- Нет, конечно, но, в общем-то, как правило, большая глупость. Особенно, если люди женятся по недоразумению.
- Это как - "по недоразумению"? Что-то не уловил…
- Абоди был из породы мужчин, которых принято называть бабниками. Что же до миссис Абоди, то, по моему мнению, это немыслимая кокетка, к тому же, весьма спесивая. Одна из тех женщин, из-за которых неминуемо теряешь авторитет.
- Богатая?
- Думаю, да. Следуя моим советам, Абоди сумел вовлечь ее в наш бизнес.
- А потом она решила из вашего бизнеса выйти?
- Да. И потребовала, чтобы ей вернули все вложения. Корабль шел ко дну. Я надеялся выручить средства торговлей и поехал для этого в Кантон. Тогда я и подозревать не мог, какая трагедия ожидает меня по возвращении!..
- Знаком ли вам человек по фамилии Зецкой?
- Нет, мы с ним не знакомы, но я слышал о нем много плохого.
- Я подозреваю Герберта Абоди в том, что он занимался торговлей наркотиками, - начал Малез.
- Я тоже! - живо перебил его Джей Джей Лоуренс. - И это была еще одна из причин моей поездки в Кантон. К несчастью, время для торговли уже ушло, и…
- Сколько времени вы живете в Китае?
- С десяти лет.
- А сами когда-нибудь пробовали курить опиум?
- Никогда! - возмущенно ответил Лоуренс. - Я осуждаю употребление опиума, табака и алкоголя. Стремлюсь вести простую и здоровую жизнь.
Малез встал. Он точно знал, что надо задать подозреваемому еще кучу вопросов, но и понимал, насколько это бесполезно.
- Благодарю вас, мистер Лоуренс… Желаю огромного счастья и здоровья Арчи, - добавил он, повинуясь какому-то неясному импульсу.
А затем обратился к мистеру Ву:
- Вы посылали кого-нибудь в итальянский ресторан?
- Да. Оттуда звонил человек, судя по описанию, похожий на Стива Алкана.
- Ах, так! Интересно, что ему было нужно от Абоди… А Матриш, он-то что говорит?
- Молчит. Вернее, утверждает, что никогда вас не видел.
- Главное, что его видели! Надеюсь, вы проведете с ним еще хотя бы один… одну дружескую беседу?
- Разумеется. Но моим людям выпало счастье напасть на след мисс Моны Линдстром, и я подумал, что…
Малез не стал слушать дальше.
- Мисс Мона Линдстром! - заорал он, распахивая одну дверь за другой. Когда он обернулся, девушка уже сидела напротив мистера Ву, лихорадочно натягивая на колени юбчонку.
- Я ничего не знаю! - сказала она, опережая вопросы полицейских. - И я… Я все равно ничего не скажу!
- Какая долгая и трудная дорога… - вздохнул мистер Ву.
Малез подошел ближе.
- Мисс Линдстром! Где вы были и что делали вечером 12-го?
- Я… Меня пригласили поужинать…
- Кто пригласил?
- Стив Алкан.
- В ресторан "Roma"?
- Да. А откуда вы знаете?
- Я подменял там уборщицу в туалете! Вы вернулись в семейный пансион, где проживаете, только к часу ночи. Почему так поздно?
- Потому что… Потому что я надеялась, что вообще туда не вернусь!
- Чего вы ждали? Что вас похитят?
- Не знаю… Ну, не знаю, и все…
- Мистер Алкан оставлял вас одну в течение вечера под предлогом того, что ему надо позвонить по телефону?
- Да. Два раза.
- Два раза?
- Да, а потом совсем ушел.
- Вы последовали за ним?
- Нет, я еще немного посидела там: он перед уходом заказал для меня блинчики с горящим ромом.
- Вам не удалось выследить, догнать его?
- Нет, я… Я заблудилась. Запуталась в улицах. Шел дождь, но мне не хотелось возвращаться в пансион.
- Почему он вас бросил? Вы поссорились, поспорили?
- Нет! О чем нам спорить?
- Сейчас вопросы задаю я.
- Он сказал, что у него свидание…
- С кем? С женщиной?
