- Все понятно. Если вычесть это из твоих двадцати с небольшим, то много. А если из моих тридцати, ну, скажем, тоже с небольшим, то, наверное, не очень. Как ты считаешь?
- Не знаю. Мне кажется, что тридцать лет - это само по себе ужасно много. Ой, извините!
Если бы у нее были какие-то виды на этого мальчика, она бы обиделась. И сильно расстроилась. А так просто весело рассмеялась:
- Согласна. Когда мне было двадцать, мне тоже казалось, что в тридцать лет женщина - древняя старуха. А сейчас кажется, что в сорок. А в сорок будет казаться, что в пятьдесят, ну и так далее.
- Ну я же не сказал, что старуха. Просто… Это просто другое поколение, да?
- Но Людмилой Сергеевной меня звать не обязательно, - вывернулась она.
- А как?
- Просто Людмилой.
- Да? А можно?
- Запросто. - У нее было прекрасное настроение. Они уже почти друзья.
- Хорошо. Людмила, проверьте, пожалуйста, правильно ли я все сделал.
Она со вздохом сожаления подвинула к себе бумаги. Как же надоело все это, да деньги нужны! Ей снова надо зарабатывать эти проклятые деньги, а конца не видно. Страх перед нищетой сильнее всех инстинктов, в том числе инстинкта самосохранения. И, просматривая счета, Люда спросила:
- Леня, а что ты делаешь в выходные?
- В какие?
- Ну, не знаю. Я так, безотносительно.
- Дома сижу. Смотрю телевизор. Хожу в гости к другу.
- Это к тому, с которым вы вместе по Интернету часами путешествуете?
- Да.
- А ты хочешь свой компьютер?
- Конечно. Но это дорого.
- Можешь взять на свой баланс, - стараясь казаться равнодушной, сказала она.
- Как это?
- Очень просто. Я занесу на твой баланс стоимость компьютера и буду вычитать понемногу из зарплаты. Ну вроде как в рассрочку.
- Здорово! А можно? - Леня очень обрадовался.
- А почему нет?
- Здорово! - еще раз повторил он.
Люде стало так легко, как будто она уже вернула часть своего долга. Хотя жизнь человеческую не измерить никакими железками. Как бы расспросить его о том, что же все-таки случилось с Мариной? Может, в машине, по дороге домой? Несколько раз она уже подвозила Леню. И в этот вечер тоже довезла до самого подъезда на своей "Тойоте". Почти такой же, какая была у нее пять лет назад. Довезла, так и не решившись начать неприятный разговор. Люде казалось, что Леня до сих пор тяжело переживает смерть сестры. Он вылез из машины очень довольный, потому что девочки у подъезда открыли рты и примолкли. Даже магнитофон, казалось, захлебнулся от удивления и тоже затих. Люда улыбнулась и надавила на газ. Он привыкнет к такой жизни, и дальше уже ей будет легче.
Недели через две она набралась смелости и пригласила его в театр. Да, все-таки в театр. Не на детский же утренник, не в Музей изобразительных искусств. Слава богу, что из обязательных для детей походов по культурным учреждениям он уже вырос. А театр… Это, по крайней мере, вечер.
Конечно, она сказала, что купила билеты для себя и Евгения Борисовича, но он очень занят и пойти не может, а пьесу посмотреть хочется. А поскольку им все равно придется сидеть с бумагами вдвоем, так, может, тем же составом и пойти? Люда просто восхищалась собой. Своей изобретательностью, которой так долго пользовалась в корыстных целях. А теперь они сидят в партере, в темном зале, на сцене идет какое-то действо, и ей хорошо как никогда. Быть может, это оттого, что она, как волшебник, может открыть для кого-то целый неведомый ему мир, который самой-то ей уже слегка поднадоел?
Пьесу она не запомнила, да и какая разница, что это была за пьеса? Только на следующий день неприятно резанула слух случайно услышанная фраза, брошенная кем-то из сотрудников:
- А наш-то Ленечка уже с начальницей по театрам ходит.
"Откуда они узнали?" - подумала Люда с неприязнью. Да и муж не преминул заметить:
- Это твое материнское чувство заставляет тебя по вечерам таскать за собой повсюду этого хорошенького мальчишку?
- Не твое дело, - огрызнулась она и поймала его неприятную усмешку.
Если бы муж был к Ленечке слишком придирчив, нагружал его работой или делал бесконечные замечания, она бы его просто разорвала. На куски, словно тряпку, негодную для употребления. Но Якушев по-прежнему вел себя странно. Он словно собака принюхивался и сторожил. Чего или кого? И каждый день появлялся на работе. В тот выходной, когда она снова пошла с Леней в театр, но уже на дневной спектакль, а потом завезла его к себе домой поужинать, муж оказался дома. Трезвый, чисто выбритый, набрызганный дорогим одеколоном, хотя и в халате, по-домашнему.
