Андре Стееман Ночь с 12 го на 13 е - Станислас 2 стр.


В просторной комнате не было никого, кроме мужчины и женщины. Они стояли посередине, тесно прижавшись друг к другу.

Мужчина обернулся, глаза его сверкнули, прядь рыжих волос упала на лоб, рот казался преувеличенно огромным из-за ободка яркокрасной помады вокруг губ. Чунг узнал Стива Алкана, личного секретаря Герберта Абоди ("абсолютно личного секретаря" - шутливо подчеркивал сам Стив). Несмотря на то, что женщина упрямо продолжала демонстрировать красивейшую в мире спину, китаец легко опознал мисс Мону Линдстром, машинистку-стенографистку.

- Господи помилуй, Чунг, теперь вы можете хвалиться тем, что до смерти меня перепугали! - воскликнул Стив. - Я же решил, что это шеф… Закройте за собой дверь с той стороны, - добавил он все с той же простотой, не выпуская Мону из объятий: его руки прочно завладели талией девушки.

- Посмотрите на меня, моя красавица! Китаец ушел… А что это за слезки? Тушь в глаз попала или от избытка счастья?

Мона шмыгнула носом.

- От… от избытка счастья!

- Не может быть! - изумился Стив. - Любая женщина на вашем месте сочла бы, что по моей вине пострадала ее стыдливость, и послала бы меня к чертям собачьим!

Мона снова всхлипнула. Она была из породы тех редко встречающихся блондинок, которых слезы только красят.

- Эти особы, о которых вы говорите, не любят вас, - убежденно заявила она. - А я… Я столько времени ждала, я так надеялась, что это произойдет… Обнимите меня крепче, дорогой, сильнее, сильнее…

Стив покрепче прижал девушку к себе.

- Не знаю, что на меня нашло, - признался он извиняющимся тоном. - Наверное, дело в ваших духах… А может, потому, что вот-вот разразится гроза… Ну, в общем, мне-то казалось, что место занято.

Мона подняла на Стива бледно-голубые глаза.

- Что вы хотите этим сказать?

- Я был уверен, что вы влюблены в другого.

- Совсем наоборот, я всегда была влюблена только в вас, - медленно проговорила девушка. - Прямо с первого дня, как вас увидела, когда вы вошли в этот кабинет… Припомните… На вас был ужасный галстук, такой канареечный, а по желтому фону - лошадиные подковы… А еще вы чего-то там тихонько мурлыкали…

- Ну да! "Привет-привет, как ярко светит солнце…" - Стив внезапно замолчал, охваченный беспокойством: - А скажите, малышка, вы ведь ничего такого не думаете? Не строите планов?

- Планов насчет чего?

- Насчет… насчет меня, нас с вами… Я не могу ничего обещать…

- Я и не прошу, чтобы вы обещали.

- Конечно, конечно, вы так говорите, а потом, в один прекрасный день, отправитесь в аптеку на углу и купите там снадобий, способных отправить на тот свет целый полк!

- Только не я. Я всегда пользуюсь только синильной кислотой, и она у меня под рукой.

Стива это заявление, казалось, шокировало.

- Не стоит так шутить! Понимаете, я для женщин не подарок. Я от природы коллекционер и обычно устаю первым… Вас это не пугает?

- Нет, - ответила Мона. - Иначе я вас не полюбила бы. Поцелуйте меня.

- Вот уж ничего не скажешь, умеете вы обращаться с женщинами, Стив! Что за парень - сокровище, да и только!

- Боже мой! На этот раз я попался! - пробормотал себе под нос Стив. - Шеф!

Действительно, на пороге кабинета, еще не отпустив ручки двери, стоял Герберт Абоди. Он вошел и бросил на стул свою панаму.

- Мисс Мона неважно себя почувствовала… У нее небольшая депрессия… - лепетал Стив. - И… И…

- Я так и понял, - холодно глядя в пространство перед собой, отозвался начальник.

Стив наконец отцепился от Моны и сделал неловкую попытку разрядить обстановку, схватив со стола положенную туда Чунгом почту.