- …
- В общем, даже если бы он погиб, вы бы об этом не узнали?
Глаза Моны наполнились слезами.
- Да, потому что… потому что мне все равно!
- Все равно, так как вы его больше не любите?
- Не люблю.
Малез посмотрел на мистера Ву и вздохнул.
- Еще одна невиновная!
Мона зашевелилась на стуле, собираясь подняться, но Малез жестом удержал ее на месте.
- Погодите минутку! - Он взял со стола принесенный железный чемодан, открыл его и достал пишущую машинку. - Возьмите листок бумаги… Начинайте печатать… Нет, погодите! Скажите сначала, узнаете ли вы эту машинку?
- Нет… Мне кажется, я ее раньше не видела…
- Отлично. Пишите… "Передайте пятьдесят тысяч долларов нищему, который стоит у ваших дверей, иначе вам не пережить ночи с 12-го на 13-е"… Так. Поставьте подпись: "Зеленый Дракон"… Теперь, дальше - постскриптум: "Не трудитесь: вам не удастся ничего вытянуть из нищего: небеса отказали ему в способности видеть, японцы отняли язык"… Напечатали? Покажите!
Малез сам вытащил из машинки отпечатанное письмо и положил листок перед мистером Ву рядом с подлинниками посланий Зеленого Дракона, переданными ему в свое время месье Венсом.
- Гляньте-ка сюда! Ничего не замечаете?
- Было бы трудно не заметить. В обоих текстах - одни и те же дефекты печати: плохо пропечатана поперечная черточка буквы "т", "п" почти не отличается от "н", у прописных букв верхушки практически не видно, межстрочные интервалы неровные… Вы полагаете, этого достаточно, чтобы прийти к заключению, что в обоих случаях использовалась одна и та же пишущая машинка?
- Ха! Еще бы мне не полагать! Если бы был обнаружен один-единственный сходный элемент, шансы найти другую машинку с таким же дефектом равнялись бы примерно ста четырем к одному. В случае сходства двух элементов вероятность, что использовались две разные машинки, снижается пропорционально квадрату ста четырех, то есть это будет уже десять тысяч восемьсот шестнадцать к одному. Но если можно насчитать столько одинаковых дефектов печати, сколько насчитали вы в двух аналогичных текстах, сто четыре придется возвести уже в шестнадцатую степень! У меня нет под рукой логарифмической линейки, но число тут должно возрасти до нескольких миллионов!
Мона все время, пока комиссар говорил, разглядывала машинку.
- Послушайте, мне кажется, я все-таки ее узнала! Это старенькая машинка фирмы "Смит и Бразерс", которой очень давно никто не пользуется, и мистер Абоди собирался от нее избавиться.
- Действительно, я нашел эту рухлядь под шкафом, - сказал Малез. - Мне бы в жизни не пришло в голову туда полезть, если бы под этот несчастный шкаф не укатилась пуговица от моей рубашки. Скажите, мисс Линдстром, а не вы ли, случайно, напечатали все эти "последние предупреждения"?
- Я? С чего бы это я…
- Я задал вам вопрос.
- Да я уже сколько месяцев в глаза не видела эту машинку! Даже не знала, куда она делась!
- Предположим. Но, тем не менее, можно считать доказанным, что письма были напечатаны именно в конторе мистера Абоди и что, весьма вероятно, их напечатал кто-то из сотрудников компании. Может быть, Стив Алкан?
- Нет-нет, только не Стив! - закричала Мона. - Стив никогда не умел печатать на машинке! Я… Я уверена в нем, как в себе самой!
- Разумеется, ведь вы его больше не любите? - не удержался от иронии Малез. И, повернувшись к мистеру Ву, спросил: - А что сейчас поделывает Матриш?
- Ожидает в одной из соседних комнат.
- На вашем месте, я бы не откладывал новую беседу с ним… Что же до меня самого, я, пожалуй, смотаюсь в клинику. Венса должны были прооперировать сегодня в десять часов утра, - добавил он, понизив голос, - и я… мне бы хотелось быть рядом с ним, когда он проснется после наркоза.
- Прекрасно понимаю вас, - кивнул мистер Ву.
