В общем, Лиля должна была быть довольна: они с Осипом и Маяковский по-прежнему втроем, она свободна от Маяковского, Женя не стала четвертой в семье.
Для выполнения новых правил требовалась новая квартира.
Маяковский получил квартиру в Гендриковом переулке в том же 1925 году. Три десятиметровые комнатки-спальни, гостиная четырнадцать метров - по современным меркам и по меркам дореволюционным это квартира-крошечка, но зато отдельная, не коммуналка. В Москве тех лет - роскошь.
Маяковский получил квартиру и прописал там Лилю и Осипа.
Получалось, как всегда у Лили с Маяковским, - полулюбовь-полуобман. Лиля с Маяковским порывает и одновременно приближает его к себе. В коммуналке в Водопьяном переулке Маяковскому было неудобно ночевать, вечера Брики и Маяковский проводили вместе, а ночевал он чаще у себя, в рабочей комнате на Лубянке. А теперь они будут постоянно вместе.
Странно говорить человеку - у меня с тобой все кончено, но давай жить вместе… Конечно, Лиля хотела жить не в коммуналке, а в отдельной квартире, но, двигала ли ею корысть или любовь, она жила по каким-то своим внутренним законам. И все еще был общий у Маяковского с Бриками ЛЕФ, и предполагалось, что в новой квартире будет штаб ЛЕФа. В общем, Лиля была довольна всем, а Маяковский счастлив общей квартирой, общей жизнью.
Квартира была совершенно разрушена, и, чтобы заработать денег на ремонт, Маяковский отправился в турне. Турне - это звучит красиво. Но это был огромный, выматывающий труд: каждое выступление по три часа и плюс вопросы. Маяковский был, конечно, "публичный поэт", эстрадный поэт и нуждался во встречах с публикой, но не настолько же нуждался! А потому что - деньги. Любви Маяковского "пришел каюк", но не семье, не его материальной ответственности.
Все деньги, которые Маяковский зарабатывал выступлениями, он посылал Лиле. Лиля занималась ремонтом и обустройством - заказала мебель, книжные шкафы (книжные шкафы не влезли в крошечные комнатки, и их пришлось поставить на лестничной площадке, навесив специальные замки). Заказала табличку "Брик. Маяковский".
Лиля пишет Маяковскому в Ялту, где у него очередные выступления, как они живут: "По понедельникам у нас собираются сливки литературной, художественной, политической и финансовой Москвы", "по воскресеньям - ездим на бега - шикарно!", "в остальные дни Ося бывает у женщин (Оксана, Женя)", а сама Лиля навещает "верхи". "Только ты не завидуй, Волосит!"
Ох! Кто эти "верхи"? Высшие чины ЧК?.. За это письмо, за эти "сливки, бега, верхи" - какая-то ужасная пошлость - можно в ней разочароваться. Но Маяковский не обижался, он сам всего этого хотел, и "верхи" его ничуть не раздражали. Лиля вскоре приехала к Маяковскому в Крым, они вдвоем прожили две недели у моря. Может, забудем ее слова, что они не были близки?
Итак, "идеал" потребовал много денег.
Деньги - это, конечно, интересно…
Посчитано, сколько зарабатывал Маяковский, - приблизительно тысячу рублей в месяц. Чтобы понять, сколько это: рабочий получал зарплату семьдесят рублей в месяц.
Наталья Брюханенко, у нее был роман с Маяковским: "Лиля сидела в столовой. Маяковский был уже в пальто, зашел поцеловать ее на прощанье, нагнулся к ней.
- Володя! Дай денег на варенье, - сказала Лиля.
- Сколько?
- Двести рублей.
- Пожалуйста. - Он вынул из кармана деньги и положил перед ней.
Двести рублей на варенье! Эта сумма, равная нескольким студенческим стипендиям, выданная только на варенье так просто и спокойно, поразила меня".
Двести рублей на варенье - почти три зарплаты рабочего. Маяковский очень много зарабатывал. И это давалось ему тяжелым трудовым потом - в прямом смысле, нервным напряжением, сорванным голосом.
