Все это, или почти это, Ник видел. Видел он и настоящих людей без тормозов. Те не верещали, говорить или кричать было им лень. Они просто стреляли и все.
Мало того, Ник был почти уверен, что произойдет что-то подобное. Он и бритву взял, потому что ничего другого не ожидал. Он даже не рассердился и не раздосадовался. Он точно также, помнится, не обращал внимания на то, что его обвешивали или обсчитывали. Пришел сюда - соблюдай правила.
Но на этот раз он правила соблюдать не собирался. Вернее он сегодня играл по их же подоночьим правилам.
Ник сделал вид, что собирается достать деньги, но вместо долларов выхватил опасную бритву, другой рукой прихватив второго кавказца за шею и пригнув его горло к лезвию. Особенно миндальничать он не собирался, а потому провел бритвой по коже и на грязный пол закапала кровь.
- Деньги что-то потерялись, - оправдываясь, заметил Ник. - Без них придется.
Наступило молчание. Тот, что с пистолетом, никак не мог ожидать от Ника такой прыти. Он просто не знал, что делать. Второй, очевидно слабея в руках у Ника - от страха, а не от потери крови, что-то жалобно запросил на своем языке.
- Вы обратно вдвоем собираетесь, или ты его голову один понесешь? - зло спросил Ник. - Ну, что вылупился, урюк? Не привык, когда не слушаются? Привыкай… Пистолет на пол, медленно. И ногой ко мне.
Кавказец испугался, это было видно. Он медленно положил пистолет на пол и толкнул его ногой в сторону Ника.
Ник, ведя перед собой пленника и ничуть не заботясь о том, что бритва пилит ему горло, подошел к пистолету и, присев синхронно с кавказцем, а того уже ноги не держали, быстро перехватил пистолет в левую руку.
Он направил его на второго, а сам аккуратно вытер бритву о курточку первого и сунул в карман.
- Чего стоим? - удивился он. - Вторая обойма, живенько!
Тот протянул ему вторую обойму и сделал полшага вперед.
- Стой, где стоишь! - прикрикнул Ник. - Бросай сюда. Кавказец послушался и обойма со звонким металлическим стуком упала к ногам Ника. - Хорошо, - отметил Ник, пряча ее в карман.
- Слушай, мы это, просто шутить хотели, - забормотал старший. Второй лежал в ужасе на полу, зажимая рукой порез на шее и, кажется, всхлипывал.
- Ну вот и пошутили, - легко согласился Ник. - Шутка удалась! Пока.
И Ник собрался выйти из подъезда, но старший кавказец все-таки не выдержал и ринулся за ним:
- А деньги?
- Чуть не забыл! - Ник резко развернулся, чего кавказец явно не ожидал. Он готовился напасть на Ника сзади, но просчитался.
Откуда ни возьмись, в пах ему ударила нога, а когда пол начал стремительно приближаться, в переносицу с хрустом врезалось ребро ладони Ника.
В подъезде стало тихо.
"Убил, наверное, - безразлично думал Ник, спокойно выходя в переулок. - От такого удара ломается кость и осколок идет в мозг. А может и выживет. Только зачем? Ну, еще месяцев шесть, ну, год… Все равно убьют. И всех их убьют. Торговля оружием - слишком денежное дело. А потому торговцы оружием живут очень хорошо и очень богато. Но очень недолго."
Ник знал это в основном по Афганистану. Там тоже сновали такие - то ары, то пакистанцы, то залетал какой-нибудь прапорщик к душманам, со своих складов снабжая их нашим же оружием. Ник долго был в плену и заметил, что жизни всем им отпущено было от силы года полтора. А потом, на первой же крупной партии, их убивали. Не по злобе, а просто чтобы не платить.
Ник сориентировался в переулке и через минуту сидел за рулем "Запорожца".
Карман ему приятно оттягивало оружие. Он проверил механизм. За пистолетом явно ухаживали, он был смазан и в хорошем состоянии.
Ник не очень любил эту модель, но, как он предполагал, "Макаров" у него ненадолго. В ближайшее время у него будет возможность выбрать себе оружие по вкусу. Если, конечно, повезет.
Но на первое время и "Макаров" не плох. Даже очень хорош. Таких много, примелькаться с ним сложно. Конечно, если начнут кавказцев трясти, те его мигом сдадут. Не милиции. Ментам слова не скажут, а вот своим бандюкам еще как настучат.
