С Первомайки свернули на улицу поменьше, потом выехали на широкий проспект. В глазах сразу зарябило от неоновых вывесок, рекламных щитов, ярко освещенных витрин, множества фонарей. Напряжение, какое я испытывал последние несколько часов, спало, я почувствовал смертельную усталость и такую немощь, что не мог пошевелить ни рукой, ни ногой. Клонило в сон. Тем не менее я был счастлив, оттого что вновь обрел свободу; жизнь казалась мне прекрасной, а присутствующие в машине женщины - милыми и симпатичными до такой степени, что от избытка чувств мне ужасно захотелось обнять сидевшую рядом со мной Великороднову и чмокнуть ее в щечку. Однако я сдержался - поймет превратно, потом в жизни не отвяжешься.
- Как тебе удалось разыскать Эллу? - задала мне вопрос Марина.
Я хитро взглянул на отражение Леевой в зеркале заднего вида.
- А откуда вам известно, что девушка пропадала?
Леева хихикнула и призналась:
- Так Вера рассказала. Это ж ты у нас великий конспиратор, из всего делаешь секрет. А Верка - человек попроще, у нее от подруг тайн нет.
- Я же говорю, язык у нее, как помело, - проворчал я. Впрочем, так, для виду.
- В общем, мы знаем, - продолжила Леева, - и о гибели Чака, и о бегстве Элки, и о ее похищении.
- Так что колись давай, Игорек! - подхватила Великороднова и игриво похлопала меня по плечу.
Скрывать что-либо дальше было бесполезно, раз большая часть Элкиных приключений была известна обеим женщинам. Все равно ведь не отстанут, пока не выведают подробности. Марина, которая не могла делать два дела сразу, а именно: вести машину и слушать, припарковалась на обочине, и я поведал женской компании о сегодняшних своих злоключениях и о том, что мне удалось узнать. Меня выслушали в гробовом молчании. Названная мной сумма украденных, а потом пропавших денег повергла Лееву и Великороднову в шок, равно как и сообщение о жестокой расправе банды Арго над инкассаторами.
- Черт возьми, а ведь я слышала об этом ограблении, - все еще находясь под впечатлением моего рассказа, тихо произнесла Великороднова.
- А я нет! - заявила Леева. Очевидно, она была не охоча до разного рода кровавых историй и перевела разговор в иное русло. - И почему ты не захотел, чтобы Вера приехала с нами? - спросила она. - Представляешь, какая радостная была бы встреча матери с дочерью?
- Конечно, встреча была бы радостной, - подтвердил я охотно. - Но сейчас не до сантиментов. Мы с Эллой превратились в свидетелей, которым стало известно о преступлениях банды Арго. Парень вооружен, жесток и очень опасен. Конечно же, он снова попытается захватить Элку, а меня убрать, поэтому нам некоторое время придется скрываться. Встреться Вера с дочерью, она наверняка не захочет с ней расстаться, увяжется за нами и станет нам обузой. Так что воссоединение семьи пока откладывается. Но, возможно, Вере тоже угрожает опасность. Неизвестно, что планируют бандиты. Захватят и начнут выпытывать, где дочь. Поэтому жить в своей квартире ей тоже небезопасно. Тебе, Марина, придется приютить подругу на несколько дней у себя.
- Конечно, о чем разговор! - с готовностью воскликнула Леева. - Пусть переезжает.
- Вот прямо сейчас ее и отвези! - посоветовал я.
- Послушай! - Великороднова выглядела встревоженной. - А мне ничего не угрожает?
- Да кому ты с двумя детьми нужна! - хохотнул я. - Вас же такую ораву в плену кормить нужно. А если серьезно, - я строгим взглядом обвел женщин, - держите язык за зубами, и у вас не будет с бандой Арго проблем. Ясно?
- Ясно, - нестройно ответили Леева, Великороднова и Ягодкина.
Старые знакомые
Конспирации ради я не стал говорить Леевой и Великородновой, куда мы с Эллой отправляемся. Мы сошли у перекрестка с трамвайными путями, дождались, когда отъедет "Нексия", и двинулись к домам-близнецам. Близилась полночь, город ложился спать.
- Подожди-ка! - внезапно сообразив, куда мы идем, Элка резко остановилась. - А мы случайно не к Катьке Рябининой направляемся?
