- Наша лаборатория изобрела такие катализаторы. Теперь мы могли сделать смертельной даже сенную лихорадку, даже зубную боль или элементарный насморк. Мы пошли дальше: никто и никогда не смог бы доказать, что осложнения после этих болезней вызваны искусственно полученными средствами. Никто и никогда, - повторил профессор.
- И во что же все это вылилось? - вырвалось у Молоканова.
- Наступили годы перемен, - с сожалением произнес профессор. - Я и мои люди оказались не у дел. Финансирование нашей работы было свернуто, нас распустили по домам, приказав держать язык за зубами.
- А что произошло с вашими "катализаторами"? - В голосе Молоканова звучала явная заинтересованность.
- Произошло ужасное, - прошептал профессор, и глаза его округлились. - Наши препараты должны были быть захоронены в пустыне, на севере страны. Но в результате чьей‑то преступной халатности часть биологического материала была направлена для исследований в самую обычную гражданскую лабораторию, где не было никаких средств защиты от биологической опасности.
- Ну и…
- Результат - эпидемия атипичной пневмонии. Профессор произнес это с явным облегчением.
Словно сбросил камень с души.
- Вирус вырвался на свободу, - продолжил он. - Мир оказался на грани гибели. Мы опровергли утверждение, что пневмококк не может вызвать поражение легких без дополнительных факторов, и доказали, что токсоплазма может распространяться воздушным путем. Пневмококк в соединении с токсоплазмой и есть биологическое оружие…
Молоканов ощутил тяжелейший озноб по всему телу. Он поймал себя на мысли, что с огромным облегчением съездил бы по морде этому придурошному ученому, создавшему нечто похлеще атомной бомбы…
И впервые задумался о том, какого страшного джинна он сам, Молоканов, выпустил из бутылки…
Глава 14. РАЗБОРКА С КИТАЙЦАМИ
Дальше события, на которые намекал Арамис, развивались стремительно.
Джулия слезла с мотоцикла и огляделась. Она плохо знала новую Москву. Вокруг нее - нагромождение домов, какие‑то постройки с покатыми крышами из блестящего металла, похожие на гигантские склады. Трудно было определить, то ли это окраина огромного города, то ли она находилась в одном из старых кварталов, застроенном и перестроенном в соответствии со вкусами новых владельцев здешней земли.
Мотоциклы стояли прямо напротив шестиэтажного здания, построенного в первой половине прошлого века. Об этом можно было догадаться по толстым, едва ли не метровой толщины, стенам, сравнительно небольшим окнам и затейливым украшениям в виде колосьев пшеницы и кистей винограда, разбросанных тут и там по всему фасаду.
Желтое покрытие стены основательно облупилось. По стенам побежали широкие трещины, местами штукатурка отвалилась, обнажив большие участки кирпичной кладки.
В целом создавалось впечатление, что у здания нет хорошего хозяина. Он не довел бы добротное строение до такого безобразного состояния. А вот месторасположение дома Джулии понравилось.
В его многочисленных окнах горели яркие огни. Даже отсюда, с улицы, было видно, что комнаты до самого потолка заставлены картонными коробками и клетчатыми клеенчатыми баулами. Иногда в окнах появлялись лица, но разглядеть их в темноте было практически невозможно.
До ушей Джулии доносилась незнакомая речь. Впрочем, прислушавшись, она поняла, что обитатели этого грязноватого муравейника общаются только по- китайски.
Джулия обожала китайскую еду и частенько заказывала в Нью–Йорке что‑нибудь вкусненькое из ближайшего к ее дому китайского ресторанчика. Как правило, еду приносил желтолицый субъект, с трудом говоривший по–английски. Поэтому Джулии волей–неволей пришлось выучить несколько слов по–китайски, чтобы хоть как‑то общаться с разносчиком восточных блюд.
- Китайское общежитие, - пояснил Арамис, перехватив недоумевающий взгляд Джулии, и со вздохом добавил: - Какой только заразы там нет! Крысы, слизни длиной с карандаш, какие‑то странные зеленые тараканы, которые кусают и оставляют у человека под кожей червяков… Впрочем, тебе это известно. У вас, там, в Америке, есть свои китайские кварталы.
