Он вытянул шею, поднял небритое лицо. Звала она - его новая красавица, статная, словно фигура на носу корабля викингов, забравшаяся на пожарную лестницу над ним. Или это настоящая валькирия? Она стояла на такой высоте, что понять было трудно.
- Лови! - сказала она.
Что-то темное, прозрачное плавно порхнуло вниз и легло на его протянутые ладони - теплое, легкое, почти невесомое. Перо из ангельского крыла? Нет, нечто лучшее. Трусики стринги. Какой чудесный американский прощальный подарок! Какими необузданными становятся девушки!
Он послал ей воздушный поцелуй, достал шелковый платок из нагрудного кармана кашемирового спортивного пиджака от Ива Сен-Лорана и сунул на его место прелестный сувенир. И пошел дальше по Десятой авеню, чтобы взять такси и ехать на очередной званый вечер.
Дойдя до середины квартала, он заметил мужчину, одиноко стоявшего на тротуаре возле путепровода.
"Собрат-гуляка", - подумал Пьер и увидел серьезное лицо этого человека.
Пьер беззастенчиво воззрился на него. Он постоянно искал впечатляющий объект для фотосъемки, набивая глаз. Может, благодаря этому он станет бессмертным. И этот человек - было нечто трагичное в том, как он стоял на темной, совершенно безлюдной улице. Квинтэссенция грусти. Совершенно в духе Эдварда Хоппера.
Но в глазах человека было еще что-то. Какая-то пугающая, страстная напряженность.
Пьер был так зачарован, что прошло полминуты, прежде чем он увидел два пистолета с глушителями.
Одурманенный наркотиком, Пьер с трудом искал объяснений. Первое, что пришло в голову, была та девушка на лестнице. Это гневный соперник?
- Постойте! - Пьер умиротворяюще поднял Руки. - Она сказала, что у нее никого нет. Прошу Вас, месье, вы должны мне поверить. Или, может, ВЫ ее отец? Да, она молодая, но вполне…
Учитель дважды выстрелил ему в пах из "коль, та" двадцать второго калибра и один раз в горло сорок пятого.
- Ничего подобного, лягушатник, - произнес он, глядя, как этот никчемный гедонист валится на тротуар.
Он встал на колени возле упавшего, отбросил со лба волосы. Зубами снял колпачок с фломастера и начал писать.
Глава пятидесятая
Подойдя к дому, Учитель меньше всего ожидал здесь увидеть невысокую, привлекательную блондинку, бешено вскочившую со ступеней.
- Наконец-то я нашла тебя, сукин сын! - пронзительно выкрикнула она.
"Черт возьми!" - ужаснулся Учитель. Это была агент по рекламе из его прежней жизни - той, от которой он отказался два дня назад, начав осуществлять свою миссию.
- Уэнди, - успокаивающе сказал он. - Я собирался вернуться к тебе.
- Как любезно с твоей стороны! - вскипела она. - Учитывая, что я звонила тебе тридцать шесть треклятых раз. Никто не является на утреннее шоу "Сегодня"! Ты погубил себя! Более того, погубил меня!
Учитель нервно огляделся. Стоять здесь и пререкаться неразумно. Если еще не нашли убитого француза, то вот-вот найдут.
Но тут он понял, что она совершенно пьяна - глаза налиты кровью и от нее несет перегаром. План созрел мгновенно. Отлично.
- Уэнди, я могу не только объяснить, - сказал он с самой обаятельной улыбкой. - Я компенсирую тебе убытки в десятикратном размере. Я получил сообщение, от которого у тебя голова пойдет кругом.
- Компенсируешь? Разве ты восстановишь мой бизнес? Знаешь, как я трудилась, чтобы пригласить тебя? На этом уровне второго шанса не будет. Я разорена!
- Малышка, я говорю о Голливуде. Я только что общался с "Ночным ток-шоу", - солгал Учитель. - Ленно жаждет заполучить меня. Это все поправит, Уэнди, обещаю. Слушай, пошли со мной наверх. Я приготовлю завтрак. Тебе он понравился в прошлый раз, ведь правда? Как насчет свежих бельгийских вафель?