Кстати, о варенье, о ремонте. Тем же летом американская подруга Маяковского Элли Джонс попросила его выслать деньги, шестьсот долларов, "на госпиталь" - так иносказательно она сообщила ему о рождении ребенка. Маяковский ответил телеграммой - деньги выслать не может по объективным обстоятельствам. Объективные обстоятельства у него скучные, как у всех, у кого случилась необязательная любовница, да еще зачем-то рожает, - жена, дом, ремонт… В следующем году Лиля отправилась в Вену, и из Вены Лиля прислала несколько телеграмм Маяковскому и Брику с просьбой перевести деньги. Наверное, она поехала в Вену, имея при себе какие-то деньги, зачем же несколько телеграмм за три недели, что за нужда - карты, магазины? Маяковский был в это время в турне в Поволжье, но перевел ей в Вену деньги.
Почему Элли Джонс на роды нельзя было перевести деньги, а Лиле в Вену можно? Потому что потому. Но Лиля здесь ни при чем, хоть в этом она точно не виновата. Осенью 1926 - зимой 1927 года квартира в Гендриковом превратилась в штаб-квартиру ЛЕФа, в "салон". Там всегда толпился народ и, кроме того, были специальные "лефовские вторники". А у Маяковского год был очень тяжелый - опять турне. Маяковский писал Лиле: "Езжу как бешеный". Действительно как бешеный: за год он проехал сорок городов, у него было больше ста выступлений. Так что он в Москве бывал нечасто.
Все это, про деньги, ни в коем случае не к тому, что он, бедный, надрывался, а Лиля в это время царила в салоне, ездила на бега. Одна Лилина старая знакомая - она не особенно любила Лилю, но все же сказала: "Он хотел этого. Ну не насиловала же она его… Ему это доставляло радость - и покупать ей шубы, и покупать ей драгоценности, и предоставлять ей возможность путешествовать. Ему это была радость".
Ему это была радость, к тому же есть такие женщины, о которых мужчины точно знают - им нужны деньги.
Михаил Кузмин, в дневнике: "Котирующиеся женщины. Совсем особые. Это не красавицы, не кокотки, но есть и от красавиц, и от кокоток, и от Торгсина. Но сразу видно, что линия взята на какое-то "содержание"… Лиля Брик… явно с котировкой. Есть много женщин и красивее, и богаче, которые этого впечатления дорогих красавиц не производят. А те часто почти уроды".
Лиля Брик - дорогая красавица, почти урод, дама с котировкой…
Можно уверенно сказать: Маяковский хотел дать ей все, что возможно, не меньше, чем сама Лиля хотела шуб, драгоценностей и путешествий. Маяковский был человек щедрый, расточительный, и у него было мужское желание баловать Лилю. А у Лили было желание баловаться - они так друг другу подходят. Лиля умела правильно брать деньги - чтобы человек чувствовал себя при этом ей обязанным за то, что она была так мила, что взяла у него деньги.
Многие говорили о меркантильности Лили, что Лиле деньги нужны… О том, что она очень жестко относилась к обязанности Маяковского давать деньги, что бывали скандалы. В это легко верится, и так же легко представить себе, что Маяковский считал делом чести обеспечить семью. В семье деньги - это даже не обсуждается, семью нужно содержать. И у них было, как часто бывает: мужчина тяжело зарабатывает сколько может, а женщина весело тратит сколько есть.
Но это как во многих семьях, что здесь такого. Конечно, она жила за его счет, конечно, она считала его своей собственностью! Он и был ее собственностью, несмотря на романы, - какое отношение к Лиле имеют какие-то там романы?!
Какое отношение к Лиле имеют романы?
Наташа Симоненко, харьковская студентка, была влюблена в Маяковского, как только наивная провинциальная девушка может быть влюблена в знаменитого поэта.
1926 год. Маяковский зовет Наташу в Москву и произносит при этом странные слова: "Мы будем вас любить", "мы будем о вас заботиться".
Конечно, Наташа поинтересовалась - кто это мы?