Глава пятнадцатая
- Очень сожалею, но это невозможно! - говорила старшая медсестра. - Переливание крови заняло больше времени, чем предполагалось, и пулю извлекут не раньше полудня, как я только что сказала этому господину…
Малез, покосившись, увидел высокого и худого мужчину, который неторопливо удалялся по коридору, и спину которого он узнал бы из тысячи других спин. Ближе к повороту комиссар нагнал его.
- Мистер Зецкой? Никогда бы не подумал, что вы способны заинтересоваться состоянием здоровья месье Венса!
- Правда, комиссар? - Художник достал из кармана золотой портсигар, открыл его и протянул собеседнику. - Вы даже представить себе не можете, скольким на свете я интересуюсь! Сигаретку?
- Спасибо, нет. Ну, и с каких же пор вы с ним знакомы?
- С кем знаком?
- С Воробейчиком.
- А я с ним и не знаком. - Зецкой, щелкнув крышкой, закрыл портсигар. - Этот поступок был мне продиктован чувством… как бы это сказать получше? Чистейшим чувством солидарности человека с человеком! О!
- Мгм, понятно, - проворчал Малез. - Ну, и чего же вы опасаетесь? Что он не сможет говорить?
- Что вы, что вы, комиссар! Совсем наоборот! Скажу вам совершенно откровенно: именно на это я и надеюсь… Случается, что эфирное обезболивание производит такой же наркотический эффект, как пентотал. И при пробуждении месье Венс может невольно выдать какие-то свои секреты. Вот мне и хотелось бы находиться в этот момент поблизости.
- Что же вы хотите узнать?
- Ну, например… Например, кто такой Зеленый Дракон.
- Значит, вам известно, что существует Зеленый Дракон?
- А разве не существует? Больше того - разве вы не подозреваете, что это я?
- Если бы совесть у вас была чиста, вам было бы совершенно все равно, кто он такой!
- У меня есть странная привычка: самому улаживать свои дела. К тому же, не скрою, мне было бы приятно принести вам его голову на серебряном блюде и вернуть себе таким образом ваше уважение…
- Никого, кроме меня, в палате при пробуждении месье Венса не будет, - решительно заявил комиссар. - Где вы были и что делали в ночь с 12-го на 13-е?
- Честно говоря, я ожидал этого вопроса раньше, комиссар! Я был там, где бываю каждую ночь. Около одиннадцати - в одном из кабаре, к полуночи перебираюсь в игорный дом в Чапее, к часу в другой. Где-то послушаю певичку, где-то сыграю в покер, где-то в очко… - Зецкой достал из кармана сложенный вчетверо лист бумаги. - Вот, держите! Здесь вы найдете перечень всех мест, где я побывал - я не забыл указать ни того, в котором часу там появился, ни когда оттуда ушел. Кроме того, не забыл привести и список свидетелей, которые могут подтвердить, где и когда я был… Понимаете, какое-то шестое чувство вовремя подсказало мне, что эта ночь будет не такой, как другие!
Малез был в бешенстве, но старался сдерживаться.
- Спасибо, - сухо проговорил он. - Кажется, вы пишете портрет миссис Абоди?
- Да, пишу. Сеансы с пяти до семи.
- Абоди в курсе?
- Наверное, да.
- И он не возражал против этого?
- Понятия не имею. Я никогда не интересуюсь мнением мужей моих моделей.
- Что вы о нем думаете?
- Я мало его знаю. Вроде бы, он меня не любил. Так я слышал, по крайней мере.
- Не приходили ли вам в голову опасения, что в один прекрасный день он явится в вашу мастерскую и устроит там погром?
- Нет. Я думаю, сначала он сорвал бы зло на своей жене.
- Понятно. Кстати, куда вы дели вашу служанку? Как ее там? Ирис? Мак?
- Лотос?
- Точно, Лотос. Я приходил к вам и вчера, и сегодня, но сколько ни звонил в дверь, никто не отозвался.
Зецкой щелчком отшвырнул в угол недокуренную сигарету.
- Лотос у себя дома, с семьей. По крайней мере, мне так кажется. Оплаченный отпуск, - добавил он доверительно. - Что еще я могу сделать для вас, комиссар?
