34
С утра на небе были облака, а теперь над Москвой что есть силы сияло солнце, и город повеселел. Стало даже казаться, что проблем в жизни стало меньше, чем полчаса назад. А может проблемы и заботы действительно волшебным образом таяли и испарялись в тени этих высоких официальных стен, высящихся неподалеку от Кремля? Или всему виной были просто-напросто жизнерадостные голоса водителей, обменивавшихся анекдотами и новостями футбола возле сверкающих лимузинов. Ах, эти лимузины, уверенно занявшие свое место у тротуара в бурлящем центре Москвы, настоящие символы уверенности и благополучия!
- А ведь когда-то это место выглядело совсем не так, - сказал профессор Потапов, - Лет восемьдесят назад. По историческим меркам - срок мизерный.
Профессорская рука поднялась над катящимся мимо автомобильным безумием и указала куда-то вдаль.
- Вон там стояла часовня Александра Невского на Моисеевой площади. Где теперь эта площадь? Где часовня, поставленная в память павших в русско-турецкой войне?.. Кстати, это было первое церковное здание, снесенное в Москве большевиками… А вон там стояла церковь Георгия на Красной Горке, рядом с ней - палаты князя Голицына. Семнадцатого века, между прочим…
- Не надо лекций, Аркадий Марксович, - взмолился Сева, - а то мы так опять до библиотеки Ивана Грозного докатимся! Давайте лучше углубимся в современность.
Но за монументальными дверями, ведущими в современность, дорогу им преградил турникет.
- Мы к депутату Тучину, - объяснил Сева охране.
- Зайдите со двора, найдите нужный подъезд и позвоните вашему депутату в приемную, - посоветовали им.
Пришлось так и сделать. Трубку снял человек, представившийся помощником депутата.
- У нас срочное и важное дело к гражданину депутату, - сказал Сева.
- Изложите письменно, - предложил помощник.
- Письменно нельзя, - категорически отказался Сева.
- Ладно, я сейчас спущусь, - сказал помощник недовольным голосом.
- Не знаю, стоит ли вываливать нашу конфиденциальную информацию первому попавшемуся помощнику, - задумчиво сказал Сева, опуская трубку.
- Я бы тоже предпочел сообщить все лично депутату, - согласился профессор.
- Вот пусть и расскажет, где депутата найти. Соврем что-нибудь. Скажем, будто мы приехали из провинции насчет каких-нибудь дел, связанных с развитием промышленности на местах, и утром уезжаем… Вы умеете говорить, как провинциал?
- Не знаю, - сказал профессор. - А разве в провинции говорят по-другому?
- Наверное, - предположил Сева. - Провинция, все-таки… Надо бы вспомнить что-нибудь из кинофильмов. А еще - вспомнить какую-нибудь фамилию, которую мы слышали в Обществе любителей кактусов.
- Одну я помню, - сказал профессор, слегка смущаясь. - Задонский. Я даже, кажется, хотел занять его место.
- Отлично! - воскликнул Сева. - То есть, конечно, отлично не то, что вы там выкаблучивали в Обществе любителей кактусов, а то, что вспомнили фамилию.
Сквозь вертушку возле постового вышел среднемодно одетый гражданин с довольно приятным лицом, немного подпорченным важными государственными заботами.
- Это вы звонили в приемную депутата Тучина?
- Мы, - подтвердил Сева. - Мы тут приехали из провинции, поэтому извините, если что не так скажем.
- А нельзя ли немного конкретней? - поинтересовался помощник депутата.
- В общем, такое, стало быть, у нас тут, - сказал Сева, подыскивая провинциальные слова. - Нужен, значит, стало быть, депутат, гражданин Тучин. Из провинции мы.
- Хорошо, что не с Луны, - заметил помощник. - Депутата нет, можете изложить всё мне.
- Вам, стало быть, значит, нельзя. Только, значит, стало быть, ему, - сказал Сева. - Очень нужно, стало быть, его видеть. Значит. Вот.
