* * *
Несколько дней прошли для Татьяны в похоронных и поминальных заботах.
Ей самой ничего не пришлось делать, но она принимала сочувственные слова, иногда смахивала слезу и отводила красные глаза…
Но всё проходит! Прошло и это…
В пустом коттедже остались трое – Тигра, Свечка и тридцатилетний адвокат Гриша Горский, который в эти дни был основным организатором, другом семьи, распорядителем, и душеприказчиком… Это в том смысле, что у него хранилось завещание Зелинского.
Вообще-то для подруг Гриша Горский был странной личностью…
Год назад Татьяне показалось, что он крепко положил глаз на ее подругу…
Что там – показалось! Тигра точно знала, что между Свечкой и адвокатом была любовь и всё, что с ней связано – томные вздохи, поцелуи и прогулки при луне… Это было не часто, но регулярно!
А вскоре, ссылаясь на кучу дел, адвокат тихо слинял и на несколько месяцев исчез с горизонта…
Потом опять появился. И опять казалось, что он запал на Свечку до глубины души…
Но и на этот раз дальше фривольных бесед дело не продвинулось.
Гриша держал дистанцию и изображал преданного друга…
И опять он смотрел на Светку Горелову не просто так, а с чувством жаркой страсти… Он ее пожирал глазами!
Он ее хотел, но что-то мешало…
Сегодня, после вчерашних речей на кладбище, все трое чувствовали в коттедже похоронную атмосферу.
Всё уже закончилось, но остался неуловимый мрачный и давящий дух.
Горский предложил поехать к реке и устроить пикник на троих.
– Это не для бурного веселья. Даже наоборот! Будем печалиться… Но это лучше делать на природе и под шашлык… Как, девчонки, согласны на это мероприятие?
– Согласны, Григорий! С тобой – мы хоть на край света… С тобой всегда отлично, как в сказке!
– Я адвокат, а не волшебник! Но шашлыки делать умею.
Сборы были не долги!
Через двадцать минут красная "Хонда" Горского выруливала на основное шоссе…
И не сам Гриша, и не его милые пассажирки не заметили, что в пределах видимости за ними следуют два черных джипа…
А еще дальше на малой скорости плелся грузовик, приспособленный под перевозку лошадей…
Однозначно, что у человека есть генетическая память. Иначе, почему ему так нравится смотреть на огонь и вдыхать аромат мяса на углях?..
Что может быть лучше, чем костер и жареные куски мамонта, нанизанные на тонкие ребрышки пятнистого оленя… Для наших предков этот праздник души и желудка. И он закрепился в генах, как символ счастья.
Гриша знал уютную полянку над рекой… Вокруг – березовая роща и заросли рябины, ограждавшие площадку.
За две-три минуты на площадке возник мангал с горящими углями. Было видно, что Горский довел шашлычную технику до совершенства.
А Тигра со Свечкой любовались природой. Они стояли на крутом склоне, обозревая окрестности…
Вид был изумительный – поля, холмы, рощи. И прекрасную картинку не портили даже трубы и пятиэтажки на заднем плане…
Лирическое настроение девушек нарушили пьяные и не совсем цензурные крики…
На полянку ввалилось четверо крепких ребят в дорогой обуви и в рваных телогрейках.
Как адвокат Григорий соображал хорошо!.. Он сразу понял, что скоро его будут бить…
Его положение было полностью безвыходным! Бежать и оставить девушек одних – это подло. А драться с этими бугаями – глупо…
Надо смириться и ждать. Так тоже побьют, но меньше…
Он ошибся!.. Его не били. Его просто схватили, раскачали и выбросили с откоса…
Ему повезло!.. Вот, если бы внизу была скалистая горная река, то Горский разбился бы насмерть!
Но он пролетел немного и врезался в мягкие прибрежные кусты.
Они смягчили удар, и Гриша скатился на теплую болотистую почву… Он раскинул руки, лёг лицом в грязь и замер.
А наверху началась форменная вакханалия!
Бандиты схватили девушек, порвали на них одежду, связали руки и, судя по грязным ругательствам, готовились к насилию…
Но, по непонятной причине, эти сволочи не торопились. Или им не очень хотелось, или они растягивали удовольствие…
А может быть они ждали чего-то…
И дождались!
Это было неожиданно и ярко!.. Как праздничный фейерверк в ночном небе!
