- Дельцы у них, говорил… - Алексей поднялся, разминая ноги. - Отары с места на место перегоняют. Приедет фининспектор - овцы в горах! Уедет отара снова на старом месте!
- А я запомнил: жара там страшная, и в магазинах растворимый кофе в банках всегда!
- Хорошо… - в вопросе о растворимом кофе недавние попутчики полностью солидаризировались.
- Вы давно работаете? - спросил Денисов у Алексея.
- Три года, - монтажник достал паспорт, передал Денисову.
- Надо и мне представиться… - Юрий Николаевич поискал по карманам.
- Не из газеты? - поинтересовался монтажник.
В квадрате, свободном от волос, черты лица казались юношески нежными.
- Работал в Академии коммунального хозяйства, - Юрий Николаевич поднялся, с достоинством положил на стол перед Денисовым потёртую визитную карточку. - Не корреспондент. Готовил специалистов по защите от коррозии подземных сооружений…
- А тот человек, что ехал с вами… - спросил Денисов. - Кем он может быть у себя в горах?
- Начальство, - живо откликнулся монтажник.
Юрий Николаевич поправил:
- Хозяйственник. Со стажем.
Разговаривая, Денисов видел в чёрном, словно залитом чернилами, окне себя и обоих своих собеседников.
Огни вокзала видны не были. Снаружи окно загораживал невидимый вагон, под утро в нём должен был раздаться оглушительный стук компрессоров. По схеме состава они всегда оказывались под окнами учебного класса.
- Извините… - Дверь неожиданно открылась. Помощник Антона - высокий, под стать ему, невозмутимый сибиряк - без стука вошёл в комнату. - Капитан Сабодаш срочно просит в дежурную часть, к следователю. Я подожду здесь.
- Осмотрены ближайшие подходы к вокзалу со стороны строительства прирельсового железнодорожного почтамта… - Когда Денисов вошёл в дежурку, там отчитывался старший группы, занимавшейся поиском преступников в районе, прилегавшем к платформе. - Пока всё безрезультатно. Поставлены в известность соседние отделения милиции…
Денисов не услышал ничего нового для себя.
- Предложения? - спросил следователь.
- Надо всё повторить засветло. Достаточно рано, чтоб не успели затоптать следы…
- Что нового о потерпевшем? - следователь обернулся к Денисову.
- Ничего определённого.
- Ты не считаешь, что Артура могли встречать? Кто-то мог знать о его приезде.
- Надо проверить…
- Я и говорю, - вмешался Антон. - Главное, установить очевидцев. Осмотр пути возможного отступления преступников и опрос…
Круг замкнулся.
После доклада старшему оперативной группы Денисов попал в учебный класс не сразу: у коллег, занимавшихся проверкой версий, работа шла живее: опросы, осмотры ночных электричек, поиск мельчайших капель крови в снегу. Кроме того, он был один, а они работали группами.
Когда он шёл по коридору, дверь помещения для дежурного наряда оказалась открытой. Пожилой старшина, увидев Денисова, махнул рукой:
- Такой чай! Никогда не пробовал… - Он убрал газету вместе с очками в шкафчик. - Садись. Не прояснилось пока?
- Нет ещё, - Денисов потонул в старом, вытертом кресле.
- Прояснится - старшина налил чаю в стакан, подал Денисову. - В нашем деле главное - чтобы внимательно и не спешить - Он готовился на пенсию и не уставал повторять молодым сотрудникам первейшую, по его мнению, заповедь милицейской службы: "Внимательно и не спешить!"
Оперативная обстановка не располагала к беседе.
Чай пили молча.
- Спасибо.
Из бытовки Денисов прошёл к себе в кабинет, перелистал дело с ориентировками, дал по телефону несколько поручений младшему инспектору. Только потом подался в учебный класс.
- Как Артур? - встрепенулся Юрий Николаевич, увидев Денисова в дверях.
- Нового нет.
- Всё ещё в реанимации? - он закурил.
- Состояние по-прежнему внушает тревогу…
Монтажник дремал, опустив голову на подоконник.
