- Он очень занят на работе.
- А-а-а… Если я могу чем-то помочь…
Уже помогла!
- Нет, спасибо. Я почти здорова.
- Ты, часом, не беременна?
Беременна?!
- Просто легкое недомогание.
- Если хочешь, у меня есть хороший врач. Проконсультируешься у него.
- Я подумаю.
А и в самом деле. К врачам я хожу только к тем, которых выбирает для меня супруг. Он очень трепетно к этому относится, особенно к выбору гинеколога. Юля говорит, что это странно. Обычно мужчины стараются держаться от этого подальше. От женских недомоганий и проблем, с ними связанных. Раз мы с Воронцовым теперь в разводе, мне надо бы поискать другого врача. А гинеколога женщины обычно находят по рекомендации, через своих подруг.
- Надумаешь - позвони, я тебя запишу и скажу, куда приехать, - сказала Юля.
- Спасибо.
Поговорив с Юлей, я перевела дух. Я еще не знала, что это только цветочки. События развивались стремительно. Но главный звонок раздался вечером. К этому моменту я уже волновалась: Воронцов так и не объявился. А у него на работе завал и ботинки жмут, если он все-таки надел новые. Еще хуже, если надел старые. Куда это он, интересно, отправился в грязных ботинках? Уж, конечно, не на работу!
Жаль, что я не знаю телефона Светы! Но в этот злосчастный день Света сама меня нашла. Когда я услышала в трубке незнакомый женский голос, сразу напряглась. Тем более что и высветившийся на дисплее номер мне был незнаком.
- Здравствуйте, - вежливо сказала женщина. Голос, кстати, у нее был очень приятный. Глубокий, грудной. - Это ведь Стефания Алексеевна Воронцова?
- Да, - сказала я упавшим голосом. Мне сразу представился муж, в морге, с головой накрытый простыней. О самом страшном я старалась не думать. О том плохом, что могло случиться с сыном. Лучше сразу умереть.
- Мы с вами не знакомы, - торопливо сказала женщина. - Разве что заочно. Я помощница вашего мужа. Меня зовут Светлана. Вы только не волнуйтесь…
- Что с моим мужем? - враз осевшим голосом спросила я.
- Я хотела это у вас узнать. Андрей Ильич предупредил, что задержится. У него сегодня какое-то важное дело. Мы перенесли совещание на четыре часа. Но дело в том, что уже половина пятого, все давно собрались, а ваш муж даже на звонки не отвечает. Может быть, он с вами?
- Нет. Он на даче.
- Господи, неужели что-то случилось с Андреем Ильичом?! - Она сказала это так, будто наступил конец света!
- Я попробую ему позвонить.
- Да-да, я знаю, что у вас есть номер другого его телефона. Того, по которому он общается только с вами. Вы уж, пожалуйста, перезвоните потом мне. А то его мобильник вообще не отвечает. "Абонент недоступен", и все. Даже не знаю, что и думать.
- Хорошо, - сказала я и набрала номер мужа.
Нет, мой абонент доступен. Значит, он просто отключил свой рабочий мобильник. Плевать ему на совещание. Да что ж там такое?!
- Андрей, - сказала было я, но муж тут же сбросил звонок. Хотя я ясно слышала в трубке дыхание Воронцова. Вы возразите, что я не могла узнать мужа только по дыханию? А вот вы проживите с человеком четверть века и узнаете, как это. На звонок определенно ответил Воронцов, но разговаривать со мной не пожелал.
Через минуту пришла эсэмэска от него: "Я очень занят". Я перезвонила Свете:
- Он очень занят.
- А где именно он занят, не сказал?
- Вообще ничего не сказал. Только эсэмэску прислал.
- Слава богу, он жив! Знаете, всякое ведь может случиться. Я с обеда воображаю себе разные ужасы, как только перестал отвечать телефон Андрея Ильича. Видимо, придется отменять совещание, - озабоченно сказала Светлана.
- А вы сами его проведите.
- Я?!
- Он очень вам доверяет.
- Нет, это невозможно! Без подписи Андрея Ильича ни одна резолюция не пройдет! Хотя бы знать, куда его переносить, это совещание? На какой день? Послушайте, Стефания Алексеевна, а вы можете сделать так, чтобы ваш муж ответил на мой звонок?