Всем показалось, что из-за кустов что-то вспыхнуло, зазвенело и затрубило, как Иерихонская труба… Сначала послышалось ржание, потом свист хлыста и топот копыт.
На поляну вылетел всадник на белом коне. И сам он был весь в белом – от сапог и до ковбойской шляпы… И только двухметровый кнут в его руке был черный с отблесками стальных нитей.
Двое из бандитов выхватили пистолеты, но не стреляли, а медленно приближались к ковбою, демонстрируя оружие на вытянутой руке…
А белый всадник дважды взмахнул хлыстом. И каждый раз раздавался свист бича и вскрик поверженного врага.
Правда, Тигре показалось, что бандюги бросали пистолеты от страха и орали от обиды – хлыст свистел в метре от них.
А всадник спешился и начал расшвыривать братков, как нормальный герой в американском боевике.
Они визжали от боли и падали, падали, падали… В конце экзекуции ковбой ставил каждого на край обрыва, прицеливался и ударом в челюсть отправлял вниз, на прибрежные кусты…
Все четверо бандитов легли в болото рядом с адвокатом Горским.
И вот тогда Гриша встал и, ничего не понимая, начал карабкаться вверх…
Когда он выполз на край поляны, действие еще не дошло до кульминации. Белый конь щипал травку около орешника, а белый ковбой стоял на коленях перед полуголой Татьяной и зубами разрывал веревки на ее руках.
А такая же Свечка сидела, прислоненная к березе, и ждала своей очереди…
Адвокат встал и, пошатываясь, пошел к ней. Если он сам её развяжет, то можно говорить об участии в освобождении…
Через пару минут все отошли от шока и попытались привести себя в порядок…
Девушки поправляли растрепанные прически и разорванные одежды.
Гриша, недавно лежавший пузом в болоте, счищал комки мокрого мха со всей передней части – от лба и ниже.
Но грязнее всех выглядел их "спаситель"…
Это из-за контраста! На его белоснежном костюме даже маленькие пятна казались огромными…
Пытаясь очистить колени, локти, грудь – он только размазывал буро-зеленые кляксы.
Заметив это, "Белый принц" мило улыбнулся и заговорил, обращаясь исключительно к Татьяне.
– Простите, что так нахально ворвался к вам… Без приглашения, без знакомства.
– Ой! Бросьте извиняться! Вы нас натурально спасли. Без вас могло такое произойти, что лучше и не думать… Меня зовут Татьяна.
– Замечательное имя… А я – Аркадий Бобров, артист театра и кино… Снимался так много, что и не припомню сейчас конкретных фильмов.
– А ваша лошадь? Она откуда?
– Всё оттуда! Конь выдан мне, как реквизит… Предложили новую роль. Буду играть графа из старых времен. Очень яркая, одинокая и благородная личность… Но за одежду мне достанется. Костюмерша лично меня убьет… Вы не знаете, это можно как-нибудь отстирать?
– Можно! Это я точно знаю. Мы и не такое отстирывали… Вот недавно у нас была форма капитана милиции – вся в черничном киселе. И ничего! Отстирали!
– Так вы в прачечной работаете?
– Нет, я вдова миллионера Зелинского…
* * *
Раньше капитан Чумаков не замечал за собой стеснительности. Он вообще считал, что милиционер не должен иметь этого недостатка…
Но Руслан ошибался.
Никто не знает себя до всех деталей, до всех глубин, до всех закоулочков… Даже в умных книгах писали, как крутая грешница вдруг превращается в святую праведницу!
Общаясь с Татьяной, Чумаков чувствовал, что из жесткого мента он превращается в нечто мягкое и нежное.
Где-то на уровне глубокого подсознания Руслан чувствовал, что относится к вдове убитого Зелинского совсем не так, как к свидетелю преступления.
Он её жалел!.. И он ее стеснялся!..
И какая она вдова? Эта двадцатилетняя девочка еще и настоящей женой не успела стать.
Пока шли похоронные дела, следователь Чумаков тоже не сидел, сложа руки. Он собирал улики, сведения и сплетни про самого Зелинского и про его вдову…
А вот встречу с самой Татьяной Игоревной он откладывал. Ему хватило общения в первый день. И, особенно, в первый вечер, когда он так позорно сел в лужу…
Руслан в эти дни последовательно опрашивал людей, работавших в банковских структурах Зелинского.
