5.
Возле входа в Луна-парк стояла только одна машина - синяя "шкода-октавия". Надежная, неплохая тачка. Если она предназначалась ему, то прокурор щедрый человек. Правда, вряд ли он предоставил свою личную машину, но какое это имело значение.
Возле "шкоды" на почтительном расстоянии прогуливался секретарь прокурора. Молчаливый сдержанный мужик, знающий свою работу. Журавлеву он понравился с первой встречи.
Они сошлись на середине.
- Еще раз здравствуйте, Олег Палыч.
- Рад, что вы в добром здравии. Настроение, как я вижу, у вас тоже деловое. Смелый вы парень, Вадим Сергеич.
- Работа такая. А смелость здесь ни при чем.
- Все, что вам может понадобиться, лежит в отделении для перчаток, а на соседнем сиденье найдете сверток. В нем ваш новый костюм. Вы своим видом привлекаете к себе слишком много внимания. И еще… - Он достал из кармана красную книжечку и передал Журавлеву. - Удостоверение прокуратуры на имя Аркадия Черных. Он сейчас в отпуске, и его мало кто знает. Заместитель начальника следственного отдела. Вашу фотографию пришлось взять из газеты, уменьшить, подретушировать… Получилось нормально.
- Спасибо. Развязали мне руки в некоторой степени. Одни - мои снимки увеличивают, другие - уменьшают, а я все тот же.
- Сами сказали, таков профиль вашей работы. Если еще что-то понадобится, звоните мне напрямую. Не забывайте и о прокуроре. Он ерзает в кресле, как мальчишка на стадионе. На сегодня вы его последняя надежда. Юрий Антонович даже своим следователям не доверяет. Никому. И чем вы его подкупили, понять не могу.
- Тем, что я незаинтересованное лицо. Человек со стороны. Никто мне ничего не должен, и я никому.
- Опасайтесь полковника Духонина. У него на вас огромный зуб. К тому же Духонин стал калифом на час. Других хозяев в городе нет. И вот еще одна неприятная новость. В вечернем выпуске новостей сообщили, что в больнице скончался Виктор Арсеньевич Зернов. Председатель Думы Берзин на телефонные звонки не отвечает. Пошел на попятную. Очевидно, его сумели чем-то запугать. По-другому я его поведение расценить не могу. Он остался последним из тех, кто составлял доклад.
- В одиночку прокурор не убедителен?
- Убедителен, документы прошли экспертизу, и их подлинность доказана, но поддержка в лице Берзина сыграла бы немаловажную роль. Он публичный политик, а прокурор есть прокурор. В наших краях он не имеет той реальной власти, как прокурор в Москве. Он даже не может отстранить Духонина от должности. Нет реальной силовой поддержки.
- Я вас понял.
Они простились. Журавлев забрал ключи от машины, а когда след секретаря простыл, он вспомнил о машине, на которой приехал на встречу. И что теперь делать? Как отогнать машину Светлане? Олег Павлович мог бы помочь, а у него из головы вылетело.
Журавлев решил осмотреть машину.
Он сел за руль "шкоды". Полный бак бензина, все на месте. В "бардачке" лежал фонарь, две коробки патронов, наплечная кобура… Но только пистолета в ней не оказалось.
В эту секунду он понял, где оружие. Холодный, ни с чем не сравнимый ствол прикоснулся к его затылку. Очередное ротозейство. Сел в непроверенную машину. Что-то с ним не то. Элементарной осмотрительности не проявляет. Сейчас еще раз башку на крепость проверят.
Секунда - на решение, полсекунды - на действие. Детектив резко отклонил голову в сторону и сделал выпад локтем назад. Пистолет взлетел вверх, стукнулся о крышу и был перехвачен при падении. Роли поменялись: теперь Журавлев держал пистолет, но курок не был взведен, а спусковой механизм стоял на предохранителе.
Тут все и прояснилось, когда Лика завопила не своим голосом.
- Ты же мне руку сломал, бегемот несчастный! - Сквозь гримасу боли промелькнула улыбка. Она его все же напугала и сумела преподать урок. - Радуешься, что голова осталось целой? Так это же случайность.
