- Как странно! Я писала ему, что остановлюсь в Блю-Ривер по дороге в Чикаго, чтобы повидаться с ним. Он, должно быть, забыл…
- Когда вы написали ему?
- Позвольте… Кажется, позавчера. Да, да, в субботу.
- О! - воскликнула миссис Аркетт, одарив Эллен новой улыбкой. - Гордон рано уходит по утрам, а почту не приносят до десяти часов. Я, вероятно, отнесла ваше письмо в его комнату.
- Ах, вот как…
- Во всяком случае, сейчас его нет дома…
- Если разрешите, я зайду на минутку. Я села не в тот автобус и мне пришлось долго идти пешком.
- Ну, конечно, - гостеприимно ответила миссис Аркетт. - Проходите, прошу вас…
- Спасибо, - поблагодарила Эллен, следуя за ней в душную переднюю, которая оказалась еще и совершенно темной, когда хозяйка закрыла наружную дверь.
Справа была лестница, ведущая на второй этаж, а слева дверь в гостиную, на вид холодную и заброшенную, как все комнаты, куда редко заходят.
- Не хотите ли пройти на кухню?
- С удовольствием.
Миссис Аркетт опять улыбнулась, показав свои безупречные зубы. Эллен шла за ней, недоумевая, почему столь неприветливая во время разговора по телефону хозяйка стала вдруг такой любезной.
Кухня была покрашена такой же светло-коричневой краской, как и наружные рамы. На белом лакированном столе лежал листок с кроссвордом, которым миссис Аркет, по-видимому, развлекалась перед приходом Эллен.
- Садитесь, пожалуйста, мисс…
- Гант.
- Садитесь, мисс Гант. Не хотите ли поджаренной кукурузы? - предложила она, придвигая к Эллен пеструю фарфоровую вазочку с воздушными зернами.
- Нет, спасибо, - поблагодарила Эллен, садясь и вешая пальто на спинку стула.
- Вы приехали издалека?
- Из Калифорнии.
- Я не знала, что у Гордона есть родственники на Западе.
- Я там просто гостила, родилась же я на Востоке.
- Ах, так.
- А как поживает Гордон? - осведомилась Эллен.
- Чувствует он себя прекрасно, несмотря на всю свою загруженность, на занятия и радиопередачи.
- Радиопередачи?
- Неужели вы не знаете, что он выступает по радио?
- Я давно ничего от него не получала.
- Так ведь он там работает уже добрых три месяца, - гордо сообщила миссис Аркетт. - Он ставит пластинки, а потом их комментирует. "Пластинки для вас" - вот как называется его передача. Она бывает каждый вечер, кроме воскресенья, от восьми до десяти часов.
- Чудесно!
- Да, он теперь у нас известная личность, - с важным видом продолжала хозяйка. - Сюда приходили репортеры и в прошлое воскресенье о нем написали в газете. А уж девушки! Вы не можете себе представить! Совершенно незнакомые особы звонят ему буквально каждую минуту. Это все студентки из университета Стоддард. Он о них и слышать не хочет. Мне приходится самой подходить к телефону. С ума сойти можно!
- А вы не знаете, Гордон по-прежнему встречается с той девушкой, о которой он мне рассказывал в прошлом году? - спросила Эллен, стараясь говорить непринужденно.
- Кого вы имеете в виду?
- Насколько я помню, это блондинка небольшого роста, очень хорошенькая. Гордон часто упоминал ее в своих письмах, но после апреля ничего больше о ней не писал.
- По правде сказать, - заметила миссис Аркетт, - Гордон со мной не откровенничает. Но назовите мне ее имя, может быть, я и вспомню.
- К сожалению, я его забыла. А вы никого не можете припомнить?
- Постойте-ка, - задумчиво сказал хозяйка. - Одну из них звали Луэллой. Так зовут мою невестку, поэтому я и запомнила. Потом была Барбара… Ах, нет, это было годом раньше. Позвольте… Луэлла… я уверена, что были и другие, но хоть убейте, не могу вспомнить.