- Ничего, - проворчал Малез. - Надеюсь, ваше алиби подтвердится.
- Будьте уверены, - чуть ли не с радостью отозвался Зецкой. - Я всегда стараюсь позаботиться о том, чтобы у меня были свидетели получше в нужный момент и в нужном месте.
Глава шестнадцатая
- Должен ли я прийти к заключению, мистер Матриш, что вам ничего не было известно о существовании писем с угрозами, адресованных господину Абоди?
- Понятно, я ничего не знал, а то бы…
- Если бы знали, то не выбрали бы ночь именно с 12-го на 13-е, чтобы уничтожить доказательства совершенной вами растраты?
- Я вовсе не это хотел сказать!
- Злая собака рано или поздно нападет на своего хозяина и укусит его. Так и ложь… - вздохнул мистер Ву. - А великий Конфуций говорил: "Небеса, в конце концов, откроют то, что человек старается скрыть…"
Матриш ухмыльнулся.
- На что вы рассчитываете? Думаете, я куплюсь на вашу вежливость?
- Да, мы вежливая нация, - признал мистер Ву. - Поэтому, когда я дам Вангу указание ударить вас прикладом ружья, я сначала попрошу вас не считать меня слишком суровым, к тому же и Ванг сделает свое дело без излишней жестокости.
Матриш побагровел от ярости.
- Проклятые китаезы! Вы что - хотите сказать, будто осмелитесь приказать одной из ваших мерзких макак поднять руку на белого человека?
- Нет, мистер Матриш, не руку, всего только приклад ружья, - весьма учтиво объяснил мистер Ву. - Исполняя эту неприятную обязанность, мы оба будем испытывать смущение, но возможность сэкономить время и - в связи с этим обстоятельством - государственные средства, позволит нам меньше страдать от угрызений совести.
- Браво! - воскликнул только что вошедший Малез. - Месье Венс, кажется, спасен! И, если даже нам самим не удастся разгадать этот ребус, теперь можно надеяться, что после пробуждения он даст нам ключ к решению… Послушайте, мистер Ву, вы никогда не отдыхаете?
- Мудрый человек сажает фиговое дерево, прежде чем устроиться отдохнуть в тени его листвы. Так говорил Лао-Цзы, - с извиняющимся видом заметил китаец.
Малез, не поморщившись, выслушал очередную цитату.
- Ну, так как же, Молчун? Разродишься, наконец?
Матриш пожал массивными плечами и наклонил голову, царапая ногтем пятно на коленке, которое никак не поддавалось.
- Должен ли я прийти к заключению, господин комиссар, что вы вынуждаете меня признаться в преступлении, коего я не совершал? - ехидно спросил он, пародируя китайского полицейского. - В таком случае придется напомнить вам две вещи: во-первых, я провел всю ночь с 12-го на 13-е в собственной постели, причем один, - вот вам доказательство того, что я, по крайней мере, не старался обеспечить себе алиби; во-вторых, должно быть, вас ведет по ложному следу мое сходство с каким-либо иным субъектом. Да, и кстати, - мое слово стоит вашего!
- Заткнись! - злобно прошипел Малез.
- А еще добавлю, что вы не сможете возбудить дело о якобы совершенной мной растрате, потому что для этого нет никаких оснований: Абоди не подавал иск.
Малез взбесился еще больше.
- Конечно, он не подал иск, просто не успел: ты не оставил ему времени, отправил его на тот свет, прежде чем он это сделал!
Матриш покачал своей огромной головой.
- Абоди так и так никогда не стал бы возбуждать дела о растрате.
- Почему? Вы что - молочные братья?
- Нет, но он подторговывал опиумом… и был уверен, что я об этом знаю…
- Спасибо за наводку. Что же до прямого шантажа Абоди, я думаю, ты никогда бы не пошел на такой риск: Абоди был хитрым, жестоким и слишком неуступчивым для тебя человеком, а мне почему-то кажется, что тебе хотелось бы умереть в свое время и своей смертью. Кроме того, если б ты и впрямь решил шантажировать патрона, то вряд ли стал бы запускать лапы в кассу. Вот только, знаешь, даже и тех мелких изъятий, которые ты себе позволил, Абоди тебе не простил бы. И вообще, на мой взгляд, Абоди был из тех, кто никому ничего никогда не прощает. Вот и получилось: либо его шкура, либо твоя! Должно быть, ты прослышал о Зеленом Драконе и увидел тут уникальную возможность свалить собственное преступление на кого-то другого. Ну, и не упустил этой возможности…
Матриш упрямо царапал ногтем коленку.