Опрашивал всех! И тех, кто числился в списках, и тех, кто сотрудничал без отметок в трудовой книжке.
Последних было не так мало, включая Гришу Горского, Кешу Скворцова и еще десятка любопытных фигурантов…
Возможно, что Кешу в детстве напугали милиционером. Он вошел в кабинет Чумакова бледный и трясущийся.
– Вы меня вызывали?
– Если вы Скворцов, то я вас действительно жду… Садитесь! И перестаньте так дрожать. А то я подумаю, что вы причастны к преступлению… Что вы делали в день убийства?
– Я так и думал! Вы меня подозреваете?.. Но это не так! Всё совершенно наоборот… У меня в этот день был отгул. У моей девушки – тоже отгул… У нас с ней было два отгула.
– Пока все понятно, Скворцов… Зачем вы одновременно взяли отгулы?
– Как это зачем? Мы хотели пообщаться наедине. Но она живет со своими родителями, а я со своими… Нам совершенно негде дружить. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Не отвлекайтесь… Я так понял, что вы пытаетесь выстроить свое алиби?
– Именно! У меня железное алиби… Мы с Дарьей с раннего утра уехали в лес, поставили палатку и в ней уединились.
– И долго вы там… уединялись?
Вопрос был бестактный даже в устах милицейского следователя.
Это поняли оба, и более молодой Кеша покраснел и опустил глазки… Отвечал он шепотом.
– С Дашей мы общались до вечера… У меня железное алиби!
– Проверим!.. Дайте данные вашей подруги и опишите место, где вы ставили палатку.
– Зачем?
– На всякий случай!
В ходе дальнейшего допроса Чумаков узнал много интересного. Но не про само убийство, а про Татьяну Ракитину по прозвищу Тигра.
Кеша сообщил про то, как полтора года назад его шефу – покойному ныне Зелинскому, срочно приспичило жениться.
Про то, как Горский послал его с видеокамерой на конкурс красавиц в Кострому.
Про то, как Тигра подбила оба глаза городскому вице-мэру Любарскому.
Про то, как…
Одним словом, про всё остальное: про подругу Свечку, про взрыв голубого "Чероки" у ЗАГСа в Костроме, про свадьбу с цыганами, про пароход на Волге и про странную семейную жизнь…
– Значит, вы считаете, Иннокентий Петрович, что между супругами Зелинскими не было особой любви?
– Какая любовь, товарищ следователь? Вот у нас с Дарьей – это любовь! Нырнули в палатку – и на весь день!..
– Не отвлекайтесь, Соколов.
– Так это я для примера… Надо было знать Зелинского. У него все силы в голову уходили, а всякое такое его не интересовало… А Татьяна, так она вообще – детский сад. Чистое и невинное дитя!
– Это хорошо… Но почему Зелинский вдруг захотел жениться?
– Сам не пойму!.. Мне кажется, что ему Горский что-то напел. Типа того, что срочно нужен наследник…
– Это значит, Зелинский хотел ребенка?
– Может он и хотел… Я так думаю, товарищ следователь, что есть народная мудрость: хотеть не значит мочь!
* * *
Бобров всегда верил, что он неотразим.
И в данном случае всё было, как всегда!.. Вдова Зелинского сдалась на первых минутах…
Понятно, что ребята очень помогли. Хотя они играли фальшиво, как заезжие гастролеры, но для испуганных девиц сошло и так…
А испугаться двум барышням было чего! У Сереброва все братки с удивительно тупыми рожами.
А эти артисты, так вообще – чистые Квазиморды!..
Белоснежный костюм Боброва нуждался в чистке, и Татьяна сама пригласила спасителя в коттедж…
Притихший и совсем грязный Горский вел машину на малой скорости, а рядом на белом коне гарцевал всадник в ковбойской шляпе.
Попав в коттедж, и наскоро счистив с костюма грязь, Аркадий очутился в своей тарелке.
Бобров начал соблазнять девушек…
Он сыпал фамилиями знакомых актеров и актрис. Он рассказывал веселые сплетни из гламурной жизни. Он сам играл сценки, этюды и пародии на всех, включая Президента.
Хмурый Гриша Горский помылся, переоделся и забился в дальнее кресло…
Он с тоской смотрел, как артиста Боброва окружили девушки с горящими глазами.
Аркаша был уверен, что задание "Сильвера" он выполнит досрочно… Задание оказалось не просто легкое, а сверхлегкое – влюбить, соблазнить и женить на себе простушку из Костромы.
