3.
Вернемся к фильтру экстраординарности. Его можно возвести в математическую закономерность, и тогда он станет теоремой Байеса - основой статистики и теории вероятности:
Пусть P - вероятность некоторого события, и В - другое событие, вероятность которого положительна. Тогда условная вероятность того, что имело место событие А, если в результате эксперимента наблюдалось событие В, может быть вычислена по формуле:
P(A|B) = P(B|A) · P(A) / P(B)
Связь событий А и В называется взаимозависимостью.
Тем, кто боится математики: не пугайтесь! Я сам ее боюсь. Для нас, трусишек, есть слова вместо формул.
Например: чем больше летающих слонов замечено над Тициополем за год - тем больше вероятность полета данного конкретного слона. (С этим событием взаимозависимы также полеты бегемотов, орангутанов и других зверей.)
Событие может иметь и нулевое значение, влияющее на значения взаимозависимых событий: скажем, если в небе над Тициополем не было замечено ни одной летающей кошки, собаки или белки - это с высокой вероятностью означает, что летает только крупная живность. Если же при всем при этом некий очевидец углядел летящего суслика - это снизит значение данной вероятности. (Хотя, если наблюдение было сделано вечером 31 декабря - снижение не будет слишком большим.)
Чем больше взаимозависимых событий нам удастся привлечь - тем точнее можно определить вероятность интересующего нас события. Взаимозависимость может быть и мнимой. Скажем, из существования песни "Тиция, сдохни, Семпрония, правь!" не следует, что все семпронийцы, или даже большинство, или даже многие, или даже хоть кто-нибудь когда-нибудь поет ее, вкладывая в пение какие-либо эмоции.
Субъективная вероятность события - то, насколько оно кажется вам вероятным - может сильно отличаться от действительной. Допустим, вы сдали анализы в поликлинике, и они показали у вас воспаление отрывной железы, приводящее к клинической неспособности отрываться, оттягиваться и весело проводить время. Вам известно, что таких больных в вашей стране - 1 на 1000, а диагноз бывает ошибочным лишь в 1 % случаев.
Ручаюсь, вы приуныли. Чутье подсказывает вам: вы - именно тот неудачник, один из тысячи, - ведь врачи так редко ошибаются! Всего 1 %… Проведем, однако, простейший подсчет. На 989 здоровых - 1 больной и 10 мнимых больных, которым поставили ложный диагноз. Каков ваш шанс НЕ оказаться в их числе? Правильно: один из десяти. Вероятность того, что вы в самом деле больны - 10 %. Гипноз показателя "1 %" оказался настолько велик, что вы забыли, во сколько раз 100 меньше 1000.
Другой пример. Вы прочитали в новостях, что на главной площади Тициополя у семпронийского мальчика отобрали любимого спаниеля и съели, изжарив его с луком и сельдереем.
Мониторинг новостей показал, что сюжет дублируется во всех ангажированных семпронийских каналах, повторяясь с незначительными вариациями. В отдельных версиях даже размещены небольшие фото этого спаниеля на сковородке. В вас закипает праведное негодование: как же так? Они что там - звери, что ли? А вдруг и мою таксу изжарят?..
Но не будем "спешить чувствовать", как Онегин в первой главе "Онегина". Просчитаем максимальную и минимальную вероятность этого события. Для простоты учтем 2 из 3 необходимых показателей:
1) Реальная вероятность спаниелеедства в Тиции.
2) Процент правдивости источника (индекс доверия) - сколько в нем правды, а сколько вранья (случайного или не).
3) Вероятность того, что случай станет известен СМИ (для простоты возьмем 100 %, хоть в действительности так почти никогда не бывает).
Допустим, в Тиции живет 3 млн. спаниелей, принадлежащих семпронийским мальчикам. Допустим, каждые А из них попадают на сковородку. В этом случае вероятность этого неприятного события = А: 3.000.000. Скажем, если съедено 10000 спаниелей, вероятность съедения ≈ 0,03 %.
Это число - аналог количества реально больных из предыдущего примера (там она = 1/1000). Вероятность ложной новости - аналог ложного диагноза (там она = 1/100).
Просчитаем вероятность сюжета о жареном спаниеле при наибольшей и наименьшей вероятности этого события, а также при наибольшем и наименьшем доверии к источнику:
Количество примеров: воспаление отрывной железы - 0,01 %, жареный спаниэль - А: 3.000.000
Вероятность вранья: воспаление отрывной железы - 1 %, жареный спаниэль - В.