Разумеется, Джулия знала о "чайна–таунах" или "китайских городках".
Это целые районы американских городов, заселенные в подавляющем большинстве этническими китайцами. Там свои правила, свои законы.
Американская городская полиция боится туда нос сунуть. Поэтому городские власти открывают в этих "чайна–таунах" полицейские участки, в которых штат состоит из одних китайцев. Чтобы, значит, хоть какая- то власть в районе все‑таки была.
Правда, "чайна–таун" в Америке - это еще и довольно интересный и яркий с виду уголок огромного города, отличающийся от общей серой массы домов, в которых проживают рядовые белые и черные граждане США. И если найдется толковый провожатый, у которого есть надежное прикрытие, прогулка по "чайна–тауну" может Оказаться весьма интересной и увлекательной.
Множество лавочек с восточными травами, едой, ароматическими веществами, керамикой и деревянными фигурками. А главное - красочные праздничные шествия, которые организуются едва ли не каждый день. Святых у китайцев множество, так почему бы и не отпраздновать день рождения каждого? Однако за праздниками китайцы не забывают еще и трудиться, как муравьи, откладывая часть денег на счастливую жизнь.
Но эта громадная каменная махина, грязная и обшарпанная, никак не походила на привычное для Джулии строение в американском "чайна–тауне". Мрачное здание, скорее, напоминало тюрьму или укрепленный замок, обитатели которого каждую минуту готовы отразить нападение врага.
- Все здесь? - Арамис обежал быстрым взглядом байкеров, сгрудившихся рядом. - Значит, так, братва. Каждый знает, что ему делать. Никаких изменений в плане нет и не будет. Мы китайцев хорошо изучили, не так ли? Вопросы есть?
По дружной группе байкеров пронесся одобрительный гул и ругательства в адрес "желторожих". Никаких возражений и вопросов не последовало.
Арамис одобрительно кивнул и продолжил:
- Сейчас я и вот она, - он ткнул пальцем в опешившую от неожиданности Джулию, - пойдем на переговоры. Из меня парламентер хреновый, поэтому, если что, она меня поддержит. Юлька - девка сообразительная, фишку сечет и сразу скумекает, что к чему. Вопросы есть?
И снова вопросов не последовало. Байкеры разбрелись, кто куда.
Арамис обернулся к Джулии:
- Это ничего, что я с тобой не посоветовался?
- Все нормально, - не очень уверенно ответила она.
- Тебе нужна разрядка, не так ли? А мне - поддержка. Короче, двинули к общаге, а по дороге я тебе все объясню в двух словах. - Он быстро пошел вперед, Джулия последовала за ним.
По словам Арамиса, в Москве насчитывалось около тридцати общежитий, заселенных китайцами, вьетнамцами и прочими выходцами из Южной и Юго–Восточной Азии. В подавляющем большинстве вся эта "желтожопая", как презрительно бросил Арамис, братия не имеет никаких документов на право проживания, а тем более на право работать в России. Все эти здания были захвачены лет десять назад и за это время успели превратиться в натуральные крепости. Точнее, в бронированные склады товара без накладных. Все попытки выставить оттуда настырных китайцев ни к чему не привели.
- Представь себе такую общагу после генеральной чистки милицейскими властями. Вроде бы ОМОН выгнал всех, - рассказывал на ходу Арамис, - все двери опечатаны, охрану сменили. А поутру оказалось, что дом опять полон китайцами. Словно они из стен вышли!
- Как же это получается? - поразилась Джулия.
- До московских китайцев, понятно, ей и дела нет, но просто интересно найти объяснение этому феномену.
- Да очень просто! - развеселился Арамис. - У них есть специальные приспособления, чтобы забираться с улицы через окна. А еще - они излазали все подземные коммуникации вокруг здания. И знают, через какие люки проще проникнуть внутрь, минуя главный вход. Вот так.
