- Миссис Барбер, ответа на этот вопрос мы не знаем. Мы и сами до сих пор в недоумении.
- Где он? Я попрошу Санди, и он отвезет меня к Бену. Он в больнице?
- К сожалению, он умер.
Абигейл посмотрела на него в упор; потом лицо ее поникло.
- Значит, он умер совсем один? Рядом с ним не было никого из близких…
Ратлидж набрал в грудь побольше воздуха. Ему всегда труднее всего было выполнять именно эту обязанность.
- Миссис Барбер, его нашли в Темзе. Кто-то застрелил его.
- Он… он сам застрелился? Из-за рака?
- Нет. Покончить с собой он не мог физически.
Кивнув, она сказала:
- Значит, по-вашему, его убили?
- Да. Если это вас хоть сколько-то утешит, перед смертью он собирался съездить домой и навестить родных, а потом вернуться во Францию. Но его убили. Поэтому он к вам и не приехал. - Больше он ничего не мог сказать. Воцарилось молчание; он не торопил ее, давая время оправиться от удара.
Наконец, она сказала:
- Хочу его увидеть. Вы отвезете меня к нему?
- Я… не думаю, миссис Барбер, что это будет разумно. Не знаю, хотел бы он сам, чтобы вы видели его в таком состоянии.
- Я его сестра. Больше у меня никого не осталось. Я хочу увидеть брата!
Сначала он хотел показать ей фотографию, но потом передумал.
- Может быть, лучше вас отвезет муж? А я тем временем обо всем договорюсь.
- Только не Санди. Не хочу ехать с ним. А с вами я бы поехала, если бы вы были так любезны и согласились меня отвезти.
- Сейчас?
- Да, пожалуйста. Я только возьму шаль. - Она встала, а его оставила в гостиной. Через пять минут она вернулась. Ратлидж понял, что она умылась холодной водой, потому что теперь лицо у нее уже не было таким красным. Но она плотно сжала губы, и он сразу понял, что она старается подготовиться к тяжелому испытанию.
- Может быть, возьмете с собой подругу, приятельницу, которая поддержит вас… например, Молли?
- Нет. Поеду одна. Он бы наверняка именно так и хотел.
Ратлидж подвел ее к машине и усадил на сиденье. Обдумывая маршрут, он решил поехать не через весь Фарнэм, а по дорожке мимо кладбища. Когда они приблизились к погосту, Абигейл подняла голову, и он выругал себя за свою беспечность, потому что оба увидели свежий могильный холмик у восточной стены.
Но Абигейл сказала лишь:
- Я рада, что отец так ничего и не узнал. Все к лучшему. И если есть правда в том, что говорил мне священник, они уже встретились, не так ли?
Ратлидж ответил:
- Я уверен, что они встретились. - Вспомнив разговор с доктором Бейкером, он спросил: - Там позади два длинных кургана… Очень необычные захоронения. Там лежат жертвы чумы?
Абигейл вытаращила глаза, а потом буркнула:
- Откуда же мне знать?
Но Ратлиджу показалось, что она знает.
До самого Тилбери они ехали молча. В Тилбери они сели на паром и переправились на тот берег, в Грейвсенд. Ратлидж поймал кеб, и они поехали в больницу. Но он успел заранее известить об их приезде инспектора Адамса.
К тому времени, как они нашли служителя, который проводил их вниз, в подвал, пришел инспектор Адамс. Он нахмурился, увидев рядом с Ратлиджем Абигейл Барбер.
- Вы просили встретить вас здесь.
- Спасибо, что пришли. Миссис Барбер, это инспектор Адамс. Он приложил все усилия к тому, чтобы опознать человека, выловленного из Темзы речниками. Иначе мы бы никак не узнали, что покойный - ваш брат.
- Миссис Барбер, - кивнул ей Адамс и спросил: - Вы уверены, что хотите туда пойти? Возможно, вы расстроитесь.
- Он страдал? - Этого вопроса Абигейл Ратлиджу не задавала.
- По словам врача, который осматривал… хм… вашего брата, он не страдал. Скорее всего, он даже не понял, что случилось.
- Что ж, по-моему, лучше так, чем умирать от опухоли.
