После ухода оперативников Шторм еще некоторое время обдумывал детали разговора с будущим негласным сотрудником, но, вспомнив о том, что ему доложил дежурный по ДПНК о Золотом, он накинул на плечи шинель и отправился в штрафной изолятор, куда вора в законе перевели из ПКТ за нападение на контролера.
* * *
Покормив, как обычно, по дороге Цезаря и Агату, Тоцкий заспешил домой. Ему не терпелось известить Ловчего о хорошей новости, и он боялся не успеть до визита вора в законе.
Однако его опасения оказались напрасными:
Ловчий в этот вечер не появился, не было его и на следующий день, так что Тоцкому пришлось избегать встречи со Штормом, чтобы не вызвать у него нежелательных подозрений по поводу платы за побег Золотого. Лишь на третьи сутки поздно ночью Ловчий появился в доме ветеринара, и взволнованный хозяин накинулся на него.
- Где тебя черти носят?! - спросил он, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик. - Сам толкаешь меня в такую авантюру и пропадаешь черт знает где! Теперь каждый день дорог!.. Ты хоть знаешь, как сейчас события разворачиваются?!
- Вижу, у тебя есть новости, - усмехнулся Ловчий.
- Да еще какие! - воскликнул Тоцкий.
- Выкладывай.
Выдержав небольшую паузу, ветеринар радостно начал рассказывать о событиях трехдневной давности.
- Не поверишь, Ловчий, но Шторм сам пришел ко мне!
- Сам?! - удивился Ловчий.
- Да! Он узнал голос Камила, когда вы разговаривали с ним в машине. Это он мне потом сказал, когда второй раз пришел.
- Ну, ну!.. - насторожился вор в законе.
- Первый раз он пришел ко мне утром, как будто щенка хотел приобрести. Ходил по питомнику, все вынюхивал. Я сразу понял, что произошло что-то не то, и велел Камилу следить за ним. А вечером Шторм опять пришел.
Я решил сначала, что он арестовать меня пришел, но оказалось, он все хорошо обдумал и решил предложить свои услуги!.. Сказал, что связь с тобой будет поддерживать через меня.
- Ты ему рассказал обо мне? - угрожающе спросил Ловчий.
- Да ты в своем уме?! - испуганно воскликнул Тоцкий. - Он даже не спрашивал про тебя, а я инициативы не проявлял.
- Так как же он узнал про меня?
- Я тебе объяснил уже, что он по голосу Камила узнал! - раздраженно сказал ветеринар. - Наутро пришел в питомник, как я полагаю, убедиться в том, что не ошибся, и понял, что все мы между собой связаны!.. Собак узнал!..
Почему меня об этом не предупредили?! - возмущенно спросил он. - Смотри, Ловчий, твоя беспечность может всем нам боком выйти!
- Да ладно, раскудахтался, - отмахнулся Ловчий. - Ты лучше скажи, какие услуги предлагал Шторм?
- Помощь предлагал за определенную плату, чтобы Золотого освободить!.. Я ему еще позавчера должен был дать ответ, но тебя где-то черти носят!.. Что ему завтра передать?
Ловчий на какое-то время задумался. Столь скорое согласие полковника несколько озадачило его.
- Знаешь, Станислав, не нравится мне, что он так быстро согласился, - сказал он после долгого молчания. - Знаю я их кумовские приемы, хитрые они, собаки! И потом… Почему он не расспросил обо мне?.. Значит, не торопится, боится спугнуть, - сам с собой продолжал рассуждать Ловчий. - Здесь надо все как следует взвесить. Может, через тебя и Камила он думает выйти на всех нас. С работы он возвращался в сопровождении охраны?
- Нет.
Ловчий опять задумался. Через минуту, покачав головой, он тихо пробормотал:
- Странно. Может, он без охраны, чтобы нас не спугнуть. Ведь рано или поздно мы обнаружим себя. А что он предлагает, чтобы освободить Золотого?
- Не он, а я предлагаю, - самоуверенно сказал Тоцкий, - он лишь окажет услугу.
