ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
1
Оказывается, во дворе пребывала лишь часть нашей охраны, причем не самая значительная. В холле толпилось еще человек тридцать. Видимо, Вася и Виктор усилили меры безопасности, хотя я убей не понимал, каким образом полсотни перепуганных мордоворотов могли защитить нас от претензий налоговой полиции.
Военачальники находились в зоне отдыха и спорили о том, знал ли Поливайкин о готовящемся аресте или нет.
- Говорю вам, он понятия не имел! - горячился Вася, нервно вышагивавший вдоль барной стойки с бокалом красного вина в руке. - Ему из Москвы позвонили, когда он уже из аэропорта ехал, сказали, чтобы он срочно снял наряды с "Трансгаза", которые он специально к приезду Вихрова выставил. И чтобы ни во что не вмешивался. Мне его первый заместитель по секрету рассказывал. Их вообще от этой операции отстранили.
- Ага! - саркастически отозвался Плохиш. - Слушай мусоров больше! Как, скажи, Лихачев смог бы без них такое шоу устроить? - озабоченный и подозрительный, Плохиш сидел на диване и крутил в руках косяк с марихуаной. - Этот заместитель у тебя на прикорме сидит, неужто он тебе признается? Ты его тут же доляны лишишь. Стремный ты, Вася, в натуре.
- Руль за сто: Поливайкин с самого начала заодно с Лихачевым был, - лениво отозвался Виктор. Он стоял поодаль, в углу, и был занят какой-то игрой. - А может, и прокурор с ними вместе. Одна шайка-лейка. Чем хуже о людях думаешь, тем вернее получается.
- Ну уж нет! - запротестовал Вася. Беспросветный цинизм Виктора всегда будил в нем романтический дух противоречия. - Прокурор с нами еще в понедельник пил! А Поливайкин со мной даже в среду обнимался. Что ж они, притворялись?
- Да ты сам часто правду-то говоришь? - сварливо отозвался Плохиш. - Или считаешь, что только тебе врать можно?
Плохиш дулся на нас, и его настрой был мне понятен. Перейдя с нашей помощью в чиновничье сословие, он надеялся избавиться от докучливого внимания правоохранительных органов. А вышло наоборот: по нашей вине он оказался вовлеченным в шумный уголовный скандал.
Пономарь, сидя в кресле, рассеянно слушал их препирательства, переводя взгляд с одного на другого. Сам он в споре не участвовал, первым заметил мое появление и подошел здороваться.
- Ты из Испании? - спросил он, наклоняясь и дружески хлопая меня по спине.
- Из Италии, - ответил я.
- Я так и думал, - непоследовательно кивнул Пономарь. - Там сейчас нормально. Тепло.
Он явно витал мыслями где-то очень далеко.
- Ты почему так долго?! - набросился на меня Вася. - Другого рейса, что ли, не было?
В Васином убеждении, что я должен был примчаться к нему на помощь со скоростью света, было нечто по-детски трогательное.
- Он вообще мог не приезжать, - вступился за меня Виктор. - Это уж я так его вызвал, по старой дружбе. А Храповицкий его еще в понедельник уволил. С твоего, кстати, согласия.
- Я не давал согласия! - закудахтал Вася. - Я вообще не в курсе был. Меня задним числом в известность поставили, сказали, что они с Володей разругались и Андрей написал заявление.
- Люди отсюда выламываются, а ты сюда рвешься, - неодобрительно проворчал мне Плохиш. - Приключения на свою голову ищешь.
- В кустах, что ли, ему прятаться? - свысока спросил его Пономарь.
- В кустах - не на нарах, - буркнул Плохиш, зажег папиросу и затянулся.
- Кто это отсюда бежит? - насторожился Вася.
Вася был одет по-дорожному: вместо привычного элегантного костюма с ярким галстуком на нем были джинсы и кожаная куртка. Он нервно подкашливал и теребил бородку. Плохиш не стал ему отвечать, он уже переключился на другое.
- Наружку видел? - спросил он меня, протягивая папиросу в знак примирения.
- У входа две машины стоят, - кивнул я, затягиваясь, чтобы не обижать его отказом. - "Девятка" и "восьмерка".