- Ну, тогда зайдите в следующий раз, - сказал помощник, собираясь уйти, но Сева преградил ему дорогу.
- Мы по поводу одного металлургического комбината, - произнес он свистящим шепотом, не представляя себе толком, что это такое: металлургический комбинат. - Ситуация, стало быть, осложняется, и, значит, надо, чтобы, значит, депутат об этом знал. Стало быть.
Помощник, тем не менее, ловко обогнул Севу, но тут профессор тихо произнес ему в спину фамилию из Общества любителей кактусов. Спина замерла. Потом все тело повернулось обратно.
- Простите, что? - спросил помощник.
У Севы в памяти наконец всплыли нужные слова из какого-то кинофильма, и он тут же озвучил их:
- Глухой, что ли? Че фишки пялишь?
- Ну да, че пялишь? - поддакнул профессор.
Помощник почему-то облизнул губы.
- Так бы и сказали. Слушаю вас.
- Позвонить депутату можно? - спросил Сева. - Если не хотите давать номер, наберите сами, а мы поговорим.
Депутат кивнул и достал мобильный телефон. Некоторое время он прижимал его к уху, потом сказал:
- К сожалению, не отвечает. И это вполне нормально. Дело в том, что Петр Нилович сейчас в акваклубе.
- Где-где? - спросил Сева.
- Так теперь принято называть бани, - растолковал помощник.
- Хорошо, поедем в баню, - согласился Сева. - Хотя времени у нас в обрез.
- Тут недалеко, - успокоил помощник. - Акваклуб "Логово русалки". Я вам объясню.
Через пару минут Чикильдеев и Потапов вышли из депутатского подъезда. Вдруг Сева хлопнул себя по лбу.
- Постойте! Надо же срочно позвонить Костику! Это все чертов прибор, читающий мысли! Отбил мне всю память!
- Позвольте! Прибор испытывали не на вас, а на мне! - заметил Потапов.
- Он наверняка испускает лучи во все стороны, - уверенно сказал Сева. - А я находился совсем рядом.
- Тогда позволю себе напомнить, Всеволод, что Роман Степанович советовал нам держаться от Костика подальше.
- К сожалению, не получится.
- Почему?
- Я пытался вам все рассказать, когда мы сидели в приемной у замминистра, но не успел. Тот звонок, из-за которого я убежал в коридор, был связан с Костиком.
- Значит, Костик не только жив, но успел вам что-то сообщить! - догадался профессор. - Что же с ним случилось в том заброшенном доме?
- Понятия не имею.
- И вы его не расспросили?
- Я расспрашивал его о другом.
- О чем же?
- О чемоданчике, который мы полночи с собой таскали, а потом, как вы помните, его забрал Костик. Кстати, Сергей Борисович тоже вас расспрашивал о каком-то чемоданчике. Как вы думаете: это случайное совпадение?
- О чем меня спрашивал этот поддельный доктор, я не помню. Вы что, не видели, какой громадный шприц с оранжевой гадостью он в меня вогнал?
- Короче, - прервал Сева излияния профессора, - преступники, похитившие Катю, готовы обменять ее на тот самый чемоданчик, оставшийся у Костика.
- Что же в нем такое может быть? - вытаращил глаза Потапов.
- Мне наплевать! Пусть забирают и отдают Катю!
- Разумеется, разумеется! - закивал профессор.
- Но все же, знаете ли, интересно, что в нем такое может быть.
- Конечно, понимаю, чисто научная любознательность, - съязвил Сева.
С этими словами он набрал номер.
- Костик, это Сева. Контрольный звонок. Ну, как там дела? Ты договорился насчет того, чтобы обменять чемодан на Катю?
- Не волнуйся, - сказал Костик, - все схвачено. Веду переговоры. Нужно уметь находить общий язык. Это не так просто. Мне один старый востоковед рассказывал: когда в Ираке была компартия, ее руководство решило направить агитаторов в село. И вот в тамошнюю глухомань приехал столичный еврей в европейском костюме, белой рубашке и галстуке, агитировал на правильном литературном языке. Все только посмеялись и в партию никто не вступил. Ошибки учли, поэтому в следующий раз прислали агитатора в длинной крестьянской рубахе, с четками в руках. Говорил он на южном диалекте, начал речь со слов: "Во имя аллаха милостивого, милосердного". Полдеревни тут же записались в коммунисты.