- Какую услугу?.. И почему ты предлагаешь?
- Я говорил тебе, что ты рано вычеркиваешь меня из списка нужных людей, - ухмыльнулся ветврач, - и что я могу кое-что придумать.
- Ну, и что Ты придумал?
- Вывезти Золотого из зоны в чучеле медведя, которое ты мне заказал, - пояснил ветеринар. - А помощь в этом окажет Шторм!
У Ловчего от удивления глаза широко раскрылись.
- А у тебя, Станислав, и вправду голова на месте! - воскликнул он. - И как ты до этого додумался?
- Да я уже давно об этом думал и хотел тебе сказать, - заулыбался врач, - только вот ты меня не хотел слушать. Нападение какое-то придумал на расконвойку и комнату свиданий!
- То была горячка, - сконфуженно стал оправдываться Ловчий, - признаю, не подумал.
- Да, тут ты и в самом деле не подумал, - снисходительно согласился Тоцкий, - а я для тебя придумал вариант без кровопролития.
- А как это все будет выглядеть?
- Проще не бывает, - продолжал самодовольно ухмыляться ветврач. - Чучело медведя мы подарим Шторму, а он его поставит как экспонат в красном уголке клуба. Ну а дальше, я думаю, все будет выглядеть приблизительно так: Золотого выведут из ПКТ либо в санчасть на какие-нибудь прививки, либо в баню, либо начальник сам найдет какую-нибудь причину, чтобы усадить его в чучело медведя, ну а затем он прикажет вынести экспонат из зоны ко мне для какого-нибудь ремонта, предположим, мыши или крысы попортили его…
Ловчий внимательно слушал и старался как можно яснее представить себе все детали предстоящего дела. И чем дальше он слушал, тем больше хмурилось его лицо.
- За идею, Станислав, тебе большое спасибо, - наконец сказал он, - за нее ты получишь свою долю, но меня здесь настораживает одна вещь.
- Какая?
- Быстрое согласие Шторма. Не верится, чтобы человек, проработавший столько лет в сфере охраны лагерей, тем более дослужившийся до такого положения, так скоро согласился помогать тем, кто еще совсем недавно находился у него под присмотром.
- Тогда какого черта ты связался с ним? - недоуменно спросил хозяин.
- Сам не знаю, - пожал плечами Ловчий. - Планируешь так, а на самом деле все происходит по-другому.
- Что-то я ничего не понял, что ты наплел, - растерянно хмыкнул ветеринар. - Выражайся яснее.
- Да просто ощущение риска мне нервы щекочет, вот я, наверное, и совершаю головотяпство!
- Это твое головотяпство, как я уже сказал, тебя точно до добра не доведет! - недовольно буркнул врач. - И себя, и всех нас под "зеленку" подведешь!.. Из прокуратуры мне и так не дают покоя, а тут ты еще со своим головотяпством.
- Ладно, не зуди! - оборвал его Ловчий. - Вытащим из зоны Золотого, получишь свою долю и можешь катиться ко всем чертям!
Зная вспыльчивый характер вора в законе, Тоцкий замолчал, но через мгновение, не выдержав, спросил:
- Ну и что же теперь будем делать?
- Делать? - с иронией в голосе переспросил гость. - А делать, Станислав, мы будем вот что: для начала ты скажешь Шторму, что за его помощь мы ему дадим пятьдесят тысяч долларов - это для того, чтобы он не дергался, а ты отнесешь ему аванс в десять тысяч. Затем ты проследишь за ним, все ли гладко. Я имею в виду, не устроит ли он нам слежки или еще какой-нибудь каверзы: ведь не исключено, что Золотого он усадит в это чучело, а потом на это чучело начнет ловить нас!..
- Думаю, ничего не получится, Виктор, - вставил фразу хозяин.
- Почему?
- Шторм прекрасно знает, что я связан с вами, и обезопасит себя со всех сторон. И уж тем более он постарается законспирировать любую слежку. Уж тебе ли не знать их методы работы, когда ты столько лет провел за колючей проволокой под их опекой?