- К ней, а что такое?
- Я к Катьке не пойду! - взбунтовалась девушка. - Ты же знаешь, мы с Рябининой поцапались из-за Чака и теперь не разговариваем.
- Вот и помиритесь. Нехорошо подругам ссориться из-за бандита, тем более уже мертвого. - Я дернул девушку за руку. - Пойдем, холодно же!
Однако Ягодкина высвободила руку, топнула ногой и сказала:
- Не пойду! С какой стати я буду позориться? Она же меня на порог не пустит!
- Пустит! - объявил я с видом человека, приготовившего приятный сюрприз. - Приходила сегодня твоя подруга ко мне домой. Извинялась за недостойное поведение. Она поняла свою ошибку и очень хотела помочь разыскать тебя. С ее подачи я сегодня и нашел логово Арго. Катя - хорошая девушка, и тебе, Элла, нужно обязательно возобновить с ней отношения.
Я схватил упиравшуюся Ягодкину за локоть и силой потащил к подъезду.
На лестничной площадке восьмого этажа свет не горел. Я надавил на кнопку звонка с цифрой двадцать под ним. Минуту спустя девичий голос спросил из-за двери:
- Кто там?
Я подмигнул Элке.
- Конфетки, бараночки! Это я, Катя, Игорь Степанович. Хорошо, что ты выполнила мою просьбу, дождалась меня дома. Посмотри, кого я тебе привел!
- Какой Игорь Степанович? - недоуменно спросила Рябинина, но тем не менее щелкнула замком и открыла дверь ровно настолько, насколько позволяла цепочка. Узнав в полутьме меня и Эллу, девушка тотчас захлопнула дверь, но только для того, чтобы сбросить цепочку и распахнуть дверь настежь. - Ой, это вы? - произнесла она растерянно, все еще не зная, как реагировать на появление у порога своей квартиры Ягодкиной. - Проходите, пожалуйста!
Катю мы подняли из постели. На ней была пижама. Девушка впустила нас в общий коридор и повела к дверям своей квартиры. Выглянувшая в ночной рубашке в прихожую хозяйка удивилась не меньше дочери визиту поздних гостей. Я помахал Тане рукой.
- Чай пришли пить!
- Да-да, конечно, - пробормотала Рябинина-старшая и заметалась по комнате в поисках халата.
Я деликатно опустил глаза. Вскоре закутанная в махровый халат Таня появилась в прихожей. Разглядев как следует, в каком мы с Элкой виде, хозяйка, хлопнув в ладоши, ахнула:
- Боже мой! Что с вами случилось?
Я потряс наручниками:
- На Элке, между прочим, такие же украшения. Покажи-ка.
И Ягодкина абсолютно не знала, как себя вести с подругой. Она смутилась, вытащила из-за спины руку и подняла ее вверх. И у дочки, и у матери глаза стали раза в два больше обычного.
- Откуда это у вас? - воскликнула Катя.
- Один очень хороший парень подарил, - ответил я. - Когда-нибудь я вам о нем обязательно расскажу. А сейчас, пожалуйста, девочки, помогите нам с Элкой избавиться от наручников, напоите нас чаем, дайте возможность привести себя в порядок и отдохнуть. А рано утром мы с Элеонорой уйдем.
- Конечно, конечно, - засуетилась хозяйка квартиры. - Что нужно сделать для того, чтобы снять с вас наручники?
- Немного. Тиски и ножовка по металлу. Впрочем, - я вспомнил, что нахожусь в доме, где нет мужчин. - У вас, наверное, нет таких инструментов. А обращаться к соседям за помощью уже поздно.
- Инструментов таких у нас, конечно, нет, - согласилась Таня. - Но вот у соседа напротив, я думаю, найдется. Он вечно что-нибудь мастерит, а ложится спать поздно. - Хозяйка повернулась к дочери. - Сходи-ка, Катя, к дяде Коле, попроси у него инструменты.
Пока ждали Катю, я позвонил Вере. Великороднова и Леева были уже у нее и помогали собирать вещи.
- Я все знаю! - воскликнула Ягодкина в трубку, услышав мой голос. - Мне девочки рассказали. Спасибо тебе огромное, Игорь, за то, что спас мою дочь. Я все сделаю так, как ты хочешь. Я тебе верю. Через пять минут мы с Мариной выезжаем.