- Это, видать, за Васей или за Виктором такой важный транспорт пустили, - жмурясь от едкого дыма, заметил Плохиш. - Меня-то все больше на "четверках" пасут. Спасибо, что не на "газонах". Вечно мне самая шняга достается.
- Машин двадцать сейчас за вами ходит, - авторитетно подтвердил Пономарь.- Все тачки, что в "семерке" были, на вас бросили. И "жучков" вам дуром навтыкали куда только можно.
"Семерку", то есть отделение, занимавшееся наружным наблюдением, возглавлял родственник Пономаря, так что в этом вопросе Пономарю можно было доверять.
Вася разволновался еще больше.
- Что, и дома у меня "жучки"? - осведомился он. - Как же они ко мне домой пробрались?
- Ольга пустила, пока ты у телок зависал, - хмыкнул Плохиш.
- Да пусть следят, жалко, что ли? - пренебрежительно пожал плечами Виктор. - Лишь бы нашим женам ничего не разболтали.
После того как Храповицкий передал Виктору фактическое управление холдингом, тот начал одеваться формально. Он и сейчас был в костюме, довольно мятом, так что я не взялся бы определять на глазок, провел ли в нем Виктор тяжелый день или еще и угарную ночь. Однако ни уныния, ни страха в Викторе не наблюдалось.
Правда, его изрытое оспинами лицо было очень бледно от количества выпитого, но синие глаза смотрели дерзко, а губы были красными и влажными, как у вампира. Казалось, он вот-вот кого-нибудь укусит. На барной стойке стоял массивный стакан с коньяком, к которому Виктор время от времени прикладывался. Все остальные были подавленными и трезвыми, включая Васю.
- Можно ввести меня в курс дела? - попросил я. - Что же все-таки случилось? Когда я улетал, все шло как нельзя лучше. И вдруг такой удар!
- Нас бы кто просветил! - откликнулся Виктор. - Не больше твоего знаем. Зло берет! Храповицкого загребли у всех на глазах - и тишина! Глухо, как на кладбище. Ни заявлений, ни разъяснений - ничего! Нам даже не удосужились сообщить, в чем конкретно его обвиняют. Адвокатов к нему не пускают.
- Как не пускают?
- Молча. Как у нас в стране это делается? Немтыш-кин, конечно, вместе с нашими юристами уже отнес жалобы в суд и в прокуратуру, да что толку?! Мы здесь лишь догадки строим да слухи собираем.
Я наконец разобрал, чем он так увлечен: он играл в дартс, только вместо мишени использовал парадный портрет Лисецкого, висевший у нас в холле. Поставив его на тумбочку и прислонив к стене, Виктор сосредоточенно метал в него дротики.
- Ты про обыск расскажи, - подсказал Вася.
- А чего тут рассказывать? У Храповицкого дома нашли два боевых патрона от пистолета Сечкина! Их почему-то в холодильнике обнаружили. Вова, видать, ими водку закусывал.
- За холодильником, - поправил Вася со знанием дела. - Будто бы закатились они. Хотя ясно, кто их туда закатил. Заместитель Поливайкина тоже не сомневается, что патроны подложили. Храповицкий же с "Макаровым" ходит, как и все мы. А тут - от Сечкина. Получается, что он нелегально прятал боеприпасы. Бред!
Сообщение и вправду звучало абсурдно. Дело в том, что у Храповицкого дома был целый склад разного оружия, естественно, законного. Савицкий держал в штате отдельного человека, который занимался исключительно оформлением ружей и клинков: их покупали партнеры по всему миру. С этим у него всегда было как в аптеке. Два патрона от пистолета Стечкина были Храповицкому ничуть не нужнее, чем, допустим, Лихачеву балалайка для проведения служебных совещаний.
Виктор размахнулся и со злостью всадил дротик в нос губернатора.
- Цирк! - фыркнул он. - Храповицкому, поди, шьют хищения в особо крупных размерах, сотни людей трясут, а подсовывают какой-то заржавевший патрон. Хоть бы уж деньги подбрасывали. Тугрики, например. Незаконные махинации с монгольской валютой, серьезное, между прочим, преступление. Карается расстрелом. Странно, что они до сих пор с обысками ни ко мне не приходили, ни к Васе. Думаю, на днях заявятся. Специально по всему дому презервативы разбросаю, пусть собирают.