- И в чем будет наша задача?
- Сейчас мы зайдем внутрь здания, - деловито сообщил Арамис, - поговорим со "старшим". Есть там у них такой - Ван, так, "деловая колбаса", - презрительно отозвался он о предводителе китайцев. - Его как огня боятся остальные китаезы. Он их вроде как крышует. Мы предложим ему в течение пары–тройки часов убраться из здания. Товар пусть выкидывают в окна. В основном в здании хранятся шмотки: спортивные костюмы, кроссовки и прочая мутотень - все подпольного изготовления и дерьмового качества. Так что ни–чего не разобьется, даже если с крыши сбросить.
- А если китайцы не согласятся уходить?
- Разумеется, не согласятся! - воскликнул Арамис. - Но у нас есть аргумент. Мы их оттуда выкурим. Но для приличия надо же предложить им самим покинуть помещение, чтобы потом не было претензий к московским байкерам, будто мы звери и заживо людей сожгли.
У Джулии оставался только один вопрос:
- А зачем вам это надо, вы что, боретесь за этническую чистоту родного города?
- Пока нет, - отмахнулся Арамис. - До этого дело пока не дошло. Если бы только ради этнической чистоты - так этот домишко еще до нас кто‑нибудь поднял бы на воздух при помощи пары сотен килограм мов тротила. А нам заплатили, чтобы мы очистили здешнее пространство. Кто‑то выкупил эту землю, а "маленький Китай" новому хозяину ни к чему.
Выселять всю эту азиатскую банду обычным путем, официально, - долгий и муторный процесс. А мы взялись провернуть все дело часа за два, причем за умеренную плату.
- А почему за умеренную плату?
- А потому, что нам это дело самим по кайфу.
За разговорами не заметили, как подошли к главному входу в здание.
Арамис нажал кнопку переговорного устройства и уверенным голосом произнес:
- Мы к Вану. Открывай ворота.
В домофоне зашуршало, и хриплый голос недовольно спросил с акцентом:
- А ты с ним дагаварилася?
- Открывай дверь, козел драный! - заорал мгновенно взбешенный Арамис и с силой засадил кованым носком байкерского ботинка по тяжеленной металлической двери. - Не зли меня, жополиз китайский!
Вероятно, за дверью сообразили, что дешевле под–чиниться: загремели мощные засовы, и дверь со скрипом приоткрылась, как ворота старинного замка.
Арамис скрылся за дверью первым. Затем оглянулся и позвал Джулию. Она вошла и увидела столик, вокруг которого расположились несколько мужчин, часть из которых, по крайней мере на вид, - славяне, все в черных комбинезонах - униформе охранников. За их спиной начинался коридор, уходивший в глубь здания.
- Ведите нас к Вану, - потребовал Арамис, не дожидаясь вопросов. - У нас договоренность с ним есть. Живо поворачивайтесь, хомяки желторожие!
Видно было, что охрана не привыкла к такому обращению. Самый крупный из мужиков открыл было рот, но, взглянув на выражение лица Арамиса, решил, что разумнее промолчать. Только кивнул одному из сидевших за столом, рябому и маленького роста парню. Тот вскочил и устремился в коридор.
Арамис и Джулия последовали за ним.
В здании кипела своя, особая жизнь. Справа и слева в стенах имелось множество дверей, еще более прочных, чем входная, - металлических или даже бронированных. Из комнаты в комнату через коридор сновали китайцы. Одни перетаскивали громадные тюки и коробки. Другие осторожно несли в кастрюльках еду, распространявшую неприятный запах.
Мимо Джулии проскочил крохотный китайчонок, прижимавший к груди две пачки паспортов - китайских и российских. От тех и других исходил запах свежей типографской краски.
- Так и живут, - пояснил Арамис, провожая взглядом "паспортиста".. - У него в лапах - полсотни паспортов. Это на тысячу китайцев. По двести китайских морд на один паспорт. Они ведь на наш, русский взгляд, все похожи друг на друга, как фасолины. Кто там разберет, чей в действительности этот паспорт? Если так дело пойдет дальше, можно Москву вскоре переименовать в "Пекин-2".