- Могли Артура встречать? - спросил Денисов. - Как по-вашему?
- Кто знает? - Юрий Николаевич курил, стряхивая пепел в снятый с пачки слюдяной чехол, заменявший ему пепельницу. - Он не говорил об этом в поезде.
- Мне интересно ваше мнение.
- Не думаю. Женщины в такой час дома. А мужчины? Другое дело, когда человек везёт что-то громоздкое…
- Или ценное.
- Именно. Со мной, например, только три рубля на такси да две копейки на автомат. Меня не встречают, - он полез в карман за платком. Под пальто виднелись коричневый пиджак, бежевая кофточка - неброские, со вкусом подобранные цвета. - Альтернатива, конечно, есть всему. Артур вчера пошутил: есть люди, сказал, считающие, что коньяк пахнет клопами, а другие утверждают: клоп пахнет коньяком…
Денисов усмехнулся:
- Какие же, он считал, правы?
- Энтомолог! Для него полужесткокрылые, сиречь - клопы, - совершеннейший продукт природы. Клопы, бластомы, водомерки… Безобиднейший человек! Может, его с кем-то спутали? Но с кем?
- Чудак он, - поднял голову монтажник.
Юрий Николаевич обернулся, проверяя неожиданную мысль:
- Алексей, ведь при вас большая сумма! Я не настаиваю. Если хотите, можете не отвечать.
Монтажник завозился:
- Я не скрываю, что везу деньги.
- Много? - спросил Денисов.
- Юрий Николаевич прекрасно знает: хотел машину купить. И меня не собирались встречать!
Юрий Николаевич многозначительно посмотрел на инспектора.
- Машину? Так далеко? - спросил Денисов.
- У них "Жигули" свободно… - монтажник предпочитал короткие, чёткие формулировки. - Если насчёт денег, могу точно сказать, сколько со мной.
- Важно, что купить не удалось, - подытожил Денисов.
- Всё без пользы. Взял билет и назад.
- С билетами было трудно?
- Особенно на скорый. Чуть не остался.
- А деньги? На аккредитиве?
- С собой… Но никто не знал, только наше купе!.. - он не договорил.
В класс вошёл носильщик, поставил у входа чемодан.
Следом шли сержант и полный загорелый человек. При виде его недавние попутчики оживились.
- Московская милиция работает, - крякнул Юрий Николаевич. - Сказали б не поверил! Всех разыскали…
- Третий пассажир. Транзитный, - доложил сержант, - дежурный послал.
Мужчина тем временем рассчитался с носильщиком.
Тот остался доволен, прощаясь, приложил руку к шапке.
- Дрога, - представился вошедший.
- Денисов, - Он представлял себе хозяйственника крупнее и старше. Едете в Ош?
- В Ошский район.
Транзитный осмотрелся. На стене висела таблица - милицейский строй в движении без оружия. Сбоку, за окном, темнел вагон электропоезда.
- Садитесь. Ваш попутчик по купе… - начал Денисов.
- Артур. Я знаю… Какой вандализм! - Дрога придвинул стул. - Неужели не найдёте?
- Работаем… Вы вместе с ним вышли из поезда?
- Да.
- Вместе шли к вокзалу?
- Мы быстро расстались.
- Он от вас отошёл? Или вы?
- Я… - Хозяйственник бросил взгляд на чемодан, обвёл глазами попутчиков - оба молчали. - Дело в том, что Артура встречали…
Новость произвела впечатление разорвавшейся бомбы.
- Встречали? - переспросил Денисов.
- Он извинился, пошёл вперёд.
- Вы видели встречавших?
- Не видел.
- Почему вы думаете, что его встретили?
- Он сказал: "За мной пришли, извините!" - Дрога как-то неловко достал пачку папирос, раздумал, снова сунул в карман.
- Прощаясь, больше ничего не сказал?
- По-моему: "Надвигается шторм…" Что-то в этом роде.
- Вы говорили о море?
- Ни полслова. Вообще этой темы не касались.
- "Надвигается шторм"?
- Я сам удивился.
Подождав, Денисов начал заход, на этот раз менее стремительный.
