Затем выступил адвокат защиты Мирский. Он обратился с ходатайством о вызове в суд свидетелей Косицыной, Заманухиной и Петровичева. Аргументируя необходимость вызова данных свидетелей, Мирский пояснил, что указанные граждане являются сотрудниками кафе "Лампедуза": две первые – официантками, а последний – бармен. По утверждению адвоката защиты, Косицына, Заманухина и Петровичев работали в "Лампедузе" 26 ноября, то есть в день, когда Струев якобы встречался с его подзащитной и передавал ей наркотическое вещество. В ходатайстве о вызове дополнительных свидетелей Мирскому было отказано. Тогда адвокат защиты выступил с ходатайством об оглашении показаний Косицыной, Заманухиной и Петровичева, заверенных у нотариуса, в настоящем заседании. Суд удовлетворил ходатайство. Из показаний указанных граждан, оглашенных Мирским, следует, что ни 26 ноября, ни в любой другой день ни один из свидетелей не видел в кафе "Лампедуза" Спесивцеву.
Затем адвокат защиты выступил с ходатайством приобщить к делу билинг телефонных переговоров Спесивцевой, совершённых обвиняемой 25 и 26 ноября прошлого года и предоставленных компанией – сотовым оператором. Ходатайство было удовлетворено. Из билинга телефонных переговоров следует, что ни в один из этих дней Спесивцева со Струевым по своему мобильному телефону не связывалась. Кроме того, анализ местонахождения абонента 26 ноября, произведенный по билингу её телефонных переговоров, свидетельствует, что в период времени с 11 часов 05 минут до 14 часов 15 минут она находилась в торговом центре "Юнивер-сити", расположенном по адресу: Москва, Второй Красногвардейский проезд, дом ***. А в период с 15 часов 10 минут до 17 часов 30 минут того же дня обвиняемая находилась в салоне красоты "Ренуар" по адресу: Большая Никитская, дом ***.
Адвокат защиты выступил с ходатайством вызвать на настоящее судебное заседание свидетелей Коровкину и Костромину, работающих мастерами в салоне красоты "Ренуар". По заявлению Мирского, показания Коробкиной и Костроминой подтверждают, что обвиняемая в вышеуказанный период времени пребывала в салоне красоты и, как следствие, физически не могла в это же время встречаться со Струевым и получать от него наркотическое вещество. Ходатайство было отклонено. Адвокат выступил с ходатайством о приобщении к делу показаний Коровкиной и Костроминой, заверенных у нотариуса. Ходатайство было удовлетворено, показания приобщены к делу.
Мирский выступил с ходатайством приобщить к делу выписку с кредитной карты Спесивцевой, из которой следует, что 26 ноября в 12 часов 10 минут, 13 часов 15 минут и 14 часов 10 минут она расплачивалась ею в магазинах и ресторане быстрого питания, расположенных в торговом центре "Юнивер-сити". Затем она с её помощью оплачивала услуги в салоне красоты "Ренуар" в 17 часов 25 минут. Как следствие, защита утверждает, что Спесивцева никак не могла в указанное время встречаться в кафе "Лампедуза" со Струевым, который якобы передал ей наркотик. Ходатайство было удовлетворено, выписка с кредитной карты обвиняемой к делу приобщена.