Ловчий почесал затылок.
- Выходит, нам придется действовать вслепую? - неуверенно спросил он.
- Выходит, так.
Настроение вора в законе заметно упало.
Встав из-за стола, он начал ходить взад-вперед.
- А не подложить ли нам ему свинью? - наконец остановился он посреди комнаты. - Если мы затеяли такую авантюру, то и действовать надо до упора!..
- Как это - "до упора"? - не понял ветврач.
- Допустим, полковник быстро согласился потому, что не знает, сколько нас, и на самом деле боится за жизнь своей семьи, - стал развивать свои мысли Ловчий. - Чтобы вычислить всех нас, он дает согласие и тем самым тянет время!.. Тянет время для того, чтобы мы все себя обнаружили, ведь мы должны встречать Золотого, и полковник это хорошо знает.
- Логично, - согласился Тонкий.
- В таком случае, Станислав, мы поступим по-другому, - понизил голос Ловчий. - Мы Шторму в чучеле медведя подкинем троянского коня!
- В каком смысле? - разинул рот ветеринар.
- Мы набьем его оружием, и пусть он после этого ставит его в красном уголке клуба. Ты же, Станислав, встретишься в лагере с блатными и переговоришь с ними. Желающих выйти на свободу найдется немало, а нам это впоследствии зачтется!..
- Ты, Виктор, хочешь, чтобы они сами… - Тоцкий не смог закончить фразы: слова застряли у него в горле.
- Совершенно верно, Станислав. Оружие будет с глушителями, и блатные сами бесшумно поснимают охрану с вышек и уберут патрульных контролеров с улиц лагеря, а также в ДПНК, штрафном изоляторе и ПКТ! Такого хода, я уверен, полковник от нас не ожидает! - закончил Ловчий, потирая руки. - Ну, как моя идея?!.
Тоцкий весь сжался от ужаса. Он знал непредсказуемость Ловчего и то, что вор в законе ни за что не отступал от намеченных планов, какими бы безрассудными они ни казались.
В очередной раз ветеринар пожалел, что сразу не рассказал о своем замысле с болезнью Золотого. Сейчас он казался таким простым и безобидным по сравнению с тем, что задумал Ловчий.
- Что с тобой, Станислав? Ты не одобряешь моей идеи? - скривил губы тот, увидев его лицо.
- Я не смогу.
- Чего ты не сможешь?
- Я не смогу пойти на такой риск, - пролепетал Тоцкий.
- А тебе и не надо идти ни на какой риск, - опять скривился Ловчий, - тебе лишь надо помочь Шторму установить троянского коня в клубе и переговорить с блатными, которые сами придумают, как достать оружие из чучела медведя.
- Да, но Шторм может догадаться, ведь чучело с оружием весит в десять раз тяжелее! - возразил врач. - И вдруг он захочет посмотреть?..
- Тогда ты сделаешь так, чтобы он не посмотрел! - оборвал его Ловчий.
- Виктор! - сделал последнюю попытку ветеринар. - Может, не стоит? У меня есть еще один вариант…
- Все!.. Я все сказал! - угрожающе заревел вор в законе. - Ты понял меня?!
* * *
Шторм, прежде чем зайти в камеру к Золотому, ознакомился в контролерской с постановлением о его переводе из помещения камерного типа в штрафной изолятор: там говорилось о беспричинной агрессии заключенного по отношению не только к сокамерникам, но и к контролерам. Уяснив себе некоторые детали из прочитанного, полковник приказал дежурному прапорщику сопровождать его камеру.
Золотой встретил Шторма циничной ухмылочкой. Его лицо было разбито до неузнаваемости, обе руки пристегнуты наручниками к отопительной батарее, дыхание было частым и хриплым.
- Что, начальник, пришел полюбоваться, как надо мной твои костоломы поработали? - сиплым голосом спросил Золотой вошедшего в камеру Шторма. - Они мне ребра сломали.
- Тебе что, жить надоело? - перебил его полковник. - На тот свет торопишься?
- Вызовите мне врача, - требовательно прохрипел вор, - ослабьте наручники, у меня уже все руки онемели. Врача мне!
