходили, но на миг мне стало интересно - что там люди придумывают?.
- А что, Михалыч?
- Так она потому и "усовершенствованная", что пронюхали, змеи, как она людям жить помогает, и специального яду подсыпали.
- Пили бы вы лучше водку, Михалыч!
- Лучшая водка в мире - это "Лана". А лучшее в "Лане" - спиртовая основа. А лучшее в спиртовой основе - это то, что я ее пью. Ну, бывайте, орлы!
Спрятав стволы спереди, за поясами - Гаррик уверял, что при обыске охлопывают только карманы и под мышками, - мы вышли из цеха.
Гаррик! Дима! - аккуратненькая при ческа Василиваныча казалась чуть взлохмаченной, но в целом он явно пришел в себя. - Вы извините, рука просто болела, да и глупость про "некоторых журналистов" я тоже сгоряча написал. Спасибо, что помощь предложили. Только, извините уж, не знаю, боюсь не могу вам свои новые координаты оставить.
Но. думаю, неплохо было б связь поддерживать. Правда! Вас в ближайшие дни, может, даже сегодня вечером, дома застать можно будет?
- Нет, Василиваныч! Мы тоже на нервах все! - сразу же отрезал Гаррик. - Не одному тебе бандюги угрожают! А нам нужно три дня продержаться да полосу про этот долбаный "Астратур" запустить. Так что - как ты к нам, так и мы к тебе! Дашь тебе координаты, ты ж не утерпишь, в газете тиснешь! Помочь поможем, но вот насчет новых координат - не обессудь, как говорится.
- Ну… давай, говори, нужно тебе сейчас что-нибудь конкретно? Может, побеседовать с кем? - включился и я.
- А…
Мне даже стало его немного жалко, его Детские глазки вновь забегали - жалостливо и растерянно. Может, я и придумал бы, какой связной номер оставить несчастному Васили-ванычу, но в этот момент у меня в душе вдруг возникло ощущение, что вот-вот может случиться что-то непоправимое. Причем можно было догадаться, что именно! Я вспомнил про невыключенную плиту!
- Так! У меня появилось срочное дело!
Гаррик, дай денег на тачку, быстрее! Встретимся в условленном месте, хе! Все-все-все! Убегаю, это вопрос жизни и смерти, серьезно!
У меня получилось убедительно высказаться! Василиваныч вновь засветофорил: позеленел, затем пожелтел и опять покрылся пятнами нездорового румянца. Не знал, что пулевые ранения способствуют обретению повышенной чувствительности! Раньше он таким не был!
- Что стряслось? - поинтересовался Гаррик, протягивая мне худенькую пачку "единичек" и еще три бумажки по пять долларов. - Столько хватит?
- За глаза! А что стряслось - попробуй сам вспомни, по-моему, кто-то недавно хотел кофе, а потом, после некоего выстрела, сразу позабыл о кофейнике, не так?
Прозвучало как пароль для непосвященного Василиваныча. Но Гаррик сообразил и, напустив на себя многозначительный вид, согласно покачал головой:
- Да, тебе лучше поспешить…
- Что?! Что?! - еще больше занервничал Василиваныч.
- Не нервничай. Это не по твою душу. Пока! - Я хотел попрощаться, но получилась ерунда: пока, мол, не по твою душу, только пока!
Поэтому, уже убегая, я поспешил хоть как-то загладить свою ошибку и морщины страха на лице Василиваныча:
- Ты спрашивал, как связаться? Через двадцать минут я дома, и пробуду там, ну, скажем, с час! Если что - звони!
Девичьи мышеловки
За тот час с копейками, что мы провели в городе, в моей квартире успели произойти следующие изменения: слезоточивый газ успел полностью выветриться, а кофейник - расплавиться. Но до пожара дело не дошло. Когда мне удалось соскрести печальные останки с диска электроплиты, оставалось время расслабиться… или подготовиться к переезду.
Нашлась объемная спортивная сумка, в нее полетели шмотки и продукты - консервы, бульонные кубики, все то, что не занимало много места и могло пригодиться в предстоящем трехдневном сидении. Затем отыскал свою старинную серую брезентовую кур-тяшку - зачем светиться в известном в определенных кругах черном пальто?.. К тому же оно будет дисгармонировать со спортивной сумкой! Василиванычу был обещан "час", поэтому, когда со сборами было покончено, еще минут пятнадцать пришлось поскучать. Хотя - не то слово! Мне пришло в голову проверить автоответчик.
