Сев на порог, я обхватила голову руками, затряслась, как в лихорадке, и заревела.
С тех пор как похоронила Ольгу, я перестала быть сильной… Несмотря на то, что я героически переносила все операции и пролежала в больнице почти два года, была слабым и даже безвольным существом, которое боялось собственной тени и старости.
Я и сама не знаю, зачем то и дело трогала свое лицо. Мне постоянно казалось, что новая кожа сморщится и лицо покроется страшными глубокими морщинами. Ведь я исключение из правил. Я попыталась доказать самой себе, что от возраста можно убежать, если хорошо постараться. Мне было стыдно и больно признаться, что все, что я делала с собою два года, совершала ради Стаса. Разве я сильная, если не могу отказаться от своей любви, которая, вместо того чтобы созидать, меня же разрушает?
И все же, несмотря ни на что, я буду благодарна Стасу за те годы, которые мы провели вместе. Я благодарна ему за надежду, пусть даже не оправданную. Я даже благодарна ему за то, что полностью разрушена и практически убита…
С тех самых пор, как я стала зваться Надеждой, мое сердце опустело… Я уже забыла, что можно смотреть на мир с радостью. Несмотря на то, что мое сердце пусто, оно иногда так страшно болит… Так сильно, что иногда хочется пустить пулю прямо в грудь. Только бы оно перестало болеть.
Странно, любовь разбила мне сердце, но, несмотря на это, любовь жива. Столько лет любить с такой самоотдачей… Мне до сих пор хочется плакать в тот момент, когда я вспоминаю ЕГО руки и ЕГО губы… Я готова отдать слишком многое, даже собственную гордость, чтобы на несколько минут почувствовать ЕГО рядом с собой…
Я думала, что начала новую жизнь, но не думала, что буду смотреть на эту жизнь потухшими глазами. Я устала. Просто устала…
Я столько сделала для НЕГО. Я даже стала моложе, но когда увидела свадебные фотографии, поняла, что ЕМУ это совсем не нужно. В очередной раз мое самопожертвование не оценили…
Не думаю, что в моей жизни когда-нибудь появится близкий человек. Слишком уж печален прошлый опыт. Он не позволит безоговорочно довериться мужчине. Слишком сильна еще эмоциональная зависимость от того, кого я люблю…
Странная особенность человека – испытывать надежду даже тогда, когда кажется, что ее уже не осталось. Сколько еще можно надеяться? Месяц? Год? Всю жизнь? Говорят, что срок зависит от степени уважения к себе. Не знаю… Я бы не смогла сказать, что я себя не уважаю, просто я попала в сети любви, и от этой любви иногда плавится мой мозг. Очень хочется себя пожалеть, поплакать над собственной доверчивостью, посмотрев с ужасом на то, как сквозь пальцы медленно, но верно просачивается надежда…
Мне было легче существовать в образе Ольги, потому что она – это я. Когда ей было трудно и больно, ее всегда спасала всепоглощающая любовь к себе. Она понимала, что нужно любить себя, и ей была по-настоящему близка роль сильной стервы, а не честнейшей влюбленной идиотки.
– Послушай, хватит реветь. Терпеть не могу женские слезы. Где здесь колодец, в который, как ты утверждаешь, Марат бросил тела своих убитых приятелей?
– Где-то за домом.
– Может, ты все-таки покажешь?
– А я откуда знаю? Я вообще на улицу не выходила. Меня сюда прямо в чемодане из отеля привезли. Что ты разговариваешь со мной, как с хозяйкой дома? Я здесь просто проездом, – съязвила я.
– Тогда уйди с порога. Я хочу сам посмотреть.
Я отошла в сторону, Степан вышел на улицу и через пару минут вернулся.
– Да уж… – только и мог сказать он.
– Мне показалось, что это его друзья, но он сказал, что, когда есть деньги, друзья не нужны, – словно в бреду произнесла я и вновь почувствовала, как заболел затылок. – Он их прикончил в момент… Я даже не успела опомниться.
– А тебя он почему оставил?
– А какой смысл? Без меня ему не снять деньги с моего счета.
– Марат совсем с катушек слетел? Это точно он тех троих убил?
– Ну не я же!
– А почему я, собственно, должен тебе верить?
– Неужели ты поверишь, что я сама троих шлепнула и по одному в колодец перетащила… Вообще-то я сегодня первый день как из клиники вышла. У меня перед глазами все плывет и организм сильно ослаблен… Мне только трупы осталось таскать…
– Тоже верно. А почему он был голый, когда я пришел?
– Он хотел меня изнасиловать, – произнесла я безжизненно. – Почему бы не попользоваться, если есть такая возможность? Вот он разделся для того, чтобы продемонстрировать мне свое могучее орудие пыток. Так что ты появился вовремя.
– А если бы я не пришел?
– Если бы ты не пришел, мне бы пришлось огреть его бутылкой по голове или разбить о его голову стул.
– Неплохо для обессиленной женщины, которая первый день как вышла из клиники.
Увидев, как Степан достает из кармана перчатки, я насторожилась, вытерла слезы и тихо спросила:
– Что ты делаешь?
– Хоть ты и посторонний мне человек, но мне хочется тебе помочь, – глухо сказал Степан. – Если попадешь в лапы полиции, то и представить себе не можешь, что с тобой будет.
– Надеюсь, ты не станешь вызывать полицию и показывать на меня пальцем, – испуганно произнесла я.
– Нет, я органам правопорядка никогда не помогал и помогать не буду.
– Хоть на этом спасибо. А что это у тебя такая нелюбовь к органам правопорядка?
– У меня свои счеты.
– Чужие тайны мне неинтересны, – тут же заметила я.
– Я думаю, что будет гораздо лучше, если я брошу тело Марата туда же, куда он недавно отправил своих приятелей. И нужно срочно убираться из этого дома.
– А чей это дом?
– Мой племянник его снимал.
До меня дошло, зачем Степан надел перчатки: чтобы отнести тело племянника к колодцу. Понятно, он просто не хочет оставлять свои отпечатки пальцев. Когда тело Марата было сброшено в колодец, он взял меня за руку и сказал:
– Пошли. Нужно сматываться отсюда. По дороге нужно не забыть избавиться от пистолета. Или у тебя есть желание познакомиться и пообщаться со швейцарской полицией?
– Нет, что ты!
– У меня тоже. Тогда уходим?
– Уходим, – согласилась я, даже не поинтересовавшись куда.
Глава 12
Я проснулась первой и, посмотрев на спящего рядом Степана, накинула махровый халат и вышла на балкон. Моему взору открылась такая красота, что я не выдержала и даже присвистнула:
– Вот это да!
Вот уже сутки, как мы в чудесном городе Лозанне, который расположен на северном берегу Женевского озера. Мы остановились в одном из самых престижных отелей Швейцарии. Он находится в центре делового и торгового квартала Лозанны. Степан говорит, что в этом отеле встречаются всемирно известные бизнесмены и политики. Мы с ним не относились ни к тем, ни к другим. Мы просто искали комфорт, красоту и покой…
В этот отель меня привлекло то, что здание является историческим памятником, построенным в 1915 году. Мне сложно описать, насколько же это великолепное строение. Настоящий дворец, из окон которого открывается божественный вид на Женевское озеро и Альпы. Вот этим видом я сейчас и любуюсь, стоя на балконе.
Да и номера здесь тоже необыкновенные. Сочетание старинных традиций и современного комфорта создает особую атмосферу элегантности, утонченности и уюта.
Так что этот отель отличается особым гостеприимством и качеством обслуживания, весь персонал его обучался в Школе гостиничного бизнеса Лозанны. Это самое старое учебное заведение такого класса в мире. Оно основано еще в 1893 году.
– Надя, а что ты меня не разбудила?
Я оглянулась и увидела закутавшегося в халат Степана. Он приблизился ко мне и заключил в объятия.
– Не могу налюбоваться этой красотой. Такое впечатление, что попала в сказку. Знаешь, чего я больше всего хочу?
– Говори.
– Покататься на яхте по Женевскому озеру.
– Покатаемся, какие проблемы!
Через несколько часов мы уже были на яхте и любовались проплывающими мимо белыми комфортабельными судами.
Я сидела, надвинув на глаза кепку, и улыбалась загорающему Степану. На мне был легкий спортивный костюм.
– Надя, а ты что, не хочешь загорать? – поинтересовался он, важно покуривая трубку.
– Мне нельзя, – немного смущаясь, ответила я.
– Почему?
– Доктор запретил.
– Вообще никогда нельзя загорать?
– Никогда. Но я не парюсь по этому поводу. Если честно, я особенно и не любила никогда загорать.
Произнеся последнюю фразу, я подумала, что, скорее всего, обманываю саму себя. Уж что-что, а немного поваляться на солнышке я всегда обожала и получала от этого немалое удовольствие. Но даже если бы мне сейчас и было можно загорать, я бы никогда не разделась при дневном свете. В темноте Степан не видел моих шрамов и всю ночь шептал мне, что у меня совершенное тело. Так что незачем ему видеть меня раздетой днем.
Официант открыл бутылку потрясающего вина и протянул нам по бокалу, затем поставил перед нами филе окуня и вазу с гроздьями сочного винограда. В Лозанне подают только отменные вина из винограда сорта Шасла и других сортов, которые вызревают на солнечных склонах вдоль озер этого региона. Эти вина чаще всего подают к филе окуня. Окунь – одно из многочисленных блюд, которое просто идеально подходит к местным винам.
После катания на яхте мы прогуливались по городу и посетили готический собор. Теперь я понимаю, почему многие политики, актеры и спортсмены так любят отдыхать на Женевском озере. Жизнь в этом регионе особенно привлекательна и приятна. Тут чувствуется дыхание истории. Кажется, что о прошлом может рассказать каждый лежащий здесь камень.
В Лозанне можно посидеть в роскошном ресторане при свечах или просто в деревенской таверне. Кому что больше нравится.
Степан говорит, что здешняя туристическая фирма запросто организует тур, во время которого можно пожить на ферме, выспаться на сеновале и позавтракать в деревенском доме. Можно покататься верхом, побродить по цветущим полям или по специально проложенной тропе в лесу, изучить все здешние ущелья, водопады, пещеры. Вы можете побродить по красивейшим местам и пообедать в маленьких сельских ресторанчиках, попробовать местные деликатесы, посетить сельскохозяйственные ярмарки и продегустировать местные вина в уютной винодельне. Можно прокатиться на муле. Но я не сторонница подобного экстрима. Наверное, это оттого, что двадцатичетырехлетней Надежде на самом деле уже было почти сорок семь лет и мне хотелось спокойствия и тишины… Но Степану не обязательно об этом знать… Это на всю жизнь останется только моей тайной и секретом доктора, у которого я лечилась.
Мне больше нравилось любоваться очаровательным озером и величественными горами, гулять по пешеходной части старого города и пить очень вкусный кофе на террасе.
Ближе к вечеру мы отправились за покупками. После того как я вышла из больницы, оказалось, что мне нечего надеть. Мы прошлись по большим торговым центрам со специализированными бутиками. Мне приглянулись некоторые вещи местных производителей.
Идя рядом со Степаном, нагруженным множеством пакетов, я дышала потрясающим воздухом Лозанны и думала, что это один из самых интересных и удивительных городов Европы. Здешняя жизнь богата на впечатления, но при желании тут всегда можно почувствовать себя в уединении. А еще здесь мягкий климат и чистейший воздух, а для меня (с некоторых пор) это немаловажно. Роскошные парки, экзотические растения, разнообразные фонтаны и незабываемый вид на Альпы – все это излечит любую депрессию и поможет восстановить силы.
Мы оставили пакеты в отеле и пошли на концерт классической музыки в исполнении камерного оркестра Лозанны. Я слушала музыку и думала, что в этом чудесном городе останавливались и жили подолгу Байрон, Диккенс, Моцарт, Шелли, Стравинский и Гюго.
На сегодняшней прогулке мы даже смогли со Степаном отыскать гостиницу, в которой когда-то были счастливы хемингуэевский лейтенант Генри и медсестра Катрин.
Я и сама не знаю, как получилось так, что мы со Степаном стали близки. В ту страшную ночь, когда я убила Марата, он просто взял меня за руку и повез в Лозанну. А я даже и не думала сопротивляться, потому что совершенно не представляла, как жить дальше, куда ехать, лететь или идти. Когда я увидела фотографии свадьбы Стаса, во мне что-то надломилось, и стала потихоньку таять цель, к которой я шла эти два долгих года.
Я отдавала себе отчет, что отношения со Степаном временны, что рано или поздно я должна вернуться в Москву и зажить по-новому, но меня очень сильно подкупало в Степане то, что он не задавал мне лишних вопросов, да и я сама ни о чем его не расспрашивала.
Поздним вечером мы сидели на балконе и любовались тем величественным видом, который открывался нашему взору.
– Надя, я через пару недель уезжаю в Италию. Хочу там окончательно осесть.
– А почему именно в Италию?
– Потому что мне очень симпатична эта страна и у меня там небольшой дом, который я купил несколько лет назад. Есть такой курортный городок Монтекатини-Терме, с пышными садами и красивыми парками. Этот город также знаменит классической архитектурой и фонтанами, которые украшают минеральные источники. В общем, поехали со мной. Там климат потрясающий. Ты будешь нежиться в целебных водах, пить полезную водичку и плавать в термальном бассейне.
Не получив от меня ответа, Степан помолчал и добавил:
– Кстати, там масса замечательных ресторанчиков, в которых готовят традиционные блюда Тосканы. Ты можешь их есть, сколько захочешь, и никогда не поправишься.
– Почему?
– Потому что до завтрака все ежедневно употребляют местную минеральную воду. Она помогает без особых усилий избавиться от нескольких лишних килограммов и очищает организм. Говорят, она также придает великолепный цвет лицу. Так что ты там будешь всегда молодой и красивой. Тебе не нужно будет волноваться за свое здоровье, – убеждал меня Степан. – Там есть городской бальнеоцентр с термальным бассейном. А местная купальня – это настоящий источник телесного и духовного удовольствия. И магазинов там полно, и яркая вечерняя жизнь есть, имеется даже симпатичный старинный фуникулер. До Флоренции всего полчаса езды. Поехали…
– Степан, ты меня уговариваешь, что ли?
– Считай, что да. Просто мне показалось, что тебе некуда ехать…
– Я хочу вернуться в Москву, – как-то неуверенно ответила я.
– А тебя там кто-нибудь ждет?
– Нет.
– Тогда зачем тебе туда возвращаться?
– Просто там есть люди, которых бы мне хотелось увидеть.
– А они хотели бы тебя видеть?
– Не думаю…
– Тогда нет смысла возвращаться. Зачем навязывать себя тем, кому ты не нужна?
– А с чего ты взял, что я решила себя навязывать? Я просто хотела кое-кого увидеть.
– А дальше?
– Что дальше?
– Что будет после того, как ты кого-то увидишь?
– Не знаю.
Степан погладил меня по волосам и прошептал:
– Я ничего о тебе не знаю. Я только знаю, что ты обгорела на пожаре и почти два года пыталась восстановиться. Когда я увидел тебя на озере в первый раз, у меня сердце заныло. На тебя было больно смотреть. Так получилось, что судьба нас свела после больницы. Ты убила моего племенника, но я закрыл на это глаза, потому что хорошо тебя понимаю и знаю, каким он был… – Степан взволнованно закурил. – Знаешь, у меня никогда в жизни не было близкого человека.