- Мне кажется, - сказала Эллен, подумав, - что ее звали Дороти.
- Дороти? Нет, при мне он никогда ее не упоминал… Но случается, что он звонит из аптекарского магазина…
- Тогда, может быть, Дорри?
Мисси Аркетт задумалась на минуту, потом пожала плечами в знак своего бессилия.
- Хотелось бы знать, - сказала Эллен, меняя тактику, - получил ли Гордон мое письмо.
- Я могу пойти посмотреть, - любезно предложила миссис Аркетт, - мне нужно, кстати, поискать одно слово у него в словаре. В кроссворде сказано так: "находится в церкви, из четырех букв"… Вам не приходит в голову, что это может быть?
- Нет, - рассеянно ответила Эллен. - Можно, я пойду с вами? Мне хотелось бы посмотреть на комнату Гордона. Он писал, что она очень уютная.
- Пойдемте, - сказала миссис Аркетт, вставая.
Комната оказалась, действительно, на редкость приятной. Обои в цветочках, светлая мебель… Миссис Аркетт сразу взяла словарь и стала в нем рыться. Тем временем Эллен осматривалась. Она быстро пробежала глазами названия книг, выстроившихся на полке над письменным столом. "Сборник лучших рассказов 1950 года", "Краткий курс истории", "Учебник произношения для дикторов", "История американского джаза", "Основы психологии", "Сокровищница американского юмора", "Три шедевра детективного жанра". Потом она наклонилась над столом и перебрала лежавшие там письма.
- Узнаете ваше? - спросила миссис Аркетт.
- Да, вот оно.
- В таком случае, мы можем спуститься вниз.
Эллен последовала за миссис Аркетт на кухню, потом, машинально надев пальто, обескураженно произнесла:
- Итак, мне остается только уйти.
- Уйти? - подняла брови миссис Аркетт.
Эллен кивнула.
- Но почему, ради всего святого, вы не хотите дождаться Гордона? Сейчас десять минут третьего, - сказала миссис Аркетт, бросив взгляд на стенные часы. - Последняя лекция у него кончается в два часа. Он должен прийти с минуты на минуту.
- Но вы… вы сами сказали, что он ушел на весь день! - пролепетала Эллен.
- Я? Ничего подобного я вам не говорила, - обиженно возразила миссис Аркетт. - Зачем же вы оставались здесь столько времени, если не собирались его дождаться?
- Вы сказали мне по телефону…
- По телефону? Так это вы звонили около часа?
Эллен кивнула с жалобным видом.
- А почему вы сразу не сказали мне кто вы? Я приняла вас за одну из этих помешанных, которые надоедают ему с утра до вечера. Им я всегда отвечаю, что он ушел на весь день… Но если вы думали, что его не будет дома, - продолжала она с недоверчивым видом, - почему вы все же пришли?
- Я… я хотела встретиться с вами. Гордон много писал мне о вас…
- А все эти вопросы, которые вы мне задавали? Что вы хотели узнать? - снова заговорила миссис Аркетт и вцепилась своими длинными худыми пальцами в руку Эллен.
- Отпустите меня! - взмолилась Эллен в совершенном отчаянии.
- А что вы высматривали у него в комнате? - Лошадиное лицо с выпученными глазами, покрывшееся безобразными красными пятнами, придвинулось к Эллен. - Как я могу быть уверена, что вы там ничего не стащили, пока я стояла к вам спиной?
- Прошу вас, - твердила Эллен, стараясь освободиться. - Вы делаете мне больно… Я двоюродная сестра Гордона, клянусь вам! Но сейчас мне нужно уйти. Я вернусь немного позже.
- Через минуту вы его увидите, - угрожающим тоном заявила миссис Аркетт. - До прихода Гордона я вас не отпущу.