- Я с лета свои квартиры вычистил! - похвалился Вася своей предусмотрительностью. - Ценности за границу отправил. Что не жалко, здесь попрятал.
Я невольно взглянул на Васю внимательнее. Летом еще никто из нас не предвидел такого развития событий. Возможно, Вася был и не таким уж романтиком, каким я его считал. Во всяком случае, в вопросах личной безопасности и сохранности собственного имущества.
- Если захотят закрыть, все равно закроют, - убежденно заметил Плохиш. - Прячь - не прячь.
- Меня человеческая подлость убивает! - вдруг с чувством воскликнул Вася. - В воскресенье у нас весь город на празднике гулял. Благодарили, целовались, в вечной любви клялись. Всю неделю к нам на прием ломились. И вдруг - как топором обрубило. Сижу в кабинете, телефон то и дело к уху подношу, думаю, может, сломался? Нет, гудит. Пошел к Виктору, а в коридорах пусто. Если и встретишь сотрудника, так сразу в сторону шарахается. У Виктора в приемной секретарша ногти красит. Кроме нее и охраны - ни души!
- А ты чего ждал? - отозвался Виктор. - Что они нас спасать бросятся, что ли? Раньше к Храповицкому очередь выстраивалась, а теперь к Лихачеву. Тебя сдавать. Я сегодня весь день Лисецкому названивал - без толку. Мобильный отключен, помощник говорит, его нет в Уральске. Я даже Николашу к поискам подключил - все равно без толку. С Ваней Вихровым пробовал связаться - он занят. Позвоните позже. С прокурором области - та же история. Щетинский - и тот занят, представляешь? Ты случайно не знаешь, чем может быть занят Щетинский? А то я уже голову сломал.
- Ну, Лисецкого, и правда, здесь нет, - вставил Плохиш. - Говорят, он в Москву улетел, как раз по этому вопросу. Я сегодня в областную администрацию заскакивал, все только на эту тему и жужжат.
- Злорадствуют? - вскользь поинтересовался Виктор.
- Само собой!
- Вы Андрею кассету покажите, - спохватился Пономарь. - То, что вчера в новостях было.
- Да чего там смотреть? - брезгливо поморщился Виктор. - Ничего умного все равно не говорят.
- Пусть глянет, - поддержал Пономаря Плохиш. - Он все же в телевидении больше нас рубит. Может, вку-рит, откуда ноги растут.
Виктор взял пульт дистанционного управления и включил огромный монитор, висевший над барной стойкой. Все повернулись к экрану.
- Это в ночном выпуске по НТВ проскочило, - объяснял он мне, отматывая пленку в поисках нужного места. - Кто-то из нашей пресс-службы случайно записал. А, вот.
Съемка была служебной, ужасного качества, причем делалась на бегу. Она начиналась с эпизода, когда люди в масках выволакивали на улицу Храповицкого, заломив ему руки за спину. Камера прыгала, ее то и дело закрывали чьи-то плечи, спины и иные части тел. Слышались уличные шумы, хрипы и отрывистые выкрики. Лица Храповицкого было почти не видно. Чувствовалось, что он упирается. Спускаясь с крыльца, он рванулся в сторону, и автоматчики сбили его с ног. Он упал на мокрый, в лужах, асфальт, и они навалились сверху. Затем, бранясь, его подняли и потащили дальше.
Я ощутил болезненный укол и инстинктивно отвел глаза, словно нечаянно подсмотрел что-то запретное.
- Уроды! - пробормотал Пономарь, видимо, испытывавший то же, что и я.
- Сегодня налоговой полицией Уральска был арестован руководитель крупного нефтяного концерна Владимир Храповицкий, - рассказывал женский голос за кадром. - Арест был произведен прямо во время назначения Владимира Храповицкого генеральным директором "Уральсктрансгаза". Представители налоговой полиции пока отказываются от комментариев.
- От комментариев отказываются, а свои съемки срочно в Москву перегнали, - заметил я. - Технически из Уральска это не так-то просто сделать, надо заранее время заказывать на местном государственном телевидении. Они, наверное, самолетом кассету отправляли.