- Я знал, что ты умная женщина, - сказал я, - и меня поймешь. За Элку не волнуйся, она со мной. Время от времени я буду тебе звонить, держать в курсе событий. Пока!
Я отключил мобильник, сунул в карман. Вернулась Катя. Она шла, скособочившись под тяжестью небольших, но, по-видимому, ужасно тяжелых тисков. Я бросился к девушке, взял у нее тиски и ножовку и понес в кухню.
- Я наврала дядя Коле, что заколку подпилить нужно, - сообщила Рябинина, вешая на место плащ. - Так он сказал, чтобы я ему заколку эту принесла, он сам ее подпилит. Пришлось ляпнуть, будто мама себе хахаля завела, и он теперь в доме всю мужскую работу делает. Не знаю, поверил или нет, но инструменты дал.
Мы с Таней переглянулись - веселая девушка эта Катя.
Тиски закрепили на кухонном столе. Я затянул в них кольцо наручника, в котором была зажата рука Элки, и с большой осторожностью стал пилить железную дужку. Несколько минут спустя кольцо распалось, и девушка высвободила запястье. Так же поступили и с моими наручниками. Разница заключалась лишь в том, что железную дужку по очереди пилили женщины, и времени у них ушло ровно в пять раз больше, чем на подобную работу у меня. Но в конце концов и мой браслет распался.
Инструменты решили вернуть соседям утром. Сложили их в общем коридоре, а затем, пока хозяева накрывали на стол, мы с Эллой по очереди приняли душ. Через полчаса дружной компанией сели пить чай. Не знаю, в плену ли оголодала Ягодкина или у нее от природы был зверский аппетит, но ела она так, будто это была последняя трапеза в ее жизни.
Было два часа ночи. Хозяйка таращила глаза, изо всех сил пытаясь показать, что сна у нее ни в одном глазу, однако было ясно: она пребывает в одурелом состоянии и вот-вот захрапит, привалившись спиной к стене.
- Ложитесь-ка спать, Таня, - сжалился я над Рябининой-старшей. - А то носом о стол клюнете. Да и мы сейчас пойдем. Утром рано вставать: вам на работу, Кате в институт. А у нас с Эллой дел по горло.
Таня тут же поднялась с табурета и плотнее запахнула на груди халат.
- Да-да, - сказала она, словно сомнамбула, направляясь к двери. - Поздно уже, укладывайтесь спать. Вам, Игорь, я в Катиной комнате постелила, а девочки лягут со мной в зале. - Подавив зевок, хозяйка покинула кухню.
Оставшись втроем, мы перекинулись несколькими фразами. Девушки вполне освоились друг с другом, однако в их поведении все же чувствовалось некое напряжение и стесненность. Они бросали исподтишка друг на друга изучающие взгляды и обращались друг с другом излишне вежливо. Между подругами было много недоговоренного. Я понимал, что девушкам нужно побыть наедине, но у меня накопилось к Элке много вопросов, которые требовали немедленных ответов.
- Я знаю, девочки, вам очень хочется посекретничать, - сказал я, вставая, - но у меня к Элеоноре Сергеевне есть небольшой разговор. Ты, Катюша, убери пока со стола, мы за это время побеседуем с Эллой в твоей комнате, а потом можете болтать друг с другом хоть до утра. Я мешать не буду.
Катя стала собирать посуду, а мы с Элкой отправились в комнату девушки. Катина мама постелила мне на диване. Святая святых - девичья спальня. Интересно, какие в ней сны снятся?
Я плюхнулся на диван, Элка развернула стул и уселась на него напротив меня, аккуратно расправив на коленях халат, которым ее после купания снабдила Катя.
- Что тебя интересует? - Ягодкина с любопытством уставилась на меня.
Я откинулся на спинке дивана и закинул ногу на ногу.
- Многое. Расскажи мне о том, как ты провела день с Чаком.
- Я же тебе уже рассказывала! - удивилась Ягодкина.
- А ты еще раз расскажи, причем подробно, начиная с момента твоей встречи с Юрчиком и заканчивая той минутой, когда ты утром вышла из квартиры своего кавалера.
