Начальнику уголовного розыска удалось-таки вызвонить среди ночи руководителя службы безопасности конотопского филиала банка "Слобода" и даже записать весь разговор на диктофон, чтобы все сотрудники отдела убедились: бывший полковник полиции, которого ночной звонок застал врасплох, не так уж и удивился, уразумев, о чем идет речь. Он подтвердил, что с должниками действительно проводится определенная "работа", но никого при этом не запугивают, и, уж конечно, Момот не имел ни малейшего представления о том, кто мог убить Коваленко. Дословно: "Что ты, Володя! У нас каждый день кого-нибудь мочат, мы же с тобой менты, знаем. Так что теперь – всех покойников на моих людей вешать?" Однако на вопрос подполковника о том, кто и каких именно покойников пытался на него повесить, последовал уклончивый ответ: "Ох, не цепляйся к словам, Зарудный. Может, лучше я завтра с утра подскочу в управу? Сядем, спокойно перетрем эту тему". На том разговор и закончился.
Продолжения не последовало. Момот, вопреки сказанному, в управление не явился. Однако на звонок ответил, извинился – мол, закрутился, срочно понадобилось кое-что выяснить, пока не с чем к Зарудному ехать и тому подобное. Начальник уголовного розыска продемонстрировал нехарактерные для него уступчивость и ангельское терпение. Но все же в присутствии сотрудников отдал распоряжение найти номер городского телефона приемной управляющего банком Никитина.
Когда секретарша на том конце линии сняла трубку, подполковник представился и попросил соединить его с шефом. Ответ последовал незамедлительно: шеф занят, в головном офисе его нет. Зарудный побагровел и рявкнул:
– Меня, уважаемая, мало волнует его занятость! Вы разве не расслышали, что с вами говорит начальник уголовного розыска? Видели таких в сериалах? Вот и давайте мне вашего шефа, да поживее!
Никитин нашелся минут через десять. Был он как бы не в себе, говорил по мобильному из машины, куда направлялся – не ясно. С Зарудным не спорил, поинтересовался только, в курсе ли начальник городского управления, услышал в ответ, что знакомство с руководителями любого ранга не снимает ответственности с граждан, и после некоторых пререканий дал согласие прислать по факсу список подчиненных господина Момота – всех сотрудников службы безопасности филиала, официально оформленных в этой организации.
Затем Зарудного снова связали с секретаршей Никитина.
"Нет, я пока еще не в курсе, что шеф отдал такое распоряжение… Хотя погодите, кажется, это он звонит… Да-да, Павел Петрович! Господин подполковник как раз на проводе… Да, я поняла… Так… Алло, Владимир Семенович, вы на линии? Сообщите ваш электронный адрес, в течение получаса я вам отправлю… Факсом? Нет проблем, это тоже займет полчаса, назовите номер… Естественно, там будут адреса всех сотрудников…"
Список сотрудников службы безопасности "Слободы" был получен через двадцать минут.
– Значитца, так… Бородуля Денис Геннадиевич, восемьдесят седьмого года рождения… Пацан! Домашний адрес: город Конотоп… – Зарудный оторвал глаза от факса. – Все, парни, хватит. Половину работы я за вас сделал. Не царское это дело – со всей этой шушерой разбираться. Дальше сами. Отшлепайте копии, разделите между собой и дуйте по адресам. Шпола, бери этого Бородулю себе, с него и начнешь. Ясно?
– Так точно!
– Кроме него здесь еще четверо – по одному на каждого оперативника. А ты, Крикун, прямо сейчас отправь запрос на всех скопом. К тому времени, когда вы всю эту Момотову бригаду сюда доставите, данные должны будут поступить.
– Если они вообще имеются, – заметил опер Вася Крикун, над которым из-за такой говорящей фамилии нередко прикалывались сослуживцы.
– Само собой, – согласился Зарудный. – Сейчас главное – брать их с лету, теплыми. И Галину Коваленко сюда, пусть посмотрит на этих красавчиков. Может, она и знает тех, кто на ее мужа наезжал… В любом случае все ее показания надо оформить, пусть подпишет. Дальше легче пойдет.