Потом они спустились вниз. Ратлидж заранее попросил служителя привести тело в надлежащий вид и позаботиться о том, чтобы в зале не было других трупов.
Когда открылась дверь, Абигейл Барбер ссутулилась, как будто готовясь, и следом за инспектором Адамсом вошла в покойницкую. Там было холодно и темно; яркие лампы светили лишь на ограниченном пространстве. Вздохнув, Абигейл решительно направилась к столу, на котором под свежеотглаженной простыней лежало тело.
Инспектор Адамс спросил:
- Вы готовы, миссис Барбер?
- Да, - стоически ответила Абигейл. Но Ратлидж положил руку ей на плечо, словно утешая.
Адамс отдернул простыню. Абигейл дернулась.
- Это Бен, - прошептала она. Потом она робко протянула руку, коснулась лица брата и быстро отдернула ее, видимо ощутив леденящий холод. - Он очень возмужал… Он был мальчиком, когда уехал от нас в Тетфорд. Теперь он стал очень похож на Джозефа… - Абигейл ненадолго склонилась над телом, как будто хотела что-то шепнуть брату на ухо. Инспектор Адамс тактично отвернулся. Абигейл выпрямилась и сказала: - Я хочу забрать его домой.
Адамс покосился поверх ее головы на Ратлиджа. Тот кивнул.
- Хорошо, я позабочусь о том, чтобы все документы были выправлены. Миссис Барбер, здесь, в Грейвсенде, есть один хороший человек… владелец похоронного бюро. Он позаботится обо всем остальном.
- Спасибо. - Прежде чем они ушли, Абигейл сама накрыла простыней лицо брата - очень заботливо и нежно. А потом стремительно вышла из покойницкой, как будто не могла там дольше оставаться.
Ратлидж поблагодарил Адамса. Они с Абигейл молча вышли из больницы и прошли полквартала. Вдруг она остановилась, как будто не могла идти дальше, закрыла лицо руками и горько разрыдалась. Ратлидж снова положил руку ей на плечо, но она стряхнула ее.
Когда она, наконец, подняла голову, к его изумлению, в ее глазах полыхал гнев.
- Если вы знаете, где живет Синтия Фаррадей, передайте ей от меня вот что. Если она еще раз покажется в Фарнэме… если ей хватит наглости явиться на похороны брата… я сама ее убью!
Ратлидж поймал кеб, и Абигейл молча села в него.
Было очень поздно, когда он подвез миссис Барбер к ее дому в Фарнэме. Ее муж, встревоженно глядящий в окно, увидел, как они подъехали, выскочил во двор и поспешил открыть для нее дверцу машины. Он уже собирался спросить, где она была, когда поймал на себе взгляд Ратлиджа. И испуганно произнес:
- Входи, дорогая, чай ждет.
Ратлидж из машины не вылез. Он подождал, пока Барберы войдут в дом, и только потом захлопнул дверцу.
Тронувшись с места, он проклял того, кто убил Бена Уиллета.
"Ну и какой ему вред от твоего проклятия?" - спросил Хэмиш.
И все же он поехал к священнику Моррисону, чтобы рассказать о последних событиях и попросить его заглянуть к Абигейл Уиллет. Но в доме было темно и тихо. На его стук никто не ответил. Где же Моррисон - в церкви? В такой час?
Ратлидж подъехал к развилке и вскоре увидел впереди саму церковь. Там было темно, если не считать тусклого света в нефе, едва заметного через стекла стрельчатых окон.
Остановив машину на обочине дороги, но не глуша мотора, он подошел к церковной двери и тихо приоткрыл ее, чтобы не беспокоить священника, если тот молится.
Он приоткрыл ее всего на два дюйма, когда до него донеслись голоса, гулким эхом разносившиеся в пустой церкви. Он ничего не видел, кроме противоположной стены; чтобы увидеть больше, пришлось бы шире открыть дверь. Но он узнал голоса и сразу понял, кому они принадлежат. Священник спросил:
- В чем вы хотите исповедаться, сын мой?
Ему ответил майор Рассел.
Глава 18
Голос майора был хриплым, но вполне узнаваемым.