Затем на судебном заседании выступил свидетель Павел Замятин. Он сообщил, что 27 ноября он, по командировке концерна "Карибиэн", сопровождал обвиняемую в ходе того, как она перегоняла из Москвы в М. легковой автомобиль марки "Фольксваген-Гольф", полученный Спесивцевой в качестве премии от вышеуказанного концерна за успехи в работе. Замятин сообщил суду, что подъехал к местожительству обвиняемой в городе Москве по адресу: проспект Мира, дом ***, примерно в восемь часов утра 27 ноября. Приблизительно в восемь часов пятнадцать минут Спесивцева вышла из подъезда. В руках она несла принадлежащую ей сумку с личными вещами, а также полиэтиленовый пакет с логотипом магазина "Пятерочка". Сумку и пакет Спесивцева поставила в багажник вышеуказанной машины. В процессе движения обвиняемая, по заявлению свидетеля, пребывала в хорошем настроении и говорила, что в результате данной поездки неплохо заработает. На вопрос представителя обвинения, заявляла ли Спесивцева впрямую, что зарабатывает транспортировкой наркотиков, свидетель Замятин ответил, что нет, впрямую не заявляла, но давала понять, произнося, что "нашла лёгкий способ срубить много бабла" и "чем пахать в офисе от рассвета до заката, лучше кататься туда-сюда по стране и получать больше".
Затем, по свидетельству Замятина, на 78-м километре Горьковского шоссе автомобиль, которым управляла Спесивцева, был остановлен сотрудниками ДПП. Добровольно выдать имеющийся у неё наркотик Спесивцева отказалась, однако в ходе досмотра вышеуказанного автомобиля под обшивкой багажника была обнаружена полиэтиленовая сумка, в которой содержался пакет с наркотическим веществом".
– Ты подлец, Павлик! Самый настоящий подлец и провокатор!
– Спесивцева! Я не давал вам слова!
– Это ты, Павлик, сволочь, подкинул мне наркотик!
– Спесивцева, замолчите!
– Он всё врёт! Вы разве не видите!? Он лжёт, лжёт, мне и нам всем прямо в глаза! Это он, он, Павлик, подкинул мне героин! Зачем ты это сделал, иуда?! Сколько тебе заплатили?!
– Обвиняемая! Сядьте! Я прерываю заседание! Приставы! Приведите обвиняемую к порядку! Вы сейчас у меня в СИЗО обратно поедете, Спесивцева!
– Вика, Вика, тише, перестаньте, мы опровергнем все его показания, только не надо горячиться, вы судью против себя настраиваете, держите себя в руках!
"Допрошенная в ходе настоящего судебного заседания Спесивцева показала, что никакого пакета с наркотическим веществом она 27 ноября из своего дома не выносила и в пространство под багажником не закладывала. По её предположению, пакет с наркотиком, умышленно и намеренно, подложил в её машину, с целью подставить обвиняемую, свидетель Павел Замятин.
Затем выступил адвокат обвиняемой Мирский. Он заявил ходатайство приобщить к делу и огласить результаты трассологической экспертизы. Ходатайство было удовлетворено. Мирский зачитал акт экспертизы от 11 января сего года. Согласно заключению эксперта, на полиэтиленовой сумке с логотипом "Пятерочка", в которой содержался пакет с наркотиком, действительно имеются пальцевые отпечатки Спесивцевой, а также двух других неустановленных лиц. В то же время непосредственно на пакете с наркотиком пальцевых отпечатков Спесивцевой не найдено.
Опрошенная в зале суда Спесивцева показала, что её пальцевые отпечатки могли попасть на полиэтиленовую сумку в момент обыска и изъятия наркотического вещества, когда сотрудники ГСКН попросили её взять сумку в руки.
Адвокат Мирский заявил также ходатайство о снятии пальцевых отпечатков свидетеля Замятина и сличении их с отпечатками, находящимися как на полиэтиленовой сумке, так и на пакете с наркотиком. В ходатайстве отказано.
Для вынесения решения суд удаляется на совещание".
Из хроники процесса
Виктория Спесивцева
Девочки в камере говорили мне, что это чудо. Чудо, что меня так быстро вывели на суд. Иные из нашей двести первой сидели в СИЗО до суда и по году, и по полтора, а рекордсменка, обвиняемая по хозяйственной статье, так вообще два года и семь месяцев. Да и адвокат мой, Иван Андреевич, считал так же и неоднократно намекал, что подобное случилось лишь благодаря его неслыханному мастерству и невиданным связям.