Элка целую минуту молчала, собираясь с мыслями, потом начала свой рассказ.
- Встретились мы с Чаком в четыре часа. Он был возбужден. Еще бы - четверых человек убил! - девушку передернуло. - Но это я позже узнала. В тот момент у меня и в мыслях не было, что передо мной убийца и грабитель. Мы посидели в кафе, погуляли по городу. Когда стало темнеть, отправились на улицу Боткина. Чак велел дожидаться его у магазина кожаных изделий, а сам куда-то ушел. Вернулся он минут через пятнадцать с сумкой и бутылкой ликера. Предложил поехать к нему домой - посидеть: дескать, друзья к нему должны подъехать, они какое-то событие хотят отметить. Я согласилась, мы взяли такси и отправились на Севастопольскую. Через полчаса заявились Арго, Штырь, Бахус и Зина. Мы с девушкой собрали на стол, все выпили и закусили. Потом приятели Чака вышли на кухню, якобы покурить, а он сам остался в комнате и стал нас с Зинкой развлекать анекдотами. Позже мы еще выпивали, слушали музыку, немного танцевали. Затем ребята и Зина ушли, точнее Юрчик их выпроводил. Оставшись вдвоем, мы с Чаком допили ликер. Потом… потом я ничего не помню. Села на диван и вырубилась. Ну а утром меня разбудил телефонный звонок.
- Телефонный звонок? - переспросил я удивленно. - Ты мне о нем ничего не говорила.
- А чего рассказывать-то? Телефон трезвонил до тех пор, пока я не проснулась. Взяла трубку, а в ней тут же послышались гудки отбоя. Вот тут я обернулась и обнаружила на диване труп Чака.
- Послушай, Элла, - я постучал пальцами по боковой спинке дивана. - А тебе не кажется странным твой крепкий сон?
- Кажется, - без промедления согласилась девушка. - Я сама удивляюсь, Игорь. Уснула, будто провалилась куда. В жизни так крепко не спала.
- А не могли ли тебе и Чаку подсыпать снотворное, скажем, в тот же самый ликер?
- Мне самой приходила в голову такая мысль, - произнесла Ягодкина. - Утром я чувствовала себя совершенно разбитой, будто после сильнейшей попойки, хотя и выпила-то накануне рюмки три ликеру. А потом весь день клонило в сон.
- Вот видишь, - оживился я. - Если все действительно произошло так, как мы с тобой думаем, все становится на свои места. Уходя из дому, преступник подсыпал тебе и Чаку снотворное, а когда вы уснули, он вернулся, убил Чака и забрал деньги. Тебя же специально оставили в живых, чтобы было кому ответить за убийство парня. Эх, провести бы экспертизу остатков ликера в рюмках!
- Между прочим, - вспоминая, заявила Элка, - утром, хотя была напугана, я обратила внимание на то, что тех рюмок, из которых мы с Чаком пили, на журнальном столике не было. Не оказалось на нем и бутылки ликера.
- Ну вот, - произнес я удовлетворенно. - Это лишний раз подтверждает мое предположение о снотворном. Вернувшись в квартиру, убийца уничтожил улики. Как ты думаешь, кто мог вас усыпить?
- Понятия не имею.
- Плохо. Значит, подозревать можно кого угодно, включая Зину. В общем, нужно вычислить, кто подсыпал снотворное, и тогда мы узнаем имя убийцы Чака.
Ягодкина посмотрела на меня с сомнением.
- Но как же мы его вычислим?
Я подавил зевок.
- Есть способ, Элла. Правда, потребуется много сил и времени, чтобы докопаться до истины, но что поделаешь, иного выхода у нас нет.
- Что за способ, расскажи! - потребовала девушка.
Я снова зевнул, на сей раз демонстративно.
- Обо всем завтра, Элла. А сейчас, извини, я хочу спать. Да и тебе пора. Иди, переговори с Катей и живо в постель. Завтра нам предстоит хлопотливый день.
- Ладно, Игорь, спасибо тебе за то, что ты для меня сделал, - произнесла она с чувством. - Если бы не ты, меня бы наверняка уже не было в живых. Я тебе обязана до конца своих дней.
Я подарил Элке одну из своих лучших улыбок.