– А если вдова никого не опознает? – спросил вечно сомневающийся Крикун.
– Должна. Недаром она мне ночью звонила. Видно, боится, и не без причины. Опознает, опознает… Кстати, Шпола, как с Бородулей управишься, сажай его в камеру и волоки сюда эту ведьму. В конце концов, это же она Коваленко напугала так, что он в полицию потащился!
– Тут есть варианты. – Андрей откашлялся. – Я собственными ушами слышал от Николая Коваленко, что к ведьме ему посоветовала сходить жена. Галина этого не отрицает. Значит, либо она в сговоре с ними и что-то знает, либо с этим пророчеством настолько все сложно, что с ходу не распутаешь.
– О схемах и пророчествах мы с тобой, Андрей, потом поговорим. – Зарудный взглянул на часы. – Вперед, мужики, по коням! Не хочет Момот мирно решить вопрос – будет ему война!
Складывался, определенно складывался пазл.
По указанному в факсе адресу Бородули Дениса Геннадиевича не оказалось. Не проживал он в этой квартире уже почти год – с тех пор, как устроился на работу в банк. Но адрес занес в анкету этот, он значился в его паспорте. Здесь Денис Бородуля был зарегистрирован, здесь проживала его престарелая бабушка, прописавшая внучка на своей жилплощади, чтобы в случае чего квартира ему отошла. Все это сама она и поведала Андрею Шполе.
"А где же обитает внучок?" – "Да бог его знает… Хвастал, что в банке платят нормально, хватает, чтобы снять приличное жилье. Не все же молодому мужчине с родителями жить, иной раз надо и друзей куда-то пригласить, девушку. Денис у нас парень видный". – "Значит, есть у вашего внучка девушка?" – "А как же, сынок! Хорошенькая такая, на Рождество вместе приходили, колядовали. Поет она замечательно…"
Родители Дениса Бородули знали об этой девушке не больше, чем бабушка. Но, по крайней мере, помнили ее фамилию.
Тем временем остальных сотрудников службы безопасности "Слободы" уже свезли в управление. Двоих задержали на работе, еще двоих – дома. Адреса в списке были указаны точные. Только одному из четверых было чуть больше тридцати, остальные оказались примерно того же возраста, что и Бородуля. Оперативники развели задержанных по кабинетам и принялись интенсивно "обрабатывать".
В результате Шполе не нашлось где приткнуться и он подался к "разбойникам", а по пути наткнулся в коридоре на Зарудного. Тот сообщил, что Момот в бешенстве. Звонит напрямую начальнику управления, требует отпустить его людей, которые не имеют ни малейшего отношения к убийству Николая Коваленко. "Но, заметь, сам на выручку не спешит. Вот!" – заключил подполковник, многозначительно воздев к потолку указательный палец.
Шпола не стал уточнять, что это может означать, потому что у него в кармане внезапно ожил телефон. Поступила справка на Бородулю. Семь лет назад клиент привлекался за попытку вооруженного ограбления, но отделался условным сроком: свидетели подтвердили, что в момент нападения на жертву он всего лишь находился поблизости. Так сказать, случайно там оказался. Не исключено, что кто-то влиятельный вмешался в его судьбу. Остальные задержанные в прошлом проблем с законом не имели, хотя это, конечно, ни о чем не говорило. Денис Бородуля был единственным сотрудником службы безопасности банка, которого никак не удавалось найти.
Не успел Шпола перевести дух, как в управление явилась потерпевшая. Живьем Галине Коваленко задержанных не предъявляли – показали только фото из личных дел, которые, по требованию Зарудного, банк предоставил в отсканированном виде. Вдова без колебаний указала на Бородулю: "Вот этот, бандитская морда! Он к нам домой приезжал, грозил расправой. Я сама слышала – разговор шел в коридоре!"
Вдова сразу согласилась дать письменные показания. Ее увели куда-то в недра отдела, вручили пару листов бумаги и ручку, и она засела за сочинение. Среди прочего Андрей попросил женщину упомянуть гадалку по имени Олеся – кто и когда порекомендовал обратиться к ней – и припомнить вообще все, связанное с ней.