Уэнди отвернулась, стараясь оставаться разгневанной. Но это не удалось, и она невнятно заговорила в пьяной откровенности.
- Ты не знаешь, как я скучала по тебе. После той ночи, и ты потом не позвонил и…
Учитель прижал к ее губам палец. После нескольких секунд сопротивления она слегка прикусила его.
- Сегодня мы проведем время еще лучше, - пообещал он. - Если будешь вести себя хорошо - или следует сказать плохо? - Я даже подогрею сироп… - И улыбка убийцы стала еще шире.
Наконец она улыбнулась в ответ. Достала из сумочки косметичку, привела в порядок прическу и макияж и взяла его под руку.
Когда они вошли в квартиру, Учитель запер дверь.
- Что сначала? - спросил он. - Еда или сообщение?
- Конечно, сообщение. Ты не шутишь? - Она в возбуждении сбросила туфли на высоком каблуке. - Я жду с нетерпением!
- Оно здесь. Иди за мной.
Они вошли в соседнюю комнату, и взгляд ее упал на труп на кровати. Она сделала еще два шага, остановилась и, внезапно протрезвев, уставилась на покойника.
- О Господи, - произнесла она еле слышно. - Что это? Что происходит? Не понимаю…
Учитель, не колеблясь, выстрелил ей в затылок из "кольта" двадцать второго калибра. Потом затащил тело в чулан, бросил сверху туфли фирмы "Маноло Бланик" и закрыл дверь.
- Долго рассказывать, - сказал он, вытирая руки.
Когда он лег в постель, веки тут же отяжелели, дыхание замедлилось до обычного спокойного ритма.
"Кому нужно теплое молоко?" - подумал Учитель, мягко погружаясь в сон.
Глава пятьдесят первая
Потребовалась секунда, чтобы выделить звонок сотового из непрерывного кашля в больничной палате Беннеттов. Я нащупал телефон и заметил, что было лишь начало четвертого ночи. Несмотря на все надежды, спал я от силы десять минут.
- Алло, Майк, это Бет Питерс. Извини, что разбудила, но мы только что получили сообщение. В Адской кухне застрелен фотограф мод. Похоже, это дело рук сам знаешь кого.
- Я только и жду возможности отправить сама знаешь кого сама знаешь куда, - угрюмо ответил я. - Свидетели есть?
- По-моему, нет. Но один из патрульных говорит, что убийца что-то написал. Я не совсем поняла, что именно. Выезжать мне туда или…
- Нет, оставайся в конторе, - сказал я. - Мне ехать ближе. Давай адрес.
Поговорив с Бет, я позвонил Макгиннессу в надежде разбудить его и сообщить последнюю "приятную" новость. К сожалению, пришлось довольствоваться голосовой почтой.
"Невероятно, - подумал я, откладывая телефон. - Мерзавец, похоже, ускорил темп - сокращает интервалы между убийствами, оставляя все меньше времени на расследование. Вот уж чего нам совершенно не нужно".
- Только не говори, что должен возвращаться на службу, - сказала Мэри Кэтрин, по-прежнему сидевшая в кресле напротив.
- Этот город никогда не спит, и психопаты, очевидно, тоже.
Я с трудом поднялся на ноги и долго рылся в темной комнате в поисках ключей, потом отпер сейф в передней и достал оттуда "глок".
- Справишься? - задал я глупый вопрос. Что бы я делал, если бы она ответила нет?
- Все нормально, - заверила она. - Сам поберегись.
- Поверь, окажись я рядом с этим типом, то уж не оставлю ему возможности причинить мне вред.
- И машину веди осторожно, - сказала Мэри Кэтрин. - Я беспокоюсь. Вид у тебя такой, будто ты только что выполз из склепа.
- Спасибо за комплимент, - усмехнулся я. - Если тебя это утешит, чувствую я себя еще хуже.
И тут же доказал это, налетев на закрытую входную дверь.