- Оставьте, - поморщился Абоди, перехватывая у своего личного секретаря готовые рассыпаться пакеты.

Он уселся за стол, разложил перед собой пасьянсом конверты на зеленом бюваре, потом, отодвинув их, взял в руки только один - тот, где его фамилия была напечатана на машинке. Письмо, судя по марке, было отправлено из Шанхая.

- Можете идти, мисс Линдстром. Сегодня вечером мне уже не понадобятся ваши услуги.

- Но я… Мне… Мне осталось еще перепечатать два или три документа.

- Сделаете это завтра. Никто меня не спрашивал?

- Спрашивали, - с готовностью откликнулся Стив. - Два раза заходил Матриш по поводу этих дополнений. Он так бесился, что, если б даже лопнул от злости, меня бы это не удивило… Да, еще Омер. В связи с аварийной погрузкой "Альбатроса".

Абоди задумчиво вертел в руках письмо, выбранное им из "пасьянса". Остальная корреспонденция, по всей видимости, его не волновала.

- Подождут! Есть новости от Лоуренса?

- Да, около четырех передали вот эту вот каблограмму.

Абоди жестом отстранил протянутый ему листок.

- И что же там?

- Ваш alter ego недоволен, что ему не перевели его пять тысяч мексиканских долларов… Он возвращается 14-го.

- Что ж, тем хуже! Не стоило труда посылать каблограмму из-за этого.

- Но, может быть, мистер Лоуренс рассчитывает на то, что вы придете встречать его с цветами?

Мона тем временем накрыла чехлом свою пишущую машинку и, перекинув через плечо ремешок сумочки, направилась к двери.

- Всего доброго! - бросила она.

- Всего доброго, дорогая, - отозвался Стив.

- Счастливо, - буркнул Абоди. - Кстати, если у вас снова появятся какие-либо симптомы депрессии, выпейте лучше стакан кока-колы или мятной настойки. Может быть, такой метод лечения покажется вам менее приятным, но зато - нет риска осложнений.

Мона вспыхнула и сразу же побледнела. Ничего не сказав, она вышла.

Абоди распечатал конверт, который так и не выпустил из рук.

- Посмотрите-ка лучше сюда и скажите, что вы об этом думаете, - сказал он, взглянув на вынутый из конверта листок.

Письмо было неряшливо напечатано на машинке.

"Передайте пятьдесят тысяч долларов нищему, который стоит у ваших дверей, иначе вам не пережить ночи с 12-го на 13-е.

Зеленый Дракон.

Не трудитесь: вам не удастся ничего вытянуть из нищего: небеса отказали ему в способности видеть, японцы отняли язык".

- Забавно, - протянул Стив.

- Куда забавнее, чем вы думаете, - мрачно ответил Абоди, вытягивая ящик письменного стола. - Ну-ка, взгляните сюда…

Ящик оказался полон писем и конвертов, в точности таких же, как те, что сейчас держал в руках секретарь. Одни были аккуратно разложены, другие скомканы, некоторые даже скатаны в шарик. С отдельных листков бумаги в глаза бросались слова:

"…Передайте пятьде…"

"…сят тысяч ни…"

"…чего вытянуть…"

"… небеса от…"

"…не пережить ночи…"

"…с 12-то на 13…"

И - подпись, подчеркнутая по китайскому обычаю и, казалось, повторявшаяся до бесконечности:

"Зеленый Дракон"

"…еный Дракон"

"Зеленый Дра…"

- Правду сказать, лично мне с каждым разом это доставляет все меньше и меньше удовольствия, - признался Абоди. - Самые веселые шутки начинают приедаться, если их то и дело повторять. А это длится уже больше двух недель. Размеры и цвет конвертов могут меняться, как видите… Возможно, чтобы я не узнал письмо с первого взгляда и не выбросил, не читая. Некоторые послания снабжены пометками "срочно" или "в собственные руки". Иногда в конверты вкладываются чистые листы, чтобы увеличить вес в надежде, что я подумаю, будто там деловые бумаги. А на одну из этих анонимок было явно намеренно наклеено слишком мало марок - что ж, выдумка не хуже всякой другой! - и мне вручили письмо только после того, как я оплатил доставку… Тогда я еще посмеялся, понимаете, и как посмеялся! Но это было в последний раз… Что вы там делаете?