К этому моменту удалось разыскать девушку Бородули. Она работала официанткой в баре "Темпора", встречалась с Бородулей около года, в настоящее время оба проживали в арендованной квартире. Девушку застали дома. Похоже, она на самом деле была напугана, без конца твердила одно и то же: мол, Денис – нормальный парень, никогда ничем подозрительным не занимался, они собираются в мае пожениться…
– Дома сегодня ночевал? – спросил оперативник.
– Ночевал. Утром кто-то позвонил, он сорвался, сказал: "Работа!" – и умчался…
– Раньше подобное случалось?
– Что именно?
– Чтобы затемно на работу вызывали.
– Вроде бы нет… Точно – нет.
– Это вас не удивило?
– Ну так времена же какие! Мало ли что могло случиться, банк ведь…
– Какие-нибудь вещи он взял с собой?
– Не заметила.
– Деньги?
– Не знаю.
– В квартире имелись деньги?
– Ну… была какая-то сумма. Мы на свадьбу откладывали, потом на путешествие… Денис в Прагу хотел…
– Вам известно, где Денис прятал деньги?
– Он не прятал, а хранил!
– Ладно, хранил. А где – это вам известно?
Девушка знала, где ее жених хранил сбережения.
Но когда Шпола попросил ее достать с антресолей конверт, в котором, по ее словам, должна была лежать тысяча шестьсот долларов, ни конверта, ни денег там не оказалось.
Девушка попыталась дозвониться до Дениса, но абонент "не мог принять звонок".
Пока Шпола разбирался с невестой беглеца, в управлении один из задержанных, тот, что постарше, дал показания: Бородуля, кретин, заигрался и прикончил Коваленко. Без свидетелей – какие-то там у него личные счеты с ним были – сцепился он с предпринимателем, грозился достать его по-любому. Какое-то время никому ничего не говорил, а буквально вчера проболтался.
– Момота вы поставили в известность? – спросил опер.
– Не успели. Если честно, я подумал – заливает пацан, цену себе набивает. Вот, мол, какой я крутой…
Остальные задержанные об этом разговоре ничего не знали. Но это уже не имело значения. Все срасталось: Бородуля убил Коваленко и подался в бега.
"Все это как-то уж слишком мутно, – рассуждал Андрей, возвращаясь в управление. – Слишком мутно. Не ясна роль Момота в случившемся и его поведение, коллеги Бородули вполне могли о чем-то договориться между собой, да и что касается пророчицы, тоже чепуха какая-то получается, абсолютно непроясненная линия… Ну ничего. Бородуля все объяснит. Он уже в розыске, так что деваться ему некуда".
В этих хлопотливых, но вполне результативных трудах прошел день. Из-за груды текущих дел и проблем Шпола так и не успел связаться с Горелым. Вчера тот отправился ночевать к брату, а о содержании его разговора с Зарудным Шполе ничего не было известно, как и о дальнейших планах друга.
"Ладно, – решил он. – Разгребем это дело, а там и Серый объявится". Ну а если по большому счету, именно он, Горелый, весь этот маховик и раскрутил. Если б он вчера не наведался к вдове, не напугал ее своим шрамом и зэковскими повадками, вряд ли Галина так быстро согласилась бы открыть истинную причину проблем ее покойного мужа…
Следующий день, в отличие от предыдущего, обнадеживающих новостей не принес.
Никаких следов Дениса Бородули обнаружено не было. Установленное за его невестой наблюдение ничего не дало. Жених-беглец не объявлялся, даже не звонил; оба телефона – городской и мобильный – постоянно держали под контролем. На всякий случай четверо его коллег переночевали в КПЗ, хотя Шпола и был против: а что, если беглец попытается вступить в контакт с кем-нибудь из них? Но Зарудный только отмахнулся и сказал: "Пусть посидят".
