- Коляской! Я знаю, коляской! - вдруг закричала Мария Даниловна. - То-то я думаю - где ее видела? Она все у нас в подъезде вертелась! А потом у соседки коляску украла, чтоб макулатуру свою возить! Ручки надорвать боится! Не стыдно у детей-то брать? Вредительница! Стрелять таких надо!
Собиравшаяся поначалу все отрицать, Илюхина, не выдержав сокрушительного напора, сдалась и созналась:
- А чё она там стояла? Они себе еще купют - им на то пособие и плотют! А мне на чем-то надо возить! Во тебе! - Неожиданно она подалась вперед, выставив заскорузлую фигу пенсионерке Суховой.
Сделав вид, что ее все это абсолютно не касается, Мария Даниловна, откланявшись, взяла под руку свою новую подругу, Анну Егоровну, и обе дамы чинно покинули кабинет.
- Павел Артемьич! - окликнул собравшегося слинять инспектора следователь. - Това… Гражданин Маркин! Останьтесь!
Пожилые женщины ожидали зеленого сигнала светофора, когда из дверей отделения милиции, запыхавшись, выскочил Петруха. Анна Егоровна, стукнув пальцем по циферблату часиков, кивнула и поспешила на переход, а Мария Даниловна, развернувшись, двинулась навстречу Алексееву.
- Ну как все прошло, удачно? - издалека обратилась она.
Умеривший шаг Петруха неожиданно поскользнулся на невоспитанно брошенной кем-то прямо на тротуаре банановой шкурке и неловко плюхнулся на стоявшую рядом машину.
- Черт побери! - классически заявил он, приподнимаясь. Резко завыла сигнализация.
- Все в порядке? - участливо спросила подошедшая пенсионерка Сухова.
- Все… - устало вздохнул опер. - Отойдем в сторонку? Будет теперь полдня пиликать, не перекричишь! - махнул он рукой.
- Давайте, - согласилась Мария Даниловна. - Хотя, наверное, сейчас хозяин должен выскочить - отключить…
Они продолжали разговор, стоя чуть поодаль.
- Выскочит, как же! - усмехнулся Алексеев. - Это же Пашки Маркина машина, его теперь часа два, не меньше, мурыжить будут…
- Да что вы говорите? - изумилась Сухова. - Думаете, так серьезно? Мне и самой показалось во всем этом что-то странное…
- Ну, не знаю, насколько серьезно… Совершенно невероятно, что он инкассаторов порешил… - покачал головой Петруха. - Но что на свидетелей, причем на всех сразу, нашло? Затмение какое-то… Они же не сговаривались!
- А почему бы и нет? - возразила Сухова. - Знаете, я читала…
- Простите, Мария Даниловна, мне на работу надо бы возвращаться… Я просто хотел поблагодарить вас за участие и, конечно же, за вашу замечательную новую подругу… И верно, вы были правы! Выиграли спор - с меня бутылка, помню… Заскочу как-нибудь, отдам вам должок, и обсудим все подробнее…
Они тепло распрощались и разошлись, каждый в свою сторону…
Пенсионерка Сухова зашла ненадолго в родную постылую коммуналку, разобрала свою сумочку, что-то выложив, а что-то, напротив, добавив к ее содержимому, и вновь поспешила на улицу.
Несколько поплутав по обширной Петроградской стороне, она нашла наконец офис туристической фирмы, с которой уже заранее созвонилась, и решительно вошла внутрь.
Столы в небольшом, наспех отремонтированном помещении были завалены яркими буклетиками с изображениями всевозможных государств, отелей и различных достопримечательностей. Это изобилие рекламы призвано было, по-видимому, помочь определиться потенциальному клиенту в выборе, но у пожилой женщины с непривычки разбежались глаза, и, не знай она наверняка, куда именно она хочет поехать, множество этих буклетов только бы всерьез озадачило ее.
Оторвавшись от своих занятий и тяжело вздохнув при том, немилая девушка очень мило улыбнулась и произнесла:
- Я вас слушаю.
- Здравствуйте, - отдавая дань законам вежливости, начала Мария Даниловна. - Понимаете ли, я звонила вам… Я хочу поехать в Египет.