Не спуская глаз с Эллен, она разжала пальцы, отошла, чтобы запереть на ключ дверь на черный ход, потом вернулась и встала перед дверью в коридор. Эллен потирала свою покрасневшую руку.
- Вы не имеете права так поступать, - сказала она и взяла свою сумку. - Дайте мне уйти.
Миссис Аркетт даже не удостоила ее ответом.
Обе одновременно услышали стук отворяющейся входной двери, затем шаги на лестнице.
- Гордон! - воскликнула миссис Аркетт.
Звук шагов замер.
Хозяйка бросилась в холл. До Эллен смутно донесся поток возбужденных слов:
- …Она задала мне массу вопросов о вас, заставила показать ей вашу комнату, а там разглядывала ваши книги и просмотрела все письма на столе… Да вот она.
Эллен обернулась. Миссис Аркетт с видом обвинителя указывала на нее перстом, а на пороге стоял высокий молодой человек в светло-синей куртке, с пачкой книг в руках. Лицо его выражало беспечность. Он внимательно посмотрел на Эллен, потом улыбнулся, слегка подняв брови.
- Вот это сюрприз! Кузина Эстер! - воскликнул он, продолжая одобрительно разглядывать ее. - Можно сказать, что ты с честью совершила переход от неблагодарного возраста к женственности!
Он подошел к Эллен, положил ей руки на плечи и расцеловал в обе щеки.
4
- Вы… вы хотите сказать, что она действительно ваша двоюродная сестра? - с изумлением спросила миссис Аркетт.
- Любезнейшая миссис Аркетт! Да ведь мы с ней вместе ходили в детский сад! Помнишь, Эстер? - и он похлопал Эллен по плечу.
В полном смятении Эллен перевела взгляд с молодого человека на миссис Аркетт, которая преграждала ей путь к выходу, потом быстро обогнула стол и помчалась с такой быстротой, что, казалось, ее жизнь зависит от этого. Она перелетела через порог, молниеносно пересекла холл и, оставив открытой тяжелую входную дверь, выскочила на улицу. За ней послышались возмущенные крики хозяйки и смех молодого человека. Он явно забавлялся.
Свернув направо, она пошла медленнее. Зубы ее были сжаты, на глаза навернулись слезы. Гант догнал ее и шел рядом, широко ступая и даже, видимо, не торопясь. Какую кашу она заварила! Она страшно сердилась на себя, но на него почему-то тоже и бросила ему возмущенный взгляд.
- Может быть, существует какой-то пароль и я его не знаю? - спросил молодой человек. - Вы не собираетесь сунуть мне в руки записку, шепча при этом некое таинственное имя? Или сообщить, что вас преследует подозрительный тип в черном и вы спрятались от него в первом попавшемся подъезде? Я сгораю от любопытства, кузина Эстер, - добавил он, беря ее под руку.
- Оставьте меня, - пробормотала Эллен, освобождаясь и делая знак появившемуся на углу такси. - Это была шутка… пари.
- Пошутили и хватит! - сказал Гант, мгновенно посерьезнев. - Почему вы интересовались моим прошлым? - Она попробовала открыть дверцу машины, но он предостерег ее: - Пусть мои шутливые речи не вводят вас в заблуждение. Я больше не шучу…
- Прошу вас… - прошептала Эллен, обессилев, и нажала на ручку.
Шофер высунул голову из окошка, сразу оценил ситуацию и что-то угрожающе проворчал, адресуясь к Ганту. Молодой человек со вздохом отступил. Эллен вскочила в такси, захлопнула дверцу и почти упала на потрепанное сиденье. Нагнувшись, Гант вгляделся в ее лицо, как будто хотел запомнить каждую его черточку. Эллен отвернулась от него и дала шоферу свой адрес только после того, как машина тронулась с места.