Начальника уголовного розыска тревожило другое: отставной полковник Момот внезапно прекратил названивать бывшим коллегам. Банкир Никитин заявил, что не в курсе, где сейчас находится руководитель его службы безопасности. Из-за всех этих событий еще вчера Момот подал заявление об увольнении, но вместо этого ему было предложено взять отпуск за свой счет. А уж каким образом он воспользовался этим отпуском и где в данный момент находится, Никитин ни малейшего понятия не имел.
Мало того, Галина Коваленко внезапно угодила в больницу: окончательно сдали нервы. Позняков, друг семьи, пояснил, что вдова опасается мести Бородули, ведь убийца все еще разгуливает на свободе, и просит выделить ей круглосуточную охрану. Шпола, выслушав Познякова, отправил его по инстанциям – не до тебя, уважаемый.
После обеда Шполе позвонила жена Лида. Еще с вечера дочка чувствовала себя неважно, а утром у нее температура подскочила – очевидно, вирусная инфекция, весной всегда так. Жена сказала: "Врач был, подтвердил – ОРВИ". Температуру сбили. Попросила, как только освободится, сбегать в аптеку, и продиктовала список лекарств.
"Ты, кстати, когда сегодня вернешься? – поинтересовалась она. – Горелый звонил. Он, судя по всему, снова поплыл…" – "А чего хотел?" – "По-моему, просто так". – "Ладно, выясним. А когда вернусь, ей-богу, не знаю. Честно, солнышко. Все, пока-пока".
Через полчаса после Лидиного звонка мобильный снова заверещал. Высветился незнакомый номер. Зато голос, который зазвучал в трубке, оказался очень даже знакомым.
– Здоров, начальник! Как жизнь? Надо срочно пересечься на нашем месте. Только ты того… не тяни. Бегом давай!
В марте все еще рано начинает смеркаться, хотя вечер окутывает город не так быстро и окончательно, как зимой. "Странно, – почему-то подумал Андрей. – Когда называешь время, всегда уточняешь: четыре дня. А пять – это уже пять вечера. И наоборот, три часа – так это ночи, а пять часов – уже утра".
Неизвестно, по какой причине отметил Шпола эту странную закономерность. Сам он только что, докладывая Зарудному по телефону, упомянул, который сейчас час, а в ответ получил исчерпывающие инструкции: ничего не делать, никаких шагов не предпринимать, оставаться на месте и ждать группу захвата. И только после этого брать. Но самому не переться впереди спецназовцев, это их работа – лезть под пули.
Опасения подполковника Андрей Шпола считал преувеличенными. Вряд ли Денис Бородуля, даже будучи загнанным в угол, начнет отстреливаться. Да и есть ли у него при себе огнестрел? Однако по собственному опыту опер знал: как раз от вполне невинной на первый взгляд овечки можно и даже должно ждать волчьего оскала.
Гадая, вооружен ли Бородуля, он на всякий случай вытащил и проверил табельный "макаров" и на всякий случай снял его с предохранителя. Закурил, огляделся, бросил взгляд на часы. Шестнадцать двадцать, а вокруг уже серо. Это все из-за тумана, пришедшего на смену мелкому дождику, который уже третий день подряд то начинал сеяться, то внезапно прекращался. Шпола никогда не бывал в Англии, поэтому не знал, по праву или нет такую погоду кое-кто называет английской.
Звонок стукача Димы по кличке Голова оказался своевременным, но весьма неожиданным. Даже сейчас Андрей не вполне понимал, при чем тут вообще Дима Голова, какое отношение он может иметь к Бородуле и почему вдруг решил сдать полиции, казалось бы, совершенно незнакомого ему человека. И сделал это только после того, как проверил информацию и окончательно убедился, что в такой-то квартире такого-то дома действительно засел гражданин Бородуля, объявленный в розыск по подозрению в совершении убийства.
Шпола немедленно отзвонился Зарудному и получил категорический приказ прирасти к месту, с которого он вел наблюдение, и ждать подкрепления. "Когда возьмем Бородулю, – решил Шпола, – надо будет разыскать Диму Голову и душевно поговорить с ним насчет того, откуда появилась такая необходимая как раз сейчас информация.