Света просит меня об одолжении?! Причем таким тоном, будто не сомневается в моей власти над Воронцовым! У меня просто нет слов! И я ответила по-королевски:
- Сделаю все, что смогу.
Мне и самой уже было не по себе. Сколько я знаю Андрея, он никогда не срывал ни одного совещания. И вообще работа для Воронцова святое.
Дав отбой, я какое-то время металась по комнате. Кому позвонить? Господи, да Вадику! Он же частный детектив, он мне поможет!
Но Вадим позвонил сам.
- Стеша? - сказал он таким голосом, что я сразу поняла: готовься. И выкрикнула:
- Андрей жив?!
- Твой супруг? Да. Все еще хуже.
- Господи, что может быть хуже?!
- Воронцов убил ее мужа.
- Какого мужа?
- Людмилы.
До меня наконец дошло, куда отправился Воронцов! Да в коттеджный поселок, где я позавчера убила женщину! Решать проблемы! Мои проблемы. Он вчера ясно сказал: "Это моя война". Вот и доигрался!
- Вадик, а может, ты ошибся? - с надеждой спросила я.
- Я знал, что ты так скажешь. - Голос его был грустным. - Но ошибки тут быть не может, Стеша. Что ж, расскажу по порядку. Сегодня я отправился улаживать твои дела. Надо было нейтрализовать свидетельницу, познакомиться с участковым, поговорить с соседями Людмилы, а потом наведаться в полицию. Бывшая жена обещала посодействовать. Но когда я приехал в коттеджный поселок, выяснилось, что меня опередили. Ты ведь прекрасно знаешь методы своего супруга.
- Да, - упавшим голосом сказала я. - Свидетельница-то хоть жива?
- Жива. Насколько я знаю, они поговорили, и Воронцов направился в дом Людмилы. Чтобы нейтрализовать второго свидетеля. Не знаю, что именно там произошло, но вдруг раздался выстрел. Я в это время пытался поговорить с соседями. И тут увидел, как из дома выбежал твой муж. Он засовывал за пазуху пистолет.
- Пистолет?! Вадик, ты не ошибся?!
- Нет, потому что я поехал за ним. Ты даже не представляешь, где мы в итоге оказались!
- Где?
- На берегу того самого пруда.
- И что было дальше?
- Твой муж приехал на берег и выбросил пистолет в воду.
- Ты это серьезно?!
- Абсолютно.
- Значит, теперь там, на дне пруда, лежат два пистолета. Из одного я застрелила Людмилу, а из другого Андрей убил ее мужа. Но зачем?! Что они не поделили?
- Воронцов ведь был ее любовником. Возможно, ему устроили сцену.
- А где он сейчас?
- Вот этого я не знаю. Стеша, какая у него машина и какая у меня! Он вырулил на трассу и поехал очень быстро. Я его не догнал.
- Я тебе не верю!
- Ты же сама считала мужа чудовищем.
- Да, но…
- Я сейчас на Кольце. Могу повернуть к тебе. Ты сейчас одна дома?
- Да.
- У меня есть доказательства.
- Какие доказательства?
- Фотографии.
- Ты его сфотографировал?!
- Ты ведь сама меня просила. Тебе нужны были факты, компрометирующие супруга. Стопроцентные доказательства. Стеша - он убийца. У меня есть неопровержимые улики: фотографии. Твой заказ выполнен. Зачем копаться в прошлом Воронцова? Срок давности прошел. Вот вам свежак! Лови момент!
Отчего-то меня это не порадовало.
- Можешь теперь его шантажировать сколько угодно, - продолжал Вадим. - Все - твое. Он либо сядет, либо пойдет на все твои условия.
- Хорошо, - с заминкой сказала я. - Приезжай.
Итак, Андрей - убийца. Ну, орел! Натворил дел! А сама? Но я убила женщину нечаянно, в пылу борьбы. У Андрея же это, видимо, вошло в привычку: убивать людей. Он мне до сих пор так и не позвонил, хотя наверняка опять что-нибудь потерял. Но видимо, Андрею не до еды. Вообще ни до чего.
