- Вы имеете в виду хашишинов? - задумавшись, я пропустил что-то из слов Марии Анатольевны.
- И хашишинов тоже. Но я прежде всего имею в виду Орден Алькантара.
- Почему? Испанцы не сделали мне ничего плохого.
- От тайных обществ, Илья, нельзя ждать ничего хорошего, особенно, от старинных. Алькантара - очень старый рыцарский Орден, восходящий к тамплиерам, а такие общества исполнены лживости и коварства. Для того, чтобы выжить и сохранить конспирацию, общества на протяжении веков вынуждены прибегать к жестоким методам. Скомпрометировать, оболгать, опорочить, подкупить, запугать, шантажировать и даже убить - тайное общество на всё готово. В процессе развития цели общества мельчают, зато арсенал приёмов расширяется в сторону дешёвых и эффективных, а, значит, низких. За века от первоначального благородства не остаётся и следа. Сражения с внешним врагом, внутренние интриги, поиск источников финансирования и борьба за них - всё это накладывает отпечаток на членов Ордена. Тайными обществами зачастую руководили выдающиеся умы своего времени, а они всегда предпочитали целесообразность следованию возвышенным целям. Эволюция общества, веками остающегося цельным крепким организмом и сохраняющим свои секреты, не может идти в сторону гуманизма и личной свободы. Обязательно возобладает строгая дисциплина, основанная на принципе неотвратимости возмездия. Алькантара не исключение. А вы, Илья, для испанцев чужой. Вы посторонний. Члены тайного общества заботятся исключительно о благе общества и людей вне его не ценят. В лучшем случае, рыцари останутся к ним равнодушны, как были равнодушны тамплиеры к паломникам, которых брались охранять на пути в Святую землю. Рыцари будут использовать чужих в интересах Ордена и, не задумываясь, пожертвуют ими, если такая надобность возникнет. Вы уже выполняли их поручения?
- Выполнял, а что? - беседа с медиевистом принимала совсем неожиданный, пугающий оборот.
- Безвозмездно или вам заплатили?
- Да, я взял деньги.
- Это плохо, Илья, вы стали наёмником. Лучше бы вы остались просто человеком со стороны.
- Почему?
- Они ввели вас в свои дела, раскрыли некоторые секреты. Наверное, это были не самые лучшие тайны, если рыцари не смогли справиться сами и приобщили к этому наёмника. Пожалуй вам не стоит слишком доверять членам Ордена. Рыцари коварны, они преследуют только свои цели, и даже если декларируют их, как направленные на всеобщее благо, для достижения этих целей не остановятся перед кровопролитием. Не только крови врага. Члены общества легко пойдут на убийство проникшего в их тайны непосвящённого, чтобы не разгласил сокровенные сведения и не помешал достижению всеобщего благоденствия.
С её словами было трудно не согласиться, и я промолчал.
- Вы не получали от испанцев предложения стать членом Ордена?
- Нет, - удивился я.
- Это ещё хуже.
- Отчего же так?
- В отношениях с вами рыцари Алькантары пошли по кратчайшему пути. Они не стали заманивать вас, обещая покровительство и привилегии. Они обращаются с вами, как с наёмником, которого можно использовать и убрать, когда нужда в нём иссякнет. С членом общества, пусть даже фиктивным, рыцари ещё повозились бы. Хотя и судьба вынужденно привлечённого неофита, скорее всего, незавидна, - вздохнула Афанасьева.
- Вот даже как? - выдавил я.
- Я вас расстроила? - посветлела лицом Мария Анатольевна.
- Благодарю за предупреждение. Предупреждённый вооружён. Извините, мне пора, - я поднялся, наступил самый лучший момент, чтобы смыться. - Я пойду.
Мария Анатольевна проводила меня до прихожей.
- Всего вам хорошего, Илья. Помните о нашем разговоре.
- Обязательно. Я вам позвоню, если будут хорошие новости.
- Звоните, даже если будут плохие.
Я выкатился из подъезда на ватных ногах. Общение с Марией Анатольевной истрепало меня, как хороший скандал. Вот и пойми этих женщин, куда скачет их мысль при расстроенных чувствах? Мужчине сие постичь решительно невозможно.
"Гольф" домчал меня до дома, словно знал дорогу сам, а я только сидел и держался за руль. Голова отупела. Мыслей в ней крутилось мало, в основном, об энергетическом вампиризме.