Однако, спускаясь в лифте, я нашёл в произошедшем и светлую сторону. Этот тип убил кого-то в Уэст-Сайде, и мне по крайней мере не придется далеко ехать.
Глава пятьдесят вторая
Когда я добрался до места убийства на Тридцать восьмой улице, эксперты еще возились с желтой лентой.
- Отличная работа, - сказал я. - Лента выглядит шикарно. Может, возьмете еще рулон?
Легкое переигрывание для полицейских и экспертов со стороны расследующего убийства детектива вполне ожидаемо, и, как ни скверно себя чувствовал, я с удовольствием поддержал традицию.
- Главное, найти нужных людей, - проворчал в ответ дюжий усач. - Сюда, детектив.
Он приподнял натянутую на уровне талии пластиковую ленту, облегчая мне проход.
- Вот это осмотр места преступления, - сказал я. - Мусор на улице? Проверяй. Мертвый гражданин? Проверяй…
- Самоуверенный детектив? Проверяй! - выкрикнула Кэти Кэлвин из-за ленты.
- Назойливые репортеры, вездесущие и безответственные, - продолжил я, не взглянув на нее.
Поезд, ехавший невесть куда, но не в Адскую кухню, загудел, грохоча под путепроводом, возле которого мы стояли. Мне внезапно захотелось прыгнуть на него с моста. Я всегда мечтал о путешествиях.
- Отличный звуковой эффект для cine noir, - удовлетворенно кивнул я экспертам. - Знаете, какие деньги пришлось бы выложить голливудской студии за такую подлинность? Вы прямо-таки превзошли себя. Я и желать не мог ничего лучшего.
По пути я узнал от Бет Питерс, что убитый был важным лицом в индустрии моды. И подумал, нет ли здесь параллелей с убийством Джанни Версаче - не вращался ли Учитель подле богатых и знаменитых, не решил ли ухватить минуту славы жестоким путем.
Жестоким для других.
Я присел на корточки и взглянул на труп. Но тут же вскочил и попятился, сонливость как ветром сдуло.
На лбу жертвы было написано фломастером "ТГФ, Майк!".
Оглядев темную улицу, я осознал, что мои руки дрожат. Они прямо-таки чесались выхватить "глок" и убить этого сукина сына. Я сжал их в кулаки, чтобы унять дрожь, и снова посмотрел на лежащего молодого человека, содрогнувшись при виде его залитого кровью паха.
Я проклинал себя за то, что провоцировал Учителя, но быстро оставил самобичевание. Он бы все равно убивал и просто использовал дешевый предлог, чтобы свалить вину на меня.
Я дождусь нашей встречи лицом к лицу, вот тогда и дам волю ярости.
Глава пятьдесят третья
Когда я вернулся домой, даже Ральф, консьерж, понял, что ко мне лучше не обращаться. Должно быть, по суровому выражению моего лица.
В квартире я запер все окна и двери и зашел в спальню.
До утра осталось всего ничего. Чтобы разбудить меня потребуется нашатырь, но мне было наплевать. Я не стал чистить зубы. Сил едва хватило, чтобы снять обувь. Я собирался рухнуть в постель и спать, пока меня не вытащат оттуда силой.
Едва я коснулся подушки, с другой стороны кровати послышалось хихиканье.
"Нет, - взмолился я. - Пожалуйста, Господи. Нет".
Совершенно бодрая Шона глядела на меня с лучезарной улыбкой.
- Милочка, это не твоя кровать, - тихо взмолился я. - Это даже не ванна. Хочешь пони? Папа купит тебе целый табун, если дашь ему поспать.
Шона покачала головой, радуясь новой игре. Я чуть не расплакался. Я был обречен и понимал это. Проблема с младшими детьми в большой семье заключается в том, что проще развлекать их, чем сидеть и ждать, пока они развлекут себя сами. Они понимают это интуитивно. Чувствуют пустоту угроз, как ищейка - запах взрывчатки. Сопротивление бесполезно. Ты в их власти.
Не успел я додумать эту мысль до конца, как услышал новое хихиканье и ощутил, что в игру вступает Крисси. Они с Шоной были чрезвычайно дружны.