Я невольно застонала. Черт меня дернул следить за Воронцовым! Да будь он мне трижды неверен! Да хоть сто раз! Это ведь не в тюрьме сидеть! Причем обоим! Мне нужна информация, чтобы все как следует обдумать. Надо ведь как-то выпутываться.
К счастью ждать Вадика мне пришлось недолго. Минут через двадцать позвонили в домофон.
- Поднимайся, - сказала я и вышла на лестничную клетку, встречать гостя.
- Буржуи, - первое, что сказал Вадим, поднявшись к нам на третий этаж.
У нас и в самом деле солидно. На этаже только две квартиры: наша и таких же буржуев недорезанных, сколотивших свое состояние на фастфуде. С соседями мы живем мирно и поддерживаем порядок и чистоту. Я лично стираю пыль с мраморных статуй и поливаю цветы в вазонах. Музы скоро будут со мной здороваться, в особенности Терпсихора, муза танца. Я не знаю, откуда у владельца сети кафешек быстрого питания любовь к высокому искусству, но эти статуи заказал он. "Мраморный гарем", - как презрительно говорит мой супруг, сам от искусства далекий. Даже не знает, что это музы: поэзии, трагедии, астрономии. Ну и танца, само собой. Но когда я мужу все объяснила, Воронцов против "гарема" уже не возражал, только добавил к "мраморным бабам" парочку вазонов. Люди несведущие, такие как Вадик, запросто могут принять наш холл за филиал Музея искусств, но на самом деле все это дешевая подделка. И нечего так пялиться на Терпсихору. Хоть Воронцов и говорит, что она сильно смахивает на меня, но лести я неподвластна. А тот, кто ее заказал, эту музу, женат.
- Это в тебе классовая вражда говорит? - усмехнулась я, видя выражение лица Вадима.
- Банальная зависть. А можно я квартиру посмотрю?
- Смотри, кто тебе не дает, - пожала плечами я и посторонилась.
Он прошелся по комнатам и присвистнул:
- Да-а… Все это стоит не один миллион баксов. Это я к тому, что отныне ты богатая невеста.
- Мне еще надо избежать тюрьмы и развестись, - сухо сказала я. Перспектива стать богатой невестой мне почему-то не понравилась.
- Вот и давай подумаем, как это сделать, - оживился Вадим.
- Нам лучше будет на кухне.
- Да как скажешь. Хоть в сортире! В вашей квартире любое место вполне достойно для переговоров на высшем уровне.
Кухня - это моя территория. Там я буду чувствовать себя спокойнее. Хотя какое уж тут спокойствие! Меня трясет от волнения!
Вадим по-хозяйски прошел на кухню и развалился на диване.
- Чаю нальешь? - спросил он с улыбкой, которая показалась мне наглой.
- Тебе какой?
- А что, есть выбор? Прости меня, сирого, у меня, кроме коробки пакетированного, в доме ничего нет. Я знаю про этот чай только то, что он не зеленый. Потому что терпеть его не могу.
- Спасибо за подсказку, - все так же сухо сказала я. - У меня есть черный с бергамотом.
- Не знаю, что это такое, но давай. Может, и поесть чего-нибудь найдется? Я весь день на ногах. С утра закинул в желудок пару бутербродов, а на дворе уже почти темно.
Я молча полезла в холодильник за борщом. Мне вовсе не хотелось Вадима кормить, но из вежливости это надо сделать.
- А ты еще, оказывается, и готовить умеешь! - с восторгом сказал он, отведав моего борща. Определенно, мои акции на рынке невест все повышались.
- Говори, что у тебя, - решительно остановила я этот процесс. - Где фотографии?
- Вот. - Он перестал жевать, полез за пазуху и достал оттуда смартфон. - На всякий случай: я их скопировал на флешку. Я подумал, что ты захочешь их удалить.
Я невольно покраснела. Опять он прочитал мои мысли! И возмутилась:
- Но ведь это мой заказ! Что хочу, то и делаю с этими фотками!
- Сначала расплатись.
Денег у меня не было, и я закусила губу от досады. То есть были на хозяйственные расходы, поэтому я на всякий случай спросила:
- Сколько?
- Сто тысяч долларов, - спокойно сказал Вадим и опять принялся за борщ.
- Ты с ума сошел?!