Запарковавшись во дворе, я потолкался немного вокруг машины. Тачка была далеко не нова и порядком ухожена по российским дорогам. Лишь тот факт, что она выдана мне на время, удерживал от комплексного техобслуживания. На "гольфике" не мешало бы поменять резину, проверить развал-схождение, купить новые чехлы и отдраить торпедо. Задний правый амортизатор тоже, честно говоря, нуждался в замене. Вчерашняя поездка с четырьмя седоками выявила его слабость. В общем, возни предстояло много, и как, скажите на милость, со всем этим управиться, не будь у меня машины!
Попинав с деловым видом колесо, я огляделся и увидел Ирку, целенаправленно идущую ко мне. Ну, что надо? Оправилась от потрясения и решила поругаться?
Я ждал, сунув руки в карманы. Я был устал, опустошён и спокоен. Настолько, что ожидаемая перебранка казалась развлечением.
- Привет, - сказала Ирка.
- Привет.
- Ты машину купил?
- Ну, что-то типа того.
- Поднялся где-то?
- Да я и не опускался. Просто пришло время приобретения автомобиля, и я им обзавёлся.
- После всего, что случилось… - перешла Ира к выяснению отношений и запнулась. - Ты хотя бы извинился, что ли.
- Извини, - равнодушно ответил я и, не удержавшись, язвительно добавил: - Этого больше не повторится.
- Забудем, - тотчас согласилась Ирка. - Хотя, знаешь, меня иногда трясёт.
- Как Сонька? - спросил я.
- Нормально. Она и не поняла ничего, - Ирка заметно обрадовалась проявленному вниманию. - Да эти хачи твои с нами вежливо обращались. Воняло только от них, и морды жуткие. Хорошо, что нас быстро отпустили.
Я не стал распространяться, чего стоило их освобождение. Ирка вряд ли поняла бы истинную ценность отданных арабам предметов.
- Ну что, мир, дружба, жвачка?
- Мир, - согласился я и подумал: "Дружи только с кем-нибудь другим, а жвачку смотри по телевизору".
- Слушай, - улыбнулась Ирка. - Мне по магазинам надо. Давай вместе смотаемся?
Она рассчитывала на машину, но тут я её обломал.
- Извини, - сказал я. - У меня жена скоро работу заканчивает, надо её встретить.
- Ты женат? Ты не говорил! Это с ней ты вчера был? - выпалила Ирка.
- Это моя бывшая жена, - спокойно объяснил я. - Сейчас мы в разводе, но думаем сойтись.
Иркины плечи опустились. Мечты об удачном замужестве рушились на глазах. Наблюдать за этим было печально.
- Ладно, пока, - я повернулся и пошёл к своему парадному.
- Пока, - Ирка чуть не заплакала.
Видеть и слышать её у меня больше не было ни сил, ни желания. Я не чувствовал за собой вины. "Такой уж сегодня день, - подумал я с безразличием. - День, в который приходится расстраивать женщин. Это как собирать и разбрасывать камни. Обычно мы женщин радуем и прилагаем к тому немало усилий, но вот случается их огорчать, и это почему-то даётся легче". Я не ведал, что делать с открывшимся знанием, а оно, меж тем, умножало скорбь. В полной уверенности, что придётся сегодня ещё кого-нибудь опечалить, я поднялся на свой этаж и нашарил ключи.
Запиликал сотовый телефон.
"Едрёна мать! - ковыряясь в замке, я одновременно выуживал трубку. - Кому я теперь понадобился?"
Отперев дверь, я шагнул через порог, поднося к уху мобилу.
- Алло.
- Госоподин Потехин? - прозвучал в трубке безошибочно узнаваемый голос комтура Ордена Алькантара и я понял, что время огорчений не кончилось. - Нам нужно встретиться.
* * *
Для солнечного удара были созданы все условия. Пыльное марево расстилалось над проспектом и небо, ярко-синее над головой, делалось у горизонта белёсым, как в пасмурные тёплые дни. Дома словно присели за деревьями, таясь в их скудной тени. А впереди пылал раскалённый воздух, и трамвайные рельсы казались сверкающей, дрожащей полосой, повисшей над тёмной дорогой.
- Жарко, как в Андалусии, - сказал я.
- Под Кандагаром было круче, - ответил Слава.
Я удивлённо посмотрел на него и тут же отвернулся, обессиленный жарой. Никогда бы не подумал, что Слава читал "Generation’П" и способен так пошутить. Впрочем, я часто недооцениваю корефана. С другой стороны, он мог и не знать пелевинских приколов, а честно поделился впечатлениями. Уточнять я не стал. От духоты спирало в груди.
К часу дня стало припекать, особенно, по петербургским меркам.
- Когда? - спросил я, закрывая ногой дверь на лестницу.
- Чем скорее, тем лучше. Возьмите с собой друга и полный комплект инструментов. Действуйте быстро, время сейчас очень дорого.