- Вот-вот, Костик, ты тоже говори, что надо, - попросил Сева. - Мы можем тебе чем-нибудь помочь?
- Пока ничем, - сказал Костик. - Главное - понять чужую психологию. А чужая психология - вещь очень непонятная. Однажды я пользовался платной стоянкой, которую охраняли собаки. Я их регулярно подкармливал. И они, чтобы показать свое расположение и благодарность, стали испражняться исключительно возле моей машины.
- Хочется побыстрее все устроить, - сказал Сева.
- Ты только не торгуйся - отдай им чемодан и дело с концом!
- По этому поводу позволю себе еще одну историю. Мой знакомый Ваня Бабушкин был в Финляндии и насмотрелся, как там водители уступают дорогу пешеходам. Вернулся на родину и решил подражать Европе. Едет - видит: у перехода стоит ветеран с медалями. Ваня остановился, ждет. Ветеран стоит. Ваня еще подождал, не выдержал, высунулся в окно: "Что ты, старый хрен, не переходишь?" А тот ему: "А ты не указывай ветерану, когда ему переходить!".
- Понял. Докучать больше не буду, - сказал Сева.
Он отключил связь и сообщил профессору:
- Теперь можем отправляться в баню, Костик сказал, что все устроит. Давайте ловить такси, деньги, слава богу, есть. Удачный пиджак попался.
- Если в пиджаке нашлось такое - представляете, что может быть в чемоданчике! - воскликнул Потапов.
35
Как только Костик закончил говорить с Севой, его телефон снова ожил. От голоса, появившегося в трубке, Костика вмиг прохватило ознобом:
- Ну, что, фуфлогон, ты еще на воле или загремел в кичман?
- Н… на воле, - заикаясь, сказал Костик. - Тот мент убежал. А как ты… вы… узнали мой телефон?
- Добрые люди подсказали, - усмехнулся Гена Штопор. - Среди ментов отзывчивые люди пока не перевелись. Эта гнида Потерянный звонил?
- Нет.
- Ну, так звони ему сам. У меня нервы чешутся его повидать.
- А… что я ему скажу?
- Скажешь, чтобы тачку, которую он тебе должен за чемодан, подогнал в одно местечко.
- Какое?
- Это мы решим.
- Понял, - сказал Костик. - Сейчас исполню.
Выслушав то, что ему озвучил Костик, Потерянный задумчиво сказал:
- Я чую, здесь что-то не так. А когда я чую, я всегда прав.
Поглядев на Катю, он добавил:
- Этот чушкан махает тачку на чемодан, а про тебя, принцесса - ни чу-чу!
- Не может быть! Сева не может так поступить! - воскликнула Катя.
- Не пыли! Причем тут твой сазан! Это один короед недодавленный.
- А где же Сева?
- Вот и я думаю: где твой сазан? - задумчиво сказал Потерянный. - Игра крутая, а колода битая. Как бы не форшмануться.
- Так позвоните Севе! - сказала Катя. - Все сразу выяснится!
- Ну-ка, нажмите сазану! - приказал Потерянный своим подданным.
Через некоторое время ему доложили:
- Не берет трубу фофел… сазан то-есть.
36
Вовсе не удивительно, скажу я вам, что Севин телефон не реагировал, потому что он уже был сдан вместе со всей одеждой гардеробщику в бане… то есть, извините, в акваклубе "Логово русалки". Удивительно быстро все меняется в этом мире! Вчера, к примеру, была прачечная "Царство чистоты", а сегодня, глядишь, уже "Акваклин".
Принимая у гардеробщика халат и полотенце, Сева поинтересовался:
- Скажите, а депутат Тучин Петр Нилович к вам сегодня не заглядывал?