- Я не требую оплаты наличными. И готов ждать. Согласись, работа сделана неплохо, - небрежно сказал он.
Я принялась разглядывать фотки. На этот раз они оказались четкими, ведь на улице был день. И погода ясная. Ну почему не пошел дождь?! Нет, на небе ни облачка! Как назло! Лицо Андрея видно четко. Да, это он. Судя по его позе, выбегает из дома, что-то засовывая за пазуху. И это "что-то" уж очень напоминает пистолет. Ошибиться трудно, потому что рука Воронцова сжимает рукоять. Даже без увеличения снимка судьям будет очевидно: мужчина прячет за пазухой пистолет. Второй снимок был еще хуже: мой муж на берегу пруда. Того самого, кстати, где позавчера побывала и я. Что поделать, если поблизости нет другого приличного водоема, куда можно было бы выбросить пистолет? Какие-то ручейки и речушка, где воды по колено воробью. Два года подряд лето было засушливым, и водоемы заметно обмелели. Этот пруд - единственное, что осталось.
И вот на его берегу я вижу и мужа! В руках у Воронцова все тот же пистолет, с которым он выбежал из дома Людмилы. Вот муж размахивается, вот оружие летит в воду… Несколько четких снимков. Ошибки быть не может. Если Андрей не убийца, то зачем он уничтожает улику? Я со вздохом отдала Вадиму смартфон.
- Я скинул файл со снимками тебе на почту, - также небрежно сказал он.
- Ты с ума сошел?!
- Можешь его удалить. Но сначала рассмотри как следует… Будешь звонить мужу?
- Он звонки сбрасывает, - пожаловалась я.
- Ты хорошо знаешь Воронцова. Как думаешь: что он теперь будет делать?
- Решать эту проблему. Не в тюрьму же садиться?
- Разве это не было твоей заветной мечтой?
- Да, но я тоже под подозрением! Разве ты забыл?
- Воронцов будет молчать. Или все возьмет на себя. Какая ему разница, одно убийство или два? Все равно садиться.
- За два дадут больше, - возразила я.
- Ну, адвокаты у него хорошие. Не бизнес ведь. Банальная бытовуха. А ты на время уедешь за границу.
- А что будет потом?
- Потом… - он опять улыбнулся, на этот раз, как мне показалось, загадочно. - Стеша, ты ведь знаешь: я по тебе с ума схожу. Можно я останусь?
- В смысле? - растерялась я.
- У тебя заночую. Ты явно нуждаешься в утешении. Ты относишься к женщинам, которые не могут жить без мужчины.
- Это из личных наблюдений?
- Ага, - Вадим неожиданно разговорился, борщ его разморил. - Я ведь уже три года выслеживаю неверных супругов. И сделал для себя вывод, что женщины делятся на три типа: бизнесвумен, киси и так называемый рабочий материал. С бизнесвумен все понятно, это бой-бабы, которые берутся тягаться с мужиками и почти всегда одерживают верх. Если же этого не случается, они просто ищут себе более подходящего мужика, который ляжет под каблук. Кися - это женщина, чьи проблемы решает мужчина. Кися даже может работать, не возбраняется, но она никогда не поставит свои интересы и свою работу выше, чем работа и интересы ее мужчины. Потому что она - кися. А рабочий материал - это все те, кто пока в свободном поиске. Не определился со статусом: я решаю проблемы или мой мужчина, если он вообще есть. Этот рабочий материал заполняет по утрам вагоны метро и автобусы, мечется по магазинам, сгорает на работе, причем за деньги, явно не соответствующие тем усилиям, которые прикладывает, вечерами сидит в кафе или в барах с такими же неопределившимися особами, и они костерят мужиков. Козлы, мол, и сволочи. Эти несчастные бабы говорят, что надо себя любить и баловать, а на самом деле мечтают о том, чтобы просыпаться по утрам на мужском плече и нестись готовить своему сокровищу завтрак. По крайней мере, большинство. Которое хочет быть кисями.
- Твоя жена кто была?
- Бизнесвумен.
- А ты, значит, не захотел лечь под каблук?
- Я хочу кисю, - вздохнул Вадим.
- Твоя теория глупа. - Я и в самом деле разозлилась. Ишь! Женщин он классифицирует! Его рассуждения - полная чушь! И я не кися! Я так и сказала Вадиму: - Я не кися.