- Вы сошлись с Артуром ближе других. Что он рассказал о себе?
- Почти ничего. - Дрога подумал. - Занимается насекомыми. С детства. Шахматист… Что ещё? Рассеян чудовищно: хотел бриться - электробритву водил обратной стороной, пока я не подсказал.
"Непонятно", - подумал Денисов.
- Он брился после посадки? Или под Москвой.
- Под Москвой.
- Пожалуйста, вспомните всё.
- Был за границей… Да! Тётка у него умерла, осталось наследство…
- Любопытно.
- Несколько тысяч.
- Вы видели деньги?
Дрога пожал плечами:
- Не только я! Тогда стали платить за бельё - у него одни сторублёвки. Абсолютно непрактичен. - Транзитный вздохнул. - У меня тоже была сторублёвая купюра - навязали в сберкассе, но я её сразу разменял.
Денисову показалось, что он слишком быстро ведёт свою партию, поэтому обязательно что-то упустит.
- Разрешите ваш паспорт.
- Видите ли… Мы переезжаем из Оша, - Дрога замялся. - Документы на прописке. - Он не снял ни перчаток, ни шапки, каждую секунду готовый в путь.
- Запишите данные.
Дрога неловко стащил перчатку.
Денисов подал блокнот:
- Вы служили на флоте?
- А что?
- У вас якорь на руке, как у меня. Отсюда совсем-совсем немного до разговоров о море… "Надвигается шторм"!
- Память детства. Во флоте я не служил. Пехота…
- Вот у Алексея интересная татуировка! - неожиданно вступил в разговор Юрий Николаевич.
Монтажник в углу нахмурился:
- Глупости, - в свободном от волос квадрате лица мелькнули рассерженные глазки.
- А что именно? - заинтересовался Денисов.
- "Не всякому прощай!" - Юрий Николаевич стряхнул пепел. - Я ещё в поезде заметил. Угроза и предостережение… Если б не узнал вас ближе, Алёша, наверное, сто раз подумал бы, прежде чем с вами ссориться… голос его стал вкрадчивым. - Наверное, болезненно было?
Денисов мысленно поздравил себя с тем, что не разговаривал с каждым пассажиром в отдельности, как принято, а собрал всех вместе в маленьком классе.
- Не очень, - монтажник усмехнулся.
- Мода! - Юрий Николаевич - словно заботился о том, чтобы приличные люди, даже попав под пристальные очи закона, беседовали и вели себя подобающим образом. - В своё время, помню, меха носили у подбородка, потом на полах. Скоро, наверное, снова поднимут к шее…
Денисов встал, прошёл от окна к двери: похоже было - с появлением Дроги всё ещё больше запуталось.
- Не помню, кто заметил: особо разительное увидеть на нашей планете невозможно, вертимся в одном и том же круге мод, технических идей. Сами судите! Радиус нашего шарика шесть тысяч километров, - Юрий Николаевич очертил круг сигаретой, - высота величайших гор и глубина впадин не превышает девяти. Девять километров на шесть тысяч! Это же идеальный шар с коэффициентом допустимости первого-второго класса…
Раздался звонок - звонил Сабодаш.
- Только что сообщили… Слышишь меня? Потерпевший скорее всего не выживет. Сейчас он в институте Склифосовского, следователь там.
4
Денисов положил трубку, помолчал. Сообщение дежурного его словно подстегнуло.
- Во что вы играли ночью? - спросил он. - В терц, в дербец, в стос?
В кабинете стало ещё тише. Денисов понял, что не ошибся.
- Банк был велик?
Никто не ответил, но теперь он знал точно: игра шла большая. По словам проводницы, они произнесли имя Катенька. "Катеньками" называли сторублёвые купюры со времени выпуска первых бумажных денег - за портрет Екатерины Великой на ассигнациях.
Денисов подошёл к окну.
Неприметный в темноте вагон напротив наполнялся пассажирами - то в одном, то в другом его конце вспыхивали светлячки сигарет. Портьеры в классе задёрнуты не были, и курившие, должно быть, видели небольшой зал с учебными пособиями в простенках и четверых мужчин, собравшихся здесь в ранний час.