Только что они смогут сказать? Машины никто из них не видел, а самого Ника хоть описывай, хоть не описывай…
* * *
Место, которое он выбрал для парковки, оказалось удачным. А за время пути он несколько освоился и с мотором, и с коробкой передач, и с педалями. Около "трубы" он оказался задолго до четырех.
Чтобы лишний раз никому не мозолить глаза, Ник открыл крышку мотора и с помощью отвертки немного подтянул крепления на шлангах, проверил свечи и отрегулировал обороты так, чтобы машина могла ехать достаточно быстро. Будет шумновато, и бензин станет уходить в чудовищных количествах, но за скорость этого не жалко.
Будучи человеком осторожным, проверил и колеса. Подкачал одно, надеясь, что влево вело именно из-за него. Надо бы поменять их местами: на передних резина стерлась значительно сильнее, - но оказаться со снятым кслесом в самом интересном месте он не хотел и оттого рисковать не стал. Ничего, покатается и так.
Не заперев дверь, он, ровно без четверти, вышел к "трубе" и закурил "Яву", пачку которой тоже приобрел накануне.
За то время, пока Ника не было, место это несколько изменилось.
Фланирующей публики поубавилось, с нею пропали большинство сувенирщиков и художников. Оркестр, игравший джаз, тоже исчез. На его месте надрывался чем-то нечленораздельным какой-то юнец с гитарой, которому подавали нехотя, слишком истерично он пел.
Несмотря на то, что до сумерек было еще далеко, сюда стекались какие-то темненькие людишки, которые вели себя пока на удивление тихо. Чем-то обменивались. Из рук в руки сновали деньги.
У входа под землю оживленно беседовали пять или шесть немых. К ним подходили молодые ребята, что-то покупали.
"Дилеры, - понял Ник. - Торгуют наркотиками. Вот там идет валютная возня. А что же тогда под землей?"
Он спустился в переход и подошел к выбранному месту. На его беду лоточник уже сворачивал свою лавочку, аккуратно заправляя непроданные газеты и журналы в рюкзак и складывая легкий столик.
Как ни странно, в основном тут торговали цветами. Ник подивился ценам, которые оказались раза в четыре выше американских. За спинами каждой группки хорошеньких цветочниц стояли один-два качка. У тех что-то тоже было на продажу, но что, Ник рассмотреть не сумел. Что-то они предлагали, передавали свертки любителям цветов. Иногда те уходили не только с цветами, но и уводили с собой цветочниц. Механизм был предельно прост: заказчик тыкал кому-нибудь из сутенеров в понравившуюся девчушку, отслюнявливал деньги и брал ту с собой. А то захватывал и пару. Один раз Ник заметил, как девица заупрямилась, но тут же получила от своего благодетеля такого тычка по ребрам, что чудом не свалилась. Взвизгнула тихонько и пошла… Впрочем, подробности Нику были не интересны.
Когда газетчик ушел, Ник оказался на виду. Стоять было нельзя, место, любовно выбранное с утра, прогорело. Он медленно двинулся на запасную точку.
У телефонов все так же стояла очередь. Ник встал в нее и глянул на часы. Было без четверти четыре.
"Хорошо, что очередь еле двигается, - подумал Ник, - Глядишь, и зверь на ловца прибежит. Давай, беги сюда. Ловец уже на месте и не заставляй его ждать…"
- Горя-а-а-чие пирожки! - голосила рядом баба с громадной кастрюлей, стоящей перед ней на хлипкой табуретке. Она размахивала перед собой вилкой, словно дирижировала. - С мя-а-а-сом пирожки! Горя-а-а-чие пирожки!
От кастрюли гадко пахло прогорклым горелым маслом и острым, чтобы прибить запах тухлятинки, фаршем.
Ник понимал, что торгует баба гадостью несусветной, но рот сам собой наполнился слюной.
"Ну, вот, - отметил Ник. - Совсем городской стал, пирожков хочется… Давно не травился."
Он приказал себе забыть обо всем и сосредоточиться на окружающем.
И сразу, словно кто-то всесильный выключил звук: Ник рассматривал безмолвную сутолоку людей, стремясь в бестолковости обнаружить организующее движение. Надо было просто ждать и смотреть по сторонам.
* * *
Мухин сидел за своим столом в кабинете, который делил еще с тремя следователями, и смотрел в окно.
За окном слегка начинало вечереть, солнце уже било косо, подчеркивая редкие лепные украшения на доме напротив, фактурно подсвечивая деревца на бульваре, пряча в тенек грязь на тротуарах.