Итак, Р = B: (А: 3.000.000). Округлив данные до целых чисел (обойдемся без дробей, они здесь не нужны), получаем:
(первая цифра (А) - количество спаниэлей, изжаренных в Тиции за все время;
вторая (В) - процент правдивости источника, или индекс доверия;
третья (P) - вероятность сюжета о жареном младенце)
А = 10000: В = 99 % | P ≈ 33 %; В = 90 % | Р ≈ 3 %; В = 80 % | Р ≈ 1 % (и т. п.)
А = 1000: В = 99 % | Р ≈ 3 %;В = 90 % | Р ≈ 0 % (и т. п.)
А = 100: B = 99 % | Р ≈ 0 % (и т. п.)
Как видим, если в Тиции съели уже 10000 спаниелей, а мы верим нашему источнику настолько, насколько это возможно - на 99 % (на 100 % верят только в Бога) - вероятность того, что источник не ошибается, всего 33 %. И наше к нему безграничное доверие ничего здесь не изменит.
Если же тицийцы съели 1000 спаниелей (то бишь - если четвероногие любимцы семпронийских мальчиков составляют довольно-таки привычную часть их рациона), а мы доверяем нашему источнику настолько, насколько разумный человек может доверять СМИ (на 90 %) - вероятность падает ниже 1 %, и ее уже можно не принимать в расчет. Новость, вероятная менее чем на 1 % - не новость, а лапша на ушах, преднамеренная или случайная (первое вероятней).
Внимание! Берегитесь лапши!
1.4. ВНИМАНИЕ!
А это - драконов угол. Подымешь его - и летишь круто вниз, прямо врагу на башку.
Евгений Шварц, "Дракон"
Наше оружие может разбить любое колдовское зеркало. Дело за малым - взять его (оружие, то есть) в руки.
А для этого нужна другая малость: быть внимательным. И не верить зеркалам.
Если вы поверите им ДО того, как возьметесь за оружие - оно выпадет из ваших рук. Не верьте. Хотите выбраться из Матрицы - для вас должно быть вечное Первое Апреля.
(Кстати, смеха зеркала боятся почти так же, как теоремы Байеса.)
Когда-то, когда наши с вами предки кочевали по Африке, у них были две возможности не попасть в зубы тигру. Первую давало подсознание, а вторую - молодое, но уже вполне человеческое сознание:
- либо вовремя услышать подозрительный шорох, встрепенуться и дать стрекача;
- либо просчитать варианты спасения (бегство туда, бегство сюда, защита, нападение) и выбрать наилучший.
В условиях саванны первый был явно эффективнее. Поэтому эволюция "по умолчанию" выбрала его.
С тех пор многое изменилось. Но программа, заложенная эволюцией, осталась прежней: "по умолчанию" эмоция опережает логику. "По умолчанию" мы вначале чувствуем, а потом уже думаем.
Некоторые тигры тоже эволюционировали. Например, они научились принимать человеческий облик. А еще их эволюция опередила нашу на один ход: они научились пользоваться тем, что мы вначале чувствуем, а потом думаем. Стоит эмоционально отозваться на ложь - и мы верим в нее.
А поверив - становимся беспомощны.
Все, что нам нужно - переставить галочку "по умолчанию" с эмоций на логику. Нужно вначале усомниться, а уже потом, когда мы определим вероятность события, давать волю эмоциям.
А самое обидное, что охотней всех эту наживку глотают люди добрые и сострадательные. Давно известно: доброта живет в паре с доверчивостью. Пока логика проснется - жалость, сострадание, праведный гнев вспыхнут, как порох, и все: крючок проглочен, а мы свято верим, что тицийские люди-звери завтракают спаниелями семпронийских мальчиков. Мы - в зеркальном зале.
Сомнение - наша боевая кольчуга. В ней мы непобедимы.
Ну что, в бой?..
* * *
Хотя - стоп. Перед тем, как сразить врага, пропустив его гнусную сущность сквозь три фильтра и добив теоремой Байеса, нужно сказать одну Очень Важную Вещь.
Граждане воины, минутку внимания!
Очень Важная Вещь.
Вы наверняка заметили, что я все время говорю "враг" - в единственном числе, и не говорю "враги" - во множественном.
Вы наверняка заметили, что я назвал врагом виртуальный мир - сам по себе.
Заметили - и удивились:
- Почему наш враг - сам виртуальный мир, а не манипуляторы, которые его делают?
Потому что… этих "потому что" будет не одно, а целых три.