- Да, - откликнулась девушка. - Пожалуйста. Мы предлагаем поездку в Каир, Хургаду, Александрию… Тур от восьми дней…
- Так, - в нерешительности протянула клиентка, - Хургада, вы говорите? Где это находится? Впервые слышу…
- Что вы! Это прекрасный курорт на берегу Красного моря. Он расположен напротив двух других курортов - еврейского и арабского. Очень хорошее место! Замечательный отдых! Восхитительный сервис!
"Сейчас она добавит, - подумала Мария Даниловна, - что сама предпочитает только там отдыхать…"
Она почти угадала.
- Я всем именно Хургаду рекомендую, - действительно добавила девушка. - Мои родственники ездили - они просто в восторге!
- Нет, нет, спасибо, - пресекла ее восторженную речь пенсионерка Сухова. - Из того, что вы предлагаете… Александрия - вообще дыра несусветная… Провинция…
- Простите - что? - не поняла девушка.
Не обращая на нее внимания, Мария Даниловна вполголоса продолжала размышлять:
- Каир, Каир… Нижний Египет… Хорошо, хоть на правом берегу… Ничего, можно будет как-нибудь добраться…
- О чем вы? - недоумевала сотрудница туристического агентства. - В программу тура входит посещение пирамид Гизе: всемирно известных пирамид Хеопса, Хефрена и Мин… как же его? Минкерина! - заученно произнесла она.
- "Хеопса"! - передразнила Мария Даниловна. - Темнота! Мало ли как греки их называют! Надо говорить - пирамиды Хуфу, Хафра и Менкаура! Именно так звали великих фараонов! Да и то приблизительно, как это звучит на вашем варварском языке!
Девушка не стала уточнять, что означает "на вашем" и носительницей какого другого языка является клиентка; она послушно согласилась, отметив про себя, что старость - не радость. Мария Даниловна же все еще не могла определиться в выборе маршрута.
- Скажите, - уже спокойнее произнесла она, - а южнее ничего у вас нет в плане?
- Нет, да что там смотреть? - удивилась девушка. - Отдыхайте на курортах Хургады, любуйтесь древностями Каира, Александрии… Вот и весь Египет!
- Как же, весь! - разозлилась Сухова. - "Древности"! Оба этих города появились-то недавно, в этой вашей эре! А ведь страна имеет богатейшую историю задолго до того! Например, в десятом веке до начала вашего летосчисления Великий князь Шеншок основал великую двадцать вторую династию, объединив разрозненное и ослабленное тогда государство! Это величайшая страница в истории Египта! "Древности Александрии", ха! А храмы Карнака и Луксора близ Фив? А лабиринты Аменемхета Третьего? А Фаюмский оазис с его городом Крокодилополем? А? Вот туда-то я бы и хотела поехать! Вы хоть слышали о Крокодилополе?
- Нет, к стыду своему, должна сознаться, - печально вздохнула девушка, ощущая скорее не стыд, а издержки работы с людьми.
- Ладно, Каир ваш сгодится, раз ничего ближе к Верхнему Египту у вас нет! - пошла на попятную Сухова. - Все же оттуда не так уж далеко… - добавила она еле слышно.
- Хорошо! - просияла сотрудница фирмы. - У вас есть загранпаспорт?
Мария Даниловна протянула документ.
- Сейчас мы снимем ксерокопию. Стоимость поездки - четыреста пятьдесят долларов США. Дешевле не найдете. Восемь дней, выезд еженедельно, по средам…
- Чем скорее я отправлюсь - тем лучше, - сообщила клиентка.
- Одну секундочку. Позвоню, узнаю, есть ли места.
Сделав звонок, девушка вежливо улыбнулась:
- Сегодня четверг, а вот в следующую среду вы готовы ехать?
- Да, меня бы это вполне устроило, - на мгновение задумавшись, дала ответ Мария Даниловна.
- Вы можете прямо сейчас оплатить путевку?
- Хм… Вы знаете, у меня нет при себе долларов! Только рубли!