"Мы - значит Лиля Юрьевна Брик, Осип Максимович Брик, Маяковский Владимир Владимирович. Мы живем вместе".
1927 год. Наташа уже живет в Москве, встречается с Маяковским.
Маяковский: "Носите вязаные вещи, Натинька". Натинька видела Лилю один раз - на Лиле было вязаное платье.
Наташа: "…На мне было черное суконное платье, очень красивое. Маяковский видел его в первый раз. Поставив меня у двери, он сам отошел к окну и, осматривая меня, все время поддразнивал:
- Придется вас все же Лиле Юрьевне показать, хорошеете, так сказать, не по дням, а по часам".
"…Ах, девушкой при Маяковском быть не желаете?" - возмущенно спрашивал Маяковский.
Наташа не пожелала, а больше он ничего ей не мог предложить.
Наташа: "Маяковский ругал меня почти беспрерывно: все было не так и все было нехорошо. И коса моя ему не нравилась, и платья были не "вязатые"… И подруги мои, которых он никогда не видел, были дуры".
Несмотря на уговоры Маяковского, Натинька в Гендриков переулок так ни разу и не пошла - умница, не захотела даже прикасаться к тому, что ей было не нужно. Натинька была разумная девушка с развитым чутьем на собственную судьбу - она была запрограммирована на простое хорошее счастье, а не на борьбу с Лилей с заранее известным результатом.
В это же время, в 1926–1927 годах у Маяковского был еще один роман, гораздо больше похожий на настоящий роман, чем немного школьные отношения с Натинькой.
Наташа Брюханенко, двадцать лет, студентка филологического факультета Московского университета, необыкновенная красавица, "высокая, крупная, с гордо посаженной маленькой головкой. От нее исходит какое-то сияние".
Наташа из хорошей семьи, была влюблена в поэзию Маяковского, относилась к Маяковскому с обожанием, как к небожителю, чуду, горячо любимому мужчине. Наташа знала ситуацию Маяковского: его жена - Лиля Брик, ее юридический муж - Осип Брик, его гражданская жена - Евгения Жемчужная, у Лили Брик роман с Кулешовым, и все это вместе называется "новые отношения в быту". Себя Наташа считала "обыкновенной" и в кругу Маяковского "чувствовала себя плебеем, попавшим в высшее общество". А Маяковский вроде бы был очень влюблен.
В 1927 году они с Наташей провели вместе две недели в Крыму - любовь, море, цветы, подарки. Маяковский хочет скупить для нее все ялтинские цветы, все духи - все очень романтично.
В Ялте Маяковский получает письмо:
Лиля: "…Целую тебя, мой родной. Хоть у меня сейчас и пять щенятиков, но все-таки приезжай поскорей - очень нужен шестой…
…Ужасно крепко тебя люблю.
…Володя, до меня отовсюду доходят слухи, что ты хочешь жениться. Не делай этого…
…Пожалуйста, не женись всерьез, а то меня все уверяют, что ты страшно влюблен и обязательно женишься! Мы все трое женаты друг на дружке, и нам жениться больше нельзя - грех".
Довольно неожиданно звучит слово "грех": быть женатыми втроем не грех, а жениться Маяковскому - грех?… Лиля, конечно, имела в виду "грех" не в религиозном смысле, но все-таки почему она выбрала именно это, такое неподходящее слово? Наверное, действительно считала, что разрушить их союз невозможно, нельзя, это будет предательство.
Море, солнце, любовь, Наташе от Маяковского - все ялтинские цветы, все духи, а Лиле в ответ на ее письмо - телеграмма: "Целую мою единственную кисячую осячую семью".
В Москве на перроне Наташу и Маяковского встречала Лиля. Лиля была не одна, с ней Рита Райт - для поддержки, чтобы чувствовать себя увереннее? Но смутилась не Лиля, а Наташа.
Наташа: "Лилю на вокзале я видела секунду, так как сразу метнулась в сторону и уехала домой. Я даже не могу сказать, какое впечатление у меня осталось от этой замечательной женщины".