- Смотрю, стоит ли у наших дверей нищий, - откликнулся подошедший к окну Стив. - Пойду-ка я, пожалуй, туда и перекинусь с ним парой слов.

- Не стоит. И вообще ничего не надо проверять: я уже имел возможность убедиться, что Зеленый Дракон не лжет.

- Вы что - пытались бросить ему вместо монетки пуговицу от кальсон? - удивился Стив.

Абоди, глядя в пространство, покачал головой:

- Нет, лучше. Я подпалил ему бороду зажигалкой.

- Да ну? И он не стал кричать?

- Нет. Может, и хотел, но Зеленый Дракон говорит правду: он не способен…

- Вы не собираетесь заявить в полицию?

- Почему бы с таким же успехом не вызвать пожарных?

- Но не обязательно же иметь дело с официальной, так сказать, полицией… Есть же другие люди - например, частные детективы…

- Не подходит. Мне ни к чему, чтобы меня грабили сразу с двух сторон.

- Человек, о котором я подумал, не станет вас грабить. Индусы называли его "pukka sahib", то есть, как мы бы сказали, джентльмен, порядочный человек…

- Вы действительно хорошо его знаете?

Стив пожалел, что немножко поторопился с советом, но отступать было поздно.

- Ну, как посмотреть…

- Может быть, вы знали его в те времена, когда…

- Да-да, верно! Именно - когда…

Шеф и секретарь некоторое время молча смотрели друг на друга.

- Пусть придет, - решил наконец Абоди. - Завтра утром, часов в 11… Кстати, как его там?

- Кого?

- Да вашего протеже.

- Воробейчик.

- Надо же! Как только вам удалось запомнить такую фамилию? Браво!

- Сначала я выучил имя. Это помогло.

- И каково же имечко?

- Венцеслав, - ответил секретарь. - А теперь разрешите мне удалиться. Если вы хотите, чтобы я сегодня поймал этого человека, то…

- Правильно-правильно. Идите… И - спасибо вам!

Не прошло и пяти минут после ухода Стива, как дверь снова открылась, и вошла Мона.

Бледная, со странно решительным видом, она двинулась к письменному столу и остановилась прямо перед ним - так, будто препятствие оказалось неожиданным.

- Разве вы не отправились домой? - спросил Абоди.

Она не обратила внимания на вопрос шефа.

- Вы сказали ему?

- О чем?

- Насчет вас и меня.

Абоди, казалось, удивился.

- Нет. Не люблю хвастаться.

- Вы же были поражены, увидев, что он обнимает меня. Хотите добить его?

- Успокойтесь, - с горечью ответил Абоди. - Я слишком люблю этого мальчика и потому не могу огорчать его.

- Любите его? Да вы его ненавидите! Вы вообще никого не любите, кроме себя самого… Ну, еще, может быть, жену свою любите… Вот со мной, например, может произойти что угодно, и знаете, как вы на это отреагируете? Просто наймете другую секретаршу, такую же бедную, такую же одинокую, главное - платить ей не больше, чем мне… Так вот: я влюбилась, влюбилась страстно, безумно, как ненормальная…

- В Стива?

- Да, в Стива. И хочу сразу же предупредить вас: если когда-нибудь вы попытаетесь разлучить нас, если попытаетесь отнять его у меня, я… я… - Мона вдруг замолчала.

- Понимаю, - серьезно произнес Абоди. - Такие девушки, как вы, только и мечтают, что о свадебном марше, о муже в шлепанцах и куче детишек. Истинные ангелы домашнего очага. И, чтобы осуществить эту мечту, они готовы пойти на все, даже на преступление. Да-а, я начинаю думать, уж не вы ли сочиняли эти письма…

- Что еще за письма?

- Те самые, вы отлично знаете… Подписанные Зеленым Драконом. Письма, автор которых вымогает у меня кругленькую сумму… Предположим, я уплачу… Разве не отличное приданое?

Мона побледнела еще больше.

- Да как вы смеете! До чего же вы гнусный тип!