- Так или иначе, придётся об этом говорить… - сказал Денисов.
Звонок раздался совсем некстати. Докладывал младший инспектор:
- Доставили железнодорожные билеты, они оставались в вагоне… Проводница передала.
- Как с моими справками?
- Проверил по адресному…
Денисов наконец положил трубку, повернулся к прибывшим:
- Что за игра? Обычная академическая?
Юрий Николаевич устроился удобнее на стуле, вытянул ноги.
- Бог мой! Я и сам не знаю, что за игра! - он прикрыл веки пальцами. Алексей! В этом вопросе вы наиболее сведущи, от вас всё зло. Вам и карты в руки. Извините за неудачный каламбур.
Монтажник покраснел, не вставая, собрал с подоконника перчатки, сунул в карман.
- Сведущ, может, и больше. Не спорю! А играл меньше вас… - Он вдруг заговорил, быстро выстреливая слова-предложения: - Чудак один. Обучил… Когда в самолёте летели. Из Лабытнанги. Три карты каждому.
Картинки по десять очков, остальные по курсу. У кого больше очков, тот выиграл…
- "Сека", - кивнул Денисов.
- Когда меня перевели к ним в купе, я показал. До этого они в шахматы играли. Дрога загорелся: "По копеечке!" - он говорил о третьем пассажире как об отсутствующем. - Артур играть не хотел. Дрога и его уговорил… Юрий Николаевич засмеялся:
- Мне поначалу везло. Потом проиграл две зарплаты. Бог мой! Пришла удивительная карта - двадцать девять очков! Впервые за игру!
- Кого же ещё невзлюбила… - Денисов искал слово: - Фортуна?
- Артура вначале, - Юрий. Николаевич щелчком сбил пепел с сигареты. Очень нервничал, на каждом кону терял. Я уже подумал, не придётся ли одалживать ему на такси.
- А потом?
- Разыгрался.
- Ещё бы! - вмешался монтажник. - В последней игре такая карта пришла… Сто рублей ставит, триста под партнёра набавляет!
- Под вас? - спросил Денисов.
- Зачем?! У меня было шестнадцать очков. Я сразу от игры отказался.
- В целом вы выиграли, проиграли?
- При своих. Тот, из Лабытнанги, врезал мне в самолёте - сейчас поумнел, - он снова раскинул перчатки на подоконнике. - Артур кольцо с себя снял. Все деньги выложил и эти…
- Чеки, - подсказал Юрий Николаевич.
- По-крупному играли… - Денисов посмотрел на него.
- Куда там!
- А кто сдал карты?
- На последнюю игру? Дрога…
Транзитный пассажир хотел что-то объяснить, но промолчал.
За окном раздалось чёткое постукивание: вагон с компрессором и на этот раз находился под окном учебного класса. Ночевавшем на путях сцеп готовился к отправлению, через секунду-другую в нём должен был разлиться яркий люминесцентный свет.
- Вы не договорили, - Денисов снова обратился к Юрию Николаевичу. - Как закончилась партия?
- Артур и Дрога торговались, - Юрий Николаевич устроился на стуле с комфортом. По-видимому, в нём было сильно развито чувство уюта. - Артуру всю ночь не везло, а здесь… Набавляют и набавляют ставки.
И Дрога и он! Короче, я спасовал, оставил их вначале вдвоём.
- Дальше.
- Карта к товарищу, - он показал на Дрогу, - пришла уникальная тридцать очков. Он показал мне:
"Присоединяетесь?" Что делать? Подумал и согласился!
Аудацес фортуна юват! - Юрий Николаевич рассмеялся. - Судьба помогает смелым! Вот тогда Артур поставил чеки, обручальное кольцо снял. Мы тоже добавили… - Последовала глубокая затяжка, долгое движение сигареты к чехлу и назад. - Вскрыли карты. У нас с Дрогой, как я сказал, тридцать, у Артура… - Юрий Николаевич затянулся. - Тридцать одно. Банк огромный.
И уже к Москве подъезжаем. Пора собираться. Артур сбросил всё в портфель. Остальное вы знаете.