Немного потоптавшись на месте, Шторм обернулся к сопровождавшему его прапорщику и приказал снять с Золотого наручники.
- Это опасно, Алексей Николаевич, - предупредил его контролер, - он бросится на вас!
Мы уже несколько раз освобождали его от наручников, но он все время бросается на нас с кулаками и пытается задушить!
Слушая прапорщика. Золотой истерически расхохотался.
- Боитесь, черви позорные! - заорал он во все горло. - Вы меня и мертвого бояться будете!
- Седых, прекратите истерику! - громко сказал Шторм, перекрывая его смех. - Сейчас вам вызовут врача и дадут успокоительное. Снимите с него наручники, - повторил он свой приказ контролеру.
Но как только заключенный почувствовал, что его руки свободны, он резво вскочил на ноги и залепил начальнику колонии такой увесистый удар в переносицу, что тот вылетел из камеры и приземлился в коридоре штрафного изолятора. Второй удар, который Золотой хотел нанести прапорщику, не достиг своей цели - бывший настороже контролер опередил его ударом дубинки по голове. Дальше на вора обрушился град ударов, и Золотой, потеряв сознание, распластался на полу камеры. Прапорщик снова пристегнул его наручниками к батарее и вышел в коридор, чтобы помочь начальнику колонии подняться с пола. Лицо полковника было залито кровью, шедшей из носа.
Опершись на руку контролера, он поднялся на ноги и заковылял в комнату контролеров, где находился умывальник. Умывшись и приостановив кровь, он уселся на кушетку и потрогал опухавшую переносицу.
- Шустрый, сволочь! - пробормотал он себе под нос.
- Я же говорил вам, Алексей Николаевич, что это опасно, - посетовал прапорщик. - Вообще нам кажется, что он тронулся умом, поэтому мы не снимаем с него наручников.
Шторм поднял глаза на дежурного и несколько мгновений смотрел на него в упор.
- Вы это серьезно?
- Во всяком случае, нам так кажется, - замялся прапорщик. - Со вчерашнего вечера он бросается на сокамерников и на нас, требуя, чтобы мы его убили!
- Вот что, - приказал полковник, - вызовите сюда врача, пусть он его осмотрит и окажет медицинскую помощь.
- Тоцкого сегодня на работе нет: он на больничном, - ответил прапорщик.
Это известие вызвало у Шторма небольшое смятение.
- Ну, тогда привезите из поселковой больницы врача! - вскипел он. - Что, вы не знаете своих обязанностей? Вам надо о них напоминать?
Встав с кушетки, он швырнул окровавленный платок в урну и направился к выходу из изолятора. Перед дверью он обернулся и сказал:
- Если врач посчитает нужным, то переведите Золотого в санчасть и выставьте возле него дежурного.
Вернувшись к себе в кабинет, он долго анализировал события последних суток, но к определенному выводу так и не пришел. Неожиданное известие о болезни Тоцкого повергло его в смятение, поскольку вечером должна была состояться очередная встреча с ним. Правда, немного поразмыслив, полковник пришел к выводу, что это обстоятельство ему даже на руку: у него появилось время еще раз все как следует обдумать.
Вечером к нему в кабинет пришел Каравайцев и доложил о проведенной работе по подбору негласного сотрудника.
- Есть один паренек без роду без племени, Алексей Николаевич. - Оперативник положил на стол перед начальником папку с личным делом солдата. - Он согласен поработать на нас, но у него есть кое-какие условия.
- Какие?
- Он хочет, чтобы, после того как он выполнит наше задание, мы написали ему рекомендацию для поступления в Московскую академию Федеральной службы безопасности. Мечтает поступить на отделение контрразведки!..
- Романтик, - усмехнулся Шторм. - Что же, такие люди всегда нужны. Подготовьте для него необходимые рекомендации и принесите мне на подпись, - приказал он Каравайцеву. - И пригласите его ко мне.
- А он здесь, Алексей Николаевич, ждет в коридоре.
- Ну так зовите его!..
