* * *
Пейзаж Айвазовского так и не повесили на место. И сейф не закрыли!
Марианна Романовна за последние дни часто просто сидела в спальне и смотрела на пустой стальной ящик в стене.
Вчера она вместе с мужем составляла список похищенного. Обоих расстраивала потеря долларов. Сто двадцать тысяч – сумма не такая большая, но и не маленькая. Есть от чего горевать!
Но Сергея Петровича волновали еще какие-то документы его фирмы. Он сразу просчитал, что в финансовом плане компенсирует украденное за три месяца. А с бумагами дело хуже…
Марианна Романовна потихоньку лила слезы по утерянным украшениям. Она называла их фамильными драгоценностями князей Кропоткиных, хотя все знали, что пропавшие кольца, серьги, бусы и броши были ей подарены в последние десять лет.
Марианна с радостью вспомнила, что в последний момент вручила дочери довольно дорогой комплект украшений.
И вдруг эта радость стала переходить в тревогу.
Где эти украшения?
Кропоткина напрягала память, но не могла вспомнить, как было в театре. Были на Элеоноре бриллиантовые серьги или нет. И неужели она их надела сегодня утром, когда спешила в свою юридическую школу.
Когда Эля пришла с учебы, то в ушах у нее были какие-то серебряные безделушки с горным хрусталем.
Ужасная безвкусица! Кропоткины не должны носить серебра.
– Элеонора, а тот бриллиантовый гарнитур, который я дала тебе перед театром.
– Я его не стала надевать.
– Ну и что дальше? Где украшения? Я не помню, чтоб ты была в них в театре.
– Вот именно, мама! Они были в коробочке. Потом мы их начали мерить. А затем я сложила их обратно и положила в сейф.
– А почему я не заметила?
– Ты оглянулась, когда отец вышел из ванной. Я положила коробочку в последний момент…
Марианна Романовна на ватных ногах сделала несколько шагов, повернулась возле кресла и безвольно опустилась на мягкую кожаную подушку.
– Так значит и это украли?
– Значит украли.
– У меня есть фотографии этих фамильных ценностей. Надо отдать их следователю.
– Вероятно, надо.
– Ты знаешь, Эля, сколько стоили эти вещи. Я отдала за них тридцать пять тысяч долларов.
– Ты знаешь, мама, золото дорогое при покупке. Сейчас в ломбарде за этот комплект не дадут и пятнадцати тысяч. Точно!
* * *
Когда жгучая красавица Рита Горенко выписалась из больницы, она стала более задумчивой. Понятно! Удар кочергой не проходит бесследно.
Банкирша несколько дней не выходила из своего коттеджа у Казачьей бухты. Она сидела возле окна, смотрела на море, ждала мужа на "Мерседесе" и вспоминала…
Недавно она была совсем молоденькой девушкой. Тогда Рита и представить себе не могла, что это болезнь. Она считала, что это всего лишь милые шутки с ее стороны.
Примерно раз в месяц Маргариту тянуло на веселое приключение.
Она могла в январе утащить серебряную ложечку из квартиры подруги.
А в феврале она из супермаркета ловко уносила дешевые духи, спрятав их в самом укромном месте.
В марте из ресторана исчезала пивная кружка с эмблемой заведения.
Некоторые случаи она обсуждала с друзьями, и все дружно смеялись над ее хитростью. Например, на избирательном участке, где тьма сотрудников, наблюдателей и милиции, Рита увела пачку чистых бюллетеней с печатями.
Замуж она выскочила рано. Ей было двадцать, а молодому успешному банкиру Зиновию Горенко всего тридцать пять.
За десять лет жизни она так и не родила детей, но у нее не было комплексов по этому поводу. Зиновий Трофимович сам ей сознался, что из-за роковой ошибки молодости у него не будет детей. Где-то внутри у него что-то нарушилось, а внешне всё работает, как часы.
Ну и хорошо, решила Рита! Молочные смеси и памперсы – это для плебеев. Банкиры должны жить в свое удовольствие.
И Рита жила на всю катушку!
У нее был весь комплекс удовольствий, но раз в месяц она развлекалась легким невинным воровством.
Несколько раз ее ловили на этом, однако богатая банкирша Маргарита Горенко умела превратить свой позор в шутку. А пару раз откупалась крупными суммами.
Испугалась она случайно.
Она вдруг уловила, что жажда приключений нападает на нее ровно за три дня до того периода, который сейчас аккуратно зовут критические дни.
Рита сразу попыталась притормозить себя. В тот самый момент она заперлась в банкирском коттедже у Казачьей бухты и никуда не выходила.
Ее хватило только на сутки! За два дня до "праздников" у нее началось что-то вроде ломки. А еще через день она просто лезла на стенку.
