Почувствовав на себе сильные мужские руки, она сразу вспомнила их разговор в отеле и его весьма прозрачные намеки. Да, этот понимает толк в эротике. Уж к ручке приложится так, что невольно почувствуешь во всем теле сладостную дрожь, а по спинке пальчиком проведет, так вовсе забудешь и маму родную. А она уже и не помнила, что такое хотеть мужчину. Лежала, чувствуя, как внутри все звенит. Потом резко развернулась на живот:
- Хорошо!
И очень откровенно сказала:
- Я-то удовольствие получу, но вот ты… Честно скажу, что у меня нет таких талантов.
- Каких? - прищурился Валентин.
- Вот так крем для загара в спинку втирать. Если хочешь, я, конечно, тебя намажу…
- Очень хочу, - рассмеялся он. - А насчет талантов… Когда-то у меня хватало глупости их щедро оплачивать. Ведь я мужчина не бедный, как ты уже поняла. Да и ты - женщина со средствами. Это как раз о моей теории. Я не хочу вводить в заблуждение какую-нибудь хорошенькую и молоденькую девочку, которая вбила себе в голову, что через постель может получить все блага земные. А у тебя и так уже все есть. Правильно я понял?
- Да.
- Кстати, каким именно бизнесом ты занимаешься?
- Потом, - лениво отмахнулась Люда. - Жарко.
- Да я так просто спросил. Почему-то кажется, что мы с тобой раньше встречались.
- Вот как? - сладкое оцепенение мигом улетучилось. Да, он прав. Его лицо и ей теперь тоже показалось знакомым. Но когда они могли встречаться, интересно? Не в эти последние пять лет, это точно. Она бы тогда сразу его вспомнила. Бизнес сделал ее память цепкой. И Люда пожала плечами: - Тебе показалось.
- У меня редкая память на лица. Я вообще-то бывший аппаратчик, комсомольский вожак, потом партийный работник.
Она вздрогнула. Неужели же он знал окружение папы Сальникова? Еще в то время, когда его дочь, то есть она, Людочка, была жива? Вот некстати! Но Валентин разговор продолжать не стал, встал, протянул ей руку:
- Это дело прошлое. Я давно уже делаю бизнес на другом. Пойдем окунемся. Кстати, Людмилой-то тебя звать очень уж торжественно.
- Согласна! - Она с удовольствием оперлась на сильную руку. Приятно, черт возьми, когда рядом такой мужчина! Только голову терять не надо. И она скороговоркой заговорила: - Зови Людой, Люсей, Милой. Как хочешь.
- Лялей хочу. - Валентин, смеясь, обрызгал ее водой. - Давай ныряй!
Соревноваться с ним было бесполезно. Люда плыла медленно, разводя руками, распластавшись в воде, словно большая ленивая лягушка. Море ласкало ее, покачивая мягко и успокаивающе, словно маленького ребенка в детской колыбели, а Валентин уплывал вперед ровным, красивым кролем. Она снова с удовольствием подумала, что он настоящий мужчина. И все будет просто отлично, если только ему ничего от нее не надо. Кроме коротких курортных отношений и того, в чем любая женщина не смогла бы ему отказать.
4
Уже вечером она поняла, что не все так просто. Его теории о молоденьких девочках, конечно, имели место, но и за состоятельными женщинами он ухаживал не просто так. Вечер же начался не слишком удачно. Ленечка никак не хотел понять, что наблюдать за амурными похождениями хозяйки совсем не обязательно. Он крутился возле Люды весь день. Она, конечно, была этому рада, но не понимала, почему мальчик дуется и не желает знакомиться со своими ровесницами. Красивых девушек здесь было много. Люда чувствовала себя просто уродиной по сравнению с этими юными красотками в бикини. Ах, какие восхитительные тела! Молодые, стройные. И ее мальчик тоже великолепен! Высок, строен, широкоплеч. Настоящим мужчиной его, конечно, не назовешь, не налился еще зрелостью и силой. Резвится, как молодой козленок, и косточки по-юношески тонки. Но придет время, и все эти красотки посмотрят на него по-другому. Ох, придет!
- Леня, мы с Валентином посидим в баре, выпьем мартини. А ты можешь потанцевать. Сейчас дискотека начинается, музыку слышишь?
- Я тоже могу посидеть в баре.
- Нет, не можешь, - мягко сказала она. И соврала: - Мы будем говорить о делах.
Ленечка не поверил, но ушел, недовольный, а потом оказалось, что Люда не так уж его обманула. Потому что речь о делах в итоге зашла. Но уже после того, как они с Валентином поднялись к нему в номер. Сначала, конечно, он дал Люде все, что она хотела и чего не получала от своего мужа за все то время, пока они были вместе. Она расслабилась полностью и подумала, что все эти пять лет была дурой. Давно надо было завести себе любовника. Раз уж не пьешь, как Якушев, так надо хоть это иногда себе позволить: жаркие ласки, трепет желания в напряженном теле и краткий, но упоительный полет. Валентин спросил только, трогая пальцем капельку влаги у нее под глазом:
- Ну как, довольна?
Люда попыталась собраться. Головы терять не надо, он же сам сказал, что нельзя допустить, чтобы через постель кто-то получал все блага земные.
- Тебе-то что от этого? - спросила она.
- Да пока ничего, - пожал он плечами. И Люда не выдержала:
- Слушай, я женщина неглупая. Давай прямо: кто ты?
- Человек, - рассмеялся Валентин.
- Только не думай, что я поверила, будто ты решил меня облагодетельствовать. Ты что, на этом деньги делаешь? На богатых, одиноких дамочках?
- Уж не думаешь ли ты, что я жиголо? - Валентин уже громко и откровенно хохотал. Даже пару слезинок, выкатившихся из глаз от смеха, вытер. - Помилуй! В моем-то возрасте!
- А чем ты тогда занимаешься?
- Ну хорошо, я скажу. Насчет того, почему я не увлекаюсь молоденькими девочками. Они мне не нужны. Из всех человеческих качеств мне больше всего противна откровенная глупость. И если наш с тобой роман ничем не кончится, я не буду внакладе. Но телефончик свой я тебе оставлю. И если у тебя появятся какие-нибудь проблемы…
- Проблемы?
- Ну ты, Ляля, женщина деловая. А я по роду занятий Посредник. Именно так, с большой буквы. Как у бывшего аппаратчика, у меня много старых связей. Люди иногда просто не знают, что нужны друг другу. Одному нужны деньги, другому - услуги. Надо знать, кому, как, когда и за что надо дать, чтобы решить свою проблему.
- И ты завязываешь знакомства с богатыми женщинами…
Он поморщился:
- Скажем так, я ими не пренебрегаю. У бедных нет тех проблем, которыми я занимаюсь. А к тебе завтра, например, может нагрянуть налоговая инспекция…
- Налоговая?!
- Это я так, для примера. Или с арендой проблемы. Или понадобится хороший адвокат.
- А… - Она испуганно зажала ладонью рот, но Валентин сразу понял:
- И такой человек тоже может найтись. Я не говорю, что я царь и бог. Но если понадобится помощь, позвони.
Люда вздохнула с явным облегчением. Не все так плохо. Она немного расслабилась. Рукой слегка сжала его влажное плечо:
- Ну хоть немного удовольствия ты получил? Или все так безнадежно?
Валентин снова рассмеялся:
- Ты, конечно, женщина умная. Но скажи, ради бога, кто учил тебя так по-детски целоваться? За те уроки, которые я тебе собираюсь дать в ближайшие несколько дней, надо было бы, конечно, спросить с тебя денег…
Она натянула до подбородка простыню под его внимательным взглядом. Черт возьми! Поцелуи - это, конечно, от Глебушки. Но неужели же первый муж был таким профаном, что она теперь вынуждена в свои тридцать с лишним лет краснеть перед этим человеком? Давно надо было завести себе любовника, а уж если не завела, то хоть сейчас воспользоваться моментом. Она кокетливо улыбнулась:
- Денег? А что? Можешь и спросить. Я готова.
И она одним рывком стянула с себя простыню…
…Когда в дверь постучали, Люда сразу поняла, что это пришел ее мальчик. Вставать не хотелось, одеваться тоже. Она тихонько позвала:
- Валентин! Скажи ему…
Что надо сказать Ленечке, Валентин понял без лишних комментариев. Разговаривали они недолго и очень негромко, потом дверь закрылась, и Валентин вернулся очень задумчивый:
- Слушай, Ляля, ты ничего мне про этого юношу не расскажешь?
- А что случилось? - Люда приподнялась на локте.
- Ну в сказки о потерянных во младенчестве и случайно найденных детях я не верю и в то, что он может быть твоим сыном, тоже. Ситуация сама по себе нестандартная: ты приезжаешь на курорт с красивым молодым парнем, который тебе не родственник, предоставляешь ему полную свободу, тут же заводишь курортный роман с его соседом по номеру. А меж тем ты не похожа на транжиру. Скажи на милость, зачем он тебе?
- У меня нет детей. А мне очень хочется о ком-то заботиться.
- Он не ребенок. Не маленький котенок, не щенок. Ему уже не нянька нужна, а просто женщина. И еще этот твой Ленечка очень непростой мальчик.
- Неправда. Он очень милый, очень наивный, и у него на лице все написано. - Люде было настолько неприятно, что она встала и начала одеваться. Томное оцепенение слетело с нее, едва начался этот разговор.
- Вот именно, - прищурился Валентин. - Пока еще написано. Ты сама его в это втравила.
- Втравила во что?
- В жизнь, на которую он никогда и не рассчитывал. Он теперь будет цепляться за нее изо всех сил.
- Пусть, - отмахнулась она.
- Как хочешь. Только будь осторожнее.
- Куда он пошел?
- К девочкам, - усмехнулся Валентин. - Должно быть, напьется.
- Ерунды не говори!
- Удивляюсь, как это ты бизнесом занимаешься? Или женщины становятся абсолютно слепы, когда речь заходит об их чувствах?
- А мужчины не становятся?
Она уже оделась, поправила волосы и стояла теперь в дверях номера, словно не могла уйти, не убедившись в том, что все, о чем говорит Валентин, - это неправда.
- Не знаю, не проверял.
- И как тебе удалось прожить свою жизнь без любви? - тихо спросила она.
- Чего ж проще?
И Люда закрыла наконец за собой дверь, потому что услышала то, что хотела. "Чего ж проще?" Он лжет, потому что проще-то как раз дать себе волю и любить, а не делать над собой усилие, притворяясь безразличным. И надо же было ему так испортить этот вечер!
А она даже не представляла еще, насколько он испорчен. Не вечер, конечно, а ночь. Потому что в два часа Валентин стал стучаться к ней в номер так громко, что разбудил и ее, и соседку:
- Ляля! Пойдем, посмотришь на своего драгоценного ребенка.
- Что случилось? - Она схватилась за халат.
- Да ничего особенного. Какая-то девица почти принесла его на себе и сдала мне на руки. Ради тебя я помог "ребенку" добраться до ванной. Сейчас его там наизнанку выворачивает.
Она бежала по коридору, переживая, словно мать, которая впервые увидела своего ребенка пьяным. Валентин пытался ее придерживать и на ходу говорил:
- Я бы тебя не позвал, но ты должна знать. Он бормочет что-то о любви, о своей горькой обиде и о тебе, жестокой.
Когда Люда влетела в номер, Ленечка уже ничего не бормотал. Он стоял на коленях возле кровати, уткнув лицо в мятые простыни, и в такой неудобной позе крепко спал. Люда долго трепала его мягкие волосы, но в конце концов с помощью Валентина раздела и положила на кровать.
- Когда ж он успел уснуть? - удивился Валентин. - Я думал, он всю ночь из ванной не вылезет.
- Мальчик еще, крепкий, здоровый мальчик. - Люда ласково поправила на Ленечке одеяло. И вдруг рассмеялась: - Не повезло тебе с соседом, а?