Проверить данные Головы оказалось проще простого, хотя на это ушло больше часа. Сперва он прошелся по соседним квартирам, вычислил пенсионерку-энтузиастку, предъявил удостоверение, а потом спросил, кто проживает в сорок второй квартире. И тут же получил исчерпывающий ответ:
– Танька Хохлова, буржуйка. Жилье ей от покойной бабуси досталось, а она, сучка, смотри-ка, сдает его за бабки, скрывает от государства свой бизнес и не платит налогов.
– Точно, – поспешно согласился Шпола, – не платит. Как раз такими мы сейчас и занимаемся. Вон сколько из-за них бюджет недополучает, поэтому и пенсии у стариков мизерные.
Пенсионерка закивала: чистая правда, крадет у нее Танька Хохлова пенсию, да еще и таким хитроумным способом. Пообещав вывести Таньку на чистую воду, Шпола попросил старуху выяснить, кто сейчас находится в квартире. Та перешла площадку, позвонила в дверь и минут пять вела какие-то переговоры. Шпола на всякий случай поднялся на пару лестничных пролетов выше, поэтому до него доносились только отдельные слова.
Наконец лазутчица вернулась в свою квартиру и, когда Шпола спустился и юркнул в дверь вслед за ней, доложила, что там поселился молодой парень, сперва дверь не открывал, а потом все же открыл на длину цепочки, выглянул в щель. Зрение у нее в порядке, успела рассмотреть физиономию. Шпола тут же предъявил фото – и старуха уверенно опознала Бородулю. Спросила: "А он что, бандит?" Андрей успокоил: "Да нет, просто сообщник вашей Таньки Хохловой, вместе государству мозги компостируют". Поблагодарил за содействие и попросил держать язык за зубами. Пенсионерка в ответ заговорщически ему подмигнула.
Остальное было делом техники. В одиночку ломиться в квартиру не позволяла инструкция, хотя на нее кое-кто порой поплевывал с высокой колокольни. Тот же Горелый уже давно бы сообразил, как собственноручно скрутить подозреваемого, для него это – игрушки. Впрочем, он в конце концов и доигрался. Но Андрей решил действовать строго в соответствии с предварительной договоренностью: набрал номер Зарудного, доложил, получил надлежащие указания. После этого он занял позицию на скамейке неподалеку от нужного подъезда. В случае чего сорок вторая – на пятом этаже, не выпрыгнешь. Выход на крышу надежно заперт, это Шпола тоже проверил.
Снова взглянул на часы: шестнадцать двадцать пять.
Где же этот спецназ гребаный? Уже двадцать минут прошло!
В этот момент из подъезда выскочил – вернее, пулей вылетел! – молодой парень в расстегнутой кожанке и с сумкой через плечо.
Без шапки.
Даже в жидкой туманной мгле Андрей Шпола узнал того, на кого устраивалась охота.
"Ч-черт! Куда это его вдруг понесло? С какой стати?.."
– Эй! Ну-ка стой! – гаркнул Шпола, поднимаясь со скамейки и делая шаг в сторону беглеца.
Тормознув на мгновение, Бородуля тут же наподдал, перейдя на бег.
– Стоять, тебе сказано! Полиция!
Шпола, уже не скрываясь, рванул наперерез, быстро сокращая расстояние до беглеца. Теперь они двигались уже почти параллельно, их разделяла только здоровенная, неправильной формы лужа.
– Стой, Бородуля! – На ходу Шпола рванул пистолет из кобуры, поднял ствол вверх, готовясь сделать предупредительный выстрел.
Но беглец вдруг остановился.
Резко развернулся лицом к Андрею, еще в движении вытаскивая из-за пазухи что-то, чего Шпола, стреляя вверх, толком так и не успел рассмотреть.
Беглец, в свою очередь, тоже плюнул огнем. Грохнуло раз, другой, третий, четвертый…
Шполе почудилось, что между ним и Бородулей мгновенно выросла какая-то непроницаемая стена, на которую он со всего маху налетел. А затем он судорожно взмахнул руками и рухнул лицом вниз прямо в лужу. Мелькнула совсем уж неуместная ввиду таких обстоятельств мысль: "Мне же в аптеку надо, как же теперь?.."