- Я уже говорил вашему желтолицему дружку, что ничего не знал об угрозах, объектом которых стал Абоди!
- Но я не обязан тебе верить!
- Да какая разница: верите - не верите! Предположим, я вру, предположим, я знал об этих угрозах. И что? Зачем бы я полез в это осиное гнездо, если и так Зеленый Дракон сработает на меня? А теперь предположим, что я говорю правду и ничего не знал. Как я мог предвидеть, что Абоди взбредет в голову переночевать в своем кабинете, да еще в компании легавого?
Слова Матриша задели комиссара, и он взорвался:
- Ну, и какого черта ты все-таки туда полез?
- Я уже говорил вам, что спокойно спал в своей постели и что… - Гигант внезапно поднял голову и взглянул Малезу прямо в глаза. - Ох, черт побери! Угораздило же меня вляпаться в такую кучу дерьма! Ладно, хватит сотрясать воздух, пора признаваться. Мне надоело целыми днями выписывать цифры в этой комнатенке величиной с клетку для канареек! Мне надоело…
- И тебе захотелось поискать другую курицу, которая несет золотые яйца. Не такую строптивую.
- Хотите - считайте так. А еще сменить обстановку. Я знал, что Абоди хорошенько подумает, прежде чем решится пустить ищеек по моему следу: ведь для этого ему пришлось бы разрешить легавым влезть в его дела. Ну, я и подумал: надо уничтожить мои бухгалтерские книги и заодно пощупать кассу.
- Ага, прямо гомеопатия: лечить подобное подобным! Так как же ты пробрался в контору?
- Как-как! Через дверь!
- В какой момент? Когда я сморкался?
- Почем я знаю, когда вы сморкались? Ах, да! Стены ведь задрожали!
Малез с большим трудом сохранял спокойствие.
- Хорошо. Значит, ты заранее запасся ключом?
- Разумеется, и сделал это сразу же, как первый раз хапнул бабки.
- До чего предусмотрительный! А тебе не пришло в голову подумать, что я тут, перед домом 114, делаю?
- Почему же не пришло? Я подумал об этом и решил, что вы наблюдаете за домом напротив.
- Какого черта - за домом напротив?
- А какого черта не за ним? Но, тем не менее, если б я вошел открыто, вы бы меня заметили и потом должны были бы свидетельствовать против меня. Ну, и я уже подумывал отказаться от своих намерений, когда вам пришла в голову дивная идея повернуться ко мне спиной.
- А потом что было?
- А потом ключ сработал без всякого шума, я спокойно вошел и сразу же кинулся к сейфу.
- Но, проходя мимо, ты должен был заметить свет в кабинете Абоди…
- Разумеется, и свет заметил, и голоса услышал. Честно говоря, мне тогда сразу же захотелось смыться, но я тут же вспомнил, что Абоди потребовал, чтобы я назавтра показал ему свои гроссбухи, и я знал, что терпение его истощилось, потому действовать надо было именно этой ночью, иначе мне пришлось бы покинуть Шанхай с пустыми руками.
- Когда ты "работал", не заметил ничего необычного?
- Абсолютно. Все было тихо и спокойно, как на кладбище.
- Тебе не показалось в какую-то минуту, что за тобой наблюдают? Не почувствовал слежки? Мог бы поклясться, что был там один?
Матриш поколебался.
- Да, - неохотно признался он.
- А потом что было?
- А потом в кабинете Абоди зазвонил телефон…
- Кто ответил на звонок?
- Вроде бы, сам Абоди…
- Ты слышал, что он говорил?
- Мне было чем заняться, кроме как подслушивать. А кроме того, почти сразу же раздались выстрел и такой звон, ну, знаете, как бывает, когда стекло бьется.