Десять минут понадобилось, чтобы доехать до "Нью-Вашингтон Хауса", где она сняла номер, перед тем как отправиться к ректору. В течение этих десяти минут она кусала губы, нервно курила и осыпала себя упреками. Что она натворила! Выдала себя, так ничего и не узнав! Теперь невозможно будет выяснить что-нибудь еще! Если окажется, что Пауэлл не тот, кого она ищет, ей придется оставить всю эту затею. А если Дороти убил Гант, то с этого момента он будет постоянно начеку… Ведь стоит предупредить убийцу и он способен на новое убийство. Уж лучше жить, сомневаясь, чем умереть, получив все доказательства преступления. Пойти в полицию, рассказать там о древнем поверье (новое-старое-чужое-голубое), чтобы они расхохотались ей в лицо? Невозможно!
Да, хорошее начало, ничего не скажешь!
Гостиничный номер - кремовые стены и стандартная мебель - был подчеркнуто чист и безлик. Только привычный, домашний вид ее чемодана, стоявшего на подставке в ногах постели, вносил в интерьер что-то успокаивающее.
Повесив пальто, Эллен присела у письменного стола перед окном и вынула из сумки письмо к Баду. Оставалось только заклеить конверт. Потом она заколебалась. Следовало ли рассказывать Баду о чем-нибудь, кроме встречи с ректором? Например, о фиаско своего расследования у Ганта? Нет… Если Дуайт Пауэлл окажется убийцей, то история с Гантом утратит всякий интерес. А ведь Гант не походит на преступника. Слишком уж он веселый, уверенный в себе. Тем не менее… Стук в дверь заставил ее подскочить.
- Кто там?
- Я принесла полотенца, мисс, - ответил женский голос.
- Извините… Я не одета. Не могли бы вы оставить их у двери?
- Хорошо, мисс.
Эллен подождала с минуту, прислушиваясь к удаляющимся шагам. Захлопнулся лифт. Ручка двери, за которую она держалась, стала влажной. Улыбаясь собственной нервозности и говоря себе, что теперь она будет заглядывать по вечерам под кровать, как робкие старые девы, она открыла дверь.
Перед ней стоял Гант, опираясь на наличник и наклонив свою белокурую голову.
- Привет, кузина Эстер, - сказал он. - Я еще не говорил вам о моем ненасытном любопытстве? - Она попыталась закрыть дверь, но он успел просунуть ногу в щель. - Мне доставила большое удовольствие погоня за вашим такси, - снова заговорил он, улыбаясь. - Шофер был так взволнован, что отказался было взять с меня деньги.
- Уходите, - сквозь зубы произнесла Эллен, - или я позову администратора.
- Послушайте, Эстер, - сказал Гант, переставая улыбаться, - я имею право арестовать вас за нарушение неприкосновенности жилища или за присвоение чужого имени. Следовательно, вы могли бы быть чуточку любезнее. Если вы опасаетесь сплетен, можете оставить дверь открытой. И, ради Бога, дитя мое, - закончил Гант, входя и вынуждая Эллен отступить, - не дрожите так! Я вас не съем.
- Что… Что вам от меня нужно?
- Ничего, кроме объяснения.
Эллен открыла дверь до конца, а сама осталась на пороге, как будто Гант находился у себя, а она пришла к нему в гости.
- Это… очень просто. Я слушаю каждый вечер ваши передачи…
- В Висконсине? - спросил Гант, бросив взгляд на наклейку на ее чемодане.
- Ведь мы всего в сотне километров отсюда, и слышимость передач из Блю-Ривер прекрасная.
- Продолжайте.
- Так вот, я слушаю вас каждый вечер, и ваша передача мне очень нравится… Сейчас я здесь проездом, и мне захотелось с вами познакомиться.
- Поэтому, как только вы меня увидели, вы тут же убежали?
- А как поступили бы вы на моем месте? Я не так представляла себе нашу встречу. Я выдала себя за вашу двоюродную сестру, потому что хотела хоть что-нибудь узнать о вас, о ваших вкусах…
- Где вы получили мой номер телефона?