- Гляди-ка, про Вихрова ни гу-гу, - отметил Пономарь.
- Дайте же послушать! - взмолился Вася.
- Ты уже в какой раз это смотришь,- напомнил Виктор. - Мог бы наизусть выучить.
- Вероятно, этот арест - далеко не последний, - бодро завершила журналистка, появляясь в кадре.
Вася болезненно передернул плечами.
- Ты слышишь, да? - апеллируя ко мне, воскликнул он.- Что значит "не последний"? Кому нужны ее дурацкие предположения? Ее собачье дело информацию давать, а не ахинею плести! А она все переврала. Никакой Храповицкий не руководитель концерна, он давно уже президент! Надо в суд на них подать! Пусть факты излагают, а не домыслы строят!
Он вновь заметался по комнате, на сей раз по какой-то ломаной линии, словно ноги его не слушались. Шнурок на левом ботинке у него развязался и плескался в такт его движениям.
- Ботинки завяжи, - заметил ему Пономарь. - А то наступишь и упадешь.
Вася, не разобрав, остановился как вкопанный и испуганно посмотрел вниз.
- А! - отрывисто бросил он, успокаиваясь. - Вижу.
Он подошел к кожаному креслу, поставил ногу на
сиденье и принялся возиться со шнурком.
- Я эти туфли в Париже заказывал, - зачем-то торопливо объяснял он нам между делом. - Забыл, как фирма называется, они только на заказ обувь шьют. Две с половиной тысячи зеленью отдал и еще год ждал. У них даже шнурки - из особой кожи, из упругой. Никак к ним не приспособлюсь. Они там сперва мерку снимают.
- Кстати, Вась, у тебя триканы есть? - зевая, перебил его Виктор. Слушать про Васину обувь ему было неинтересно.
Этот неожиданный и нелепый вопрос сбил Васю с толку.
- Какие триканы? - уставился на него Вася.
- Ну, штаны такие, тренировочные, - пояснил Виктор, не поворачиваясь. - Рваные такие, - он подумал. - С отвисшими коленками. Есть?
- Зачем они мне, рваные? - поперхнулся Вася.
- А в чем ты в камеру пойдешь? От Китона, что ли, костюм напялишь? - осведомился Виктор. - Или вот в этих башмаках за две с половиной штуки?
Вася дернулся, как ужаленный.
- Идиот! - выкрикнул он. - Пошел ты знаешь куда, с такими остротами?
- Вместе пойдем, - ухмыльнулся Виктор.
2
- Бросьте вы собачиться! - вмешался Пономарь. - Нужно думать, что дальше делать! Утро уже на дворе, а мы еще ничего не решили.
Строго говоря, наши проблемы Пономаря напрямую не касались, и его пребывание здесь было свидетельством дружеского участия.
- А че тут, в натуре, думать! - отозвался Плохиш. - И так все понятно. Надо договариваться.
- С кем договариваться-то? - спросил Пономарь.
- С Гозданкером, с кем же еще! Он же Храповицкого заказывал. Занес мусорам денег, они и набросились.
- Гозданкер? - скептически переспросил Виктор. - Сколько же он должен был отвалить, чтобы менты от нас переметнулись? Да у него и денег таких нет. Не говоря уж о том, что он за рубль удавится. Нет, тут что-то другое.
- А что, не мог он разве с Покрышкиным скинуться? - упорствовал Плохиш. - Покрышкин-то вас ох как ненавидит. Да мало ли на вас злых?
- Чушь! - оборвал его Пономарь. - Такие дела вскладчину не проворачивают. Чем больше участников, тем скорее все наружу выйдет. - Он помолчал и, понизив голос, прибавил: - Я считаю, из Москвы все идет. С самого верху.
- А как же Вихров приезжал Храповицкого назначать? - возразил Плохиш. - Выше Вихрова - кто? Ельцин да Черномырдин.
- Значит, без Вихрова все решили, - многозначительно заметил Пономарь. - Зря Володя вообще туда нырял. Сидел бы здесь спокойно.
Для Пономаря, как и для многих провинциальных бизнесменов, федеральная власть отождествлялась лишь с поборами и неприятностями, обращений к ней он не одобрял.