Крошечные ручки завладели пальцами на моих ногах.
- Групповая психотерапия! - радостно закричали мои дочери.
Я больше не мог терпеть и сел, чтобы приказать им возвращаться в свои постели. Но сдержался, увидев их чистейшую радость. Ладно уж. По крайней мере их не рвет.
Да и как можно спорить с лучом света и ангелом?
- Ладно, устрою вам групповую психотерапию, - сказал я с шутливой угрозой.
Когда я принялся тормошить их, от радостных криков могла бы разбиться лампочка.
Через несколько минут я все же ухитрился уложить дочерей рядом с собой.
- Папа, расскажи сказку, - потребовала Крисси.
- Ладно, милочка, - пробормотал я с закрытыми глазами. - В давние-давние времена жил на свете бедный старый детектив, и домом ему служил башмак.
Глава пятьдесят четвертая
- Беннетт? Слушаешь?
Пронзительный голос разрывал барабанную перепонку в правом ухе. Я подскочил с матраца и потянулся за служебным пистолетом. Потом в замешательстве понял, что нахожусь в своей залитой утренним солнцем спальне, а не в каком-то темном, грозящем смертью проулке. Мой раскрытый сотовый лежал на подушке, рядом с тем местом, где только что покоилась голова. Должно быть, на звонок ответил кто-то из детей и положил под ухо спящему папе.
- Да? - произнес я, подняв его нетвердой рукой.
- В девять часов встреча на Полис-плаза, один, - отрывисто произнес Макгиннесс и также резко отключился.
За десять минут я не только сел в свой "шевроле", но даже принял душ и оделся. Тронул машину и полез в перчаточный ящик за электробритвой, чувствуя себя так, словно умер и попал в рай. Вероятно, я часов пять крепко, восхитительно спал.
Я вошел в двери дома на Полис-плаза, один, имея сорок секунд в запасе, и поднялся на двенадцатый этаж, в ту же комнату для совещаний, где Проходило первое собрание оперативной группы. Там сидели те же усталые, нервозные полицейские. Я налил себе кофе, взял глазированную шоколадку и сел среди них.
Макгиннесс вошел в комнату секунда в секунду, держа над головой газету "Пост". "ВЫ ВИДЕЛИ ЭТОГО ЧЕЛОВЕКА?" гласил заголовок под фотографией Учителя из видеокамеры наблюдения.
- Ответ - да, - объявил он, бросив газету на стол. - Час назад стюардесса "Эр Франс" указала фото нашего убийцы.
Комнату огласили бурные аплодисменты. "Слава Богу", - подумал я, ударив кулак о кулак с сидевшей рядом Бет Питерс. Макгиннесс не счел нужным отметить наши заслуги, но я был так рад, что решил оставить это без внимания.
Наша инициатива оправдала себя! Теперь у нас имелся снимок этого животного.
- Имя подозреваемого Томас Гладстон, - сказал Макгиннесс, раздавая распечатки из большой пачки. - Бывший летчик компании "Бритиш эйруэйз" - живет в Локаст-Вэлли, на острове.
"Локаст-Вэлли? - подумал я. - Разве там любое имя не звучит как Терстон Хауэлл-третий?" Летчики получают неплохие деньги, но не до такой же степени. Не этим ли объясняются его цели в шикарных местах? Может быть, с Гладстоном пренебрежительно обошлись в "Поло" и клубе "Двадцать одно" или в подобных заведениях, и он решил, что малыми чаевыми не выкажет полностью своего недовольства.
- И мы узнали, с чего все началось, - сказал Макгиннесс. - Оказывается, Гладстон должен был на прошлой неделе лететь из Хитроу в Нью-Йорк, но напился и его уволили. И мы только что нашли его машину с извещением о штрафе на пригородной стоянке в Локаст-Вэлли.
Я угрюмо кивнул. Теперь кое-что прояснилось. Потеря работы - одна из первых в перечне причин, приводящих людей в неистовство.