Чудом девчонки из нашей двести первой считали и то, что судья в столь скоростном темпе рассмотрел моё дело и после нескольких заседаний приготовился вынести решение. Правда, скорость эта представлялась мне далеко не совсем в мою пользу – даром он, что ли, почти все ходатайства о вызове моих свидетелей отклонил? Этот скоростной режим, тем не менее, казался мне добрым знаком.
Однако всё равно, когда судья стал зачитывать резолютивную часть приговора, сердце у меня ухнуло и ушло в пятки. Я знала статистику, и никто её от меня не скрывал, ни товарки по несчастью из "Бастилии", ни адвокат: оправдательными приговорами в российских судах заканчиваются лишь менее пяти процентов дел. По "наркотическим" статьям и тем, что рассматриваются без участия присяжных, – и того меньше.
И вот он, приговор, – в этот момент я чуть чувств не лишилась и, чтобы не упасть, вцепилась правой рукой в прутья клетки, за которой я пребывала в зале суда. Быстрый-быстрый голосок судьи, стремившейся как можно скорее расправиться с текстом, отдавался в моих ушах тяжёлым гулом, сквозь который с трудом проникали самые важные, самые существенные для меня слова:
– …учитывая положительную характеристику Спесивцевой по месту работы и личность подсудимой, ранее не замеченной в приёме наркотических веществ
…признать частично виновной…
БАМ! Сердце моё совсем упало и билось где-то рядом с коленками.
…назначить наказание ниже низшего предела, предусмотренного статьей двести двадцать восемь часть третья УК РФ…
…восемь месяцев и двадцать дней лишения свободы…
Учитывая фактически отбытое Спесивцевой до суда время, связанное с лишением свободы, а именно четыре месяца и десять дней, при расчёте, как день за два –
ОСВОБОДИТЬ Спесивцеву в зале суда.
Адвокат принялся говорить мне, что это безобразие, подтасовки, что он подаст апелляцию, что в Мосгорсуде мы добьёмся оправдания за отсутствием события преступления, но мне было довольно.
Загремели ключи в замке, и заскрипела клетка, и до меня, ошеломлённой, счастливой, потихоньку стало доходить: я свободна! Свободна! Свободна! Я больше не вернусь в тюрьму, и я вольна пойти куда захочу!
1965 год
Владислав Иноземцев
Экспедиция сразу трёх русских на одном космическом корабле в октябре шестьдесят четвёртого года снова потрясла мир – едва ли не больше, чем последовавшая в дни полёта отставка Хрущёва. Никто ведь не знал, что под полёт приспособили старый корабль "Восток", набив туда троих человек, словно шпроты в банку. Весь мир (и вся страна) считал, что Советский Союз уже создал новый, огромный корабль (и мощную ракету, которая его запускает).
Начальник Иноземцева Феофанов из космоса вернулся, отчасти опалённый всемирной славой. Митинги, поездки, приёмы и банкеты следовали для него, как и для соратников по звёздному путешествию, один за другим. А секретчики из "королёвской фирмы", то ли из перестраховки, то ли из зависти, то ли из тупости, взяли да уволили его из ОКБ. Мотивировали тем, что Константин Петрович будет теперь разъезжать по разным странам, в том числе капиталистическим, что сотруднику "почтового ящика" строжайше запрещено. Пришлось Феофанову идти к Королёву, и только тот, подняв страшный скандал, урезонил особистов. Феофанова взяли обратно.
В дальнейшем Константин Петрович создавал корабль "Союз" и работал над станциями "Салют", "Алмаз" и "Мир", стал доктором наук и покинул этот мир в две тысячи девятом году, написав интереснейшие воспоминания "Траектория жизни".
А пока, в блаженном шестьдесят пятом, вернувшийся в ОКБ-1 Феофанов работал над новым кораблём. Грядущий космический запуск опять должен был удивить мир.