В ноябре Наташа позвонила Лиле: Маяковский из поездки прислал ей поздравительную телеграмму ко дню рождения, Наташа хотела его поблагодарить, и ей нужно было узнать его адрес. Лиля, не спрашивая ничего, просто сказала адрес. Наташа не была для нее опасной - она приняла условия игры, не ревновала, не делала глупостей.
Потом Наташа стала часто бывать в Гендриковом, подружилась с Лилей. Наташа была простая девушка, без изысков, и была очарована новым для себя миром. А Лиля поразила ее даже больше, чем знаменитый поэт! В сущности, Наташа и не боролась за Маяковского, выбрала из Маяковского и Лили - Лилю.
Романы с двумя Наташами, несмотря на влюбленность Маяковского, были несерьезные и никакой угрозы для Лили не представляли, такие, не всерьез, романы Маяковского она поощряла.
При этом Лиля зорко следила, чтобы ее не подвинули с главного места, чтобы отношения не стали серьезными. Интриговала, запрещала, играла, слала письма, встречала, показывала свою власть, подчеркивала свою роль…
Наверное, с позиции стороннего строгого наблюдателя это нехорошо, пусть бы Маяковский женился, пусть бы он тоже был счастлив, - Лиля же была счастлива. Но с позиции любой женщины - это же ее Маяковский, так какого черта!
…Да и какое все это имеет значение, если:
Наташа Маяковскому: "Вот вы считаете, что я хорошая, красивая, нужная вам… Так почему же вы мне не говорите, что вы меня любите?"
Маяковский Наташе: "Я люблю только Лилю. Ко всем остальным я могу относиться хорошо или очень хорошо, но любить я уж могу только на втором месте. Хотите - буду вас любить на втором месте?"
Лиля, через много лет: "В Маяковском была исступленная любовь к жизни, ко всем ее проявлениям - к революции, к искусству, к работе, ко мне, к женщинам…"
Она отделяла себя от "женщин", от влюбленностей - это звучит самонадеянно, но ведь это правда. Вот и ответ на упрек: "Не спала с ним, а деньги брала!" Лиля для него не "женщины" и вообще не "женщина", она - любовь-идеал.
* * *
В апреле 1927 года Маяковский уехал за границу, у него были поэтические вечера в Праге, Берлине, Варшаве, Париже. Лиля долго не писала ему, а потом он получил письмо, в котором Лиля просила купить автомобиль.
"Мы много думали о том - какой. И решили - лучше всего Фордик".
"Фордик" - это приблизительно как будто она попросила у него луну с неба. "Мы" - это Лиля и Лев Кулешов.
В это время у Лили был "безумный роман". Лев Кулешов - режиссер, мы его знаем как патриарха советского кино, а тогда он был еще молодой, двадцать восемь лет, но уже знаменитый, очень красивый, спортивный - охотился, ездил на мотоцикле. Мотоцикл тогда был редкостью, а уж автомобиль вообще невозможной экзотикой. Описывать их с Лилей чувства нет смысла, просто он "безумно влюблен" и она "безумно влюблена".
С Кулешовым у Лили был какой-то необыкновенный секс. Как с одним из любовников юности в Мюнхене, который, по словам Лили, "в своей эротомании был чудовищен" и принуждал ее к действиям, которые она никогда прежде не совершала и о которых даже не слышала. Что это могло быть?.. Ничего не приходит в голову, кроме садомазохизма, но, может быть, еще что-то бывает?..
Лиля вела себя как обычно - демонстрировала свой "безумный роман", и Маяковский вел себя как обычно - подстраивался, страдал. Хотя Лиля ничего и не скрывала и не должна была скрывать - они же с Маяковским обо всем договорились.
Лиля просила "автомобильчик", "фордик". На "форде" ездил Кулешов, и это было для Маяковского неприятным напоминанием о новом Лилином любовнике.
Лиля: "Только купить надо непременно Форд последнего выпуска на усиленных покрышках-баллонах…"
"Форд" был общим желанием Лили и Кулешова, и ездить на нем собирались оба. Была ли эта странная просьба - "фордик" для себя и своего любовника - болезненным напоминанием о новом Лилином романе или Маяковский уже полностью смирился с ситуацией - откуда нам знать… Но он немедленно бросился выполнять Лилино поручение.