- Конечно. Будь бандит на моем месте - давно бы клевал рулевое колесо с выбитыми мозгами.
- Как ты здесь очутилась?
- Стреляли.
- Я серьезно!
- Так! А потому, что ты не очутился там, где мы договорились. Решил избавиться от меня? Не выйдет! Выкинь эту блажь из головы. Тоже мне колобок нашелся. Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел, от милиции, а от меня не уйдешь! Слишком самоуверенный. Тебе одному все не осилить. Времени - в обрез. А ты обычный стандартный сыскарь, а не Господь Бог. Врубился?
- А тебе, как я понимаю, жить надоело?
- Я ничего не бросаю на полпути. Если берусь за работу, то выполняю ее до конца.
- Конец может стать печальным.
- Тогда не вышвыривай меня за борт, как котенка. Я не умею плавать.
- Достоинством это не назовешь.
- Ты тоже не чемпион.
- Ладно, хватит пререкаться. Ты говорила, что умеешь водить машину. Мы должны отогнать Светлане ее "копейку".
- Вот и отгоняй, а я на этой поеду в качестве сопровождающего.
- Ладно, с этим еще можно согласиться. Что ты узнала у Метлицкого - Шелеста? Звонила ему?
- Репортер хитрит. Он дал телефон своей подружки Машеньки. А она ничего говорить не хочет. Мол, от баб я ему приветы не передаю, если есть дело, то выкладывай. Я ничего выкладывать не стала, а тянула из нее жилы. Не очень-то у меня это получилось, но Шурика она не видела со вчерашнего дня. Он взял у нее машину, красный "порше", и пропал. Ни слуху ни духу. Но мне удалось еще кое-что узнать. Подбила клинья к гаишникам. Получилось. Эта шикарная тачка, на которой разъезжает Шура Шелест, действительно принадлежит Маше. А фамилия девушки Менделевич. Она дочка Давида Менделевича. Замкнутый круг получается.
- Менделевич меня на порог не пустил. Мужик дрожит от страха. Сегодня умер в больнице еще один наш клиент - Виктор Зернов. Но и это еще не все. Убит при невыясненных обстоятельствах, и непонятно где, политический обозреватель Родион Омельченко. Но о его смерти газеты промолчали, о Зернове напечатали плачевную статью и дали некролог. Еще день - и нам искать будет некого.
- Подведем итоги… - глубокомысленно протянула Лика. - Итак, Зернов снарядил конвертами пять человек, а может, больше. Каждый из них должен был доставить свой адвокату Садальскому. Существовал еще один конверт с результатами экспертизы. Ты его привез прокурору, но погиб редактор Таманцев. Я привезла конверт от шофера Зернова. Осталось пять или четыре. Тот, кто посылал конверты, знал точно, сколько их существует, - это Зернов. Его мы тоже упустили, и он якобы умер. Однако я бы проверила этот факт. Получатель конвертов адвокат Садальский погиб. Мы так и не знаем, успел он перехватить хоть один из конвертов или нет. Если да, то он попал в руки убийц. Тут нас ждут главные трудности. Но есть еще такой кандидат в курьеры, как Шура Шелест, провалившийся сквозь землю. Давид Менделевич, обложенный баррикадами, и ныне покойный обозреватель Родион Омельченко. Я насчитала четыре. Нам не хватает пятого, а может, и шестого. Тебе не кажется, что мы не так много знаем, как хотелось бы?
- Ладно. Поехали.
- Поехали. Прошу вас, любезный детектив, идите: вас ждет хромоногая кобылка вашей бывшей жены.
- Эта кобылка сослужила нам неплохую службу, а бывшая жена тебя приодела…
Журавлев вышел из машины, уступив место за рулем девушке.
Минут через двадцать они подъехали к знакомому дому. Лика даже не стала выходить из машины. Она видела, как Вадим поставил "копейку" на место и вошел в подъезд.
Журавлев постоял возле почтового ящика с ключами в руках и все же счел неудобным поступать таким образом. Ключи и деньги надо передать в руки и сказать спасибо. Андрей никогда не был ревнивым мужиком и поймет все правильно.
Журавлев поднялся наверх и позвонил. Но вряд ли его звонок могли услышать. Из квартиры доносилась музыка. Пируют - аж стены трясутся. Железные нервы у соседей.
Вадим постучал, и дверь сама открылась. Он прошел в комнату, но никого в ней не оказалось. Магнитофон надрывался. Пришлось его выключить.
Свою бывшую жену с ее последним мужем он нашел на кухне, но не за праздничным столом, а мертвыми на полу. Их застрелили из пистолета. Мало того: он знал, что выстрелы производились из его пистолета, конфискованного милицией. У двери валялись фирменные гильзы от "вальтера".
Грешить на то, что Елистратов потерял его пистолет, а убийца его нашел, может только полоумный. Он вспомнил Светкины слова: "Что ты можешь оставить в наследство, кроме старого отцовского "вальтера"?" Наследство само к ней явилось. Она же не могла не видеть, из чего в нее целятся. Что она подумала в последнюю секунду своей жизни? С этим оружием Светлана была знакома больше десяти лет. Могла ли она предположить, что его пистолет когда-нибудь выстрелит ей в грудь
Журавлев вздрогнул. Тут гадать нечего, все ясно. Никому и никогда он так и не смог принести счастья.
Он ушел из дому, так и забыв оставить ключи и деньги. Злость и опустошение - и никаких иных ощущений.
Выйдя на улицу, Вадим ничего подозрительного не заметил. "Шкода" стояла на другой стороне. Он перебежал дорогу и сел в машину.
- Ничего интересного не видела?
- Нет, все тихо. Проехала белая "волга", притормозила у "копейки" и тут же умчалась.
- А говоришь, тихо…
Тишину разорвало завывание сирен.
- Живо, Лика, в подворотню! Быстрее! Девушка умела управлять машиной, и Журавлев в этом убедился. Лика ухитрилась вписаться в узкую арку задним ходом и заглушила мотор, скрывшись под навесом.
Две патрульные "девятки" подкатили к дому Светланы, и шестеро костоломов с оружием в руках ворвались в подъезд.
- Адресная зачистка. Ротозеи! - пробурчал Журавлев.
- Что случилось?
- Выезжай потихоньку, сворачивай вправо, и, не торопясь, сваливаем.
Лика так и сделала.
- Эти скоты убили Светку и Андрея. Накидали на полу гильз от моего пистолета. Очевидно, они выяснили у нее, что я взял машину и вечером обещал вернуть, а как увидели "копейку", дали сигнал сидевшим в засаде. Им нужен козел отпущения. Маньяк. Сами заварили кашу, но по-тихому не получилось. Хорошо бы выяснить, кто там умеет так ловко дирижировать. Оркестр исполняет "Реквием по Вадиму Журавлеву".
- Куда мы едем?
- В Главное управление внутренних дел.
- Это такая шутка?
- Нет, вполне серьезно. Самое безопасное место. Там меня не ищут. Я хочу увидеть подполковника Елистратова.
- С ума сошел?!
- Нет. Просто хочу получить ответы на интересующие меня вопросы.
6.
Больше часа "шкода" простояла напротив центрального входа в милицейское управление. Журавлев знал номер машины Елистратова, он даже ею пользовался, удирая с места происшествия. Оставалось только дождаться хозяина.
Солнце завалилось за Кавказский хребет, темнело. Двое ментов, как Шерочка с Машерочкой, чуть ли не под ручку прогуливались вдоль тротуара. Здесь им бдительность не требовалась.
- И долго мы будем тут прохлаждаться, когда у нас дел невпроворот? - нервничала Лика.
- Мне надо пересесть в машину Елистратова.
- Совсем обнаглел! Хочешь повторить мой прием? Ствол к затылку?
- Будем считать, что это твой прием. Вряд ли подполковник будет проверять машину, стоящую под таким надзором. Отвлеки этих оболтусов, а я сменю "шкоду" на "волгу". Поедешь следом за нами.
- Ладно, соображу. Не нравятся мне твои дурацкие идеи. Но, видимо, дурь из тебя не вышибить.
- Тогда вперед, Золушка. И учти, я нахожусь под твоим прикрытием. Лиха беда начало!
Лика вышла из машины и направилась к центральному входу. На этот раз походка ее выглядела развязнее. Актриса, да и только. Журавлев начал маневр по перемене дислокации. Он видел, как девушка подошла к постовым и встала спиной к дверям здания. Оба ротозея, тоже стоя спиной, но к машине подполковника, полностью погрузились в беседу с милашкой. Три минуты ушло на перебазирование в новую точку. Елистратов, как и многие его коллеги, не очень-то беспокоился об охране своего автомобиля. Трудно найти такого психа, которому придет в голову угнать машину с маяком на крыше. Правда, если вспомнить наше повествование, именно с такого события история и начиналась.
Журавлев залег за передним сиденьем и затаился. Время шло. "Волга" не самая тесная машина, но, учитывая рост детектива, ноги у него затекли. Приходилось терпеть. Вряд ли он был бы правильно понят, если решил бы посетить начальника криминальной милиции в его кабинете.
Елистратов сел в свою машину, когда Журавлев уже не ощущал собственных конечностей. Машина дернулась и рванулась с места. Вадим слышал, как известный всему городу опер разговаривал сам с собой, используя речевые обороты и слова, далекие от литературных. Вряд ли у них получится душещипательный разговор. Что называется, попал не в ту струю. С другой стороны, ожидая ближайших событий, трудно предположить, что настроение у начальника улучшится.
Машина неслась на высокой скорости, а это значит, внимание водителя сконцентрировано на дороге. Самое время высунуть нос, если только не запутаться в собственных ногах.
Получилось не столь эффектно, как у Лики: он успел застрять, зацепиться карманом за дверную ручку, выронить пистолет, перехватить его и, наконец, принять угрожающую позу. Елистратов в то же время успел затормозить и выхватить свой пистолет, но не успел обернуться. Налетчик опередил его на пару секунд.
- Брось, подполковник, проиграешь! Стоит ли рисковать жизнью из-за маньяка?
- Не стоит. - Елистратов положил пистолет на соседнее сиденье. - Тебе опять понадобилась моя машина, Журавлев? Или совсем припекло?
- Нам всем припекло. Кровавый денек. Я в долгу перед тобой, Глеб. Но мне не хватает кислорода и света, а в потемках блуждать не люблю.
- Вряд ли я смогу быть фонариком в твоих руках. Меня отстранили от следствия. Слежу за порядком на улицах. Духонин сам ведет все дела.
- И давно он продался бандитам в белых перчатках?
- Ты можешь это доказать в суде? Говорить можно что угодно. Разговоры к делу не пришьешь.
- Где мой пистолет, Глеб?
- У Духонина в сейфе, там же, где и остальные материалы.
- Сегодня из него убита моя бывшая жена и ее нынешний муж. "Вальтер" ни с чем не спутаешь.
- Твое недовольство мне понятно. Но, судя по протоколам, картина другая. Оружие не найдено, а в квартире полно твоих отпечатков. Я думаю, что ты получишь свой "вальтер", когда его найдут у тебя в кармане в момент ареста.
- Она меня ждала, и об этом знали. Ради ловушки их убили.
- Не спорю. Духонину не хватило расторопности взять тебя. Пока гуляешь на свободе, постарайся, чтобы никто и нигде тебя не ждал. Пожалей людей.
- Значит, и ты смирился с системой?
- Я в ней живу. У каждого свой аквариум. Но если они не бросили "вальтер" в доме твоей жены, то он Духонину еще нужен. Ты должен помнить об этом.
- Следовательно, главный покойник еще ждет встречи со мной и с вами? Там и найдут дымящийся ствол. А как же твой протокол моего обыска на шоссе? Ты же конфисковал мой пистолет!
- Дело у полковника. А он, как хороший портной, из любой тряпки сошьет костюм по размеру. Протокол составлял капитан Сухарев. Он может переписать его под диктовку Духонина, если уже не сделал этого.
- Хочешь остаться в стороне, Глеб? Духонина скоро катапультируют из его кресла. Он уже по уши в дерьме, а ты займешь его место с чистыми ручками. Совесть мучить не будет? Или в вашем аквариуме такими понятиями не апеллируют?
- Я знаю свои возможности, детектив. Мне такую махину не остановить. Перемелют вместе с костями, а в кресло Духонина пришлют марионетку из Краснодара. Все просто, как дважды два. И потом, думаю, ты забрался ко мне в машину не для того, чтобы читать мораль и перевоспитывать меня.
- Ты прав. Я стараюсь браться только за реальные дела. Мне нужно знать место, где убит Родион Омельченко - обозреватель из Краснодара.
- В гостинице "Магнолия" сегодня утром. Ему и местной шлюхе перерезали горло. Думаю, на тебя эту смерть вешать не станут. Это убийство даже по сводкам не проходит.
- Что-нибудь нашли при нем?
- Нет. Обыск в номере провели до обнаружения трупов. Кажется, ты заинтересовался конвертами? У Омельченко ничего не было - ни в брюках, ни под ними.
- А должно быть. В шесть утра некуда сбагрить депешу, - задумчиво протянул Журавлев.
- Значит, она досталась тем, кто ее искал. Хотя вряд ли. Я знал Омельченко. Хитрый и очень осторожный тип. Такой под гостиничный ковер ничего прятать не будет.
- А тебе не кажется, Глеб, что смерть редактора Таманцева на шоссе, гибель адвоката Садальского, убийство обозревателя Омельченко - звенья одной цепи? Сюда надо прибавить расстрел Артамонова, шофера Зернова, возле кафе "Старый базар" и убийство самого Зернова.
- Зернов умер от сердечного приступа. Похороны намечены на воскресенье. Но так захотели родственники.
- И ты веришь в его смерть по болезни?
- Я занимаюсь порядком на улицах, Журавлев.
- Мне казалось, Глеб, ты из тех, кто способен выскочить из-под красных флажков, и мы могли бы объединиться. Не думаю, что роль постового тебе по душе. Не тот опыт, и не та натура. Подумай над этим. Постараюсь вскоре объявиться на твоем горизонте. Будь готов к ответу.
Журавлев вышел из машины и пересел в ту, что стояла позади "волги", багажник к багажнику. Елистратов видел в зеркало заднего обзора, как "шкоду" с выключенными огнями словно ветром сдуло с места. Значит, парень нашел себе компаньона, и подполковник про себя отметил этот факт особо.
Лика прекрасно водила машину, но Журавлев не торопился раздавать ей комплименты. А она лезла из кожи вон, чтобы партнер мог по достоинству оценить ее.
- Куда мы едем? - тихо спросила она.
- Надо решить кое-какие мелкие задачки. Для начала купим фотоаппарат "полароид", чтобы делать моментальные снимки.
- Боже! Он стоит бешеных денег!
- Факты, запечатленные на фотографиях, стоят еще дороже. Я хочу навестить Зернова в больнице. Послезавтра его похоронят, и он унесет тайну своей болезни в могилу. А по ходу неплохо бы перекусить и узнать адрес больницы знаменитого профессора Веймера.
Начался дождь. Настоящий южный ливень.
- Ну а как тебя встретил Елистратов? - спросила Лика. - Вы уже с ним стали друзьями?
- На подполковника напала хандра. Парня вышибли из седла, и он обиделся на весь мир, сгорбился, кончиком носа об асфальт чиркает. Скучно с ним.
- Бедняжка! Опутали паутиной, и он уснул. Ничего, скоро паутина раскалится, как спираль у электроплитки, и он засуетится. То ли дело - мы! Прыгаем и скачем на раскаленной паутине, как на батуте. Вот поэтому тебе и скучно с ним. Разный температурный режим. Странно, что ты его не подпалил своим азартом. Ты такой заразительный.
- Мели, Емеля, - твоя неделя. Язык без костей.
- Это от счастья общения с тобой, Дик. Ты непревзойденный собеседник.
Лика остановилась у кафе с подходящим названием "Боевой петух".
- Сидите здесь, великий Шерлок Холмс. Ужином угощаю я. К тому же моих портретов не печатают в газетах… Пока не печатают.
- Брось свои бабские штучки.
- Я не баба, не женщина и даже не девушка. Я твой партнер. Во время работы половые признаки исчезают. Остаются только задачи и способы их решения.
Лика выскочила из машины и побежала к дверям забегаловки, успев за одно мгновение промокнуть до нитки.