Впервые человек – советский человек, что неизменно подчёркивалось – должен был выйти в, говоря высоким стилем, межзвёздное пространство. Иными словами, в открытый космос. Никто в мире не знал и не ведал, что русские под эту экспедицию опять приспосабливают свой старый добрый корабль "Восток", на котором слетал ещё Гагарин. Напротив, зловредные империалисты, реакционные сенаторы после экспедиции трёх человек на "Восходе" вещали о советских космических линкорах, о целом межзвёздном флоте, который создаёт СССР.
На деле, чтобы подладить под новые задачи старый добрый "Восток", пришлось многое придумывать, и Владик Иноземцев, как сотрудник королёвского ОКБ-1, принимал в этом деятельное участие. Американцы тоже вот-вот планировали выйти в отрытый космос. Опередить их было одной из главных задач, если не главнейшей. Правда, американцам выход был нужен не сам по себе, не как эффектный аттракцион. Просто в скафандрах через внешние люки предусматривалось у них переходить с корабля на посадочный модуль – в рамках грядущей лунной экспедиции. Но и Советскому Союзу, помимо информационной бомбы, опыт выхода из космического корабля наружу, разумеется, пригодился бы.
Для начала, создавая новый корабль (по первости его именовали "Выход"), проектанты и конструкторы спросили себя: а как будет организована вылазка в открытый космос у американцев? И так как штатовская звёздная программа была гораздо менее засекреченной, чем наша, быстро получили ответ. Астронавты, облачённые в скафандры в своём корабле "Джемини", просто откроют внешний люк. Вакуум как бы ворвётся вовнутрь корабля, а потом один астронавт выберется через люк наружу.
Ни Королёву, ни Феофанову (непосредственному начальнику Владика) эта идея не понравилась. Ведь внутри корабля – множество систем и приборов. При атмосферном давлении они работали нормально. Но что будет с ними в вакууме? У всех конструкторов оставался в памяти случай ещё из первых, "дочеловеческих" полётов, когда важное устройство отказало именно потому, что оказалось в сверхразрежённой атмосфере.
– Читайте классиков, товарищи! – воскликнул по этому поводу Королёв. – Что писал о выходе в открытый космос основоположник Циолковский? Он будет осуществляться через шлюз.
Но вольно было безответственно фантазировать в начале двадцатого века Циолковскому! Константин Эдуардович в полёте своей фантазии не был связан ограничениями по массе, по объёму. У него не имелось в качестве базы космического корабля, представлявшего собой шарик внутренним диаметром чуть более двух метров, от которого следовало танцевать. Куда, спрашивается, можно вписать шлюз в объём шесть (с небольшим) кубометров? Как спрятать его под обтекателем ракеты? Ведь надо, чтобы в шлюзе поместился как минимум один человек в скафандре. То есть внутренний объём шлюза должен составлять никак не меньше, чем один кубометр. И где его прикажете расположить, если этих кубиков полезного пространства всего два?
Но, как говорится, голь на выдумки хитра. Кардинальную идею, где расположить шлюз, приписывают руководителю завода "Звезда" (где делались в том числе космические скафандры) Гаю Ильичу Северину. Задумка оказалась простой и изящной – Владику она понравилась настолько, что порой казалось – это именно его она осенила. А может, так оно и было? Короче говоря, мысль заключалась в том, чтобы шлюз сделать надувным. В сложенном состоянии он легко поместится под обтекатель ракеты. Когда корабль выйдет на орбиту, космонавты включат насосы и надуют его. Получится, что на шарике спускаемого аппарата образуется, словно нарост, соизмеримый с ним по длине цилиндр. Когда шлюз наполнится газом и распрямится, космонавт откроет ведущий в него внутренний люк. Переползёт внутрь шлюза. Закроет за собой люк корабля. Откроет внешний люк в шлюзе, а затем выйдет из него наружу, в космическое пространство.