Актер взглянул на Татьяну и подумал, что первую часть задания он уже выполнил.
Влюблена, как киска!.. Завтра надо решить второй вопрос, а через недельку – третий…
Понятно, что своей яхты у Боброва не было. Но Аркаша решил не стеснять себя в средствах.
– Девочки, а как вы относитесь к прогулке на яхте?
– А у вас, Иннокентий, своя яхта? Она где у вас стоит – в Неаполе?
– Зачем же так далеко, когда можно и близко… Моя яхта рядышком, на Химкинском. Поплывем все вместе и закатим банкет по высшему разряду… Вы что приуныли, Григорий? Мы и вас возьмем!
* * *
Руслан Чумаков совсем недавно стал следователем. До этого он был нормальным оперативником и сохранил все повадки сыщика.
Он не доверял бумажкам и предпочитал первоисточники… Правильнее, когда со свидетелем поговоришь сам, когда любую улику осмотришь лично, оценишь её, пощупаешь, понюхаешь…
Ребята сообщили Руслану, что у Марка Сереброва был интерес к бизнесу убитого Зелинского.
А в криминальном мире ходили даже страшилки и байки про крутого "Сильвера"…
В том смысле, что Серебров упертый, как козел. И, если он чего решил, то добьется обязательно…
Всё это было написано в бумажке, которую Чумаков перечитал пять раз. Ему казалось, что истина здесь, но она ускользает между строк… Или информатор что-то недоговаривает.
Обычно следователей не допускают до встреч с агентурой, но ему, нарушая инструкции, разрешили… Почему? А просто Чумаков для оперативников остался "своим парнем".
Да и кому хочется портить отношения со следствием…
Понятно, что информатор рисковал головой. Поэтому встречу организовали по всем правилам конспирации…
Явочная квартира находилась на втором этаже в доме с черным ходом. То есть – можно было уходить в разные стороны… А можно было сбежать и через окно, выходившее на плоскую крышу пристройки.
Еще в школе Чумакову нравились таинственные слова: агентура, конспиративная квартира, явка… Из-за этой романтики он пошел в менты.
И вот теперь он сидел в раздолбанной явочной квартире.
Сидел и ждал встречи с агентом или информатором… Это, если сказать красиво! А если по существу – он ждал встречи со стукачом, с братком из Ржевской группировки, с парнем, который давно попал на крючок к оперу Куренкову…
Парень оказался пунктуальным – ровно в десять вечера раздался звонок в дверь. Руслан подошел, приоткрыл, выслушал сквозь цепочку пароль и впустил агента, который проходил под псевдонимом Шальной.
В коридоре был полумрак и Чумаков не сразу разглядел гостя…
Только его фигура внушала уважение. Это был явный культурист. Не толстый, но сверх меры накачанный во всех нужных местах.
Руслану показалось, что у этого типа должна быть зверская физиономия с квадратной челюстью…
Но он ошибся.
Когда агент "Шальной" сел под люстру и улыбнулся, стало ясно, что это молодой парень с симпатичным и стеснительным лицом.
– Вы, я понял, господином "Сильвером" интересуетесь?
– Им самим… А еще его связями с убитым Зелинским.
– Понятно… Тут больших секретов нет.
– Только давай так, "Шальной" – называй меня просто Русланом. И давай перейдем на ты.
– Неудобно как-то… Ну да ладно!.. Вот я и говорю, Руслан, что больших секретов здесь нет. Еще два года назад Сильвер предложил Зелинскому продать свой бизнес. Тот отказался. Тогда Марк затаил обиду. Начал выяснять про родственников Зелинского.
– Зачем?
– Не понял! А ты, Руслан, действительно следователь?.. Тут все просто, как апельсин! Юристы Сильвера подсунули Зелинскому хитрый договор. Одним словом – в случае смерти банкира его бизнес отходил к Марку… Но, это так, если нет наследников.
– Ясно! Вы подготовились к убийству, но вдруг появилась наследница. Молодая жена. Татьяна из Костромы.
– Всё так, но ты мне, начальник, мокрого дела не шей… Нет, правда, гражданин Руслан – я тут сбоку припека. Я немножко в теме, но совсем не при делах. Если ты хотел мое мнение по Зелинскому, то я всё сказал. Мотив у Сильвера был! А работает он чисто. И доказать будет трудно…