Герберт Абоди вздохнул.

- Моя жена говорит то же самое. В конце концов, я поверю, что не умею обращаться с женщинами. Но, тем не менее, я же никогда ни о чем вас не просил!

- Нет, - признала девушка. - Вы казались мне таким растерянным, несчастным… Я подумала, что смогу вас утешить…

- Вам было жалко меня?

- Ну… Ну… Да, если угодно!

- Ладно. Завтра все-таки выходите на работу, - невозмутимо подвел итог этой странной беседе Абоди.

Глава четвертая

- Виски? - предложил Воробейчик.

- Виски, - согласился Эме Малез. - И, может, ты мне объяснишь, каким ветром тебя занесло в Шанхай?

- Приехал на уик-энд. А потом узнал, что китайское правительство предлагает неплохое вознаграждение за поимку банды фальшивомонетчиков… Ну, и вот - дотрачиваю денежки…

- Счастливчик! Хотел было предложить тебе сыграть в кости на виски, но теперь…

- А ты что тут делаешь, комиссар полиции? Если выслеживаешь кого-то с самого Парижа, он уже, небось, подумывает, почему у этого типа такое знакомое лицо?

Малез отвернул лацкан чесучового пиджака: на изнанке сверкнул любовно отполированный значок.

- "МОБН", - прочел Воробейчик. - Ну, и что сие значит?

- Международный Отряд по Борьбе с Наркотиками, - с гордостью расшифровал Малез. - Между прочим, тоже зарабатываю награду… - добавил он доверительно.

Воробейчик, то есть месье Венс, вытащил из кармана портсигар.

- Сегодня так легко раздобыть опиум - найдешь у любого продавца табака прямо на прилавке… По-моему, моя задача практически решена. Я знаю, каким образом наркотики пересекают границу, как минуют таможенные службы, знаю, какой флаг ограждает корабли от досмотра, знаю, где эти наркотики курят…

- В таком случае, если, конечно, ты сам не попал в сети какой-нибудь местной красотки, не понимаю, почему бы тебе не вытащить свой полный невод…

- Не тащу из опасения, что рыбка ускользнет!

- А что - значит, тебе и рыбка известна?

- Ну, "известна" - громко сказано. Известно, что лето - одно из четырех времен года… Вот и у меня под подозрением четверо. Чтобы арестовать того, кто действительно виновен, я жду только знака, только смены приливов и отливов…

- Потрясающе! Слушай, а может, мне довелось встречаться с твоими подозреваемыми?

Малез выпустил к потолку густой клуб синего дыма, который был тут же рассеян вентилятором.

- Может, и да… Как знать точно, с кем говоришь в данную минуту? - философски заметил комиссар.

В этот момент к друзьям приблизился мужчина лет тридцати.

- Господин Воробейчик? Вы не помните меня? Стив Алкан…

- Да знаете, как-то не… - замялся месье Венс. - Разрешите представить: мой друг, господин Малез.

- Очень приятно, машинально ответил Стив. - Я пришел сюда из вашего отеля, господин Воробейчик, к счастью, портье хорошо известны ваши привычки, - продолжал он, не глядя в сторону Малеза. - Мог бы я поговорить с вами, не откладывая этого дела ни на минуту, и…, - тут он бросил на комиссара быстрый взгляд, - простите меня, месье, строго конфиденциально?

Месье Венс поколебался. Малез поспешил вмешаться, придя на помощь другу:

- Работа есть работа. Встречаемся завтра здесь же в то же время? Оставляю тебе мой адрес и номер телефона.

- Может быть, переберемся куда-нибудь в сторонку? - предложил Стив.

Месье Венс согласился.

- А у вас была другая фамилия, не "Алкан", когда мы встречались в Париже, - вдруг сказал он.

Стив расплылся в улыбке.

- Вижу, что память возвращается к вам! Есть мужчины, которые обожают менять галстуки или покупать новые костюмы, только об этом и думают, ну, а я предпочитаю менять имена. И причина - не хуже, чем у них: прежнее перестает мне нравиться.