- Тебе еще представится случай отблагодарить меня. Когда я состарюсь, стану больным и немощным, ты будешь ходить для меня в магазин за покупками.
- Я могу это делать даже сейчас, - засмеялась Ягодкина.
- Ловлю на слове! С сегодняшнего дня будешь бегать для меня за хлебом!
Неожиданно на лицо девушки набежала тень.
- Я готова стирать, убирать и готовить для тебя, - проговорила она грустно, - только бы ты мне помог выбраться из трясины, в которую я угодила.
Элеонора повернулась и тихо вышла из комнаты. Мне тоже взгрустнулось. Я встал с дивана и начал раздеваться. Минуту спустя лежал в кромешной темноте, вытянувшись в постели. Однако, как бы сильно я ни устал, уснуть сразу мне не удалось. Иногда такое случается, когда переутомишься. В голове вертелись обрывки мыслей, воспоминаний, вставали события сегодняшнего дня. На несколько минут я проваливался в полузабытье, однако уснуть основательно не мог. Тогда я прибег к своему обычному способу от бессонницы - стал вспоминать по десять названий книг на букву "а", потом - на "б" и так далее. Вырубился на букве "к".
Сны в этой комнате снились отвратительные. До утра меня преследовали кошмары. Мне снился Арго, хладнокровно расстреливающий из пистолета инкассаторов, потом Чак, расстреливающий Арго, затем Штырь и Бахус, преследующие меня в лабиринте подземелья. Я бежал, с трудом передвигая ноги, а меня все нагоняли и нагоняли. Дальше пошла обычная чушь, какая бывает в сновидениях. Меня в конце концов догнали, сбили с ног и навалились всей тяжестью тел. Мне удалось повернуться на спину, и тут оказалось, что парни эти вовсе не парни, а девушки - Элка с Катей. Подружки, хохоча, вцепились мне в горло и в четыре руки стали душить. Я вырывался и тоже дико хохотал. Нам было очень весело. Однако в этой комнате я больше в жизни спать не лягу.
Утром меня разбудила Элка. Она осторожно потрепала меня за плечо и тихо сказала:
- Игорь, вставай!
Я открыл глаза. В комнате было уже светло. Спал я с открытым ртом, и в горле пересохло. Прокашлявшись, изрек:
- Ты будишь меня так осторожно, будто я младенец, который от громкого голоса может испугаться и заплакать.
- Ты спал так тихо, - заулыбалась девушка, - что было жалко будить.
Посмеиваясь, я сказал:
- А вот старшина в армии и тренеры на сборах, несмотря на мой мирный сон, не жалели. "Подъем" орали так, что до потолка в кровати подпрыгивал. Иной раз так хотелось запустить в них сапогом или кроссовкой, да дисциплина не позволяла. - Я с ног до головы оглядел Элку. На девушке были черные джинсы, темная рубашка и серый, домашней вязки свитер. - Катя с тобой одеждой поделилась?
Элка покрутилась передо мной.
- Конечно, Катя. Не тетя Таня же. В ее одежде я бы утонула. Ладно, Игорь Степанович, вставай давай! Время девять часов. Тетя Таня уже на работу ушла. Кате тоже в институт пора. Ей ко второй паре.
Лицо у девушки было припухшим, глаза ввалившимися; вокруг них - круги. Полувопросительно-полуутвердительно я произнес:
- Не спали с подругой? Всю ночь, наверное, проболтали…
- Было дело, - призналась Элка. - Спать хочу до умопомрачения. Да и Катька спит на ходу.
Я укоризненно качнул головой:
- Делать вам было нечего, всю ночь языки чесали. Катя после института, может, поспит, а вот тебе в течение дня вряд ли прикорнуть удастся. Выйди-ка, я переоденусь.
- Подумаешь, застеснялся, - фыркнула девушка. - Что я, мужиков в трусах не видала?
Элка увернулась от шлепка, которым я, приподнявшись, хотел ее наградить, засмеялась и выскочила из комнаты. Отбросив одеяло, я вскочил с дивана и стал одеваться. Я порадовался за девчонку. Она вышла из состояния депрессии, в котором пребывала вчера, и, судя по сегодняшнему хорошему настроению, помощь центра по реабилитации людей, побывавших в плену, ей не потребуется.