– Как? Вообще никогда?
– У меня не было ни одной постоянной женщины. При моем образе жизни мне нельзя было ни к кому привязываться. Мне сорок пять, а у меня никогда не было ни жены, ни детей. Я почувствовал в тебе родственную душу. Несмотря на то, что ты так молода, мне кажется, что тебе слишком многое пришлось испытать. В общем, давай жить вместе.
– Ты делаешь мне предложение?
– Ну да. Выходи за меня. Может, тебя смущает, что я вдвое старше?
– Нет. Просто я о тебе ничего не знаю…
Глава 13
– А что ты хочешь обо мне знать?
Мне показалось, что Степан занервничал.
– Я действительно ничего не знаю о тебе, кроме имени.
– Тебе этого недостаточно?
– Вообще-то для совместной жизни этого маловато.
– А я думаю, что тебе и не нужно ничего знать. В принципе, точно так же, как и мне о тебе.
– А зачем ты изменил внешность?
– Затем, что я решил раз и навсегда завязать с прошлой жизнью. Я купил себе новое лицо, новые документы, уехал из страны и хочу начать все с чистого листа.
– А в прошлой жизни ты что-то натворил?
– Я не хочу говорить об этом.
– Твое право.
– Давай сделаем это вместе. Оставим прежнее на обочине жизни и начнем все сначала.
Степан явно давал мне понять, что не приветствует мое желание как можно больше узнать о его прошлой жизни. И я поняла, что есть вещи, которые мне действительно лучше не знать.
– В любом случае, у тебя есть две недели, чтобы подумать о моем предложении.
Степан взял меня на руки и отнес на кровать.
– Твое предложение такое неожиданное, – прошептала я, обнимая Степана.
– Не ожидала?
– Нет.
– А ты думала, что это просто случайная связь? Тебе нравятся случайные связи?
– Меня уже давно не привлекают вообще никакие связи. Ни случайные, ни постоянные.
– А тебе кто-нибудь делал предложение?
Я улыбнулась и вспомнила, как красиво Стас сделал мне предложение. Пришел с охапкой роз, встал на колени, стал просить моей руки и сразу предупредил, что если я откажу, жизнь потеряет для него всякий смысл и он, скорее всего, покончит самоубийством. А я и не думала ему отказывать. Зачем? Ведь мы так сильно друг друга любили и между нами была такая безумная страсть!
Я вспомнила, как Стас пожирал меня глазами, и по телу пробежали мурашки. В тот день он говорил мне, что у нас обоих нет права на ошибку и мы должны приложить все усилия, чтобы сделать наш брак по-настоящему счастливым. Он говорил, что это супружество первое и последнее в нашей жизни…
– Да, один человек уже делал мне предложение.
– И кто этот человек?
– Мой бывший муж.
В глазах Степана появилось нескрываемое удивление.
– Так ты уже успела побывать замужем? Послушай, ты же такая молоденькая! А почему вы развелись?
– Почему люди разводятся? Муж ко мне охладел, страсть утихла, и его потянуло на других женщин.
– Понятно. Значит, он у тебя гулял.
– Гулял. А сейчас он вновь женился. Думаю, что у него все хорошо.
– Так это ты к нему собиралась в Москву?
– К нему, – честно ответила я.
– Ну и дура.
– Что?
– Что слышала. Я вот вас, баб, если честно, не понимаю. Зачем пытаться вернуть человека, если ему это на фиг не нужно?
– А с чего ты решил, что я собралась его вернуть? – спросила я, хорошо понимая, что Степан попал в самую точку.
– Тогда какого черта ты к нему едешь?!
– Это уже мое сугубо личное дело.
– Это проявление собственной слабости и признак низкой самооценки. Найди в себе силы его отпустить и пожелать счастья.
– Ты говоришь какими-то заученными фразами. Думаешь, это так просто?
– А жить вообще сложно.