- Нашла его в телефонной книге университета.
- А кто вам ее дал?
- Одна местная студентка.
- Кто именно?
- Моя подруга Аннабелла Кох.
- Аннабелла? Значит, вся эта история не выдумка? - Он недоверчиво посмотрел на Эллен.
- Ну, конечно, - ответила она, опуская глаза. - Я прекрасно понимаю, что поступила глупо, но мне в самом деле нравятся ваши передачи и…
- Ничего более абсурдного…
Гант неожиданно замолчал и посмотрел в сторону коридора. Эллен проследила за его взглядом, но ничего необычного не заметила. Когда она обернулась, Гант стоял к ней спиной, наблюдая за чем-то, происходящим на улице.
- Не скрою, Эстер, ваше объяснение чрезвычайно для меня лестно и я не забуду его… Разрешите воспользоваться вашим туалетом?
И раньше, чем она успела сказать хоть слово, он прошел в ванную и закрыл за собой дверь.
Устремив глаза на эту дверь, Эллен пыталась понять, верит ли ей Гант. Колени ее дрожали. Она подошла к письменному столу, чтобы взять сигарету, сломала несколько спичек, прежде чем ей удалось закурить, потом стала смотреть в окно, нервно катая ручку на пустом столе… Пустом? А письмо? Ее письмо Баду?!
Она бросилась к двери ванной и начала по ней барабанить, крича:
- Отдайте мое письмо! Сейчас же отдайте!
Несколько секунд длилось молчание, потом послышался звучный голос Ганта:
- Мое любопытство особенно ненасытно в тех случаях, когда мои псевдокузины рассказывают небылицы.
Эллен стояла на пороге, перебросив пальто через одну руку и держа сумку в другой. Она не отрывала глаз от двери ванной и заставляла себя улыбаться каждый раз, когда кто-нибудь проходил мимо. Один посыльный спросил, не нужно ли ей чего-нибудь. Она покачала головой.
Гант наконец появился, аккуратно вложил письмо в конверт и опустил его на письменный стол.
- Ну что ж… - заметил он, глядя на Эллен, готовую бежать при первом признаке опасности, - ну что ж! Как сказала моя бабушка, когда мужской голос попросил к телефону известную кинозвезду: "Боюсь, мой мальчик, что вы набрали не тот номер".
Эллен не реагировала.
- Но послушайте, - продолжал Гант, - я даже не был с ней знаком. Мне случалось улыбнуться ей мимоходом. Кроме того, я не был единственным блондином в группе. Я не знал даже ее имени, пока не увидел этих фотографий в газетах.
Она продолжала молчать.
В два прыжка Гант очутился у ночного столика, взял лежавшую на нем Библию, поднял правую руку и торжественно произнес:
- Клянусь на Библии, что никогда не встречался с вашей сестрой, никогда с ней не заговаривал и не вступал ни в какие отношения… Верите вы мне? - добавил он, кладя Библию на место.
- Если Дороти действительно была убита, то человек, который это сделал, несомненно готов поклясться на десятке Библий, чтобы доказать свою непричастность к преступлению. Я думаю к тому же, что он великий комедиант, раз ему удалось убедить ее в своей любви.
Подняв глаза к потолку, Гант протянул руки вперед и сделал вид, что подставляет запястья под воображаемые наручники.
- Сдаюсь без малейшего сопротивления.
- Вы и здесь находите повод для шуток. Поздравляю.
- Простите, - сокрушенно пробормотал он. - Но как заставить вас поверить, что…
- Это невозможно. Вам лучше уйти.
- Но я ведь был не единственным блондином среди ее соучеников, - повторил Гант. Он вдруг щелкнул пальцами: - Знаете, я вспомнил. С ней часто видели одного парня. Высокий, похожий на киноактера и…
- Дуайт Пауэлл?
- Совершенно верно! Он тоже в вашем списке?
Эллен поколебалась, потом кивнула.