Мухин любил это освещение. Он просто смотрел в окно и ни о чем не думал. Надо было писать очередной рапорт, но терять эти короткие минуты затишья не хотелось. Соседние столы пустовали, в комнате стояла непривычная тишина. И даже по коридору никто не топал сапогами, не матерился с задержанными… Природа в этот час, даже преступная ее часть, казалось, отдыхает.
Мухин на время даже перестал быть Железякой. Он довольно печально и неторопливо думал о том, что вот опять остался один, а значит питаться придется всухомятку до тех пор, пока кто-нибудь из старых знакомых не позовет в гости.
Специальных праздников в ближайшее время не предвиделось. Квартиры тоже никто не получал. "Может, день рождения у кого?" - вяло подумал Железяка. Единственная возможность заманить к себе хоть какую-то особь противоположного пола была связана с гостями. На улицах Железяка знакомиться не умел, да и не любил. По ресторанам ходил редко и там знакомиться опасался, четко представляя себе контингент возможных девушек.
Нет, оставались только гости. Все его знакомые уже давно были женаты, у некоторых проклюнулись дети. Но у жен всегда находились незамужние подружки, которые поначалу непременно клевали на такую романтическую профессию, как следователь. Еще им нравилось, что он так одинок и неухожен. Как натуральные "русские женщины", вне зависимости от национальности, они хотели немедленно отправиться за гипотетическим мужем в Сибирь и там страдать, не просто так, а со смыслом.
"Снимались" эти девушки на раз, как зачарованные мыши за гаммельнским крысоловом брели за Железякой в его квартиру, безропотно отдавались и уже утром начинали убираться и стирать.
Все в них, болезных, было хорошо. Только не хватало им терпения. То есть терпение у них конечно было, но не безграничное. И стоило какому-нибудь придурку на резонный вопрос Железяки "Кто там?" начать стрелять через дверь, как они спадали с лица и через некоторое время под благовидным предлогом куда-нибудь исчезали.
И напрасно он пытался объяснить им, что дверь деревянная только со стороны подъезда, а изнутри обита стальным листом в восемь миллиметров толщиной - прострелить его только из гранатомета можно. То ли не верили, то ли боялись гранатомета.
Девушек его, кстати, уголовники не трогали. Только раз, года четыре назад один блатной по кличке Козырь попытался объехать его на козе. Его ребята подстерегли очередную Железякину подружку и, увезя на дачу, позвонили, потребовали отпустить одного из своих, - тот попался по случайности и сидел в КПЗ.
Железяка тогда в переговоры, не вступил, быстренько махнул в тюрьму и, не стесняясь, так уделал задержанного в камере, что тот через час выложил все - и где могут быть, и сколько может быть.
Опергруппы под рукой не было, и Железяка отправился на дачку один. Зашел, как выяснилось, удачно. Под горячую руку пристрелил он тогда четверых вместе с самим Козырем. Арестовал одного. Там все были пьяноваты, а этот даже не проснулся во время пальбы.
Тогда, помнится, его первый раз собирались выгонять из органов, но вступились знакомые, дело спустили на тормозах и из всего приключения неожиданно вышло повышение., по службе, поскольку дело представили так, будто Железяка в одиночку обезвредил преступное формирование.
Тем более, что про девушку стойко молчали все оставшиеся в живых участники приключения. И хотя все знали об истинных причинах, протоколы были чисты, как стакан "Боржоми".
Как ту девушку звали, Железяка, кстати, забыл, но с тех пор его пассии были вне разборок. А девушка, проведя с бандитами ночку, даже не стала к нему за вещами заезжать. Так и уехала в чем была к маме. А ведь ей ничего не сделали, а просто связали да бросили на пол в той же комнате, где пили, да в карты играли.
Железяка про ту историю новеньким не рассказывал, но когда говорил, что им ну совершенно ничего не угрожает, сам понимал, что звучит это как-то неубедительно. Тем более, что на всякий случай все-таки говорил, где лежит пистолет и даже пытался обучить им пользоваться.
Номер с пистолетом действовал безотказно. Как правило после него очередная девушка начинала вздрагивать при каждом скрипе, переставала спать по ночам и спустя неделю-другую съезжала.
* * *
Ник продвинулся за четверть часа до половины очереди и тут в сутолоке подземного перехода заметил некое образующее движение, словно в затхлую лужу влилось новое напористое течение и организовало пространство линейно вдоль себя.
Издалека появилась пара качков, которые с мрачным видом переходили от одного бизнесмена к другому, о чем-то базарили, сверялись с записной книжечкой, ставили отметки в ней, а затем от бизнесмена к ним перекочевывали дензнаки.