1) Помните, мы говорили, что людей нельзя оценивать группами? Нельзя оценить одним плюсом или минусом весь народ, весь город, всю улицу или даже всю семью. Группа "манипуляторы" - отнюдь не исключение. Даже группа "убийцы" - не исключение. Одни убивают за деньги, другие для удовольствия, третьи - защищаясь, четвертые - выполняя свой долг. Чтобы не стричь людей под одну гребенку, хорошую или плохую, а воздавать каждому по его заслугам, человечество придумало такую штуку - "правосудие".
2) Если я стану указывать вам - "вот эти - ваши враги" - моя книжка станет симулякром. Она станет описанием злодеяний людей, которых вы ни разу в жизни не видели, с которыми ни разу не встретитесь и не поговорите. То есть - станет ничем не лучше других виртуальных способов морочить голову.
А мне этого очень не хотелось бы. Пусть каждый из вас ищет своего врага сам. И пусть этот поиск будет вашим личным сражением с виртуальным миром, вашим личным умением пропускать его сквозь фильтры и колошматить теоремой Байеса. А я подбором готовеньких врагов не занимаюсь - я только показываю приемы боя.
Чтобы не навязать вам врагов, я пользуюсь эзоповым языком (все знают, что это такое, да?). Это такой хитрый язык, в котором, пока не подумаешь как следует, ничего не поймешь. (А результат думанья у каждого выходит разный.)
3) Самое ужасное и самое интересное то, что манипуляторы - это вовсе не какая-нибудь отдельная каста. Манипуляторами бываем все мы.
Все мы бываем и горностаями Оке и Бенгтом, и лисами Лабанами.
Даже я в этой книге - манипулятор. Как и любой писатель, я хочу, чтобы вы думали так-то и так-то. Как и любой писатель, я манипулирую вашим интересом, вашими вниманием, вашими ценностями и чувствами. Иначе моя книжка была бы невыносимой скучнятиной: "нижеследующим вышесказанное подразумевает экстраполяцию названного на искомое…"
(А я до последнего надеюсь, что это не так. Иначе не было бы резона стараться.)
Все педагоги - манипуляторы. Все психологи - манипуляторы. Все воспитатели и нянечки, все папы, мамы, бабушки и дедушки - манипуляторы. Все дети - манипуляторы, особенно маленькие. Все мы - так или иначе манипуляторы, когда чего-то от кого-то хотим. (И все мы знаем, что добиться этого, прямо попросив или объяснив, гораздо труднее, чем…)
Чем отличаются тигры, о которых я говорил, от остальных манипуляторов? Да ничем. Кроме того, пожалуй, что у них много денег. (А значит - и возможностей манипулировать.)
Не думайте, что все они манипулируют, цинично обманывая нас с вами ради выгоды. Есть и такие, конечно. Но есть и такие, которые манипулируют, чтобы мы с вами Думали И Чувствовали, Как Надо (с их тигриной точки зрения).
То есть они делают почти, как я. Вот только я, пожалуй - единственный манипулятор, который разоблачил сам себя. Иначе моя книжка была бы непоследовательной, а значит - нечестной.
…Это и была та Очень Важная Вещь, которую я хотел сказать.
Вот теперь - в бой!
ЧАСТЬ 2. В некотором царстве, некотором государстве…
2.1. ТРИДЕВЯТОЕ ЦАРСТВО
- Это с вашей стороны оно тридевятое. А с нашей - трипервое.
"На помощь, братцы"
1.
Тридевятое - на то и тридевятое, чтобы там всё казалось идеальным.
Представьте, что понятия о правильном житьи, воплотившие опыт всего человечества, решили смешать в одном котле, и из них выцедить общий сок - идею справедливости, справедливой для всех.
Что есть максимально общего между всеми людьми (всеми-всеми-всеми)?
Как минимум - то, что они способны жить. А еще - то, что они не любят боль. И еще то, что все они люди.
Значит, каждый человек имеет право на жизнь, на то, чтобы ему не делали больно, и на то, чтобы его не унижали. Каждый человек - независимо от того, какой у него цвет кожи, кто его родители и сколько у него денег.
Эта идея, синтезированная из всех чаяний человечества, позволяет придумывать справедливые законы. Только эта идея, и больше никакая другая.
Обратите, пожалуйста, внимание: я написал - "…идея позволяет придумывать справедливые законы". Я не писал: "эта идея - и есть самый справедливый закон".
Идея - на то и идея, чтобы быть идеальной. Замечательно уже то, что ее все-таки синтезировали из тысяч других идей, ограниченных рамками своего времени и своей культуры. Например, в Индии многие не так давно считали, что сжигать живьем жену после смерти мужа - это правильно. Или совсем недавно, в 1970-е гг., в ЮАР было принято, что люди действительно имеют право на жизнь, на безопасность и на достоинство, - но не все люди, а только белые.
