- Ну, обступают они нас с трех сторон, и один, самый мелкий, противный такой, говорит: "Что, тетя, обсудим, как космические корабли бороздят Большой театр?" Еще бы сказал - бабуся!..
Стиснув зубы, я бережно поддерживала гудящую голову и уговаривала себя не нервничать.
- А сам к сумке тянется! Другой к тебе наклонился... И тут... - Лидка сделала круглые глаза и таинственным шепотом затянула!: - Вдруг... неожиданно... сзади...
- Сзади чего? - не вытерпела я.
- Ну, позади этих... хулиганов... появляется кто-то... Но кто - я никак не могла понять, потому что со страху совсем уже ничего не соображала. А тот, который сумку схватил, вдруг - раз! - и улетает к забору. Что тут началось!
Началось что-то грандиозное. Это можно было понять хотя бы по тому, с каким жаром Лидка размахивала руками, когда ей не хватало слов. А слов ей не хватало постоянно, и я очень опасалась, как бы она в запале не высадила в машине стекло. К счастью, все обошлось. В итоге мне удалось выяснить, что завернувший в этот трагический момент в тот же переулок молодой человек приятной наружности, недолго думая, расшвырял всех трех грабителей, словно молочных котят. После чего вызвал "Скорую помощь" и до самого ее приезда держал мои бренные останки на коленях, сидя в модном дорогом пальто прямо на асфальте.
- Как так? - не поверила я. Судя по глазам, водитель тоже сомневался в подлинности сказанного. - Что значит разбросал? Что, это были какие-то дохлые заходолики?
- Дохлых заходоликов я бы и сама разбросала! - сердито засопела Лидка. - Разбросал - значит: раз - по морде, два... Одному, другому, потом третьему! Надо было видеть, как они по переулку летали!
- Может, они специально разыграли? - сомневались мы с водителем. - Может, это шутка была?
- Шутка? Ты, Любовь Петровна, думай, прежде чем брякнуть! Там выбитыми зубами весь лед усыпан и все лужи в рубиновых брызгах от крови. Те гады еле ноги унесли... Хороша шутка!
Я хотела покачать головой, но решила с этим повременить. Либо мне совсем мозги отшибли, либо я чего-то не понимаю...
- Ну и кем оказался этот прохожий в модном пальто? Не Бэтмен часом?
- Может, и Бэтмен! - вдруг ответила Лидка. - Потому что исчез он... Как "Скорая" подъехала, так и сгинул.
- Просто взял и сгинул? И телефона не оставил?
Лидка отрицательно помотала головой. Известие
меня огорчило.
- Что же ты проглядела? Кому хоть "спасибо" сказать?
Она согласно кивнула:
- Знаешь, я ему не меньше твоего благодарна. Но не могла же я его к себе привязать! "Скорая" приехала, все засуетились, а он как растворился... Так что... - она широко развела руками, - ищут пожарные, ищет милиция!
- Мистика... - осторожно вздохнула я.
- Мистика не мистика, а вылезай! - скомандовала подружка. - Приехали!
Прошло три дня. Внезапные приступы тошноты и головной боли стали понемногу отпускать, и я передвигалась по дому уже более уверенно. Муж, появившийся в поле зрения в понедельник вечером, известие о моей травме перенес стоически и отнюдь не утомлял меня расспросами о происшедшем. Во вторник, кратко сообщив о внезапно образовавшейся командировке, он ловко побросал в чемоданчик пару рубашек, щелкнул замками и подошел к моей кровати:
- Ну, ты как?
Я глупо улыбнулась:
- Ничего...
- И хорошо! Тебе ничего не нужно?
- Нет, - сказала я. - Спасибо...
После чего супруг поцеловал меня, словно покойницу, в лоб и убыл в связи с неотложными служебными обязанностями. В доме образовалась полнейшая, прямо-таки мертвая тишина, благодаря чему, вероятно, я и почувствовала себя гораздо лучше.
Где-то в районе обеда я ощутила в желудке слабое урчание и поняла, что жутко хочу есть. Благодаря заботам соседа слева у меня имелась картошка, которую я почистила, пожарила и с невероятным аппетитом умяла. Грязную посуду сунула в раковину, и на этом моя бурная деятельность сама по себе зачахла. Вынужденное безделье томило, но поделать ничего было нельзя, и я смирилась - вернулась в лежачее положение.
Ближе к вечеру я заглянула в холодильник снова. Открывшаяся панорама особенно не впечатляла. Поразмыслив, я решила, что в моем состоянии весьма полезно будет просто попить чайку.
- Есть на ночь вредно! - пояснила я самой себе, поставила чайник на плиту и устроилась на подоконнике.
Вентилируя легкие и заодно разглядывая снующих внизу прохожих, я раздумывала, чем же буду заниматься еще как минимум неделю, прежде чем смогу выйти на работу. Во-первых, я не привыкла сидеть без дела. Во- вторых, в одиночестве я тут с ума сойду, что наверняка скажется на моих сотрясенных мозгах не самым лучшим образом. В-третьих, бабушки-миллионерши, завещавшей мне перед кончиной все свои миллионы, у меня тоже не было.
Не переставая предаваться грусти, я перевела взгляд чуть левее и вдруг увидела Лидку, деловито семенящую по тротуару. Увешанная объемными сумками, она явно целилась на наш подъезд..
- Привет, больная! - заулыбалась подружка, увидев меня возле заранее открытой двери. - В окно увидела? А почему по квартире болтаешься? Тебе лежать приказали...
Она оттеснила меня в прихожую и с облегчением скинула с ног ботинки/
- Благоверный-то где? - поинтересовалась моя гостья, шустро разгружая сумки на кухонном столе.
- Уехал... Командировка... - промямлила я, в растерянности наблюдая, как под Лидкиными руками стремительно растет гора продуктов. - Лид, это... чего?
Подруга пропустила мой вполне резонный вопрос мимо ушей, зато крепко зацепилась за мой ответ на свой.
- Командировка! Слышали мы про его командировки! Разве только глухая ворона с дуба не слышала! Кобелюка такой...
Тут упаковка с сосисками, которую Лидка тянула из пакета, в чем-то запуталась, и она зло ее дернула, порвав у пластикового пакета ручки. Но от выбранной темы не отвлеклась.
- Ты, Медведева, лучше заткнись, ей-богу! Ну, что ты, как дура? Что ты его все время оправдываешь?
Отвернувшись, чтобы Лидка не заметила моих задрожавших губ, я упрямо повторила:
- У Олега командировка.
Подруга взорвалась:
- Даже если командировка! Оставит нормальный мужик жену с сотрясением мозга одну? И с пустым, - она шагнула вперед и рванула на себя дверцу, - холодильником?
Я молча села, стиснула ладони коленями и уставилась в угол. Мне не хотелось слушать, что она говорила.
- И давай-ка топай в кровать! - с нарочитой суровостью приказала подруга, указывая на дверь. - Я сейчас что-нибудь быстренько сварганю, сядем по-хорошему... и отметим! Не каждый день тебя по башке бьют.
Я против воли хмыкнула и поднялась.
- Я тебе деньги за продукты сейчас отдам...
- В кровать! - командирским басом скомандовала Лидка.
Я добрела до комнаты, разыскала свою сумку и вытащила кошелек. Заглянула внутрь и прикусила губу. Хорошенькое дело... В тумбочке стояла железная банка из-под импортного печенья, где мы с Олегом обычно держим имеющуюся наличность. Я доплелась туда, приложив некоторое усилие, подцепила неподатливую крышку с выдавленными голубками... Банка глухо срезонировала и явила моему воспаленному взору ослепительный отблеск пустого металлического нутра. Тихо охнув, я выронила ее из рук. Приступ тошноты заставил меня закрыть глаза. Осторожно ступая, я добралась до кровати и легла, зарывшись лицом в подушки...
Олег вернулся вечером в среду. Я сидела в комнате и смотрела телевизор, когда из прихожей раздался лязг открываемого замка. Муж заглянул в комнату, окинул ее быстрым оценивающим взглядом и задал весьма логичный вопрос:
- Ты дома?
Помимо воли испытывая в душе огромную радость, я торопливо кивнула. Олег тоже кивнул и скрылся. Я нащупала на полу тапки, обулась и вышла в прихожую.
-Прислонившись к косяку ванной, смотрела, как Олег тщательно намывает руки.
- Как командировка?
- Нормально, - отозвался он, глянув на меня. - Аты как?
- Нормально, - тихо кивнула я. Помолчав немного, осторожно добавила: - Ты забрал все деньги... Мне пришлось занимать...
- У тебя денег не было? - изумился любимый. - Что же не сказала, когда я уезжал?
Я глупо моргала в невыносимо красивое лицо мужа. Сейчас он склонит голову набок, широко улыбнется, и я снова прощу ему все. Он обнимет меня, а я уткнусь лбом ему в грудь...
- Я же не знал! - И улыбнулся.
Чмокнув меня в нос, Олег зевнул и потянулся к ночнику. Я поспешно пригладила ладонью взъерошенные волосы и спросила:
- Угадай, кто мне звонил?
Он заворочался, укладываясь поудобнее.
- Дед Мороз...
- Ну, Олег! Я серьезно! Угадай...
- Что еще за игры на ночь глядя! Тебе завтра дурака валять, а мне на работу...
Поняв, что время, отведенное на аудиенцию, подошло к концу, я вздохнула:
- Верка Зотова. Из нашего класса. Ну, рыжая такая... Помнишь?
Муж шевельнул плечом и хмыкнул:
- Зотова? Верка? Рыжая? Помню... И чего?
- В эту субботу встреча выпускников будет. Здорово, правда? Пойдем, а?
Он полежал немного, потом чуть слышно буркнул:
- Там поглядим.
Новость не вызвала в супруге прилива ностальгии, и через несколько минут он уже крепко спал. Я села и обхватила руками коленки.
Странно, что он не вспомнил Верку сразу. Как-никак, а в восьмом классе у них был роман. Впрочем, трудно вспомнить, с кем у Олега романа не было. Разве что со мной. Мы учились в параллельных классах, и у него не было ровно никакой причины обращать внимание на такую серую мышь, как я.
Красавец, спортсмен, чемпион района по плаванию, он никогда не был обделен женским вниманием. И сам отвечал прекрасной половине человечества тем же. Я, конечно, была в него тайно влюблена, однако за время нашей совместной учебы единственным знаком внимания с его стороны была эффектная подножка, заставившая меня растянуться на полу во весь рост. После школы наши пути разминулись. Как выяснилось позднее, Олег за это время успел обзавестись дипломом юриста. Я окончила медицинский. И вдруг он появился в моей жизни, словно тот чертик, что выскакивает из табакерки. Шокированная этим обстоятельством, я не успела опомниться, как оказалась замужем...
В полдень позвонила Лидка.
- Как дела? Судя по счастливому звенящему голосу, в семейном гнезде снова мир и согласие?
В ответ я только вздохнула, и в самом деле чувствуя себя счастливой. Лидка тоже вздохнула.
- А голова как?
- Гораздо лучше. Если не напрягаться, то и совсем хорошо.
- Вот и не напрягайся.
- Я и не напрягаюсь. Слушай, давай встретимся, я тебе деньги принесу...
. - Не напрягайся, - холодно перебила подруга, и в ее голосе скользнуло раздражение. - Мне не к спеху. Встретимся в субботу. Ты придешь?
Она ждала. Я тянула время, тоненько покашливая. Признаться, что встреча под вопросом, я не решалась.
- В субботу? Ну, наверное...
Если бы подруга не жалела мои сотрясенные мозги, то непременно рявкнула бы во всю глотку. Но она ограничилась коротким тихим предупреждением:
- Не глупи, Любка...
Положив трубку на рычаг, я осторожно опустилась на стул. Ну, чего она от меня хочет? Чтобы я устроила ему скандал? Чтобы выгнала его, развелась?..
Новый телефонный звонок прервал мои мысли. Я встала и потянулась к трубке.
- Это квартира Платовых? - спросил незнакомый голос.
- Да... - немного растерялась я.
- Любовь Петровна?
- Да. А кто говорит?
Вопрос собеседник проигнорировал.
- Как ваше самочувствие?
- Спасибо- хорошо. А с кем я разговариваю?
Но в трубке уже пикали короткие гудки. "Ну и ну... - удивилась я, в недоумении уставившись на телефонный аппарат. - Кто же это был? Может, нас разъединили? Какой дурак спрашивает про здоровье, а потом молча швыряет трубку?" Я постояла в коридоре еще немного, гадая, не перезвонит ли неведомый абонент снова. Телефон молчал. Я пожала плечами и пошла на кухню.
Надев, чтобы не скользить, замшевые ботинки на толстой резиновой подошве, я покрепче затянула шнурки, выпрямилась и взглянула в зеркало. Вполне приличный вид, если не считать выразительных мешков под глазами. Но этого, как говорится, из песни не выкинешь. Я застегнула куртку, еще раз глянула в зеркало и вышла.
Лидка уже ждала на остановке. Издалека приметив ее съежившуюся от ветра фигурку в красном развевающемся балахоне, я прибавила шагу.
- Тю-ю! - протянула подруга, окидывая меня удивленным взглядом. - Чего одна? Не пошел, что ли?
Собрав всю силу воли, я равнодушно пожала плечами:
- Олег уехал в срочную командировку... Всем передавал привет.
Лидка торопливо отвела взгляд и, подхватив меня под локоть, двинулась к подъезжающему автобусу.
Возле ступеней школы топталась радостная возбужденная толпа. Человек тридцать взрослых тетенек и дяденек оживленно жестикулировали, подпрыгивали, визжали, гоготали - словом, вели себя сообразно моменту.
- Наши... - замирая от восторга, выдохнула Лидка. - Ей-богу, наши придурки...
В следующее мгновение толпа, заметив нас, развернулась и взвыла:
- Вельниченко... Медведева... Ура!
Нас обступили со всех сторон, вереща и теребя за руки, и еще минуту назад чужие лица вдруг снова стали родными и легко узнаваемыми. Когда первая волна восторгов и вопросов схлынула, мы наконец смогли как следует оглядеться. Вскоре я увидела нашу учительницу литературы Марию Андреевну, которая узнала меня моментально. Зато историк Михаил Семенович долго смотрел мне в лицо и хмурил брови.
- Кто это у нас? Неужели Любушка Медведева? Чем же ты занимаешься?
- Медицинский окончила, - снова улыбнулась я. - В поликлинике работаю.
Учителя в два голоса принялись мной восхищаться. Сияя круглым, словно луна, лицом, Мария Андреевна поинтересовалась:
- Семья-то есть, Любочка? Ты замужем?
- Да, - негромко отозвалась я, - замужем... За Олегом Платовым...
Повисла секундная пауза, потом улыбки дружно покинули счастливые учительские лица, словно растеклась акварель на дурно написанных портретах. Теперь они смотрели на меня с растерянностью, словно ждали, когда скажу, что пошутила. Я примерно догадывалась, какая мысль мучила педагогов: гордость школы и этот камыш из пруда? Невероятно... Первым очнулся историк:
- Правда? Вот и замечательно... А где же Олег?
- В командировке, - встряла вынырнувшая откуда-то из-за педагогических спин Лидка. - Пойдемте в класс, а то все замерзли!
Она ловко подцепила учителей под руки и резво потянула к дверям. Я кинула на подружку благодарный взгляд и направилась следом за толпой в школу.
Рассевшись в классе по своим местам, мы шумели и смеялись, вспоминая школьные годы. Потом мальчишки (бывшие, конечно) передвинули парты, соорудив большой общий стол. Девчонки (тоже, естественно, бывшие) шустро расставляли одноразовую посуду, вытаскивали из объемных сумок припасенные напитки и закуски.
Минут через десять после начала застолья дверь в класс приоткрылась. Мы дружно оглянулись, с любопытством вытягивая шеи. В проеме образовалась дородная дама со сложной прической и с норковым манто в руках. Заинтригованная общественность зашелестела, вполголоса бормоча возможные варианты.
- Киринкон... - вдруг задумчиво пробормотал кто-то. - Крынка, ты, что ли?
По лицу дамы разлилась довольная улыбка.
Класс, решивший непростую задачку, радостно зашумел. Узнать в представительной женщине с властным взором вечно сонную толстуху Ленку Киринкон было непросто.
- Леонова, с вашего позволения, -улыбнулась Ленка, усаживаясь на соседнюю скамью. - Уж лет пять как...
После появления Ленки на мою дражайшую подругу напала странная задумчивость. Несколько минут она сосредоточенно изучала портрет Чехова, потом, часто моргая, разглядывала потолок и наконец уставилась на меня в упор. Я уже начала синеть от любопытства, когда Лидка решительно выдохнула и поманила меня пальцем. Я придвинулась вплотную и подставила ухо.
--Я знаю, что тебе нужно! - заявила она, делая выразительные глаза.
- Да ну? - не поверила я.
- Точно! - горячо зашептала Лидка. - Я раньше кое-что слышала, а сейчас вспомнила. Тебе надо поговорить с Крынкой...
- О чем? - растерялась я.
- О жизни!
Я терпеливо моргала Лидке в лицо, хорошо зная, что, пока она не сформулирует новую идею в уме, требовать вразумительных пояснений бесполезно. А она понесла околесицу:
- М-м-м... В общем, так... У Крынки муж - депутат, и... мне Степанова рассказывала... и сама она теперь работает где-то в управе. Не знаю, правда, кем... И, если я ничего не путаю, то Крынка сейчас курирует вопросы здравоохранения. Ну, там, аптеки...
Я не вытерпела: -
- Лидка, сформулируй мысль! Я рада за Крынку, но от меня-то ты что хочешь?
Она обреченно закрыла глаза и покачала головой:
- Ты, Любка, как была дурой, так и останешься! Ты кто? Врач? Так и будешь до пенсии за копейки горбатиться? А если, не дай бог, что? На какой хрен ты жить будешь? Медведева, - нетерпеливо шипела она мне на ухо, - не будь дурой, не упускай шанс! Поговори, может, она тебя пристроит куда-нибудь. Наверняка у нее полно связей.
- Неудобно, Лид... - затосковала я. - Столько лет не виделись...
- Убью... - завибрировала у меня под боком подруга. - Что за глупость! Ведь она твой школьный товарищ! Имей в виду - не подойдешь сама, это сделаю я...
Девчонки убирали со столов, готовясь к чаепитию, а Лидка, страшно сверкнув глазами, ловко подпихнула меня к Киринкон, с аппетитом дожевывающей бутерброд.
- Как поживаешь? - начала я издалека, присаживаясь рядом и испытывая сильнейшее желание удрать.
- Лучше всех! - расплылась Ленка.
Так, слово за слово, мы разговорились, и вскоре я совсем позабыла суровые Лидкины наставления. Однако Лидка оказалась права: Киринкон действительно была замужем за депутатом. Правда, такого благоговения перед этим фактом, как у Лидки, у Ленки я не заметила. Супруга она иначе как паразитом не называла и почтения к депутатскому званию не испытывала. Но все же любимая подруга оказалась права. Узнав, что я работаю в районной поликлинике, Ленка хмыкнула:
- Платят?
Я неопределенно пожала плечами. Мол, платить-то платят, но... Ленка оказалась дамой понятливой: она задумчиво кивнула, потом склонилась ко мне и шепнула:
- Слушай, Медведева... Я узнаю... Если смогу помочь - позвоню...
Засиделись мы в школе допоздна, поэтому, когда прощались с одноклассниками на ступеньках школы, на улице уже было - хоть глаз коли. К вечеру снова подморозило. Выйдя со школьного двора, мы сделали пару безуспешных попыток поймать такси. Лидка пыхтела и злилась, судорожно размахивая рукой, но мчащиеся мимо машины упорно нас не замечали.
- Да ладно, - вздохнула я, - пойдем на остановку.
Мы прошли через дворы и вышли к шоссе. На остановке толпилось много народу. Лидка заныла:
- Я уже ног не чую... Теперь точно не сядешь... Глянь, народу сколько... А я весь день на каблуках...