- Ты полагаешь, это из администрации президента была команда? - спросил я его напрямую.
Пономарь мрачно кивнул.
- Без приказа сверху Лихачев не решился бы на арест, - проговорил он убежденно. - Исключено.
- Не понимаю, - признался я. - Кто сумел обойти Калошина, который обещал Храповицкому свою помощь? Почему в войне против нас до сих пор не было никакой согласованности? Лихачев нас давил, а прокуратура опротестовывала его действия. Я не очень верю в то, что Поливайкин - на стороне Лихачева. Во-первых, он ненавидит Лихачева, во-вторых, он губернатору в рот заглядывает, а губернатор - наш партнер. И еще одно соображение. Если бы в Кремле решили нас уничтожить, какой вой поднялся бы в средствах массовой информации! А тут Володю взяли, а государственные СМИ - как в рот воды набрали. Единственный сюжет проходит на частном канале, да и то как-то бочком, в ночном выпуске. Комментарий размытый, словно исподтишка булавку воткнули. Думаю, он появился потому, что Лихачеву очень хотелось увидеть эту информацию на федеральном телевидении, а Гозданкер, с присущей ему бережливостью договорился там, где подешевле.
- Но ведь в самом начале Лихачева кто-то на вас натравил! Он же не просто так взъелся!
- Да Гозданкер это! - не сдавался Плохиш. - Больше некому.
- Я бы встретился с "Русской нефтью", - предложил я. - У Либермана отличные отношения с руководством налоговой полиции. Возможно, он согласится нам помочь, особенно если его об этом попросит губернатор. А если он откажется, мы по крайней мере будем знать, на чьей стороне он играет.
- Не согласен, - возразил Виктор. - Лично я уверен, что к этому дело они руку приложили, хотя понятия не имею, где мы им дорогу перешли. Если я прав, то договариваться с ними сейчас бесполезно. Они будут обещать, врать, тянуть время. А Лихачев будет нас здесь долбить по их указке. И чем все это закончится - никому не известно.
- Но с кем-то нам нужно начинать переговоры! - воскликнул я. - Не в бункере же нам отсиживаться.
- С Лихачевым, конечно! - ответил Виктор, не задумываясь. - Он для нас теперь главный человек.
- А если он просто исполнитель чужой воли?
- Исполнитель, - согласился Виктор. - Но только не простой. Он расстрелом командует. Может в нас пальнуть, а может - в воздух. Надо на него выходы искать.
- Ты главное триканы свои не забудь одеть, когда к нему отправишься! - мстительно подал голос Вася. - А то, хоть костюм у тебя и жеваный, а все равно жалко в нем на нарах валяться. Ты что, надеешься, что ты ему денег сунешь, и он сразу задний ход включит?
В лице Виктора мелькнуло сердитое выражение.
- У тебя есть план получше?
Разумеется, у Васи не было плана получше. У него не было даже плана похуже. У Васи вообще не могло возникнуть плана - это была не его стихия. Так думали все, включая меня, но, как выяснилось, мы ошибались.
- Есть! - выпалил Вася. И, видя наше изумление, повторил с торжеством: - Есть план. Имеется.
Все дружно уставились на Васю.
- Ну-ну, - недоверчиво произнес Виктор и плеснул себе еще коньяка. - Выкладывай.
Вася описал еще один круг по комнате, то ли наслаждаясь произведенным впечатлением, то ли не зная, как начать. Мы терпеливо ждали. Наконец Вася замедлил шаг, потер руки и заговорщицки сообщил:
- На меня вышли люди, - он сделал театральную паузу. - Из Москвы.
- Опять из Москвы? - забеспокоился Пономарь. - Там что, других проблем нет, кроме как нас сажать да отпускать?
- Что за люди? - спросил Плохиш. - Серьезные или так?
- Очень большие люди, - ответил Вася таинственно и гордо.
Виктор окинул его с ног до головы долгим выразительным взглядом.
- Вася, а на хрена ты им нужен? - осведомился он без всякого уважения. - Большим-то людям?
- А вот и нужен! - запальчиво воскликнул Вася.
- Для денег, для чего же еще! - вмешался практичный Плохиш. - Что еще с нас взять, кроме денег да анализов?