Маяковский в ответ пишет: получив письмо, "дико обрадовался и уже дальнейшую жизнь вел сообразно твоим начертаниям - заботился об Эльзе, думал о машине…"
Шкловский жене: "Лиля хочет купить автомобиль. Это очень повредит доброму имени Володи".
Купить Лиле автомобильчик было непросто, не то чтобы взять и вынуть из кармана нужную сумму, денег - всех гонораров за бесконечные турне не хватало, и Маяковский пытался найти самую дешевую модель.
А спустя всего лишь год Лиля попросила еще одну машину - ведь "фордик" достался Кулешову, а теперь Лиля хотела иметь свою собственную машину. Еще раз - купить тогда автомобиль было то же самое, что сейчас приобрести футбольную команду "Челси"… На этот раз она просила "бьюик" или "рено".
Лиля: "Щеник! У-УУ-УУУ-УУУУ!..!..!.. Волосит! Ууууууу-у-у-у!!!
Неужели не будет автомобильчита! А я так замечательно научилась ездить!!!
…Пожалуйста, привези автомобильчит!!!!!!!!!!!!!!!!!
….У-уууу-у-у!"
В письме нарисована кошечка. Кошечка - зверек ласковый, но больно выпускает коготки.
Еще раз - купить тогда автомобиль было то же самое, что сейчас приобрести футбольную команду "Челси"…
Лиля Маяковскому, телеграмма: "Телеграфируй автомобильные дела. Целую. Твоя Киса".
Маяковский Лиле:
"Веду сценарные переговоры Рене Клер. Если доведу машина, надеюсь, будет. Целую, твой Счен".
Лиля Маяковскому:
"Скажи Эличке, чтобы купила мне побольше таких чулок, как я дала тебе на образец, и пары три абсолютно блестящих, в том смысле чтобы здорово блестели и тоже не слишком светлых. Купи еще штуки 3 др[угих] р[азных] размеров".
Маяковский купил Лиле "рено", и вскоре он был доставлен в Москву. Машина была не просто роскошь, а чудо дивное.
Можно было бы очень обидеться за Маяковского, представив, как он бегал по Парижу в поисках денег, автомобильчика и чулок, но обижаться тут нечего, можно только восхититься, как он любил и боялся Лилю, - потому что на фоне всех Лилиных "УУУУ", на фоне выполнения всех ее поручений у него разворачивался бурный роман.
Выбирать машину для Лили Маяковскому помогала его новая любовь - Татьяна Яковлева. Так что во всем этом хороводе всегда было некоторое равновесие: у Маяковского в Париже Татьяна, у Лили в Москве Кулешов.
"Безумные романы" полыхали и в Париже, и в Москве, но Лилины страсти были страстнее. Жена Кулешова, актриса Шура Хохлова пыталась покончить с собой. Лиля с Кулешовым "предавались своей страсти" едва ли не прямо у нее на глазах, ведь Лиля считала, что любовь с чужим мужем - это естественно, и стесняться нечего, и скрывать не надо. Можно понять, как это было - на глазах у всех, - по одному эпизоду, описанному очевидицей, Галиной Катанян: "Приехал Кулешов с Хохловой. Лиля и Кулешов тотчас же поднялись наверх и пробыли там довольно долго"… Но жена Кулешова Шура не разделяла взглядов Лили: всем нужно дружить, а все романы - это пустяки. Эти безобидные "пустяки" привели к тому, что "Шуру остановили на пороге самоубийства. Буквально поймали за руку"… Лиля удивлялась - такие страсти из-за пустяков! И даже покушение на самоубийство не заставило Лилю прекратить роман.
Неужели Лиля совсем бессердечна, может быть, она монстр?.. Она что же, совсем не могла противостоять своим желаниям? А может быть, искренно не понимала, что чувствуют другие люди? Но к своим-то собственным чувствам Лиля относилась всерьез!..