- Та-ак… - Денисов помолчал. - При Артуре оказалась очень крупная сумма, - ему показалось, что он наконец назвал первую посылку. - Вы остались без денег?
- Дрога проиграл много больше!
Молчавший в течение всего разговора хозяйственник сформулировал вторую посылку:
- Но кто мог об этом знать? - Всё время, пока Юрий Николаевич повествовал, Дрога внимательно рассматривал одно и то же пособие, висевшее перед ним, - повороты в строю и в одиночном движении без оружия. - Только мы четверо!
- Оставьте! Вы говорите об игре, а я думаю о наследстве, которое он получил! Помимо Артура могли быть и другие наследники, - Юрий Николаевич махнул рукой. - Они могли прознать о поездке. Кто эти встречающие? Вот вопрос! Скажу о себе: я никуда с вокзала не отлучался. Только к стоянке такси.
- Домой звонили? - спросил Денисов.
Юрий Николаевич снова полез за платком:
- Нет. Обитаю у сына от первого брака… В своё время оставил жене квартиру, обстановку, сейчас фактически на бобах - ни прописки, ни площади.
Это было правдой. Младший инспектор проверил его по адресному бюро: прописанным по Москве он не значился.
- Юрий Николаевич направился к такси, - сказал Денисов. - А Алексей?
- В буфет. Меня и пригласили из буфета.
- А вы? - Денисов повернулся к Дроге. - Попали в медкомнату? - он показал на руку в перчатке. - Что с рукой?
В глазах Дроги мелькнуло удивление, но ответил он спокойно, будто даже обрадовавшись:
- Ушиб. Боль неимоверная.
- Как это произошло?
- В вагоне, - Дрога погладил ушибленную кисть. - Полка была плохо закреплена. Мне руку задело, Артура - по голове…
- Сильно?
- Таблетку брал от головной боли. Проводница дала.
Это тоже было правдой.
- Та-ак… - Денисов прошёлся по кабинету.
Равномерный стук под окнами внезапно прекратился.
В вагонах за окном вспыхнул яркий свет. Первая электричка была готова в путь.
Ночь кончилась.
В класс снова позвонили:
- Обнаружен похожий портфель. Сдан в камеру хранения. Помощник дежурного побудет вместо тебя в классе. Давай срочно!
Было по-прежнему темно, когда Денисов выбежал из отдела.
Рядом с киоском Союзпечати курила молодая женщина. На ней было бежевое пальто, а перчатки и длинные сапоги-чулки - чёрные.
Денисов обратил на неё внимание: "Похоже на цветовую гамму сиамских кошек…" Ближе к закрытому ещё киоску стояли чемоданы и дорожная сумка. За чемоданами сумку было едва видно.
"Забудет", - решил Денисов.
У камеры хранения попыхивал папироской Сабодаш.
- Нашлись твои морячки. На Рижском… Следователь сейчас их допрашивает. Они кое-что видели. Оказывается, Артур зашёл за камеру хранения сам. С портфелем. Только потом появились ещё двое. Сначала один, потом другой.
- Со стороны вокзала?
- С платформы. Сзади… - Сабодаш поджёг потухшую папиросу. - Что у тебя нового?
Денисов рассказал.
- Следователь занят. Ты сам, если что… - он отбросил окурок. Пойдём? Шестое окно, пятая полка.
Пригнувшись, они прошли в "окно", размером не уступавшее двери. Свет внутри был приглушён, ожидавшие их кладовщики в телогрейках и ватных брюках пошли впереди. Камера хранения не отапливалась. По обе стороны прохода тянулись некрашеные деревянные стеллажи, висели связки пластмассовых жетонов.
Пятая полка оказалась в углу. Жёлтый импортный портфель был отгорожен мешками, не сразу бросался в глаза.
- Вы принимали? - спросил Денисов у кладовщика, который стоял ближе других.
- Не, Спирин.
- Сейчас придёт, - сказал Сабодаш. - Выдаёт забытые вещи. Сержант должен ещё пригласить понятых.
Кто-то зажёг свет над проходом, спросил: