Андерс Шюман картинным жестом пригласил председателя совета директоров газеты в свой крошечный кабинет.
- Могу я тебе что-нибудь предложить? - спросил он, помогая Герману Веннергрену снять пальто и аккуратно кладя его на стол. - Стакан воды или, может быть, кофе из автомата?
- Перестань строить из себя Петрушку, - сказал председатель, поправляя запонки.
Шюман был приглашен на обед с Германом Веннергреном на веранду "Гранд-отеля", но из-за стесненного финансового положения газеты и во имя экономии денег владельцев был вынужден отклонить приглашение. Этот жест не очень понравился руководству, и на следующем заседании совета директоров поставят вопрос о сокращении представительских расходов. Собственно, Шюмана все это не очень волновало, но такая мелкая месть раздражала и действовала на нервы.
- Должен сказать, что все это выглядит весьма тревожно, - констатировал председатель, опасливо присаживаясь на хлипкий стул для посетителей. - Руководство редакции численностью восемьдесят два человека - это что-то за гранью разумного. Как мы с этим справимся?
Андерс Шюман обошел стол, сел и придвинул стул ближе к столу. Из-под пальто шефа он извлек распечатки с расчетами и вручил их Герману Веннергрену.
- Это самый простой, самый дешевый и самый быстрый способ сокращения расходов, - сказал Шюман. - В соответствии с достигнутыми договоренностями по зарплате - это приложение четыре - члены руководства не получают премии. Премия либо включается в основную зарплату, либо компенсируется каким-либо иным способом. Мы ввели термин "бонус за ответственность", а эти выплаты назначаются только самым активным членам руководства.
- У-ху, - хмыкнул Герман Веннергрен, перелистывая документ. - И это поможет решить проблему сокращений?
- Нам пришлось учесть требование профсоюза о том, чтобы мы следовали правилу увольнять первыми пришедших последними. Мы сократили шестьдесят две ставки, по большей части в редакторском составе. Как ты видишь, мы основательно почистили и высшее руководство. Комитет уволит управляющего директора и передаст мне его полномочия. Сразу после встречи у меня состоятся переговоры с нашим профсоюзным представителем. Поэтому до начала переговоров я хочу ознакомить тебя с моим альтернативным предложением.
- Я вижу, - сказал Герман Веннергрен. - Думаю, что мы вполне можем обойтись без управляющего директора. Так в чем заключается твое альтернативное предложение?
- Если профсоюзный председатель поднимет шум, то я уволю всех редакторов с тем, чтобы они тут же подали заявления о приеме на работу. Я выберу тех, кого сочту нужным.
Председатель неодобрительно нахмурился.
- Мы и раньше пробовали такие вещи. Это ловушка.
Андерс Шюман развел руками.
- Это вам нужны экономия и сокращения, я в данном случае простой исполнитель. Поддержит ли семья мое предложение, даже если из-за этого возникнут какие-то треволнения?
Герман Веннергрен встал и посмотрел на часы ("ролекс" в форме устрицы; Андерс Шюман находил эти часы легкомысленными).
- Мы одобрим этот план, если ты сведешь шум к минимуму, - сказал он. - Будь так любезен, отдай мне пальто.
Андерс Шюман улыбнулся, понимая, что, проведя эту встречу здесь, а не на веранде "Гранд-отеля", он сэкономил семье не меньше двух тысяч крон, а себе - три часа жизни.
- Сделаю все, что в моих силах, - пообещал он.
Как только председатель правления вышел к лифту, чтобы спуститься вниз к ожидавшей его машине с шофером, Шюман попросил секретаря вызвать к нему Еву-Бритт Квист.
Должно быть, она ждала этого вызова, стоя в положении низкого старта, потому что в кабинете шефа появилась ровно через десять секунд.
- Чего хотел Герман Веннергрен? - спросила она, плотно закрыв за собой стеклянную дверь.
"Добивался повода приехать сюда еще раз".
Главный редактор недовольно насупился.
- Я хотел сделать так, чтобы совет директоров и собственники были абсолютно уверены в том, что сокращение состоялось, но в то же время мне хотелось дать им понять, насколько это серьезно. Но словами их не растрогаешь, они действительно хотят сокращения расходов. Они не жалеют даже своих. Например, от работы будет освобожден новый управляющий директор. Комитет выступил за наши предварительные предложения, но готов поддержать и альтернативный план.
Ева-Бритт Квист задумчиво кивнула и села.
- Мы думаем, это превосходно, что газета взяла на себя ответственность и решила отказаться от некоторых излишеств.
Он вручил Еве документ со списком имен.
- На основании нашей договоренности список сокращаемых ставок выглядит вот так, - сказал он.
Ева-Бритт Квист начала читать.
"Интересно, сколько времени ей потребуется, чтобы все понять?"
Он с трудом подавил желание посмотреть на часы и засечь время.
Прошло уже две минуты.
- Да, - сказала Ева, - но этот список составлен не по принципу "уволить первыми пришедших последними". Где, например, Эмиль Оскарссон? Его приняли на работу последним. Он пришел в редакцию летом.
- Ах да, - сказал Шюман и протянул Еве-Бритт Квист другой листок. - Вот список членов руководства редакцией.
Ева-Бритт Квист побледнела. Она молча несколько раз прочитала список. Потом положила документ на колени.
- Значит, ты думаешь таким вот хитрым маневром выйти из положения? - спросила она. - Но позволь тебе сказать, что мы с этим не согласимся.
Ева встала.
- Сядь, - сказал Шюман.
- Нет, - громко и отчетливо произнесла она, - я ухожу.
- В этом случае прибавится еще одна проблема: или ты, или я.
Он тоже встал, возвышаясь над ней на целую голову.
Она остановилась, держась за ручку двери.
- Председатель правления только что уполномочил меня на увольнение всего состава редакции, - сказал главный редактор. - Потом я возьму на работу тех, кого сочту нужным, а не тех, кого я почему-то должен сохранить. Нам придется через это пройти, даже если для этого придется временно закрыть газету, потому что на самом деле альтернативы у нас нет. Если мы сохраним настоящее положение, то это неминуемо закончится той же катастрофой, но позже.
- А если мы будем протестовать?
Он жестко посмотрел Еве в глаза.
"Ставишь все на карту?"
- Для тебя в газете есть масса полезной работы, Ева-Бритт. Не порти себе жизнь ради всех этих пустяков.
Она едва не задохнулась от негодования:
- Это угроза.
- Вовсе нет, - с обиженным видом возразил Шюман. - Я очень хочу сохранить тебя, даже несмотря на сокращения. Нам нужен опытный администратор. И кроме того, надо иметь в виду одну вещь. Никто не застрахован от увольнения, в том числе и я. - Он открыл дверь. - Ничто на свете не длится вечно.
Мимо проходила Анника Бенгтзон.
- Ты слышал? - спросила она. - Естественно, это было вполне предсказуемо с таким идиотом адвокатом.
- Что именно? - не понял Шюман.
- Она стала шестой женщиной в Швеции, получившей пожизненный срок.
- Мы не примем таких условий. - Профсоюзный представитель была готова расплакаться.
- Возможно, нам удастся прийти к соглашению, - сказал Шюман и дружелюбно улыбнулся.
Анника подошла к столам дневной смены и только тогда поняла, что Ева-Бритт Квист ужасно выглядит. Анника извлекла из сумки все свои записи и документы, касающиеся Давида Линдхольма. Для начала Анника записала интервью с Юлией, озаглавив его: "Говорит обвиняемая жена убитого офицера полиции". Анника написала мало из того, что говорила ей Юлия. Из интервью было выброшено все, что касалось другой женщины. Статья была лишь описанием тюремной жизни - не очень интересным и не слишком содержательным.
Анника неважно себя чувствовала. Она пошла к кофейному автомату, чтобы подзарядиться кофеином, выпила пару таблеток от головной боли и убедила себя в том, что плохое самочувствие не имеет никакого отношения к предстоящему вечеру, когда ей - по ее же собственному согласию - придется побыть с детьми в квартире Софии Е…вой Сучки Гренборг. Анника согласилась на это только ради Эллен и Калле, она нужна им, дети скучают без нее.
Отправив интервью на сервер редакции, Анника занялась реальной работой.
Итак, женщины, имевшие личные отношения с Давидом Линдхольмом. С кем он был вместе? Где люди встречают тех, с кем завязывают побочные отношения? На работе? В барах? В свободное время? В гостях у общих друзей, среди женщин со схожими претензиями и деловыми интересами?
Как она составит целостную картину, даже если ей удастся составить список имен?
Реестр паспортов закрыли для общего пользования, так же как и реестр водительских удостоверений. В Интернете можно найти фотографии массы людей, но надо было знать, кого искать, иначе это будет пустой тратой времени.
Ладно, этим она займется позже.
Критерии, во всяком случае, ясны. Вариантов будет не так уж много.
Эта женщина хорошо знала Давида. У него была с ней сексуальная связь. У этой женщины были ключи от его квартиры. Это была преступница, достаточно безжалостная для того, чтобы убить Давида, подставить под удар Фемиды Юлию и похитить Александра.
"Это нападение на целую семью. Должно быть, она его планировала с того момента, когда исчез пистолет".
Анника вытеснила из сознания образы Томаса, Софии и своих детей.
Женщина завладела ключами от квартиры на Бондегатан, похитила пистолет Юлии из супружеской спальни, при этом не оставила на оружии своих отпечатков пальцев и не стерла отпечатки пальцев Юлии.
"Реально это была единственная сложность".
Анника быстро разложила на столе распечатки, достала из сумки ручку и блокнот и решила привести в порядок результаты своих поисков.
1. Женщины, состоявшие в тех же советах директоров, что и Давид.
Это легко выяснить, но можно столкнуться с великим множеством имен. Список получится не очень информативным, так что с этим можно повременить.
2. Женщины, родственницы людей, оказавшихся в тюрьме благодаря Давиду: жены, матери, дочери, сестры и, в идеале, также любовницы.
Составить такой список нелегко, но из него можно выудить много интересного. Пожалуй, этим она и займется в первую очередь.
3. Все женщины, работавшие с Давидом.
Таких наберется не одна сотня. Для того чтобы их выявить, лучше всего воспользоваться групповыми фотографиями.
4. Женщины, с которыми он контактировал по долгу службы; например, наблюдал за ними во время пробации.
Были такие женщины?
Анника вспомнила, что до сих пор не получила ответ из Национальной исправительной организации на свой запрос относительно свободы информации. Теперь она полистала блокнот и позвонила юристу организации. Женщина взяла трубку после четвертого гудка. Потом она отложила трубку и отправилась искать запрос. Вернулась она через несколько минут, шурша документами.
- Могу подтвердить, что Давид Линдхольм активно наблюдал людей, находящихся на пробации, а также выступал опекуном заключенных, - сказала юрист. - Иногда у него было сразу трое подопечных, находящихся на пробации, но опекал он обычно только одного человека.
- Быть опекуном - это более трудное дело?
- Да, можно сказать и так. Поддерживать людей, отбывающих пожизненный срок, - нелегкая задача.
- Ты можешь сказать, кто были его подопечные? - спросила Анника и затаила дыхание.
- Нет, я не могу назвать их по именам. Закон требует в данном случае соблюдения конфиденциальности и защищает частную жизнь заключенных. Мы пришли к выводу, что это не публичная информация, и поэтому не даем таких сведений.
- Понятно, - сказала Анника. - Но ты можешь ответить на один вопрос: среди его подопечных была хоть одна женщина?
Юрист принялась листать документы.
- Ну, я не знаю…
- Ты не можешь проверить? Я не знаю правил. Они не запрещают, например, мужчине работать с находящейся на пробации женщиной?
- Не думаю, что на этот счет существуют какие-то официальные ограничения или, наоборот, преимущества.
- Меня не интересует ее имя, мне нужно просто знать, были ли в этом списке женщины…
Снова послышалось шуршание бумаги.
- Нет, - сказала наконец юрист. - Женщин не было, одни только мужчины.
- Спасибо, - сказала Анника и положила трубку.
Отлично, значит пункт четыре можно вычеркнуть.
Надо теперь разобраться со вторым пунктом.
Она вошла на сайт базы данных об удостоверениях личности и набрала имя Стивенса, Майкла Гарольда. Невозможность использовать для печати кончик левого указательного пальца страшно раздражала Аннику.
Стивенс был зарегистрирован по адресу в Сундсвалле. Анника сохранила место регистрации и фамилию, изменив лишь пол в соответствующем поле поиска, и попала в точку! По тому же адресу были зарегистрированы две женщины - Линда Хелена и Сара Линда Хиллари. Первой тридцать три года, второй - восемь.
"Жена и дочь. Жена идеально подходит".
Она записала данные, а потом поискала регистрацию Ахмеда Свенссона из Мальмё. Она нашла старую запись и в конце концов нашла обеих: дочь Фатиму и бывшую жену - Дорис Магдалену.
"Я запишу и ее!"
Филипп Андерссон, полное имя Арне Филипп Ёран, не женат и никогда не был женат. Детей у него, похоже, тоже не было. У него такая распространенная фамилия, что найти в базе данных его мать просто немыслимо.
Она поворочала шеей. Головная боль немного улеглась. Должно быть, начали действовать таблетки.
"Попробую поискать его в Гугле".
Она нашла его в "Википедии", в рубрике "Шведские преступники", но в статье ничего не говорилось ни о жене, ни о невесте. Она набрала в поисковой строке "жена Филиппа Андерссона", получила много результатов, но не нашла ни намека на то, что убийца с топором был женат.
Она вздохнула. Прямо скажем, улов пока жидковат.
Она зашла на сайт шведской полиции, чтобы посмотреть, не найдет ли она там какие-нибудь групповые фотографии полицейских, но обнаружила лишь несколько фотографий убеленных сединами почтенных господ с титулами вроде руководитель Национальной полиции или директор департамента полиции, а также фотографии нескольких блондинок - старших директоров и начальников отделов уголовного розыска.
"Черт, пока что-то ничего не получается".
Она нашла распечатку о фирмах, где работал Давид Линдхольм, и решила отыскать имена и удостоверения личности всех женщин, которые так или иначе были связаны с этими фирмами.
Сначала она нашла файл компании "Высокий полет", фирмы парашютного оборудования, которой Давид руководил вместе с Кристером Бюре и безвременно ушедшим Альготом Генрихом Хеймером, известным также как Хенке.
Анника решила посмотреть, какие женщины были в жизни Хеймера, и дело сдвинулось с мертвой точки.
Альгот Генрих Хеймер оставил жену Клару Сусанну и трех дочерей, которым теперь было 23, 21 и 19 лет. Их звали Малин Элизабет, Лиза Катарина и Клаудия Линн.
Вероятнее всего, Давид знал этих женщин. Он мог заниматься с ними сексом, ну, по крайней мере с одной из них. Анника сделала пометку. Надо попытаться найти фотографии всех четырех.
Следующей компанией, за которую она взялась, стала фирма ресторанного обслуживания Петерссона. Список членов совета директоров оказался просто необъятен. Кроме ресторанного обслуживания, фирма занималась также лошадьми. Анника выписала имена четырех женщин из этого списка. Кроме того, она нашла жену Бертиля Оскара Хольмберга Викторию Шарлотту, которая была на восемнадцать лет моложе своего супруга.
"Это уже что-то!"
Анника просмотрела оставшиеся распечатки. АО "Консультации и инвестиции в недвижимость Бехзад Карами и Б. Хольмберг". Фирма зарегистрирована в Накке. Анника взглянула на часы, она хотела забежать домой и постирать, прежде чем ехать на Грев-Турегатан.
"Собственно, какая разница, в какой одежде я туда поеду? Томас вообще видел меня и без одежды. Да, кроме того, вещи не успеют как следует высохнуть…"
Она встряхнулась и сосредоточилась на людях, работавших в этой конторе, - Лене Ивонне Нордин и Никласе Эрнесто Сарко Мартинесе из Шерхольмена.
Анника добавила Лену Ивонну в список и проверила другие ее профессиональные связи. Так, была еще химчистка, которой она владела совместно с Никласом Эрнесто Сарко Мартинесом, а также инвестиционная компания, которой она владела на паях с Арне Филиппом Ёраном Андерссоном…
Аннике показалось, что она внезапно оглохла. В мире наступила неправдоподобная тишина. Свет в окнах стал ослепительно-белым. Анника открыла рот, чтобы что-то сказать, но не смогла.
"Арне Филипп Ёран Андерссон".
Убийца с топором с улицы Санкт-Паульсгатан.
Аннике не хватало воздуха.
Это не мог быть никто другой.
"Я знала! Я ЗНАЛА! Я же видела уже его полное имя в этой распечатке, это то, что я ищу…"
Дрожащими руками она перебрала распечатки из базы данных. Да, черт возьми, полное имя финансиста Филиппа Андерссона было Арне Филипп Ёран.
Анника вернулась к женщине, которая их связывала.
Лена Ивонна Нордин.
Анника принялась перекладывать лежавшие перед ней документы, пытаясь увидеть связь.
Лена Ивонна руководила двумя инвестиционными компаниями, одной совместно с Никласом Эрнесто Сарко Мартинесом, другой - совместно с Филиппом Андерссоном.
"Вот она, связь! Это доказательство того, что Давид и Филипп Андерссон имели между собой связующее звено - женщину по имени Лена Ивонна Нордин".
Анника записала ее имя и номер удостоверения личности, потом все еще дрожавшими руками достала из сумки мобильный телефон и позвонила Нине Хофман.
- Я кое-что нашла! - сказала она, вставая, не в силах скрыть волнение в голосе. - Черт, я думаю, наткнулась на что-то стоящее. Помнишь, я говорила, что есть какая-то вещь, которую я не могу найти? Теперь я ее нашла! Ты знаешь убийцу с топором, Филиппа Андерссона… Нина?
Анника замолчала, прислушиваясь к молчанию в трубке.
- Нина, в чем дело? Что-то случилось? Ты плачешь?
- Пожизненное, - сказала Нина, с трудом переведя дыхание. - Я знала, что ей дадут срок, но пожизненное? Ей добавили и за убийство Александра, и это ужаснее всего…
Анника трудно сглотнула и села на стул, вдруг ощутив сильную пульсирующую боль в порезанном пальце.
- Я знаю, - вяло произнесла она. - Это на самом деле…
- Ее адвокат, этот безмозглый идиот, говорит, что подаст апелляцию, потому что тело Александра до сих пор не найдено. Как будто это что-то решает!
Теперь Нина плакала в голос, зло и беспомощно.
- Что говорит Юлия?
- Не знаю. Хольгеру сообщили, что ее снова перевели в тюремную больницу. Наверное, она упала в обморок.
Аннике хотелось сказать что-то сочувственное, но она не смогла подобрать слов.
- Это так типично, - продолжала Нина. - Ей дали неопытного адвоката с амбициями, прекрасно зная, что он ничего не сможет сделать. Такого балагана на суде я не видела никогда в жизни. Это же шутовство, а не расследование убийства! Конечно, она должна была получить пожизненный срок! Все остальное даже не обсуждалось! Просто кто-то должен был заплатить за то, что Давид Линдхольм мертв, и они решили, что это будет она, что это будет Юлия, и решили принести в жертву и ребенка…