Сверхсрочно (надо было во что бы то ни стало опередить американцев) стали делать и испытывать новый корабль, а также шлюз и новые, специальные скафандры для выхода. Основной и запасной экипажи приступили к тренировкам: как выходить из изделия, как забираться в него назад. Проводили тренировки и на земле, и при искусственно созданной невесомости, на борту самолёта, исполняющего горку. А одним из последних космических аттракционов, который демонстрировали перед отставкой Хрущёву на Байконуре в сентябре шестьдесят четвёртого, стало то, как космонавт Леонов, подвешенный на кране, вылезает из надувного шлюза в открытый космос.
Но сам полёт планировался уже при новой власти, при "коллективном руководстве", которое тоже очень хотело, чтобы в стране всё шло как минимум не хуже, чем при "Хруще", и космические достижения также имелись.
В этот раз Королёв изменил своему же собственному принципу, а именно: полёту нового корабля с человеком на борту должны предшествовать две полностью успешные беспилотные экспедиции. В тот раз проверочная экспедиция была всего одна. И она не была успешной. Точнее, окончилась крахом.
Беспилотный корабль со шлюзом запустили, и он успешно отработал программу: шлюз надулся в заданный момент, потом отстрелился. Спутник стал готовиться к посадке. Но вдруг в какой-то момент просто исчез – перестал отвечать на сигналы и не отсвечивал на радарах противоракетной обороны.
Потом выяснилось: произошёл глупейший сбой, случайная накладка двух команд, в результате чего сработала система АПО – аварийного подрыва (на кораблях, на которых летали люди, подобной системы не ставили).
Что следовало делать в подобной ситуации? Сроки поджимали. Вот-вот американцы запустят свой "Джемини". И хоть они во время своей первой экспедиции в открытый космос выходить не планировали – но вдруг? Если они опередят, тогда вся затея, все придумки и усилия окажутся напрасными.
Королёв сам поговорил с космонавтами, и они ответили: "Конечно, летим!"
И вот восемнадцатого марта шестьдесят пятого года корабль, который официально назвали "Восход-два", с двумя военными лётчиками на борту, Павлом Беляевым и Алексеем Леоновым, успешно вышел на орбиту Земли.
Владик был тогда на полигоне – иными словами, на космодроме Байконур, и он помнит, как раздался по громкой трансляции ликующий голос Беляева: "Человек вышел в космическое пространство! Человек вышел в космическое пространство!" И как появилась на экране новой, более совершенной, чем раньше, телевизионной системы картинка: Леонов в новом, жёстком скафандре выплывает, на фоне Земли, покрытой облачками, в открытый космос. Иноземцев был привычен к внеземным советским победам, был, если говорить высоким стилем, одним из их творцов, но даже у него в тот момент перехватило дыхание и пробежали по спине мурашки. И аплодисменты, которые грянули в связной комнате МИКа, были наградой космонавтам – но в большей степени всем конструкторам, проектантам, инженерам и военным, тем безвестным людям, которые осуществляли полёт.
По трансляции прозвучал удивлённо-радостный голос Леонова: "Товарищи, а Земля-то и впрямь круглая!" Каждый человек, совершивший новый шаг, обязан был отметиться историческим словом. Так навсегда вошло в анналы гагаринское "Поехали!" и пафосная фраза Армстронга, которую тот проговорит через пять лет, впервые ступая на поверхность Луны: "Это маленький шаг человека и огромный скачок всего человечества". Рядом с ними ликующий возглас Леонова подзабылся – а зря. По значимости его шаг в бездну и его реплика значили для прогресса цивилизации никак не меньше.
Вид открытого во все стороны космоса был великолепен. Солнце светило настолько ярко даже сквозь светофильтр, что ослепляло, словно электросварка. И тем удивительней был вид угольно-чёрного пространства и серебристых звёзд на нём. Под ногами проплывало отчасти затянутое облаками Чёрное море, видное всё, целиком, от советского берега до турецкого, не исключая Румынию и Болгарию.