- Якушев, дать тебе денег, чтобы ты убрался к девочкам в казино? - спросила Люда, затащив его на кухню.
- Нет, спасибо, - уклончиво ответил муж. - Я бы предпочел поужинать с вами.
- Это не интересно. Мы будем говорить о работе.
- И я бы мог поговорить о работе.
- Это ревность? - в упор спросила она.
- Считай, что так.
Она не поверила. Только плечами пожала, потому что все, кто думал о романе между ней и Ленечкой, глубоко заблуждались. И муж первый. И напрасно он сидел вместе с ними за столом и пытался быть остроумным. Люда просто злилась на этот глупый ужин. Мальчик стесняется, муж изо всех сил прикидывается ласковым и добрым, а она места себе не находит из-за его присутствия.
- Леня, а где ты познакомился с моей женой?
- Она приехала к нам насчет обмена квартиры.
- Я же тебе рассказывала, - хмуро заметила Люда.
- Ах, да. Какая-то неприятная история. Что-то с твоей сестрой, из-за чего моей доброй жене стало вдруг вас всех жалко.
Его иронию Люда улавливала мгновенно.
- Я бы просила тебя не трогать за ужином этой темы. Это только ты можешь жевать, говоря о чем угодно, в том числе и о смерти своих близких.
- Потому что я толстокожий бегемот, да? Жирный, неповоротливый. Леня, у моей жены сорок восьмой размер. Того самого, на котором сидят. А размер того самого, на котором носят…
- А твое то самое, которое мелет всякую чушь, не прекратит, часом? У человека несчастье случилось, а ты в душу лезешь.
- Да ничего, - неожиданно сказал Леня. - Уже целый год прошел. Сначала, конечно, было страшно. Я привидений боюсь. Я же сплю в ее комнате. Все время казалось, что сестра за мной придет. Всякое же рассказывают.
- А чем же ее… их… - все-таки спросила Люда. - Как их убили?
- А ничем. В милиции сказали, что тот парень, который был с сестрой, умер от сильных ударов в грудь, в область сердца. А Марина… У нее просто шея была сломана.
Люда похолодела. Голыми руками. Ну и ногами, разумеется. Неужели это все-таки Тимур? Как страшно!
- Да всяких теперь развелось, - сочувственно сказал Якушев. - Маньяков.
И вдруг неожиданно:
- Леня, а со мной ты в театр не хочешь сходить? Или на концерт? Чем там сейчас молодежь увлекается?
- С ума, что ли, сошел? - не выдержала Люда. - На концерт он собрался! Еще скажи, что ты от рэпа, как это называется, торчишь! Да ты уснешь, даже если возле тебя десять симфонических оркестров будут изо всех сил надрываться, дуя в трубы! Тоже мне, любитель музыки! И вообще, пора кофе пить. Леня, я тебя отвезу, если хочешь.
- Людмила, вы не беспокойтесь. Я и на метро могу доехать.
- Нет, зачем же? Сегодня выходной, у меня нет никаких дел.
Она поднялась, подошла к мужу, прошипела ему в ухо:
- Якушев, помой посуду. Оторви от стула то самое, на котором сидишь, и скажи спасибо, что я не сказала про его размер.
Он улыбнулся:
- Ладно, милая, один - ноль. Но партия еще не закончена.
Она не поняла. Не услышала. Не хотела слышать. Тот случайный звоночек был забыт, и Люда уже не помнила, как опасно быть сентиментальной дурочкой. Она ехала со своим дорогим мальчиком по столице, сияющей вечерними огнями, и была бы рада хоть сегодня, сейчас, завернуть этот огромный город в красивую обертку и Ленечке его подарить. А тому очень нравилось ехать в красивой машине. Он слушал магнитолу и глазел по сторонам.
- Леня, твои родители довольны? - спросила она.
- Что? Да, очень.
- Вам хватает?
- Чего?
- Денег.
- Да, конечно.
Люда очень удивилась:
- Неужели же трем взрослым людям может хватить на жизнь твоей зарплаты и двух пенсий?
Он тоже удивился:
- А почему не может?
- Ну, твои родители пенсионеры, я понимаю. Мама по возрасту, папа по инвалидности. Им уже не так много надо. Но тебе? Разве ты не хочешь, например, красивую одежду? Машину?
- Такую же?! - восторженно спросил он.
- Хочешь такую же?
- Но…
- Все будет зависеть от тебя. От тебя, от тебя… - промурлыкала Люда. Неужели же ее совесть отныне может быть спокойна? Как хорошо, что она встретила этого милого мальчика! Но почему он так задумался?
- Леня, о чем думаешь?
- Ни о чем. Еду.
- Почти приехали. Смотри, там опять девушки. У подъезда. Ну вылезай, покрасуйся.
Люда улыбалась. Она гордилась своим милым мальчиком совсем как настоящая мать. Пусть все эти девочки знают, что он завидный жених. Красавец, умница. И деньги у него есть. Ее деньги. Поэтому и девушка его должна быть особенной. Настоящей принцессой. Люда подождала, пока Ленечка скроется в подъезде, и только тогда поехала прочь. Теперь можно не спешить. Когда жизнь становится интересной, ее надо смаковать маленькими глоточками. Как хорошее вино, которое только слегка опьяняет, а не оглушает крепостью и горечью. И от этого легкого опьянения становится легко и радостно и хочется двигаться, дышать, петь.
Глава 7
Ляля
1
Пришла настоящая весна: полупрозрачная зеленая кисея листвы облепила ветки деревьев, зашумели первые майские грозы. Воздух не просто согрелся, он пропитался насквозь весенними ароматами.
Документы на обмен квартиры были готовы. Люда чувствовала, что в ее жизнь пришла долгожданная удача. Все получалось, события развивались по нарастающей. Еще немного, и у нее будет новая квартира и новая счастливая жизнь. Она уже решила, что в июле поедет в отпуск на две недели. За границу. И хотя дела идут успешно, никакой дорогой экзотики она себе, конечно, не позволит. Собственные деньги - не папины, которые легко пришли и поэтому тратить их не жалко. Можно поехать, например, в Турцию и отдохнуть там не слишком роскошно, но вполне достойно. Только с кем?
Потом она вдруг подумала: как это с кем? С Ленечкой, разумеется. Пусть мальчик отдохнет как следует, поплавает в море, пофлиртует с красивыми девушками. А курортный роман она может завести прямо на месте. С кем-нибудь из отдыхающих. Не получится, так что ж? Пусть развлекается милый мальчик, она и тем будет довольна.
- Леня, у тебя загранпаспорт есть? - спросила как-то она.
- Нет, конечно. А зачем?
- Ну, ты бы мог поехать летом отдохнуть куда-нибудь за границу.
- Я?!
- А почему и нет?
- У меня же сессия летом.
- Сессия в июне, а можно и досрочно все сдать. Кстати, тебе времени на учебу хватает?
- Да. Сейчас с этим без проблем. В том смысле, что можно и учиться, и работать.
- Так что? Хочешь поехать за границу?
- Но я там никогда не был! И не поеду я никуда один.
- Я тебя понимаю, - улыбнулась Люда. - В первый раз одному страшно. Да еще в таком нежном возрасте.
- Если бы с кем-то… Нет, один не поеду.
- А со мной?
- С вами?!
- Я бы тебе все показала. Там очень красиво. В хорошем отеле, на берегу моря.
- Это как-то… неудобно.
- Кому? Мне, например, очень удобно. Я просто еду отдыхать. А ты будешь вроде сопровождающего. Чтобы мужчины не искали случайных знакомств с одинокой женщиной.
Она улыбнулась.
- А почему они должны искать знакомств? - наивно спросил Леня. Люде вдруг захотелось пококетничать:
- Разве я совсем уж непривлекательная женщина?
- Нет. Нормальная женщина.
- Вот видишь. Не переживай: путевками и паспортами я займусь сама. Ну что такое? В чем дело? Почему ты так распереживался?
- А разве мне уже положен отпуск?
- Это всего на две недели. Я тоже не могу оставить фирму надолго. А ты отдохнешь в счет отпуска, который будет ну, скажем, через полгода.
- Нет, все равно не могу.
- Почему?
- Это дорого.
- Дорого? Ха-ха! Ну считай, что я забочусь о здоровье своих сотрудников. Путевки за мой счет. Почему же ты так покраснел?
- Разве вы уже ездили отдыхать с кем-нибудь из сотрудников?
- Я вообще еще не ездила отдыхать, - почти резко сказала она. - Целых пять лет. А насчет заботы о сотрудниках… Если хочешь знать, то кто сейчас больше тебя работает? Ну кто?
- Не знаю. Я за другими не слежу.
- А ты последи, последи. Кто до ночи засиживается за компьютером? Кто мне помогает больше всего?
- А ваш муж?
- Что муж?
- Он разве не может с вами поехать? В качестве сопровождающего?
- Муж?! - Люде на мгновение стало дурно. К горлу подкатила привычная тошнота, как всегда бывало, стоило только подумать о Якушеве. О его толстом брюхе, редких волосах и едком сарказме. Две недели делать друг другу колкие замечания и изо всех сил сдерживать взаимную неприязнь? Ну уж нет!
- Видишь ли, Леня. Мы с Евгением Борисовичем не может вместе уехать. Кто-то из нас должен остаться в Москве и контролировать дела на фирме. Сначала я поеду отдыхать, потом он. Понятно?
- Да, конечно. Но что он скажет?