- Может, махнем на пляж? - подмигнул Валентин. - Танцы до упаду, купание в ночном море? Вода, как парное молоко. И купальник необязателен.
- Экскурсия же завтра, - отмахнулась было Люда. - С утра.
- Дались тебе эти развалины!
- Не развалины. Мечеть.
- Тем более. В Москве небось в театр лет пять не ходила, а здесь готова полдня пялиться на памятники, о которых ничего не знаешь.
- Все смотрят.
- Вот именно. Галочки ставят: был там-то, видел то-то, утащил камешек оттуда-то. А эти камешки специально для туристов самосвалами привозят и в местах их массового паломничества рассыпают. Так давай завтра этот камешек прямо на дороге подберем, пока другие будут за тем же добром ехать в автобусе несколько часов.
- Ладно. Уговорил. Но камешек должен быть побольше.
- Не сомневайся, - подмигнул Валентин. - Такой булыжник найду, что пролетариату впору. Как орудие против классового врага. И все-таки почему твое лицо вызывает у меня именно эти ассоциации?
- Какие? - напряглась она.
- Партийные, вот какие.
- Пошли быстрее, пока я не передумала, - заспешила Люда. - Потом об ассоциациях.
…Утром все трое сделали вид, будто ничего не случилось. Обходили в разговоре скользкую тему, хотя Люда и понимала, что Валентин прав: с Ленечкой надо бы поговорить. Но как объяснить ему, почему она стала вдруг для парня заботливой матерью? Почему именно он, а не кто-то другой? И Люда решила вообще ничего не объяснять, наслаждаться отдыхом, загореть до черноты и прожариться на солнце так, чтобы остальные полтора летних месяца при мысли о пляже просто тошнило. Нахлебаться досыта бездельем и соленой морской водой, а потом с новыми силами окунуться в океан каторжной работы. Потому что от Якушева какой толк? От него в любой момент можно было ждать неприятного сюрприза.
Но она даже представить себе не могла, что это будет за сюрприз. Сердце только тревожно вибрировало при мысли о муже, но солнце в Турции светило так жарко, что неприятный холодок в груди мгновенно исчезал, едва только раскаленный воздух обжигал бронзовую от загара кожу. Они ходили везде втроем: Люда и ее мужчины. Многие могли издалека принять их за дружную и счастливую семью, но на самом деле отношения в этом трио были далеко не так безоблачны. Ленечка откровенно невзлюбил Валентина и все время ждал, когда тому все надоест. Люда и сама не знала, почему короткий курортный роман затягивается и почему ей по-прежнему интересно проводить весь день в обществе своего случайного любовника, да еще по ночам заканчивать прогулки при луне длительными и отнюдь не легкими беседами. Была даже мысль рассказать ему все о себе, но она сдержалась.
- Мы встретимся в Москве? - спросила как-то она.
- Не знаю. Если только по делу.
- Жаль.
- Ты разочарована?
- Я знаю, что каждый сам за себя. Но иногда просто необходимо с кем-то объединиться.
- Я же сказал, будут проблемы, я помогу.
- Не то, - поморщилась Люда.
- Понятно. Любовь, значит, нужна? Может, попробуешь со своим мальчиком?
- С ума сошел? - Она даже отшатнулась. - Никогда!
- Жестокая ты женщина, Ляля. Поэтому мы с тобой так легко нашли общий язык. У меня жизнь тоже была непростая. Быстрый старт, а потом дыхалки не хватило. Понял, что даже в одной команде не друзья, а соперники. Конечно, такие фокусы, как тебе, мне проделывать не пришлось…
- Что ты говоришь?! Какие еще фокусы?!
- Ну, не хочешь об этом, не надо. Я одну интересную вещь рассказать хотел. Но дело прошлое. Пять лет, кажется, прошло. А?
- Не надо, - тихо попросила она.
- Хорошо. А телефончик запиши. И положи куда-нибудь поближе к сердцу. Не такой уж я бесчувственный человек. И запомни на всякий случай, что хороший друг гораздо ценнее хорошего любовника. Друзья решают проблемы, а любовники их только создают.
- Только не мне. Мои проблемы в другой области. - Она вспомнила встречу с мачехой. Интересно, а не попробует ли Варвара ее отыскать?
- Что ж. Сколько у нас осталось? Три дня?
- Да. А знаешь, я уже устала отдыхать. Надо бы завтра позвонить мужу, узнать, как идут дела. Вторую неделю говорит, что нормально, но верится с трудом.
- Почему?
- Голос у него какой-то напряженный. Ладно, не будем об этом. Три дня, говоришь?
Она подумала, что Ленечка тоже мог бы сегодня ночью искупаться в море. С той симпатичной девушкой, с которой он сегодня днем резвился в бассейне. И как красиво резвился! Люда даже зависть почувствовала к этому бесшабашному юному веселью, которое свойственно тем, у кого еще вся жизнь впереди. И как легко эти взрослые дети забывают о неприятностях! А Люда уж было подумала, что Ленечка и на самом деле отдыхом недоволен. А у него все просто здорово, просто замечательно.
Люда выловила его в холле, возле той же девчонки.
- Как дела? - спросила весело. Самой неприятно было чувствовать искусственность этого веселья.
- Здорово! - точно таким же тоном произнес он.
- Не хочешь вечером прогуляться на пляж?
- До утра? - сразу догадался он.
- А почему бы и нет в такой-то компании? - Люда намекнула на девушку, которая стояла поодаль и без Ленечки уходить не собиралась.
- Хорошо. - Он согласно кивнул. Потом сказал отчаянно: - И все равно я ничего не понял!
- Чего не понял?
- Зачем я вам? А, Людмила?
Она замялась, не зная, что ответить. Пробормотала:
- Ведь все здорово, да? Все хорошо? Правда?
И быстро пошла к лифту, чтобы подняться наверх, в номер.
А через три дня все кончилось: море, отдых, пальмы, изнуряющая жара. Потому что Москва встретила дождиком и хмурым, совсем не летним небом. Люди в легких одеждах, сошедшие с трапа самолета, думали только о том, что возвращаться с каждым разом все труднее. Возвращаться оттуда, где жизнь не то что легче, но гораздо ровнее. А потому приспособиться к ней проще и успеха добиться проще. А мелкий холодный дождик усиливал эту тоску, легко касаясь загорелых лиц, словно пытался медленно, но навсегда смыть с кожи следы жаркого чужого солнца.
Глава 8
Людмила
1
Люда решила не тянуть и сразу же заняться делами. Сотовый телефон мужа не отвечал, и у нее снова тревожно заныло сердце. Отключил, потому что не хочет с ней объясняться. Даже в аэропорту не встретил, трус. В офисе же "ЛЕИ" ответили, что Евгения Борисовича нет, и когда он появится на работе, никому не известно. Секретарша хозяйку по голосу не узнала, а Люда и не собиралась объявлять, что сегодня же нагрянет в офис.
Она доехала туда на такси прямо из аэропорта, велела шоферу отвезти Ленечку домой, а сама прямо с двумя огромными сумками ввалилась в приемную, где удивленные охранники не сразу сообразили, что перед ними хозяйка. Загорелая дочерна дамочка в легкой, не по погоде одежде и с кучей вещей явно зашла не в ту дверь.
- Людмила Сергеевна! - охнула секретарша.
Люда сразу поняла, что народ в ее отсутствие расслабился. В офисе было тихо, лениво и никакой активной работой не пахло.
- Где Евгений Борисович? - резко спросила она.
- Он не сказал, - замялась секретарша.
- Вызовите ко мне в кабинет того, кто его замещает.
- Но…
- Что "но"? Нет такого человека? А кто есть? Всех ко мне, одним словом.
Она даже не могла внимательно слушать объяснения перепуганных сотрудников. Ее мучила только одна мысль: где муж и что случилось? Не с ним, Якушев мало ее интересовал. С фирмой, с бизнесом, в который она вложилась без остатка. Какой же он мерзавец! Комментарии управляющего торговым залом Люду немного успокоили. Дела вяло, но все-таки шли. Никакого ЧП в отсутствие хозяйки не случилось. Но что тогда?