"Дмитрий, необходимость отыскать твоего знакомого становится настоятельной. Если с ним поговорят, дело можно считать закрытым. Это срочно! Не дури. И будь аккуратней".
Обалдело уставившись на динамик, я ощутил, что приближение времени "Ч". Ч-что это? Угроза? Да-а… похоже! Нужно как-то предупредить и Василиваныча, если уж Кор. нев не побоялся оставить свой голос на автоответчике, несмотря на то, что он "в отпуске", значит, произошло нечто, здорово прижавшее "Астратур"! И теперь они хотят "срочно закрыть дело" - наверное, и рот Василиваныча заодно.
А вот и он! АОН засек неизвестный мне номер. Я быстро поднял трубку:
- Да!
Это оказался не он. Она.
- Простите, это Дима?
Приятный голос, где-то я его слышал не так давно!
- Да, я слушаю.
- Это Настя.
- Привет! Я сегодня днем заходил, но мне сказали, что вы все уволились.
- Да, я уже устроилась в другое место. А там ужасно, приходили следователи, все расспрашивали о злополучном вечере.
- Не такой уж он и злополучный, если мы познакомились.
- Может быть.
- А еще может быть, что я тебя как-нибудь абсолютно случайно встречу…
- Может быть.
… остается только условиться о времени, также - месте, в котором я мог бы под-жидать этот счастливый случай!
Может быть.
Это могло разозлить! И заставить меня усомниться в "Ай-кью" приглянувшейся мне девчушки.
- Слушай, а ты мне точно звонишь - сейчас, я имею в виду, - или только - "может быть"? Как удостовериться?
- А ты действительно хочешь со мной встретиться?
Редкая песня долетает до середины Днепра, и редкая девушка отвечает на прямо поставленный вопрос - это карма!
- Без всяких "может быть"! Безусловно, хочу!
- Знаешь, мне тут пришло в голову… в новом ресторанчике, где я работаю, нет развозки, приходится добираться своим ходом. Он не ночной, но работа заканчивается поздно. Может, ты меня встретишь сегодня?
Попал! Не объяснять же теперь, что, вообще-то, дня три мне нужно испуганно прятаться на Гражданке?!
- Во сколько?
- В двенадцать мы заканчиваем, потом считаемся, значит, где-то в полпервого, - протарабанила она чуть быстрее, чем нужно.
- Ну что же… Правда, у меня нет маши-ны, а некоторые станции метро нынче и в полпервого на вход закрывают, - слегка попятился я.
- Ну, слушай, может, ты одолжишь мне на такси, раньше подвезешь? Мне очень неудобно, но я, собственно, вот и звоню… Хотела попросить тебя о помощи - просто там метро действительно далеко, мне не успеть, а денег у меня еще три дня не будет абсолютно, пока на прежнем месте работы не рассчитают. Извини, я, наверное, действительно зря позвонила, ладно… Я перезвоню в четверг?
То есть через четыре дня, то есть когда у нее появятся деньги. Забавная ловушка!
- Слушай, у меня сейчас тут дом сгорит, я просто когда к телефону пошел, сигарету оставил в пепельнице, так она прогорела и на ковер. Подожди секунду, да?
- Конечно!
Я положил трубку рядом с аппаратом и закурил. "Беломорину", как всегда. Обычно я не курю сигарет. И ловушка этой девочки Насти - вполне обычная! Но требовалось пару секунд поразмыслить.
Тот самый маршрут, за который Гаррик выложил аж 15 баксов, в обратном направлении я проделал за четыре. Причем водиле хватило. Значит, в принципе деньги на то, чтоб слетать за Настей на тачке и отвезти ее куда надо, у меня оставались. Мне не нравились два других момента. Девушка моей мечты не должна так хитро раставлять ловушки общепринятых конструкций, чтоб на халяву доехать до дома за счет влюбленного дурачка! Это первое! А потом, я не шибко-то беспокоился за себя: у Корнева достаточно странные представления о дружбе, чтоб он приказал своим опричникам разобраться со мной, так же как с Василиванычем… который почему-то так и не прозвонился… Но вот другого моего друга, Гаррика Алферова, "огорчить до безобразия" кастетами вполне могли уже и сегодня. Словом, не вовремя все это, как сказал один теневой бизнесмен, когда первого апреля ему вручили уведомление от налоговой! Это второе.
- Извини, пришлось дырку в ковре водой заливать! Слушай, а что менты? Почему они тебя так мучили?