Я вызвонил Славу и, сложив в багажник наш арсенал, отправился на стрелку. Эррара не поинтересовался, есть ли у меня возможность и желание приехать сейчас, а мне и в голову не пришло заартачиться. Славе, впрочем, тоже. Мы стали наёмниками, платными исполнителями воли испанских рыцарей. Мария Анатольевна была права. Осталось только узнать, насколько именно. И как далеко могут себе позволить зайти члены тайного общества, живущие под видом коммерсантов в чужой стране.
- Тринадцать ноль-одна, - Слава поглядел на часы. - Опаздывает дон Кихот.
- Вот они, - сказал я, заметив белый "Фиат-темпра".
Машина прижалась к обочине за "гольфом". Задняя дверь "Фиата" открылась. Из него вылез крошечный Хорхе Эррара и горделивой походкой направился к нам.
- Здравствуйте, госопода, - руки, однако, не подал. - Надеюсь, вы готовы немедленно поработать?
Я кивнул, дело было за моим другом.
- Всегда готовы, - буркнул Слава.
- Готовы, - уверил я.
- Отлично. Тогда поезжайте за нами.
- Насчёт денег, - напомнил Слава.
- Сколько нам заплатят? - поинтересовался я.
- Три тысячи евро вам обоим.
Похоже, расценки у Ордена были стабильными.
- Годится, - согласился я с молчаливого согласия другана. - Едем.
А что нам ещё оставалось? Деньги были нужны.
- Киллеры, сука, тупые, - прошипел я сквозь зубы, когда мы загерметизировались в "гольфе" и рыцари гарантированно не могли нас услышать.
- Не буксуй, Ильюха, - добродушно пробасил Слава.
- Ты знаешь, что с киллерами обычно бывает?
- Это ты кина насмотрелся. Не забивай голову. В таких делах мозги лучше оставить дома, целее будут.
Типичная славина позиция, которую я не разделял.
- Надо думать и о завтрашнем дне, - я ещё не ознакомил корефана с теорией тайных обществ Марии Анатольевны, но теперь пришла пора исправить оплошность. - Как ты считаешь, испанцам нужны будут соучастники по грязным делам из числа туземцев-уголовников, когда эта заварушка кончится?
- Когда она будет кончаться, тогда и поглядим, - ответил Слава. Он отлично всё понимал, вероятно, даже раньше и лучше меня. - Пока что у нас особого выхода нет. Также, как и у этих… кабальеро.
Ведомые белым "Фиатом", мы свернули во дворы и встали возле грузовичка "ГАЗ-66". Мы были в сонных трущобах на окраине города. Гражданка - район спальный, но местами он "спальный" не потому, что люди приезжают туда дрыхнуть после работы, а будто сам погрузился в спячку. Есть в Петербурге такие кварталы послевоенной застройки, с длинными жёлтыми пятиэтажками, с заросшими сорняками дворами, засаженными чахлыми тополями и кривыми яблонями, с сохнущим на верёвке бельём. Такие дворы, словно вырезанные из заштатного городишки и вставленные в Питер, источают затхлую атмосферу провинции. И тут же рядом - высотные здания, грохочущие заводские корпуса, супермаркеты и запруженные дороги. Жизнь кипит, стоит лишь отойти на шаг в сторону.
Но сейчас кипения жизни заметно не было. Дворовая аура словно силовым куполом накрыла нас и отрезала от шумов мегаполиса. Даже Хорхе Эррара и вылезший с водительского места здоровяк Хенаро Гарсия, казалось, были разморены сонным покоем захолустья.
- Госопода, - предупредил нас Эррара перед входом в дом, - ваши коллеги, с которыми вам придётся работать, взяли себе клички зверей. Чтобы не открывать ваши настоящие имена, выберите для себя клички заранее.
- А у них какие? - спросил Слава.
- Лось, Енот и, э-э… Бобёр.
"Значит, трое," - подумал я.
- Тогда я буду Медведь, - моментально отреагировал афганец.
- А я буду Выхухоль, - сказал я.
- Как? - хлопнул глазами Эррара.
- Выхухоль. Это такой водяной зверёк, живут в России, питается рыбой, - больше я ничего о выхухоли не знал и объяснил, как сумел.
- Выхухоль, - довольно чисто повторил испанец. - Пусть будет Выхухоль. Я вас так и представлю. Теперь, госопода, прошу следовать за мной.
Довольный тем, что в очередной раз удалось поставить неприятного мне комтура в затруднительное положение, я со Славой поднялся по лестнице на второй этаж. Ступени были грязные, лифт в доме отсутствовал, на площадке, где остановился Эррара, доставая из кармана ключи, не горела ни одна лампочка. Возможно, специально, чтобы соседи не могли подсмотреть в глазок, кто навещает конспиративную квартиру.
В жилье, сдаваемом хозяевами в наём довольно продолжительное время и потому загаженном на совесть, нас поджидала троица бандитов, убивая время за просмотром телевизора. При нашем появлении они насторожились и уставились испытующим взглядом на незнакомцев.
- Знакомьтесь, госопода, - с нарочитым достоинством произнёс Эррара, - это ваши коллеги. Это Медведь, а это, э-э… Выхухоль.
Я уже пожалел, что взял кличку. С этими пацанами шутить не следовало.
- Похухоль, - тут же сказал вертлявый парень в пёстрой бежевой рубашке с короткими рукавами.
- Это Енот, - представил его комтур. - Это Лось.
Костлявый здоровяк с широким крестьянским лицом и глубоко посаженными глазами кивнул, не вставая с кресла.
- …Это Бобёр.
Бобром оказался невысокий крепыш семитской наружности с покатыми плечами борца и высокими залысинами.
- Запомните клички, чтобы не ошибаться потом.
Мы со Славой разместились на диване, бесцеремонно потеснив Бобра. Судя по лицам, народ был сидевший, расслабляться с ними не стоило.
- Вы сможете познакомиться позже, а сейчас о деле. Мы нашли убежище ассасинов. Там скрывается важная персона, который решает… дела… Принимает решения.
- Руководит, - подсказал я.
- Руководитель, - согласился Эррара. - Он нам нужен живым. С ним есть охрана, она живой не нужна. Действовать нужно быстро. Отправляетесь сейчас. Захватываете… персону, привозите сюда, мы производим рассчёты.
"С помощью калькулятора "Микроузи"," - подумал я.
- Возьмите с собой и посмотрите в последний раз, - Эррара достал из внутреннего кармана три фотографии и протянул мне, как самому ближнему. - Он должен остаться живой. Остальных можете застрелить.
- В крайний, а не в последний, - жёстко поправил Слава. Эррара удивлённо и даже испуганно вскинул на него глаза. Испуг тут же сменился раздражением, раздражение озлобленностью.
- Что? Как?
- Не говорят "в последний раз". "В последний" - это перед смертью. Надо говорить "в крайний", - пояснил афганец.
Комтур усвоил урок русского языка. Однако по лицу было видно, что раньше его учили люди без предрассудков, и слышать столь пристрастные поправки испанцу, как минимум, странно.
Я не стал вмешиваться, а обратил внимание на фотографии. На снимках был изображён ловко выхваченный объективом представительный араб с наетым, но узким от природы лицом. Нечто типа раскормленного Осамы бен Ладена.
- Бен Ладен, - засмеялся я и протянул фотки Славе.
- Он самый, - корефан скользнул взглядом по снимкам, осклабился и передал их Бобру. Тот глянул и хмыкнул.
- Замётано, - заржал Енот, разглядывая араба.
Атмосфера разрядилась.
- Значит, этот, - веско резюмировал Лось. За ним чувствовался авторитет. Лось обвёл глазами нашу команду. - Братва, если вопросов ни у кого нет, поехали.
Мы спустились во двор. Лось достал из кармана ключи, деловито открыл дверь "ГАЗ-66".
- Енот, полезай с пацанами в кузов, - распорядился он.
Место нам было определено безапелляционно. Однако борьба за власть в нашем коллективе ещё не начиналась.
- Обожди, я баул возьму, - достав из багажника "гольфа" сумку с автоматами, я передал её разместившемуся в кузове Славе и сам перелез через борт.
Лось и Бобёр сели в кабину. Зарычал мотор. "Шишига" задрожала и покатилась на мокрое дело.
Работать с Орденом Алькантара становилось всё страшнее и интереснее.
Трясясь на узкой неудобной скамейке, я цеплялся за неё обеими руками и прикидывал, что будет, если грузовик остановит наряд автоинспекции, усиленный ОМОНом. Заглянут в кузов и увидят банду здоровенных мужиков. Проверят вещи, а там… До конца жизни потом будешь давать показания, что не ехал в очередной "Норд-ост", только шиш кто поверит. Увидев бандитов, я понял, что крепко увяз, связавшись с испанцами. Мало разве было одних арабов? Я вообще жалел, что поехал с Петровичем на раскопки. Сидел бы сейчас в лесу, искал всякий хлам по урочищам, жил бы мирно, бедно и горя не знал. Идея про лес мне понравилась. Надо будет затихариться, если эта операция сойдёт с рук. Спрячусь от испанцев и Славу прихвачу. Россия большая, пусть ищут. Перекантуемся до зимы, а там страсти улягутся.