- Черт побери, Моррисон, мне не в чем исповедаться! Просто нужно с кем-то поговорить. За мной гонится полиция, я снова сбежал из клиники и не знаю, к кому обратиться. "Берег" закрыт, там нет спасения. Дом в Лондоне, скорее всего, уже обыскали.
Последовала долгая пауза. А потом Моррисон спросил:
- Майор, зачем вы понадобились полиции?
- Я угнал мотоцикл. Иначе мне бы никак не бежать из клиники и не добраться до Лондона. Потом я напугал Синтию, чего совсем не собирался делать. Просто хотел выяснить… не важно. Иногда я все путаю. Мне постепенно становится лучше, но бывают мучительные дни, когда я словно в аду и почти не помню, кто я такой.
- Они… полицейские… уже в Фарнэме. Мне сказали, что убили Бена Уиллета. И возможно, Джастина Фаулера тоже. Не знаю, что и подумать. А тут еще исчезновение вашей матушки. Может быть, "Берег" проклят? Или весь Фарнэм… Я вырос в тихой деревушке, где об убийствах и не слыхивали. И ничего не могу вам посоветовать.
- Убийства никак не связаны друг с другом, если вы этого боитесь. Здесь не бродит маньяк, который выбирает себе жертву каждый год или два. После войны люди стали другими. Той Англии, за которую я едва не погиб, больше нет. Я ее больше не узнаю! - В голосе Рассела угадывалось отчаяние. - Кстати, и я уже не тот, что прежде.
- Мы должны верить, что Господь в мудрости Своей…
- Не знаю даже, верю ли я сейчас в Бога. На фронте, где Он был нам так нужен, его рядом не было. Вы знали, что Уиллет написал книгу - роман? С год назад я что-то читал о ней в газете.
- Значит, это правда. Тут поговаривали, будто французы считали автором книги его отца. Могу вас заверить, для друзей старого Неда слух стал поводом для бесконечных шуток. Может быть, таких книг стоило стыдиться? Поэтому Бен так и не рассказал о них своим родным?
- Понятия не имею. Судя по тому, что я слышал, речь в ней идет об эссекских контрабандистах, а время действия - до войны. Наверное, мне следовало ее прочесть. Но я еще не был готов к возвращению в Фарнэм. И в "Берег".
Моррисон все никак не мог отвлечься от книг.
- Знаете, очень хорошо, что местные приняли известие о книге за шутку. Иначе Нед мог бы не выдержать. Джессап так и не простил Бена Уиллета за то, что тот стал лакеем. Если бы они узнали, что он описал в книге Фарнэм, то-то все бы рассвирепели!
- Вряд ли это привело бы к убийству. Я недавно видел Уиллета в Лондоне. И не один раз, а два. В последний раз на Тауэрском мосту столкнулись две машины, и я не мог перейти на ту сторону.
- О чем вы с ним говорили?
- Сначала я его не узнал. Зато он узнал меня и заговорил со мной. Спросил, как я поживаю, а я спросил, почему у него такой болезненный вид. Мы оба здорово пострадали на войне и выразили друг другу свои соболезнования. Потом я сказал, что читал рецензию на его книгу. Спросил, пишет ли он что-нибудь еще. Он ответил, что заканчивает еще одну рукопись. А потом сказал: он хочет, когда книга будет закончена, чтобы кто-нибудь застрелил его и избавил от страданий. Я велел ему не быть дураком. Мне показалось, что он хочет попросить об этом меня, а я ни за что не стал бы его убивать. Я не мог понять, почему он считал, что я способен на такой поступок. Ведь мы с ним почти и не были знакомы!
- Тогда зачем вы с ним встретились во второй раз?
- Он сказал, что должен кое-что рассказать мне. Перед смертью. - Уайат глубоко вздохнул. - Но я пришел к вам не для того, чтобы обсуждать Уиллета. Вы рискнете, преподобный? Пустите меня ночевать? Я не могу просить Нэнси сделать больше, чем она уже сделала. Она и так до смерти боится, что муж про все узнает. Мне с трудом удалось убедить ее приносить мне еду в развалины старой церкви.
Снова последовало молчание. Рассел раздраженно воскликнул:
- Если вы боитесь, что я убью вас в постели, то я обращусь к кому-нибудь еще!