- Обязательно! - сказал гардеробщик. - Восстанавливает силы исключительно у нас.
- Нам бы его повидать. Есть очень важное дело.
- Он в ВИП-кабинете. Подождите, пока выйдет к бассейну.
- А как же мы его узнаем?
- Про депутатскому значку, - пошутил гардеробщик.
Чикильдеев и Потапов вступили в теплую и влажную атмосферу акваклуба, тут же наполнившую их легкие глубоким и спокойным дыханием и жаждой неги.
- Неплохая мысль - посетить баню, - сказал Сева. - У меня после целой ночи приключений все тело зудит.
- О чем вы говорите! - всплеснул руками профессор. - Какая баня! Причем тут баня! Мы приехали искать депутата, а не мыться!
- Даже депутаты находят время помыться, - резонно заметил Сева. - А уж они куда загруженнее нас!
Немного попетляв, Сева и профессор вышли к бассейну, в котором плавали и вокруг которого отдыхали в разнообразных позах разнообразные мужские тела. Голые тела, знаете ли, никак не отражают социальной значимости их обладателей. Даже наметанный глаз не всегда сможет в бане отличить не только генерал-лейтенанта от генерал-майора, но даже уважаемого депутата от разной шпаны, вроде топ-менеджера торговой фирмы. Чикильдеев и Потапов в смятении оглядели голое общество, некоторые представители которого выделялись из общей массы подагрическими ступнями, бородами или непомерными животами - короче, ничего не значащими для социальной характеристики деталями.
- Ищите депутата! - приказал Сева профессору.
- Как же я его найду?
- Кажется, я придумал, - сказал Сева. - Петр Нилович! - крикнул он и приветственно помахал рукой.
Никто даже не посмотрел в его сторону. В помещение бассейна время от времени входили новые люди, а те, что были в нем, наоборот, выходили. Не будешь же кричать каждую минуту: "Петр Нилович!".
- Что будем делать? - удрученно спросил Потапов.
Они присели возле гражданина, на груди у которого что-то висело, должно быть амулет, а может - символ какой-нибудь новолепленной религии, которых ныне появилось как ворон над помойкой в зимний день. Внезапно амулет ожил и зачирикал. Сева и Потапов с удивлением поняли, что на груди у их соседа висит мобильный телефон. Мужчина прижал аппарат к уху.
- Алло!
Послушал и сказал:
- Я же тебе говорил: вся сумма была переведена на счет гражданина Вьетнама By Фыонг Нама, который якобы забрал деньги наличными.
Еще послушал и снова сказал:
- Ты что, не знаешь, что свободный рынок - это сладкая сказка для маленьких детей, изданная в девяносто первом году? А еще бывший коммунист! Если будет совсем хреново - обратись к Пеликанову. Он человек честный, много не возьмет.
Сосед отключил связь и спросил глазеющего на него Севу:
- Какие проблемы?
- Извините, - сказал Сева, - просто как-то необычно видеть человека с телефоном в бане. Не отсыреет техника?
- Не знаю, - сказал мужчина с телефоном. - Не-могу терять время. Даже из бани приходится делами рулить. В наше время если не будешь быстро поворачиваться, вмиг голову откусят. Я не какой-нибудь самодовольный хлыщ на госхарчах, как вон тот из комитета по надзору за природой.
- Так вы знаете здешнюю публику! - обрадовался Сева. - А случайно депутата Тучина не видели?
- Депутата не знаю. А в углу прокурор сидит. Вон тот, щекастый, как Ойстрах.
Сева посмотрел.
- Не такой уж страх.
- А вон тот, лысый, кривой и с бородавками - доктор-косметолог… - продолжил мужчина. - А вы тоже из какой-нибудь руководящей конторы?
- Что вы! Я никогда не руководил ничем больше, чем сковородкой на кухне! - воскликнул профессор.
В этот момент прокурор вдруг оживился и поднял руку с указательным пальцем, вытянутым в сторону двух других голых граждан, проходивших мимо. Сева и профессор услышали, как он сказал одному из них:
- Вы же должны сидеть под домашним арестом! и другому:
- Вы же дали врачебное заключение, что он не может двигаться!