Итак, наша идея (назовем ее Идеей Тридевятого Права, ИТП) - наша ИТП во всех отношениях замечательна. У нее только один недостаток: это идея, а не реальность.
- Так в чем же дело? - скажете вы. - Давайте стараться воплощать ее. У нас не получится, а у наших правнуков, может, и получится.
И будете почти правы. Действительно - нужно стараться воплощать ее. Действительно - у наших правнуков для этого будет больше возможностей, чем у нас. (Как у нас их больше, чем в древнем Риме, а в Риме их было больше, чем у кроманьонцев Швейцарии. Это называется прогрессом.)
Почему же тогда "почти"?
А вы не заметили одну хитрую закавыку? Мы с вами только что согласились, что ИТП - идеал, и что в реальности, увы, все не так идеально (хоть и с надеждой на прогресс).
То есть мы приняли, что признавать ИТП идеалом, и одновременно признавать невозможность этого идеала - нормально.
Все правильно? Ничего не перепутали?
А закавыка в том, что это называется двойными стандартами.
Иногда это очень удобно: когда хотим кого-то обругать - кричим "он не соответствует идеалу", а когда хотим оправдать - говорим "ну, ведь мир не идеален. Се ля ви".
Не слишком красиво, правда? Давайте тогда искать альтернативу. Логика (жестокая это наука, однако) - логика подсказывает только два варианта:
- отказаться от ИТП;
- признавать только идеал.
Первый вариант одним махом вернет нас в темные времена, когда жгли ведьм. Да-да, обязательно вернет, даже если их не будут жечь сегодня или завтра. Послезавтра непременно начнут раскладывать дрова, поверьте. (Не мне, так истории.)
Второй вариант превратит нас в максималистов. В лучшем случае такие люди со всеми ругаются (никто не идеален, а значит - никого и жалеть не надо); в худшем - всех насильно тянут к своему идеалу. Живыми или мертвыми. Все революционеры были максималистами.
Здесь ИТП превращается в свою противоположность: ради того, чтобы не убивать, не мучить и не унижать людей, их убивают, мучают и унижают. Да-да, разумеется, все это делают с плохими людьми, чтобы хорошим было хорошо, - но загвоздка ИТП в том, что так нужно делать со всеми людьми. Только тогда мы убережемся от рокового вопроса: как сортировать на плохих и хороших. Поскольку людей много - обычно выбирают простейший признак, позволяющий проводить групповые операции: раса, родители, убеждения…
Итак, обе альтернативы бракуем: первая не годится, потому что без ИТП нельзя, а вторая непостижимым образом приводит туда же - к отказу от ИТП (во имя ИТП).
Как тогда уберечься от двойных стандартов?
А никак. Это называется парадоксом. Сама нацеленность ИТП на всех людей дает этот парадокс: ИТП защищает человека от любого насилия, в том числе и от насильной ИТП…
В жизни мы сами не замечаем, как ловко балансируем на лезвии этой бритвы. Мама достала меня своей опекой, и мне приходится все время напоминать ей, что я взрослый и самостоятельный. А еще мне приходится терпеливо кушать вторую порцию третьего блюда - иначе мама перепугается, что у меня нет аппетита, и у нее поднимется давление.
Шеф неправ, и сказать ему об этом нельзя. Но все-таки он неправ, поэтому я не участвую в его проекте (хоть и вру ему, что у меня куча срочной работы).
Влиятельное лицо написало скверную книгу, но я говорю ему, что книга - не книга, а золото. И тогда лицо даст денег, которые помогут многим, многим людям. И лицо счастливо, и люди - все, кроме меня.
Каждый день и каждый час мы идем на компромиссы. Общество, мягко говоря, неидеально (а говоря точнее, хоть и все равно мягко, - пропитано этой неидеальностью по самое некуда). Но если мы будем, как заправские максималисты, стоять на своем до последнего - скорей всего, мы наделаем гораздо больше бед, чем если смиримся с каким-нибудь маленьким злом. Если я скажу влиятельному лицу, что его книга - не золото, а наоборот, лицо не даст мне денег. И, скажем, сто человек умрут без необходимых лекарств.
Конечно, я останусь при своей правоте, это да. Правильная Идея восторжествует. Но ИТП - это такая особенная идея, которой плевать на идеи. Для нее главное - не идея, а человек.
А теперь подумайте, какие замечательные возможности для манипуляций дает все это! Что может быть лучше для постройки мира № 2, чем двойной стандарт?