- Ну что вы! Оплата в рублях, по биржевому курсу! - быстро произнесла девушка и, заподозрив неладное, добавила: - Совершение валютных операций запрещено законом! - Затем, на всякий случай, она снова повторила: - У нас оплата только в рублях!
- Сколько же это будет? - раздраженно спросила пенсионерка Сухова, теребя сумочку.
Девушка посчитала и назвала сумму.
Мария Даниловна порылась в сумке и нерешительно сказала:
- К сожалению, при себе у меня столько не наберется…
"При себе! - скептически подумала работница. - Дай Бог, чтобы дома набралось! Зря полчаса мозги пудрит!"
- Когда последний срок заплатить? - уточнила клиентка.
- Ну, если вы сейчас можете оплатить двадцать процентов, то остальную сумму можете внести… ну, до понедельника. Выходные, естественно, не в счет… Завтра или в понедельник. Устраивает?
- Хорошо, - решила Мария Даниловна.
Она отсчитала деньги, получила квитанцию и, попрощавшись, вышла на улицу.
Мария Даниловна вернулась на Сенную, но не пошла домой. У нее было еще много дел вне дома…
Прошло несколько часов с момента окончания опознания, и знающий об этом какой-нибудь посторонний наблюдатель был бы удивлен, вновь заметив пенсионерку Сухову возле отделения милиции. Но таковых поблизости не оказалось, и она, не привлекая к себе любопытных взглядов, степенно прошлась мимо принадлежащего инспектору Маркину личного транспортного средства. Теперь в ее сумочке было одним предметом больше, но об этом также никто не знал.
Как бы невзначай остановившись возле машины, Мария Даниловна наклонилась, вроде бы завязывая шнурок. Бросив внимательные взоры вокруг и убедившись, что никто на нее не смотрит, она не удивилась: "Конечно, годы уже не те… Вот лет тридцать назад…" - и, возясь одной рукой со шнурком, быстро пронзила шину переднего левого колеса маленьким армейским ножом, сжимаемым другой рукой. Все произошло мгновенно; распрямившись, она не торопясь направилась дальше. Зайдя в овощной магазин, она бегло оглядела продукты, некоторые из которых она была бы не прочь купить, но не сейчас. Сейчас было некогда, а из окон магазина наблюдать за машиной было неудобно… Мария Даниловна медленно вышла на улицу, и тут ей сопутствовала удача. Из дверей отделения вышел Маркин с сердитым выражением лица. Сухова отвернулась и приняла безразличный вид, стоя неподалеку. Не глядя по сторонам, инспектор завел автомобиль, и тот двинулся с места. Мария Даниловна не спеша отправилась следом, ожидая результатов своей хулиганской деятельности. Машина не проехала и полсотни метров, как прокол дал о себе знать. Остановившись, Маркин вышел и, стукнув в сердцах по капоту, выругался:
-..! Ну что за день?..!
Мария Даниловна потихоньку двигалась мимо него. Она была одета несколько иначе, чем днем, да рассерженный Маркин вряд ли способен был разглядывать проходящих старушек, сравнивая их с одной из случайных подсадных… Он открыл багажник, вынул инструмент и запасное колесо, захлопнул его и отправился менять. Мария Даниловна заняла выжидательную позицию. Закончив ремонт, Маркин убрал в багажник проколотое колесо и, не закрыв его, вернулся за инструментом… Поймав удачный момент, Сухова быстро и незаметно кинула в машину какой-то сверток и отошла в сторону, продолжая наблюдать развитие событий. Инспектор положил в багажник инструмент, запер его, не догадываясь, что там одним предметом прибыло…
Мысленно помахав рукой удаляющейся машине, Мария Даниловна подошла к телефону-автомату…
- Милиция? - любезно вопросила она. - Тут по телевизору говорили об убийстве на Садовой… Просили позвонить… Да? Все верно? Так вот! Я только что видела убийцу! Он ехал в машине! Да, прямо сейчас! По Вознесенскому! Да, записала! Номер машины…
"…Песчаная эфа… Привет, привет! Нильский трионикс… с гарниром… Сетчатый питон… Видела я его в тот раз или нет? А, не помню… Где же? Ну где же он?" Мария Даниловна, быстро продвигаясь по выставке рептилий, подошла наконец к аквариуму, ради встречи с обитателем которого она и посетила выставку вновь.