- Вот увидишь: Евгений Борисович будет ужасно рад.
На самом деле реакция мужа показалась ей странной. Вопрос о том, что жена едет отдыхать за границу, был уже решен. И поначалу Якушев был этому несказанно рад. Он делал вид, что вся эта суета с загранпаспортами его не касается. Но однажды услышал, как Люда говорит по телефону, и удивился:
- Паспорта? Ты сказала паспорта, а не паспорт?
- А что тебя так удивляет?
- Уж не обо мне ли ты так беспокоишься?
- И не мечтай. У тебя давно есть загранпаспорт, а у меня нет.
- И это странно, - задумчиво сказал он. - У меня всегда было ощущение, что ты объездила в свое время весь свет.
- Я просто работала в туристической фирме.
- Возможно. Работала. В туристической фирме. И у тебя нет загранпаспорта.
- Ну и что? Сапожник без сапог, - пожала она плечами.
- Если бы речь шла о каком-то другом сапожнике… - Она прекрасно знала этот внимательный взгляд. Муж о чем-то размышлял, и Люде это не понравилось.
- Не цепляйся к словам, Якушев. Допустим, что он у меня был, но просрочен. Я пять лет никуда не выезжала.
- Так был или нет?
- Какая разница?
- Просто неудачный повод для вранья. Это может означать только то, что в свое время у тебя было что-то не в порядке с документами. Уж не поддельные ли они были?
- Ага. На вокзале паспорт купила.
Люда прекрасно знала, что если он чему не поверит, так это правде. Чтобы человек, с детства закормленный, воспитанный в обеспеченной семье, пустился на такие авантюры? Нет, Якушеву этого не понять. Так и есть. Рассмеялся:
- Ну уж не заливай. Ладно, насчет твоего паспорта я уже все для себя прояснил. А для кого же второй?
- Для одного молодого человека.
- Вот как?
- А тебя это удивляет? Я решила воспользоваться своим правом на личную жизнь. Согласно нашему договору. Ты же своим активно пользуешься, насколько я знаю?
- Что ж, я рад, что у тебя появился любовник. Женщина без этого просто звереет. А ты последнее время изменилась к лучшему, - задумчиво сказал он.
- И тебе даже не интересно, с кем я поеду?
- Нисколько.
- Прекрасно. Тогда учти, что одного твоего сотрудника две недели не будет на работе. Это за мой счет.
- Ба! Как интересно! А как мы были против служебных романов! Как бдили, когда принимали на работу молоденьких и симпатичных девиц!
- Вот и тебе надо было бдить.
- Что значит мое слово против твоего?
- Ага! Значит, ты это признаешь? Что я везу воз, а ты на нем едешь?
- Милая, женщину никто не заставляет превращаться в лошадь. Этот хомут она надевает на шею добровольно. И - но, лошадка! Поехали!
Он даже языком прищелкнул, словно извозчик. И Люда взвилась:
- А если мужик ни тпру ни ну? Что, на всю жизнь застрять в болоте?
- А там не так уж плохо. Кто сказал, что надо, выбиваясь из сил, тащить свой воз? И куда же? На погост?
- Замолчал бы ты, Якушев. Я не хочу продолжать этот глупый разговор. Короче, в июле месяце две недели обойдешься без меня и без Ленечки.
- Без кого?!! - Он даже позеленел.
- Не поняла. Что это с тобой?
- Да ты же сама говорила, что он еще мальчик!
- Ну и что? Пусть мир посмотрит.
- Нет, ты сума сошла!
- В любом случае это не твое дело.
- Люда!
- Это вопрос решенный.
- И он согласен?!
- А почему нет? Кому ж не охота отдохнуть на хорошем курорте, да еще и за чужой счет?
- Значит, ты его покупаешь?
- Замолчи!
Муж трясущимися руками пригладил редкие волосы. Люде снова противно стало на него смотреть. Как баба, в самом деле. Тряпка.
- Люда, я тебя прошу…
- Нет.
- Я начинаю думать, что отношения между вами не такие уж невинные.
- Господи, да ты только что говорил, будто очень обрадуешься, если у меня появится любовник!
- Да. Извини, мне нехорошо. Выпить есть у нас?
- Не знаю.
- Как не знаешь?! Как это не знаешь?! - взвизгнул он. - Ты от меня бутылки прячешь по углам и не знаешь!! Ты стерва, вот ты кто! Настоящая стерва!!
Она даже попятилась в испуге. Да у него истерика, самая настоящая истерика! Люда метнулась в ванную, где в грязное белье засунула с неделю назад едва начатую бутылку коньяка:
- На! Подавись, алкоголик!
Муж тут же сделал жадный глоток прямо из горла. А она смотрела на этого жалкого человека и почему-то слышала в ушах колокольный звон. Тот самый, похоронный.