- Дело не в этом, - нерешительно ответил Моррисон и, не дожидаясь новой реплики Рассела, продолжал: - В доме приходского священника места едва хватает для одного человека. Тем более для двоих.
- Я могу спать и на стуле.
Должно быть, Рассел прочел что-то в лице собеседника, потому что, не дожидаясь ответа, продолжал:
- Ну ладно, я все понимаю. По-моему, в сарае есть велосипед. На нем ездили слуги. Я как-нибудь справлюсь. По крайней мере позвольте мне немного почиститься у вас. Я слишком долго спал под открытым небом, а в реке невозможно как следует искупаться; ведь там меня видно всякому, кто поднимается вверх по течению.
Осторожно, стараясь, чтобы не щелкнул замок, Ратлидж притворил дверь и вернулся к машине. Едва сев за руль, он тронулся с места. Не включая фар, он поехал по темной дороге до тех пор, пока не убедился в том, что ни священник, ни майор не увидят света его задних фонарей.
Хэмиш сказал: "Уж не хочешь ли ты обыскать развалины?"
Хэмиш как будто в чем-то обвинял его. Но Ратлиджу хотелось все проверить. Ему казалось, в развалинах едва ли хватит места на то, чтобы хоть один человек мог там спрятаться. Ратлидж не ожидал, что там спрячется и заблудшая овца, не говоря уже о взрослом мужчине.
"Гораздо важнее то, как он туда попал", - мысленно ответил он Хэмишу.
"Ты должен его спросить".
"Так я и собираюсь поступить".
Он проехал по дороге около мили, остановился за воротами "Берега" и загнал машину в высокую траву за обочиной. Пешком вернувшись к дому, он стал решать, где лучше устроить засаду.
У самых ворот?
Правда, если Рассел знает короткую дорогу через болото - а теперь Ратлидж был почти уверен, что такая дорога существует, - лучше перехватить его как можно ближе к дому.
Он выбрал место сбоку дома, прислонился к стене под окнами гостиной и стал ждать. Сколько времени уходит на купание и бритье? Может, потом он еще выпьет чаю? Наверное, час. А потом Рассел объявится.
Прошел час. Потом второй.
Может быть, Моррисон все же пожалел Рассела и позволил ему переночевать?
Нет, Ратлидж отчего-то был уверен, что Моррисон не передумает.
Хэмиш сказал: "Можно было схватить его в церкви".
"Если бы мы с Расселом устроили драку в храме, Моррисон имел бы полное право подать на нас в суд за святотатство. Нет, лучше подождать его здесь, в одиночку".
В половине третьего стало ясно, что Рассел не придет.
Сумасбродная затея!
"Возвращайся в дом священника, и он у тебя в руках".
Ничего другого ему и не оставалось. К утру Рассел окажется на расстоянии во много миль от окраины Эссекса.
Дороги хоть и ухабистые, но ровные, и на велосипеде можно ехать быстро, учитывая фору.
Ратлидж долго пробирался в темноте назад, к машине.
Но когда он добрался до дома священника, свет в окнах не горел и дверь ему не открыли.
Рано позавтракав на следующее утро, Ратлидж поехал на ферму Бразерсов. Нэнси была в саду и срезала цветы для дома; на сгибе ее локтя висела корзинка, в руке был секатор.
Услышав, как к дому подъезжает машина, она вскинула голову, выпрямилась и настороженно взглянула на Ратлиджа. Тот сразу направился в сад. Теперь он понимал, почему вчера Нэнси так не терпелось его выпроводить до того, как муж вернется с поля. Она боялась, что муж узнает, что она укрывала сына покойной хозяйки, которого разыскивает полиция. И все же из верности к семье, которой она так долго служила, бывшая горничная пошла на риск.
- Доброе утро. Я приехал расспросить вас о майоре Расселе.
Нэнси Бразерс поставила на землю корзинку с цинниями и бархатцами, стараясь решить, известна ли ему правда, или ему просто нужны какие-то сведения. В ее глазах явственно читалась нерешительность.
Вспыхнув, она прошептала:
- Кто вам сказал?
- Вы. Теперь, оглядываясь назад, я явственно припоминаю, что вы что-то скрывали. Точнее, в вашем случае - кого-то.
Она не попыталась отрицать правду.