- А кто ж ты? Бизнесвумен? - хмыкнул он.
- Я - рабочий материал.
- Нет, ты кися, - ласково сказал Вадим. - Мало того, ты красивая кися. Поэтому твой муж сделает все, чтобы оградить тебя от неприятностей. Он так привык… Ну так я останусь? Поверь, я ничуть не хуже. Я тоже умею решать проблемы, - он криво улыбнулся.
- Вадик, сегодня Степан Андреевич должен приехать, - к счастью, вспомнила я.
- Степан Андреевич? Это еще кто? - с тревогой спросил Вадим.
- Мой сын. Мы его так зовем.
- Странно… А он точно приедет?
- Да еще и со снохой. Сам понимаешь, мне будет неловко, если они нас застанут.
- Так позвони ему!
- Мы уже созванивались. Если я сейчас скажу "не приезжай", он тем более приедет.
- Но завтра я смогу остаться?
- Я тебе позвоню.
- Ты все равно у меня на крючке. Денег у тебя нет, а работа сделана. Тебе по-любому надо за нее расплатиться. Я ведь тебя предупреждал: подумай. Ты предельно ясно сказала: хочу компромат на мужа. Хочу развода. Ты определись наконец со своими желаниями.
Я молчала. Поздно уже определяться. Два трупа. Вадим по-своему понял мое молчание.
- Не будем торопить события, - с усмешкой сказал он. - Ты все равно не можешь жить без мужчины, а Воронцов сядет. Зачем кого-то искать? Вот он я, рядом, - он встал и пригладил волосы.
Я внимательно к нему пригляделась, словно примериваясь. Ростом он, конечно, пониже Воронцова и в плечах далеко не так широк. К тому же шатен, а мне всегда нравились брюнеты. Но в целом… Я вздохнула.
- Что, оценила? - усмехнулся Вадим. - Я не так уж и плох. А с деньгами буду таким же крутым, как и твой Воронцов. Поверь, с тех пор как меня вышибли из органов, я поумнел.
- А за что тебя вышибли? - с интересом спросила я.
- Дело прошлое. Не будем об этом вспоминать.
Он вдруг притянул меня к себе и поцеловал. Честно сказать, я растерялась. Еще никто не осмеливался подходить ко мне настолько близко. Пожалуй, только Борис, чтобы показать, как свалить с ног предполагаемого противника, и то моему тренеру за это руку сломали. А тут меня вообще целуют! Поскольку я не отбивалась, Вадик продолжал. Мне с трудом удалось прийти в себя.
- Все! Хватит! - Я вспомнила уроки Бориса. С маньяками иначе нельзя, а Вадик преследует меня с маниакальным упорством.
- Черт! Больно!
- Я же тебе сказала: сейчас сын приедет!
- Ладно, я подожду, - он улыбнулся.
Ох уж эти мужские улыбки! Когда я закрыла за ним дверь, то вздохнула с облегчением. Потом крепко задумалась: что делать?
Поза кролика
Воронцов мои звонки по-прежнему игнорировал. Сначала сбрасывал, а потом и вовсе перестал брать трубку. Забился, значит, в нору. Мне стало тревожно. Он же с голоду умрет! Будет спать в холодном доме! Забудет помыться! Я уж не говорю о его работе! Совещание надо куда-то переносить!
Что бы он ни натворил, он мой муж, мы недавно серебряную свадьбу отпраздновали. Я потому и смотреть не могу на других мужчин, что с Андреем мне здорово. Как вспомню! Вот мы летим по трассе, в больницу к моей маме, которой срочно понадобилось лекарство, Воронцов, как всегда, педаль в пол, на лице загадочная улыбка, все, кто впереди, уступают дорогу, а кто не уступает, тех муж обгоняет со свойственной ему лихостью, выписывая сумасшедшие виражи. Скорость порою за двести. Он смотрит на меня и улыбается:
- Что, испугалась?
Да я ни разу в жизни рядом с ним не испугалась! Даже когда мы болтались над морем на парашюте, а ветер был такой сильный, что нас несло прямо на камни. Даже в океане, когда мы прыгнули с яхты и поплыли на остров, забыв о сильном течении.