Никаких споров или неувязок Ник не заметил и подивился аккуратности и точности организации. Пожалуй, это было первое, что он отметил: работает, как часы. Все остальное как бы могло дать сбой, но в четкости путешествия сборщиков была какая-то чисто природная невозмутимость и поступательность. Они шли так, как солнце может идти от восхода к закату.
Рэкетиры прошли мимо и двинулись дальше по коридору подземного перехода, освещенные тусклым светом ламп.
Нику стало неудобно оглядываться. Он вышел из очереди и прошелся вдоль стены до удобной точки. Теперь он видел их спины. Ник внимательно огляделся: вроде никто их не прикрывал, работали внаглую, не заботясь ни о какой безопасности, как будто им вообще ничего не угрожало.
"А им и вправду ничего не угрожает, - вдруг понял Ник. - Они же всех запугали. Ну задержат их сейчас, и что? В долг давали, а теперь назад берем. И никто не рыпнется, не ляпнет, что это рэкет. Все согласятся: брали, дескать. Пришла пора вернуть. Кошмар какой!"
Просто так стоять у стены и наблюдать за. работой низшего звена мафии было не слишком удобно, поэтому Ник снял трубку неработающего телефона, привалился к стене спиной и продолжал наблюдения, время от времени кивая головой, как будто с кем-то разговаривал. Но не прошло и минуты, как рядом с ним встала девушка и стала искать в кошельке монетку. Она мешала обзору.
Совершенно автоматически прикрыв трубку рукой, Ник подался к ней:
- Он не работает.
- Что? - удивилась девушка.
- Телефон не работает, - пояснил Ник.
- Вы что, издеваетесь? - девушка оскорбленно вскинула бровки.
- Да нет, он правда не работает…
- Вы последняя позвонить? - к девушке приблизился какой-то мужчина в очках.
- Я, - отважно ответила девушка, победно глядя на Ника.
- Вы звонить? - подвалил молодой парень.
Тут Ник понял, что и это место выбрано им не слишком удачно. Пора было уходить, тем более, что сборщики отошли уже достаточно далеко.
Он повесил трубку и пошел за ними.
Девушка за его спиной трубку сняла и некоторое время слушала пустоту. Потом стукнула ладошкой по аппарату и раздраженно крикнула вслед Нику:
- Хулиган! Он же не работает!
Ник, не оборачиваясь, развел руками: я же предупреждал…
* * *
Следить за сборщиками было легко. Ник двигался за ними на расстоянии метров в пять. Когда те останавливались, он тоже останавливался у какого-нибудь ларька. Рассматривал барахло. Иногда покупал что-нибудь. То сигареты, то зажигалку, то жвачку. Один раз пришлось купить букетик гвоздичек, уж очень долго он ошивался у цветочного прилавка.
- Вам завернуть? - девушке хотелось слупить с него заодно и за цветастую бумагу с бантом.
- Нет, не надо, - Ник видел, как сборщики направились к выходу.
- Ну что вы, ведь подарок должен быть красивым! - и девушка сделала Нику "глазки".
- Не надо ничего заворачивать, - жестко и тихо ответил ей Ник, забирая букет. Девушка глянула на него с неожиданным страхом и букет отдала.
Ник вышел как раз вовремя, чтобы увидеть: сборщики подошли к обшарпанным грязным "Жигулям", в которых сидел молодой человек и читал газету. Они сели в салон и начали считать деньги.
Это было кстати. Ник как раз успел завести свою тарахтелку и припарковаться чуть впереди от их машины. В зеркальце заднего вида он мог наблюдать, как в той машине переговаривались, складывали деньги обратно в пакет. Потом сборщики вылезли и, как только "Жигули" включили "поворотник", Ник вырулил из своего ряда и пошел впереди, ожидая, что машина с деньгами сейчас его обгонит.
Не тут-то было. Нарушая все мыслимые правила, "Жигули", улучив момент, развернулись поперек всего транспортного потока и посвистали в другую сторону.
Ник на секунду растерялся, но медлить было нельзя и, рискуя расквасить пару-тройку машин, он повторил маневр, вызвав шквал гудков и мат.
"Хорошо бы ГАИ поблизости не было, - вяло подумал он. - От ГАИ на этой колымаге не уйти…"
Но ГАИ и правда не было. Тогда Ник понял, что потеть от страха времени нет и нажал на газ, рискованно обгоняя, стараясь догнать "Жигули".
На первом же светофоре те оказались через две машины от него. Но когда зажегся зеленый, как на зло, "волга" прямо перед Ником заглохла и пришлось ее круто объезжать и снова мчать в погоню.