Тот, который дал врачебное заключение, успокаивающе поднял ладонь:
- Не волнуйтесь, он сейчас у меня на операции. Справку я вам представлю.
А его спутник добавил:
- Я тоже взволнован тем, что увидел вас здесь.
- А еще кого вы здесь знаете? - с почти японской почтительностью в лице спросил Сева у мужчины с мобильником.
- Знаю кое-кого. Вон тот, с бородкой как водоросли на утопленнике, - средней руки олигарх, а при нем - советник, бывший работник ЦК КПСС.
- Надо же, каких хороших материалистов воспитали Маркс и Ленин! - воскликнул профессор.
Тут у соседа снова зазвонил телефон, он прижал его к уху и сказал:
- Да, я слышал, он хочет оттяпать особняк у этого… как его… Беноно, запыжить туда римскую мозаику и жить по-царски…
- Скажите, а где дверь, ведущая к ВИП-кабинам?
- поинтересовался Сева, когда разговор про особняк закончился.
- Вон там, - кивнул мужчина.
- Спасибо, - сказал Сева и поднялся. - Пойдемте, профессор, пересядем поближе. Там нам будет легче контролировать появление нужного нам лица.
Они перебрались к нужному входу-выходу.
- Смотрите, кто рядом с нами! - прошептал профессор. - Настоящий негр!
Действительно рядом сидел темнокожий африканец в белоснежном халате. Увидев, что его рассматривают, он приветливо сказал почти по-русски:
- Исдраствуйте.
- Приветствую вас, - отозвался Потапов.
- Неплохо говорите по-русски, - сказал Сева.
- Учился в Москве, - сообщил африканец.
- Послушайте! - зашипел Севе в ухо с другой стороны профессор. - Вы слышали: тот человек, рядом с которым мы сидели, сказал, что кто-то собирается отобрать особняк у какой-то фирмы.
- Это куда хотят запыжить римскую мозаику? - уточнил Сева.
- Да. Надо будет сообщить Роману Степановичу. Я на всякий случай запомнил название фирмы: Беноно.
Негр, очевидно, уловил громкий профессорский шепот, потому что вдруг сказал:
- Беноно - это не фирма, Беноно - это я. Точней - Беноко Меноно.
- Вы? - поразились Чикильдеев и Потапов.
- Да, - подтвердил негр. - Я родственник президента и посол великой африканской страны… (в этот момент кто-то шумно спрыгнул в бассейн, и название страны осталось нерасслышанным). Наше посольство находится в старинном особняке. Кое-кому этот особняк понравился.
- Все ясно, можете не продолжать, - сказал Сева. - Но неужели даже посол великой дружественной страны ничего не может сделать?
- Не могу. Потому что этот нехороший человек утверждает, что у него в руках один важный чемоданчик.
Профессор и Сева подпрыгнули, словно их принялись кусать блохи. Хотя совершенно очевидно, что не может быть блох в бане, особенно в такой крутой.
- Простите, о каком чемоданчике вы говорите? Случайно не о таком… - Сева показал руками. - металлическом?
- Да, кажется, он такой, - сказал африканец.
Сева и профессор взволнованно переглянулись.
- И… и что у него внутри случайно не знаете?
- Знаю. В том числе в нем кассета с видеозаписью.
Сева и профессор снова переглянулись, на этот раз озадаченно.
- Если бы в нашем была кассета, она бы в нем ездила и гремела, - сказал Сева.
- Может, мы просто мало его трясли? - предположил Потапов.
- Вы видели мой чемоданчик? Это правда? - спросил африканец, тоже придя в волнение.
- Боюсь, мы видели не ваш, - вздохнул Сева.
- Простите, - вмешался голый мужчина сбоку. - Я случайно услышал ваш разговор. Нельзя ли чуть подробней про чемоданчик? В нем не было каких-нибудь документов насчет харьковского "Турбоатома"?