- Да я же обслуживала столик твоего знакомого, того, у которого телохранителя сегодня арестовали. Он, кстати, тоже с часик с ними вместе сидел, потом ушел. Я так и сказала. Они еще спрашивали, не помню ли я обрывков разговора каких-нибудь, но, конечно, мне и в голову не приходило вслушиваться. Потому что они всегда замолкали, как только я проходила мимо или подходила за заказом…
- Гм-гм!
- Что?
- Я кашлянул.
Человек, которому и в голову не приходит вслушиваться в чей-либо разговор, не может заметить, что при его приближении этот разговор всегда прекращают. Та еще девочка! Мне захотелось послать ее к Богу - не прямой дорогой на небо, конечно, ее б туда и не пропустили, - но куда-нибудь в монастырь, это уж точно!
- Ты болеешь?! Извини, я не знала, конечно, не приезжай тогда!
- Нет, просто перекурил.
Да, ловушка-мужеловка самой распространенной конструкции! За мужеловство когда-нибудь в кодексе появится статья - такая же, как и отмененная за мужеложество! Но, может, зря я так, девушка попала в сложную ситуацию… хочет проверить, можно ли на меня положиться… тоже распространенная позиция! Я куснул и начал потихоньку обгрызать "сыр в мышеловке". Сейчас послышится щелчок пружины и…
- Дима, я не могу долго разговаривать, извини еще раз, что побеспокоила, я пере звоню?
- Постой! Хоп! Попался!
- Где, ты говорила, мы встретимся?
- Я не говорила. Но это действительно далеко!
- Где же? - Недобрые сомнения закрались мне в душу, сейчас выяснится, что этот ее кабак где-нибудь в пригороде, вот тогда это будет уже ощутимый финансовый урон!
- Искровский, угол Генерала Грачева, там только одно четырнадцатиэтажное здание, давай у него?
Мне не удалось вспомнить ни единого сносного ресторанчика в этом районе.
- В половине первого?
- Да.
Ладно, попался так попался. Может, и стоило, действительно, явиться на эту стрелку воплощением благородства и корректности, никаких вольных шуток на этот раз, никаких намеков на приставания, просто и сдержанно довезти девушку до дома, намекнув ей тем самым, что я позарился не на приманку, а на самого крысолова. Ловушки расставляют два вида людей - любящие тебя и ненавидящие, поэтому я так легко и попался.
- Что ж, до встречи?
- До встречи!
Отзваниваться в "Астратур" не имело смысла. Я положил трубку, взглянул на часы и, сообразив, что время, отведенное Васили-ванычу, истекло еще тогда, когда я начал свой разговор с Настей, поспешил "на тюфяки".
Отольются кошке мышкины слезки!
"Московское время ноль часов двадцать пять минут!" - я сверил свои часы в ближайшем телефоне-пулемете. Пули! Их было пять штук в моем кармане. И еще пять - в барабане револьвера у меня за поясом. И дурню понятно, что рассчитанный только на Дробь и газ револьвер - пусть он и из стали - разорвет на куски после третьего-чет-вертого выстрела настоящими боевыми, но Гаррик все же заставил меня прихватить с собой все эти боеприпасы. Он немного сбрендил от страха, как и Василиваныч, - так мне показалось. Прочитав в какой-то Умной книжке (предполагаю - в бульварном детективе!), что если сами пули надпилить крестом, они обретут большую убойную силу, он, едва приехав на Гражданку к Марине-Свете, заперся и занялся нелегкой ручной работой. Когда я подъехал туда после разговора с Настей, Алферов успел уже превратить в "разрывные" десять пуль из тридцати четырех имевшихся. Полгода назад он умудрился выклянчить у знакомого милицейского четыре обоймы к "Макарову", и куда девались остальные пули, можно только догадываться. Когда я сообщил, что ночью мне предстоит прошвырнуться по личным делам, он вышел из себя и, к большому смущению милых хозяек, последовательно обозвал меня бытовым казановой, индустриальным донжуаном, совковым ловеласом и озабоченным донкихотом. Я не привел здесь несколько совсем неприличных словосочетаний.
- Василиваныч не прозвонился? - иссякнув, спросил он.
- Нет.
- Видишь! Может, он уже кормит червей и патологоанатомов! Безоружным я тебя в эту ночь просто не выпущу.
Так и получилось, что я пошел на личное свидание с целым арсеналом в кармане.
Повторюсь, в Питере стояли удивительно безоблачные деньки. Поэтому к ночи подморозило, но звезды в асфальтовом, темно-сером небе казались удивительно близкими и крупными. Не далекими, как Настя. Как жаль!