Каравайцев вышел в коридор и через несколько секунд вернулся с высоким сухощавым солдатиком. Вид будущего негласного сотрудника немного разочаровал Шторма. Лицо парня было настолько юное и розовощекое, что трудно было себе представить, как оно впишется в круг грубых бандитских физиономий.
Предложив ему сесть, Шторм улыбнулся:
- Значит, зовут вас?..
- Светлов Андрей Викторович, - представился парень, видя, что начальник колонии открыл папку с его личным делом.
- Прекрасно, Андрей!.. Значит, хотите поступить в академию Федеральной службы безопасности?
- Так точно! - отчеканил солдат.
- Прекрасно.
На минуту полковник задумался, снова разглядывая парня. Он заметил, что Каравайцев, сидевший позади солдата, смотрит на него неодобрительно, с сожалением.
- А вы представляете, для чего вас вызвали и какое задание вам предстоит выполнить?
Солдат суетливо обернулся назад и, бросив взгляд на Каравайцева, робко ответил:
- В общих чертах мне объяснили, а конкретно не знаю, что мне предстоит сделать.
- Вам, Андрей, предстоит очень опасная работа, - тяжело вздохнул Шторм, - связанная с огромным риском, но если вы ее выполните, то можете считать себя на пятьдесят процентов студентом академии!
Каравайцев неодобрительно хмыкнул.
- Снимите с себя одежду, - не обращая внимания на оперативника, предложил солдату Шторм, - и скажите: вы знакомы с жаргоном заключенных?
- А как же! - ответил Светлов, раздеваясь. - Кто же его здесь не знает? Любой черпак, отслужив год в охране зоны, может говорить на нем с любым зеком!
- Прекрасно. Тогда скажите, Андрей, как уголовники называют наемного убийцу?.. Это я для проверки, - добавил полковник.
- Гладиатор или торпеда! - без запинки ответил солдат.
- А проститутка?
- Бикса.
- Кровать?
- Шконка.
- Лампочка освещения?
- Балдоха.
Слыша, как легко отвечает солдат, Шторм удовлетворенно улыбнулся. Тем временем парнишка скинул с себя одежду и остался в одних трусах. Увидев белоснежную кожу солдата, полковник нахмурился.
- Знаете, Андрей, почему я вас попросил раздеться? - не зная, как приступить к деликатной теме, спросил он.
- Нет, - пожал плечами удивленный парень.
- Видите ли, вам придется некоторое время пожить среди заключенных - таково наше задание.
- Это я понял.
- Хорошо, что вы поняли. Так вот, с таким чистым телом, как у вас, находиться среди заключенных небезопасно. Ясно, что я имею в виду?
Наивный паренек отрицательно покачал головой.
- Мне надо испачкаться? - по-детски спросил он.
- Нет, что вы, Андрей! - непроизвольно прыснул от смеха Шторм. - Чистое тело в плане гигиены, напротив, является одним из показателей высокой нравственности у заключенных, так что здесь вы можете быть спокойны за себя! Я имею в виду совсем другое: на вашем теле нет ни единой татуировки, а такое явление среди заключенных строгого режима крайне редко, - как можно мягче пояснил Шторм. - Я хочу спросить вас, Андрей: готовы вы ради серьезного дела пожертвовать несколькими участками кожи на своем теле для нанесения татуировок? Только поймите меня правильно: я хочу снизить степень риска в вашей предстоящей работе. Все должно выглядеть натурально, чтобы не вызвать подозрений у заключенных.
- Я согласен! - не задумываясь, ответил солдат.
Полковник, видя безрассудную готовность парня броситься в омут головой, усмехнулся.
Он знал, с какой гордостью тот будет рассказывать сослуживцам о том, что руководство исправительно-трудовой колонии именно его выбрало для выполнения специального задания в среде опасных заключенных. Но если бы этот юный солдат Светлов, желающий, отучившись в академии, послужить Отечеству, знал, что ни одного абитуриента с разрисованной татуировками кожей туда не принимают, то не дал бы так необдуманно своего согласия.