- У нас уже есть ордер на арест? - спросил я.
- Будет к тому времени, когда мы возьмем этого гнусного хмыря, - заверил Макгиннесс. - Спецназ ждет внизу. Кто хочет совершить небольшое путешествие на "золотой берег"?
Все дружно поднялись со своих мест. К своему кофе я даже не прикоснулся, но чувствовал себя бодрым.
Глава пятьдесят пятая
Городскую площадь Локаст-Вэлли, казалось, окружали исключительно крытые шифером антикварные лавки, бутики и салоны. Нашим местом назначения была автостоянка на Форест-авеню, позади мастерской под названием "Ремонт карет и машин". Мне она показалась подозрительно похожей на заправочную станцию.
Спецназовцы из округа Нассау и даже наши коллеги из округа Суффолк уже ждали нас. Когда дело касается убийцы полицейского, сотрудничество разных управлений вполне естественно.
- Доброе утро, ребята, - сказан я и собрал всех возле своей машины на инструктаж.
Видеонаблюдение вокруг участка Гладстона площадью в четыре акра уже установили. Никаких признаков деятельности там не было, никто не выходил и не входил. Телефонные звонки принимал автоответчик. Я узнал, что у Гладстона была жена по имени Эрика и две дочери-студентки, но пока неизвестно, где они.
Том Райли, лейтенант из Нассау, разложил на капоте моего "шевроле" цифровые фотографии переднего и заднего фасадов дома Гладстона - превосходного просторного здания в стиле Тюдоров с крытым патио и плавательным бассейном в задней части. Участок был безупречно озеленен - японские клены, хризантемы, декоративные растения. Определенно не такой дом, который обычно ассоциируется с маньяком-убийцей.
Изучив территорию, мы обсудили стратегию захвата. Никаких попыток переговоров. Мы получили ордер на арест и должны туда войти. Но, учитывая вооружение Гладстона и то, что он уже убил одного полицейского, а другого уложил в кому, мы не упустили мер предосторожности.
Мы решили, что группа захвата будет штурмовать парадную дверь, а снайперы возьмут под прицел передние окна. Если Гладстон появится в одном из них, он будет убит.
Руководил этим делом я и потому собирался следовать за группой захвата для осмотра второго этажа.
- Дверь выглядит крепкой, - сказан я. - Чем воспользуетесь? Тараном?
Молодой мускулистый сержант из спецназа Нью-Йорского полицейского управления поднял обрез дробовика и взвел курок.
- Захватил свою отмычку, - улыбнулся он, показав табачную жвачку во рту. Он явно получал удовольствие. Я был рад, что он на моей стороне.
Перед тем как отдать приказ, я полез в карман пиджака и положил на капот еще одну фотографию - снимок Тонни Гриффит, молодой женщины из транспортной полиции, которую убил Гладстон.
- Джентльмены, это еще одна причина, почему мы поднялись чуть свет, - сказал я. - Давайте отплатим этому мерзавцу.
Дом Гладстона находился в трех кварталах, на зеленой улице Лэттингтаун-Ридж-корт. Наши машины выехали со стоянки и понеслись туда с включенными сиренами и огнями.
Когда мы прибыли, я дал по радио разрешение. Два дизельных грузовика тут же свернули на Подъездную аллею и поехали по газонам. Из них выпрыгнули с полдюжины полицейских. Через несколько секунд я услышал два резких хлопка - петли парадной двери были разбиты выстрелами из дробовика.
Когда полицейские отбросили дверь и с криками ринулись в проем, я выскочил из "шевроле" и ворвался в дом вместе с ними. Взлетел с "глоком" в руке по лестнице, перескакивая через две ступеньки, и сердце мое колотилось.
- Полиция! - крикнул я, пинком распахнув первую же закрытую дверь. За ней оказалась ванная. Внутри было пусто. Кольца на перекладине зазвенели, когда я сорвал занавеску душа. Но там оказались только шампуни.
"Проклятие! - подумал я, выскочив обратно в коридор и поводя пистолетом из стороны в сторону. - Где же Гладстон?"