Я никогда не жду стоймя, как регулировщик - на одном месте. Всегда предпочитаю лрогуливаться вокруг да около, фиксировать место встречи взглядом и бормотать под нос романтические стишки. Хоть и моего братца Майка: Никогда не смотри на Землю, нет высот, чтобы всю увидать!
… Метко сказано, с точки зрения стереометрии, Земля - шар, эллипсоид. Следовательно, в самом деле, в этой жизни невозможно подняться на такую высоту, чтоб увидать ее всю. И тщетны мечты Наполеонов о мировом господстве!
Итак, я бормотал под нос какие-то стишки и расхаживал вокруг искомого точечного дома из красного кирпича. На этом перекрестке действительно другого не оказалось. Однако я старался бродить так, чтоб со стороны не могло показаться, что я кого-то жду. Это вместе с серой куртяшкой вместо обыкновенного черного пальто и спасло мне жизнь, когда прогремел выстрел.
Это случилось в 0. 33. Есть еще люди в нашей стране, которые могут спутать звук выстрела с хлопком неисправного глушителя. Я не из их числа. К тому же угол дома, который я в тот момент огибал, брызнул колотым кирпичом.
Я отпрянул назад за угол и вжался в стену. Здесь меня не могли достать - если, конечно, стрелок не арендовал вертолет! - так как пуля покрошила стену настолько характерно, сверху вниз, и осколки кирпича разлетелись не во все стороны, а сыпанули об асфальт. В меня шмальнули сверху, это подтверждалось и звуком выстрела, хотя, черт дери, в этих спальных районах всегда такая акустика! Причем из того самого дома, вокруг которого я выписывал кренделя последние минут десять жизни.
Но она еще не закончилась, черт побери!
В памяти всплыл вопрос Насти: "Как, ты знаком с Игорем Николаевичем Корневым?" Дьявол, говно всегда всплывает! Значит, она тоже его знала! И мой милый дружок попросил красавицу Настеньку заманить меня подальше от дома, к черту на рога, на Искровский, чтоб его наймиты могли убрать меня без помех! Нет, так просто я не дамся.
Я медленно пятился назад, выхватив ствол из-за пояса и не забывая время от времени резко приседать. На всякий случай. Самому мне как-то еще не доводилось стрелять в людей, но всякие пьяницы-отморозки-беспред-елыцики в меня стреляли, было дело! И сейчас я вовсе не жаждал ответить пулей на пулю - нет, мне больше всего хотелось спасти свою шкуру. А стрелок - черт с ним! Подстрелю я его или нет - разницы мало! Подумаешь, одним меньше! Корнев мог себе позволить купить еще одного!
А вот у меня приобрести себе новую шкуру - взамен продырявленной - уже вряд ли получилось бы.
Выстрелов больше не было. Зато когда я отступил, пятясь, до густых кустов, в которых запланировал развернуться и дать стрекача, за утлом "точки" послышался странный звук. Попробуйте купить барана, завернуть его в дубленку и скинуть все это хозяйство с четырнадцатого этажа - через пару мгновений вы поймете, что я услышал.
Инстинкт самосохранения вступил в яростную схватку с любопытством, и я, все так же нелепо приседая, пустился в обратный путь по стеночке. Вот и угол дома, кирпичная крошка на асфальте… Отведя курок у своего револьвера - существенный минус дешевых РЖ: "дабл экшн" порой не срабатывает, чтоб быть уверенным, что боек пробьет капсюль, стоит подстраховаться и самому взвести курок, - я аккуратненько высунул нос из-за спасительной стены. В пяти метрах от меня лежал человек, нелепо раскинувший руки-ноги.
Крови под ним я не заметил, но вся его поза свидетельствовала о том, что мужик пролетел не меньше четырнадцати этажей. Он лежал ничком, но голова его смотрела в серое звездное небо цвета мокрого асфальта.
Я перевидал немало трупов на своем коротком веку. Но - в моргах, а теперь, судя по всему, передо мной валялся свежачок. Если так можно выразиться. Но меня заколотило не по этой причине.
Была моя любимая питерская пора - нечто среднее между безумными белыми ночами лета и холодными, черными днями зимы. Так сказать - серая ночь. Из тех, что случаются в середине весны… или ранней осенью. Видимость ограничивалась десятком метров, дальше уже ничего нельзя было разглядеть в этой асфальтовой атмосфере. Однако я, выглянув лишь на мгновение и сразу вновь спрятавшись за спасительный гол дома, успел заметить знакомое лицо. Но только, отпрянув назад, смог его идентифицировать.