- Понимаю, - сказал месье Венс. - Впрочем, боюсь, что я и не припомню прежнего…

- Вот спасибо! Сейчас я работаю в очень крупной по местным понятиям фирме: торговый дом Абоди, Лоуренса и К° "Импорт-экспорт". Работаю личным секретарем одного из двух денежных мешков, им владеющих, Герберта Абоди. Ну и дело в том, что больше двух недель назад он стал получать анонимные письма с требованием выложить пятьдесят тысяч долларов, представляете, каков аппетит? Но, когда я говорю "анонимные"…

Стив говорил, а месье Венс слушал со все возрастающим интересом, забыв о времени.

- Поэтому Абоди ждет вас завтра в одиннадцать часов, - изложив последние подробности, закончил Стив. - Могу ли я сообщить шефу, что вы придете?

Месье Венс долгим взглядом посмотрел на собеседника - так, словно ему хотелось проникнуть в тайны его души.

- Думаю, что да, - наконец ответил детектив. - Просто ненавижу все эти истории с "продолжением следует"… Бармен!

Он вытащил из кармана купюру. Бармен с поклоном взял ее, направился к кассе, потом вернулся, и виду него был сокрушенно-растерянный.

- Тысяча извинений, мисье! Мисье дал мне фальшивые долла'ы!

- Надо же, опять! - воскликнул Воробейчик, исправляя свою ошибку. - Храню эти фальшивки на память об удачно завершившемся деле, - объяснил он Стиву, - ну, и в половине случаев путаю, какие деньги в каком кармане!

- А в скольких же случаях этот номер у вас прошел? - улыбнулся Стив.

Глава пятая

- Во… Вор… Во-ро-бей-тшик? - недоверчиво повторял дежурный.

- Вот вам доказательство. - Месье Венс протянул служащему компании одну из своих визитных карточек.

- Вам назначена встреча?

- Точнее, была назначена. На одиннадцать часов утра. А сейчас уже четверть двенадцатого.

Дежурный в последний раз посмотрел на карточку, которую держал в руке. Потом отнес карточку какому-то китайцу, а тот неспешно передал ее другому. Процесс пошел…

- Черт побери! - пробормотал себе под нос месье Венс. - Моего парня хорошо охраняют!

"Парня" охраняли еще серьезнее, чем он думал, - в этом он убедился в следующую минуту.

- Мисье угодно п'ойти за мной?

Детектив обернулся: в двух шагах от него, подобно китайскому болванчику, кланялся еще один китаец.

- Мисье' Абоди п'имет его сию минуту!

Воробейчик прошел за своим Вергилием до двери с табличкой "Посторонним вход воспрещен", из-за которой доносились громовые раскаты: ругань была нешуточная.

- Не изволит ли мисье п'исесть? - Китаец перевел дыхание и завел свою песню снова. - Мисте' Абоди п'имет его сию минуту…

Месье Венс пренебрег предложенным креслом и углубился в изучение висящей на стене карты Индийского океана, затем - какой-то диаграммы.

- А те накладные для торгового судна, которые я требую с вас уже три дня! - бешено орал кто-то за дверью. - Вы до сих пор не нашли их?

- Даю вам сорок восемь часов, месье Матриш, и ни минуты больше! После этого, если ваши бухгалтерские книги не станут такими же ясными и недвусмысленными, как народные картинки, я такое с вами сделаю!

- И я с вами!

- Это что - угроза?

- Ответный удар.

- Убирайтесь отсюда вон! Не знаю, что мне мешает прямо сейчас…

- А я вам скажу, что мешает! Полиции боитесь!

Дверь директорского кабинета распахнулась, и оттуда, подобно выскакивающему из-под ног охотника кролику, вывалился гигант с припорошенной проседью шкиперской бородкой.

- Извините! - сказал месье Венс, слишком медлительный для того, чтобы увернуться от столкновения с пострадавшим от начальственного гнева.

- Простите! - проворчал и тот с некоторым запозданием.

Горящие, как уголья, глаза и просторный полотняный костюм делали его похожим скорее на вахтенного пиратского судна, чем на главного бухгалтера крупной фирмы.

Дверь осталась полуоткрытой.

Назад Дальше