Маргарите Сергеевне удалось выбежать в местный магазинчик, накупить кучу ненужных продуктов и дождаться счастливой минутки!
Когда продавщица вышла в подсобку за голландским джемом, банкирша перегнулась через прилавок, вытащила из ящика бутылку "Муската красного камня" и спрятала добычу на глубине сумки.
И ломка прошла! Рите вдруг сразу стало хорошо, уютно и спокойно.
Дома, порывшись в книгах, она набрела на слово "клептомания". Не все врачи считали это болезнью. Но все говорили о психическом отклонении.
Это что-то вроде фобии или мании. Кто-то боится высоты, кто-то замкнутого пространства, кто-то имеет манию величия, а кому-то дай возможность раз в месяц стащить любой пустячок.
Маргарита поняла, что крыша у нее пока не поехала, но чуть сдвинулась. Надо лечиться! И не у врачей, которые сразу запишут тебя в дурдом, а у магов и народных целителей. Они и тайну сохранят, и напрочь вычистят всю карму вместе с аурой!
По объявлениям Рита нашла своего доброго волшебника. Это был Игорь Иванович Терещенко, который лечил народ под псевдонимом Игорь Гамаюн.
За четыре месяца еженедельных сеансов у мага банкирша почувствовала облегчение. Ее еще тянуло на подвиги, но не так явно. Теперь она могла удовлетвориться тем, что стащить сардельку из своего холодильника.
В последние недели Гамаюн вводил ее в состояние сна и что-то внушал, колдуя с хрустальными шарами и горящими свечами.
Для Марго все шло к счастливому концу.
И вдруг этот случай с сейфом! Страшно не то, что деньги пропали. Страшно то, что это могла сделать сама банкирша Горенко.
Во всяком случае, у самой Риты такая мысль возникла. Она начала искать место, куда могла спрятать содержимое сейфа. А не найдя ничего, решила идти к своему кудеснику.
А что такого? Гамаюн – магистр белой магии!
Пусть этот психотерапевт и провидец усыпит ее. И пусть он под гипнозом узнает, кто и как опустошил стальной шкаф в коттедже у Казачьей бухты. А главное – где деньги лежат!
* * *
За дорогущий комплект украшений Эле действительно нигде не давали больше пятнадцати тысяч баксов.
Меньше давали! И даже пытались украсть в скупке на вещевом рынке. Напарник торговца просто взял в руки драгоценности, подмигнул старшему и бросился в толпу.
Эти жулики, вероятно, думали, что вещи не совсем чистые, и скромная девушка не будет заявлять в милицию.
Она действительно не стала бы заявлять.
Но вот насчет скромности, они поторопились!
Парень бежал, распихивая медлительных покупателей. Он мчался мимо палаток, навесов, прилавков и ящиков, на которых было разложено всякое барахло.
Эля упорно бежала за ним, тяжело дыша и размахивая косой.
Вор периодически оглядывался, спотыкался и начал впадать в панику.
А Элеонора, пробегая мимо стойки с деревяшками, выхватила черенок для лопаты и подняла его над головой.
И, если бы она догнала парня, то огрела бы его этой боевой дубиной. Но воришка сделал резкий разворот и побежал навстречу по соседнему проходу.
Кропоткина вовремя успела пробросить палку между прилавков. Черенок попал бегуну под ноги. Он споткнулся и, не разжимая кулак с драгоценностями, упал на острые камушки.
Протиснувшись между столами, Эля прыгнула на парня, разжала кулак, забрала фамильные украшения и встала. Конечно, лежачего не бьют, но напоследок девушка пихнула его ногой под ребра, гордо поправила косу и ушла.
Это было вчера. А сегодня Элеонора у хозяина ювелирного салона на проспекте Нахимова получила пятнадцать тысяч американских тугриков. Они провели сделку без формальностей, без чеков и договоров.
Ювелир Наум Альтман мельком спросил девушку о происхождении столь ценных предметов. Но она сообщила: "Родители подарили". И он вполне этим удовлетворился.
А почему бы и нет? Наум хорошо знал бизнесмена Кропоткина. Он не жмот!
* * *
На второй день молодоженам надоел пляж. И особенно в жаркий полдень.
Приятно посмотреть на закат, когда солнце пурпурное опускается в море лазурное, полосами его золотя. Это красиво, но это вечером!
А тайна ограбления сейфов начала серьезно привлекать. Если раскрыть преступление во время медового месяца, то это запомнится на всю жизнь. Еще и внукам будет что рассказать!
И, самое важное, это судьба Юры Грымова. Если он невиноват, то почему сидит? Где правда? Понятно, что все продано, но должны быть у людей остатки совести…
Чувство справедливости, это святое для русской души. Мы можем вытерпеть бедность и любые лишения, но чтоб всё было по совести.
Ни один руководитель не усидит на месте, если будет врать народу.
Хватит делать дураков из российских мужиков!
Одним словом, на второй день супруги Струговы переключились на журналистское расследование.
Первым делом они решили найти сокурсников Грымова и ограбленной Эли Кропоткиной. Тех, кто учился с ними в одной группе.
И встретиться со студентами надо не в стенах всегда спешащей шальной юридической школы, а в спокойной обстановке. На лавочке возле родного дома или в соседнем кафе.
Адреса студентов, которые дал адвокат Чарский, разделили по половому признаку. Из опыта журналисты знали, девушки автоматически клюют на молодых мужчин, а парни расслабляются при виде женской улыбки.
Уже при первой встрече Татьяне повезло! Ей попался совсем молодой, очень трепливый и достаточно осведомленный парень.
Студент Сева Горбатов гордился тем, что знает почти всё. Но ему нужны были благодарные слушатели, которые восхищаются, спрашивают и ждут.
И Таня Стругова была для студента Севы именно таким человеком.
Они сидели в небольшом сквере возле Центрального рынка. Этот зеленый оазис в центре города гордо назывался Комсомольский парк. Для Севастополя, где зелень сама по себе не растет, это нормально.
Сквер был проходной. Сейчас была вторая половина дня, и сотни людей спешили на базар. Еще больше граждан с тяжелыми сумками медленно шли назад.
А вокруг были дома, машины, киоски и троллейбусные остановки.
Но они нашли лавочку в глубине сквера и разговорились.
– Я честно скажу, Татьяна, я сначала тоже хотел быть журналистом. Но у нас это трудно. Прижимают наш русский язык. А на украинской мове я не могу писать. Говорить получается, а сочинять и думать не могу!
– Понимаю, Сева! Но вы помогите мне, как коллеге.
– Запросто, Таня! Всё скажу, что знаю. Так значит, вас интересует Юрка Грымов?
– Очень интересует. Он арестован сейчас.
– Я всё знаю! Его посадили, а он не виноват. Не тот это человек.
– Это вы так думаете?
– Все так думают! Ни у вас, ни у нас нет веру в следователей и судей! А Юрка – благородный чудак! Из него честность прёт, как иголки из ежика.
– Вы считаете, Сева, что Грымов не мог пойти на преступление?
– Мог! Но на другое. Вот если кто про Россию плохо скажет, он в запале готов убить. А вскрывать сейфы – ни в коем случае! Не тот характер.
– А у Юры есть друзья?
– Конечно, Таня! Это я, да и другие тоже. Но у Грымова в нашей группе есть подруга, Эля Кропоткина. У них, понятно, особые отношения, но я не сплетник. Про эту странную любовь лучше спросить у Лизаветы Мамоновой.
– Она подруга Элеоноры?
– Не то слово! Она ее доверенное лицо. Девицам надо иногда излить душу и поплакать в жилетку. Вот Лизавета – тот самый предмет одежды.
– У вас, Сева, образное мышление. Из вас вышел бы отличный журналист.
– Спасибо, Татьяна! Тогда я еще скажу. У нас есть студент Дима Краснов. Он сержант в СИЗО, а учится у нас, чтоб офицера получить.
– Он разговаривал с Грымовым там?
– Уверен, что да! Но со мной Димка молчит, а вам расскажет.
– Почему так?
– Потому, что вы симпатичная, яркая, умная. У вас глаза блестят завлекательно.
– Это не потому, Сева. Просто я недавно вышла замуж, и у меня начался медовый месяц.
– Тогда понятно! А я чувствую, Таня, что от вас добрая энергетика исходит…
* * *
Как и всегда Маргарита Горенко никому не сказала, когда поехала к своему психотерапевту. О ее встречах с колдуном Игорем Гамаюном никто не знал.
Уже начало темнеть, когда она оставила свой зеленый "Фольксваген" на улице Гоголя. Последние сто метров Рита прошла пешком. Так ее просил Игорь Иванович. И она всегда соблюдала конспирацию.
Офис мага находился на первом этаже. Это была обычная квартира без вывесок и реклам. Только при внимательном осмотре было видно внешнее отличие этого жилища от других. Дело в том, что окна двух комнат, которые выходили во внутренний двор, были всегда закрыты плотной тканью.
А на внешнюю сторону смотрели окна маленькой комнаты и кухни. Там были легкие прозрачные занавески, а сбоку шторы. Всё, как у всех!
Рита позвонила условным звонком: три коротких и один длинный.
Почти моментально квартиру открыл сам Гамаюн. Он всегда работал без помощников.
Господину Терещенко, который работал под псевдонимом Гамаюн, было около пятидесяти. Но это был еще вполне добротный мужчина.
Всегда, когда маг предлагал ей лечь на кушетку и расслабиться, она волновалась. Не просто так, а как женщина.
Засыпая от его монотонной речи, Марго всегда чувствовала, как он наклоняется над ней, как водит руками вдоль ее тела, иногда легко прикасаясь к плечам, талии, бедрам.
Потом, вероятно, кудесник лечил ее! Но Рита Горенко не знала, что он делал, когда она была под гипнозом.
Ей нравилось щекотать себе нервы, представляя, что Гамаюн совершает с ней нечто приятное, но неприличное. Наяву она не изменила бы мужу ни за что. Ни за какие коврижки!
Зачем? Где она еще найдет богатого банкира.
Но во сне Марго могла позволить кудеснику всё!
Рита сидела между горящих свечей в большой обрядовой комнате. Именно здесь были уложены на полки, поставлены на пол и развешаны по стенам магические атрибуты: блестящие шары, странные пирамиды, амулеты и старинные книги.
Именно в этой комнате окна были всегда зашторены. И здесь стояла та кушетка, на которой многократно под глубоким гипнозом спала банкирша Горенко.
– Игорь Иванович! Я никогда не вмешивалась в ваше лечение. Но сегодня особый случай. Нас ограбили.
– Ужасно! И каким же образом?
– Вечером, когда нас не было в коттедже, вскрыли сейф.
– Бог их накажет!
– Это понятно, Игорь Иванович. Но это могла я сделать? Не осознавая. Вроде как во сне. Это возможно?
– Не думаю, Рита.
– Вот и я не думаю! Но мне придется в милиции сказать и о своей болезни, и о вас.
– А до сих пор вы никому обо мне не говорили? Сегодня или раньше?
– Никому и никогда! Но тут придется. Слишком много денег пропало. Если это сделала я, то вся моя жизнь может рухнуть коту под хвост!
– Да, это опасно! Но мы так сделаем. Я вас усыплю, и под гипнозом узнаю – или это вы, или нет. Надо идти в милицию, зная всё!
– Точно! А если это сделала я, то узнайте, куда я это всё спрятала.
– Именно так! Ложитесь на кушетку, Маргарита, и расслабьтесь. Я уже вижу, что вы засыпаете…
На ватных ногах Марго дошла до узкой кровати, которая стояла почти в центре комнаты.
Раньше Рита приходила на сеансы в джинсах и плотной футболке. А почему-то сегодня она надела очень короткое и легкое платье.
Она легла на спину и, как обычно увидела, двигающийся блестящий шар. Гамаюн стоял над ней и с интонацией, похожей на голос НТВ, что-то внушал, приказывал, уговаривал.
Закрыв глаза, Рита начала засыпать, приятно проваливаясь в какую-то ласковую бездну.
Она успела ощутить, как маг и волшебник Гамаюн проводит руками, слегка касаясь ее плеч, груди, талии…
Сейчас Игорь Иванович старался работать аккуратно и сосредоточенно. Он чуял опасность и понимал, что эту дурную девку надо ввести в глубокий транс. Она не должна проснуться несколько часов.
Гипноз, это как вдохновение! И без него мастер делает хорошую вещь. Но когда оно приходит, то получается нечто гениальное и вечное.
Вот и глупая банкирша Горенко скоро встретится с вечностью…
Игорь Иванович Терещенко позвонил своему помощнику. По телефону Сойма не сразу понял, в чем суть дела. Он несколько раз уточнял и переспрашивал.
– А почему это делать, на ночь глядя. Может завтра утром отвезти девушку?
– Нет, надо в темноте.
– Зачем?
– Не умничай, Сойма! Ночью ей удобней ехать. Меньше свидетелей.
– А почему на Фиолент?
– Там обрывы круче.
– Понял, начальник! Я один поеду?
– Поедем вместе. На двух машинах.
В одиннадцать вечера на улице Гоголя почти нет народа. Гостиницы и злачные места отсюда далеко, а местные жители рано ложатся спать.
Сойма в последний момент подогнал прямо к подъезду зеленый "Фольксваген" банкирши.
Трудней всего было незаметно вытащить ее из дома и впихнуть в машину…
"Фольксваген" с Маргаритой повел маг Гамаюн, а Сойма поехал следом на своей машине. Они двигались на небольшой скорости, пытаясь объезжать редкие посты Дорожной инспекции.
По ходу поездки гипнотизер постоянно бубнил свои заклинания, усыпляя Риту.
Фиолент, это далекий пригород Севастополя. Это дачная местность по направлению к Балаклаве.