"Тупорылый крокодил… Osteolaemus tetraspis… Вот…" Вздохнув, она остановилась и надолго застыла перед стеклом.
"Молодой крокодил ищет друзей", - вспомнила она классику в мультфильмах и невесело усмехнулась. "Бедный… Одинокий… Старый… Двадцать, говорите, лет?.. Вот каково весь остаток жизни просидеть в клетке… Пусть кормят, пусть тепло… На родине, однако, уж всяко не холоднее… Какой печальный финал! Может, лучше умереть молодым, но на свободе? Скушать не один десяток охотников и туземцев, пролить моря крокодиловых слез… Чем так, прозябать, влачить безрадостное существование… Типа дома для престарелых… Скучно тебе… Сидишь, а эти ходят, зырят… Посмотрели, ушли домой, забыли… Нет, твоей участи не позавидуешь!.."
Шло время, менялись скучающие посетители… Кто-то возмущался высокой стоимостью входного билета; кто-то просто коротал время в ожидании поезда, родители специально приводили своих юных чад в этот "филиал зоопарка"… Шумная стайка школьников, ненадолго наполнив помещение гамом веселых ребячьих голосов, так же дружно упорхнула… Пожилая женщина по-прежнему стояла возле крокодила, глядя ему прямо в черные неподвижные глаза, и что-то тихо шептала…
Петруха стремительно выскочил на платформу, но на этот раз он опоздал. Поезд, дразняще стоявший все это время и гостеприимно впускавший внутрь себя нескончаемые толпы пассажиров, резко тронулся, захлопывая на ходу двери, едва Алексеев занес ногу…
Не растерявшись, опер спрыгнул на пути и сломя голову помчался вдогонку… Состав двигался отчего-то медленно, достаточно для того, чтобы бегущий Петруха мог наблюдать происходящее в последнем вагоне сквозь большое прозрачное стекло, но при том недостаточно все же медленно для того, чтобы он мог его догнать… Внутри вагона суетились какие-то люди, ожесточенно размахивая руками, споря, пересчитывая деньги… Кто-то исписывал мелом доску, стирая и вновь нанося цифры… Один из пассажиров, приплюснув лицо вплотную к стеклу, стал корчить Алексееву смешные и ужасные рожи, грозя при этом кулаком; другой, отодвинув первого, наоборот, энергично махал ему, подбадривая и помахивая стопкой купюр… "Вот гады!" - разозлился Петруха, продолжающий без устали гнаться за наглым поездом. - "Это что же выходит, они на меня поставили? Точно! Им всем глубоко плевать, справлюсь я или нет в глобальном смысле… Просто одним нужно, чтобы я не успел, другим - чтоб успел… Только из-за денег! Да пошли они все!" Он прибавил ходу, но поезд, подмигнув фонарем, также чуть увеличил скорость. "Ну мне же нужно! Непременно нужно на поезд! - в расстроенных чувствах взывал Алексеев. - А эти рожи за стеклом… Глумятся, чуть ли не убить меня готовы… Зато другие - за меня болеют… И вот ведь досадно: как я ни поступи, - одна часть непременно разорится, а другая наживется на мне… Хочу я этого или нет…"
Рядом с ним неожиданно пристроился бежать мальчик, с ранцем на спине, что, казалось, совершенно не мешало ему двигаться со скоростью совершеннолетнего опера… "Давай, давай! Быстрее!" - кричал ребенок.
"Где-то я его видел… - задумался Алексеев. - Блин, ну чего он разорался? Ему-то что?"
Мальчик, придерживая фотоаппарат одной рукой, другой принялся интенсивно махать Петрухе, указывая куда-то вперед.
- Что? Что там? - не понимал тот.
Ребенок открыл рот, но вместо ответа надул огромный пузырь жевательной резинки, который тут же оглушительно лопнул, отчего в двери последнего, по-прежнему маняще близкого, вагона с треском вывалилось стекло.
- Поднажми! Ну! Давай же! Я верю в тебя! - крикнул мальчик.
"А почему бы не попробовать?" - устало подумал Алексеев и попробовал, но безрезультатно.
- Сейчас! Приготовься! - сообщил ребенок и, продемонстрировав Петрухе небольшой черный пульт, добавил: - Это поможет!
Он с силой надавил на одну из кнопок, ярко-красного цвета, и опер, почувствовав небывалый прилив энергии, высоко подпрыгнул, будто оттолкнувшись от трамплина.
- Зараза! - выругался мальчик самым страшным, видимо, из известных ему слов. - У меня еще недавно, я еще не совсем освоил… Сейчас! - Он нажал другую кнопку, и Алексеев, отскочив от земли, как мяч, выбил в потолке пробоину. Он спокойно продолжал бежать дальше, не обратив внимания, что из проема посыпались кирпичи с какими-то цифрами и заиграла быстрая веселая мелодия.
- Пятьсот очков! - победно воскликнул ребенок. - Ну теперь точно знаю, что надо было нажать…
Он что-то крутанул или нажал, и Петруха, подтолкнутый неведомой силой, аккуратно приземлился в конце вагона. Позади, уже не спеша, все еще бежал мальчик с ранцем, радостно махая маленьким фотоаппаратом "Смена", и кричал:
- Снято! Ура, снято!
Петруха огляделся. Вагон был пуст, и даже следов пребывания в нем азартных пассажиров не было.
Не раздумывая понапрасну, Алексеев устремился вперед, распахивая двери, соединяющие вагоны. Пустой поезд мчался по темному туннелю, станций на пути не попадалось…
Петруха устал и присел на одну из скамей. Он уже отчаялся обнаружить первый вагон, и ему в голову закралась странная мысль, что его нет здесь вовсе, что вагоны сцеплены кольцом и что он уже десять, если не больше, раз пробежал по кругу… На глаза ему попалась надпись "Экстренная связь с машинистом", он задумчиво пожал плечами, не зная еще наверняка, что собирается сообщить, если таковой откликнется, и нажал на кнопку.
Послышалось шуршание, треск, затем отчетливо громкое тиканье. Тщетно взывал опер, в ответ ему раздавались лишь размеренные звуки ударов… Он оставил бесполезное занятие и, отдохнув, бросился бежать вновь…
Уже издали он заметил Марию Даниловну. Открыв очередную дверь, Алексеев влетел в вагон и подбежал к ней. Она, похоже, не видела его, стоя спиной и с усилием выламывая поручень.
- Да что вы делаете? - ужаснулся Петруха, забыв даже поздороваться, пораженный упорством пожилой женщины.
- А, Петечка… - улыбнулась, обернувшись, она. Лицо ее показалось Алексееву каким-то чужим. Черты, казалось, были те же, но какие-то неприятные, заостренные, холодные; улыбка - наигранной.
- Вот и хорошо… - продолжала она, вцепившись в металлический стержень. - Поможете мне…
- В чем? - плюхнулся на сиденье Алексеев, не собирающийся принимать участия в вандализме.
- Помогите вот этот отломать… Один уже есть, теперь нужен второй… - спокойно объяснила пассажирка.
- Один? Уже? Где? Да зачем вам?
- Ну, как зачем? - Она, казалось, обиделась. - Скажете тоже! Я вот спицы посеяла, ищу-ищу, нигде нет… А вязать-то надо, согласитесь!
Опер машинально кивнул, затем изумленно воскликнул:
- Чушь! Ничего не понимаю! Ломать-то зачем? Вы в магазине не пробовали купить?
- В магазине! - усмехнулась Мария Даниловна и закурила, давая отдых уставшим рукам. Где-то сверху запиликала пожарная сигнализация. Сухова, подскочив, ловко ударила по ней выломанной металлической палкой. Пиликанье прекратилось.
- То-то! - подмигнула она растерявшемуся оперу. - "Не курить!" Может, еще и не дышать? Совсем с ума сошли! Я свои права хорошо знаю!
- Нет, но зачем поезд крушить? - удивлялся Алексеев. - Надо было просто пойти купить…