Рябенький провожатый подошел к деревянной дверце, толкнул ее плечом и пригласил спуститься за ним вниз, в подвал.
Джулия осторожно передвигалась позади Арамиса, опираясь рукой о его сильное плечо: она боялась оступиться. Лестница была слабо освещена, словно специально, для того, чтобы здесь кто‑то свернул себе шею.
Зато в подвале была совсем иная картина. Море огней, красок и музыки. Создавалось впечатление, что они попали на праздник.
- Вот–вот, - вздохнул Арамис. - Нам кажется, что бедно они живут, в ободранном домике, а оказывается, совсем не хило. Вот и верь им после этого!
Они долго шли по извилистому лабиринту. Вероятнее всего, здесь раньше размещалось бомбоубежище. Вдоль коридоров расположились многочисленные отсеки с мощными дверями, в которых шла своя жизнь.
В одной большой комнате стрекотали сто или более швейных машинок, за которыми беспаспортные и безвизовые китайцы изготавливали поддельные штаны "Адидас" и майки "Найк". Грохот от машинок стоял такой, что можно было оглохнуть.
Пока Арамис и Джулия шли мимо, никто из китайцев не оторвал голову от работы и не бросил на них взгляд. Вдоль рядов швейных машинок ходили надсмотрщики со злыми лицами. Не хватало только хлыстов.
- Прямо как на галере, - ухмыльнулся Арамис. - Плохо работаешь - ступай за борт! Худшее наказание - это когда провинившегося выбрасывают за ворота дома. Такие живут не больше суток. Помирают от страха в незнакомом городе. Кстати, кладбище у них здесь тоже свое. Отрыли под бетонным основанием подвала и там хоронят трупы умерших от старости и болезней, причем в вертикальном положении, чтобы больше влезало. Рационально мыслят, желтозадые!
Еще Джулия увидела комнатки, в которых расположились на деревянных топчанах совсем маленькие девчонки–проститутки. На вид они выглядели лет на десять–одиннадцать. Девчонки сидели рядком, тупо уставившись перед собой в ожидании очередного клиента.
Помимо девочек, имелись и мальчики, еще более маленькие и едва понимающие, что такое с ними проделывают на кушетке взрослые дяди.
Тут же, рядом, гостеприимно распахнули свои двери крохотные, на два–три столика каждый, ресторан чики с национальной китайской едой. Не той едой, которой кормят европейцев и американцев, выдавая за китайскую пищу, а "настоящей", в которой имелись их "деликатесы" - змеи, жабы, колодезные мокрицы, фаланги и скорпионы - живность, от которой европейца с души воротит.
Вот один из клиентов заказал кобру, которую на его глазах повар полоснул по брюшку острым ножом, выпустив кровь в подставленный стакан. Клиент жадно прильнул губами к краю стакана и сладострастно сощурил и без того узкие глаза.
Джулию едва не стошнило, но Арамис вовремя увлек ее дальше.
- Нечего смотреть - вырвет! - вернул он ее на землю. - Мы почти пришли.
Оказалось, что осталось миновать еще только один отсек, где размещался нелегальный переговорный пункт. Здесь ловкие китайцы подключались к номерам ничего не подозревающих москвичей и наговаривали по телефону на десятки тысяч долларов.
В одном только месте Арамис остановился сам. У большой площадки на перекрестке нескольких коридоров. Его явно заинтересовали ряды бочек с бензином и с красной надписью "Огнеопасно!"
Арамис задумчиво посмотрел на бочки, покачал головой, но ничего не сказал.
- Пришли, - произнес рябой провожатый и услужливо распахнул перед Арамисом резную деревянную дверь, выполненную из драгоценного черного дуба.
Арамис шагнул внутрь, за ним Джулия.
Этот ярко освещенный зал, казалось, состоял из множества ковров, подушек и низеньких столиков, тут и там расставленных под высокими бетонными сводами подвала.