- Он… Самьюэл… ничего не знает. Когда я согласилась выйти за него замуж, он очень радовался, что "Берег" как раз закрыли. Сказал: там была твоя прежняя жизнь, а теперь начинается новая. Он не хотел, чтобы я поддерживала отношения с остальными. Мы дружили с миссис Бродли, кухаркой, и миссис Даннер, экономкой; она помогала мне шить подвенечное платье. Они просили меня писать, сказали, что будут очень рады получить от меня весточку. Но Самьюэл не разрешил мне с ними переписываться. Сказал, мол, они по-прежнему в услужении, а я стала фермершей, самой себе хозяйкой. Поэтому я им никогда не писала. Когда приехал майор, я его едва узнала. Я не могла прогнать его, понимаете? Но и пустить к себе тоже не могла. Не знала, что скажет Самьюэл. Но я согласилась его кормить. Носила ему бутерброды, фрукты и кувшин с чаем - старалась брать понемногу, чтобы муж не заметил.
- Тяжелые условия для такого человека, как майор.
- А я-то разве не знаю? Но он сказал, что на фронте приучился довольствоваться малым. Что вполне справится. А я не могла добраться до самого "Берега" без тележки.
Ратлидж прекрасно понимал, в каком затруднительном положении очутилась Нэнси.
- Вы не видели его с самого начала войны?
- С самой моей свадьбы. Он согласился стать моим посаженым отцом. Вы не представляете, как я была ему благодарна! Понимаете теперь, что я не могла ему отказать? - снова спросила Нэнси.
- Что он вам сказал? Как добрался до Фарнэма?
- Приехал из Тилбери в фургоне мясника. Мясник приезжает к нам дважды в неделю: привозит мясо в лавку. Майор это помнил.
- Вас не удивило, что майор Рассел предпочитает путешествовать в фургоне мясника? Мне говорили, у него есть машина.
- Удивило, конечно, но он объяснил, что врачи не разрешают ему выходить из больницы и поэтому он сбежал. Сказал, все будет хорошо, его скоро перестанут искать и он сможет жить по-своему. Я ему поверила. Почему бы и нет? Он не из тех, кто лжет. Не припомню, чтобы он кому-нибудь в доме хоть раз соврал.
- И вам он тоже сказал правду… Отчасти.
- Он ничего плохого не сделал. Просто не хотел, чтобы его нашли и вернули в больницу. Он сказал, что скорее выздоровеет сам, если его оставят в покое. Вполне его понимаю.
- Рассел при вас когда-нибудь дрался с Джастином Фаулером?
- С мистером Джастином? - Нэнси удивилась перемене темы. - Они, конечно, не были так дружны, как надеялась миссис Рассел. Но никакой вражды между ними не было. Правда, одно время мистер Уайат ревновал его к мисс Синтии и все такое. Но это они просто дурили по молодости. Как два петушка, которые увидели новую курочку. Я не раз была свидетелем того, как такое случалось - и раньше, и потом.
- Рассел обвинял Фаулера в смерти матери?
Нэнси посмотрела на него, вытаращив глаза:
- А мистер Джастин-то тут при чем?
- Пожалуйста, ответьте на мой вопрос.
Качая головой, Нэнси ответила:
- Никогда ничего подобного не слыхала.
- Тогда что случилось с миссис Рассел?
- Вы меня уже спрашивали в прошлый раз, когда показывали медальон. Одному Богу известно! Мне - нет. Самьюэл когда-то сказал: должно быть, в том доме жил убийца. Но это вздор. Ни на минуту не поверю. Кто мог такое сотворить?
- И все-таки она пропала.
- Ну да, пропала… Нам всем было не по себе. Особенно майору, как, наверное, и следовало ожидать. Я никогда раньше не видела самоубийц. Но скорее всего, миссис Рассел все-таки покончила с собой.
Нэнси оглянулась через плечо, и Ратлидж понял: она боится, что муж увидит, как она беседует с инспектором из Скотленд-Ярда. Потом, снова переведя взгляд на гостя, Нэнси сказала:
- Я думала, вы расследуете смерть Бена Уиллета, а вы все больше про майора расспрашиваете… Вы что же, хотите вернуть его назад, в больницу?
- Меня больше заботит его состояние, чем возвращение в больницу.