Владелец помещения попытался, как видно, максимально скрасить суровую простоту бывшего бомбоубежища и превратил его в довольно уютное местечко.
В центре комнаты развалился на подушках узкоглазый мужчина в черном шелковом халате, подпоясанный толстым желтым шнуром. Китаец был не стар, но определить его возраст сразу было невозможно, - зпрочем, как и у большинства выходцев из Азии. Длинная, но жиденькая бородка, подведенные черной тушью узкие глазки, бритая наголо голова.
Рядом с китайцем, по всей вероятности хозяином этого своеобразного "чайна–тауна", расположились несколько девушек и парней, все тоже азиатского типа. Парни были наряжены в черные дорогие костюмы от "Армани", ослепительно–белые рубашки и черные галстуки. И все - в темных очках.
По–видимому, они считали себя ужасно крутыми: старательно хмурили брови и недобро двигали челюстями. В зубах у каждого торчала сигарета. Все вместе они напоминали персонажей старых американских гангстерских фильмов, но очень смешных и неестественных, да к тому же узкоглазых.
Джулия с большим трудом удержалась, чтобы не расхохотаться во весь голос.
Человек в черном халате, судя по всему, и был тот самый Ван, к которому они пришли. Он высокомерно и презрительно обращался к своему окружению.
- Ну что, говорить будем? - Ван поднял руку, картинно щелкнул пальцами и крикнул что‑то по–китайски.
Одна из девушек вскочила и поставила на столик перед Ваном небольшой серебряный поднос стремя чашечками, в которых дымился ароматный чай.
Арамис невежливо отмахнулся от предложенного чая. Он также отказался и от предложения сесть на указанный ему низенький стульчик.
Ван нахмурился: он сразу почувствовал, что разговор предстоит неприятный.
- Ты и есть Ван Сюй–чэн? - поинтересовался Арамис и продолжил, не дожидаясь ответа: - Мне сказали, что ты в этом крысятнике, - Арамис пренебрежительно ткнул пальцем вверх, - самый главный.
Прихлебатели Вана заволновались. Кое‑кто вскочил на ноги и принялся грозно размахивать руками.
Джулия подумала было, что дело плохо, однако реакция Арамиса ее успокоила.
Он не только не обратил никакого внимания на угрожающее поведение китайцев, но даже с невозмутимой небрежностью продолжил:
- Меня попросили передать тебе, что ровно через три часа земля под этим зданием и соответственно само здание перейдут в собственность одного уважаемого господина. Этот хороший человек не намерен оставлять здесь питомник, чтобы заниматься разведением китайцев. Поэтому к концу озвученного срока помещение должно быть очищено от людей и барахла. Если это мирное предложение не будет выполнено, последствия будут, поверь мне, ужасны.
Видимо, устав от слов, Арамис повернулся к Джулии.
Она не замедлила поддержать своего дважды спасителя:
- Короче, господа, дело обстоит просто: собирайте свои вещи и уходите. Уверяю, это в ваших же интересах. Не осложняйте ситуацию. Если не согласитесь, ответственность за возможные жертвы среди ваших соотечественников ляжет целиком на вас, господин Ван, и на ваших сотоварищей.
- Вот и все, - с облегчением подытожил Арамис.
Он взял Джулию под локоть. Байкеру было крайне неприятно находиться под землей в обществе десятка обозленных китайцев, готовых накинуться на него и Джулию в любую секунду.
- Больше нам здесь делать нечего, - сказал он. - Мы свою миссию выполнили.
Ван устало улыбнулся.
- На моей памяти было уже двенадцать попыток выбросить нас из здания. - Он усмехнулся. - Уверяю - ничего у вас не получится. Это здание будет стоять так же долго, как Великая Китайская стена на земле Поднебесной империи.
Окружавшие Вана китайцы разразились восторженными криками, поддержав своего предводителя. Они бросали на Арамиса и Джулию высокомерные и гордые взгляды.
Арамис сплюнул на роскошный ковер и заметил: