Именно! Тут моей скуке пришел конец, потому что вошел он. Один. Засияло Мое Солнце, и мир сделался и светлее, и добрее. Как обычно, я оцепенела, поэтому Фиалке ничего не стоило выскочить из-за стола и направиться к дорожкам, по которым летели к кеглям чугунные снаряды. Не знаю, где она этому научилась, но шар качнула в руке довольно-таки изящно. Стоило часами отрабатывать перед зеркалом бросок! Правда, большая часть кеглей не шелохнулась, но поза! Каково?
- Девушка, давайте я вас научу, - тут же сунулся к ней молодой человек приятной наружности.
И Фиалка взяла первый урок. А поскольку девушка она была спортивная и каждая ее мышца звенела, как натянутый канат, у нее начало получаться. И неплохо получаться!
Учитель с удовлетворением кивнул:
- Неплохо! Каким видом спорта занимаетесь?
- Я тебе скажу, ты не поверишь, - усмехнулась Фиалка. - И вообще: советую научить бросать шар вон ту глубоко декольтированную даму. По-моему, у нее плохо получается.
- Понял, - сказал молодой человек и отошел.
- Зачем ты с ним так? - почти возмутилась я.
- Затем, что это сотрудник клуба. Не член. Мне его услуги не требуются. У нас с тобой другая цель.
И она продолжала все так же сосредоточенно бросать снаряды. И не без изящества. На нее смотрели, это уж точно!
Я же все еще не верила, что такое возможно! Что он подойдет! И в эту самую минуту услышала его божественный голос:
- Я тебя здесь раньше никогда не видел. Новенькая?
Разумеется, что меня он не узнал. И видел он только стройную блондинку с зелеными глазами, которая с неподражаемым изяществом бросала тяжелые шары. И смотрел только на нее. Я молча кивнула. За Виолу, которая промолчала и вновь кинула шар.
- Неплохо, - просияло Мое Солнце, когда в живых осталась одна-единственная кегля, а все прочие упали замертво. - И как тебя зовут?
- Виола, - словно бы нехотя, сказала лучшая подруга.
- Имя хорошее. Соответствует.
- Чему? - не удержалась я.
- Пойдем выпьем? - предложило Мое Солнце.
- Атебя какзовут? - поинтересовалась Фиалка.
Мне ли не знать его имени! Мне ли не сказать это имя ей! Но игра есть игра, а правила есть правила.
- Смеляков Андрей Васильевич, - усмехнулся тот, кто был для меня всем.
- Так и называть? - прищурилась Фиалка. - И со всеми титулами?
- А ты девушка с юмором. Это хорошо. - И он лениво добавил: - Ну, пойдем. Андреем называй.
Вот так все оказалось просто. Количество фраз, услышанных мною от предмета обожания, росло как снежный ком. Который к концу вечера обещал превратиться в самую настоящую снежную лавину. Под ней я задохнусь и умру, честное слово! Этот чертов клуб - место моего погребения!
Мы уселись за его столик.
- Что будешь пить? - спросил Андрей Васильевич Смеляков Виолу. А меня проигнорировал.
- А шампанское на пиво ничего будет?
- Ничего хорошего, - заверил он. - Быть может, продолжим пить пиво?
- Тогда мне нужно в одно место, - хихикнула Виола.
Когда она поднялась, я тоже вскочила. И ринулась за ней следом.
По пути нас притормозил мужчина с квадратным лицом, которое мне сразу же не понравилось. Нет, это был не Строительный Материал, но сама стена, вне всякого сомнения, строилась не без его участия.
- Послушай, девочка, ты не в чужой огород залезла? - пристально глянул он на Виолу.
- Что такое? - сделала моя подруга оскорбленное лицо. И высокомерно окинула взором Черный Квадрат. - За кого вы меня принимаете? Я - гость! Мой брат, Игорь Владимирович Белов, и Андрей Васильевич Смеляков, за столиком которого я собираюсь выпить пива, - хорошие приятели! Оба давние члены клуба!
- Тогда нет вопросов. Извините, - попятился от нас Черный Квадрат.
Я нисколько не сомневалась, что он пошел проверять информацию. Видимо, все подтвердилось. А иначе и быть не могло. И нас оставили в покое.
- Ловко! - не удержалась я, когда мы очутились в туалете.
- Так с ними и надо, - заверила меня Фиалка.
Самое интересное, что, когда мы вернулись за столик, Смеляков спросил у Виолы:
- Отметилась у хозяина? Я хотел бы провести с тобой весь вечер. Ты - интересная девочка.
- Хозяин в курсе, - кивнула Виола. - Мы с ним потом рассчитаемся. То есть я предпочитаю наличку, поскольку мне надо делиться.
- Тариф обычный?
- Как всегда.
"Как всегда"?! Она блефовала, но настолько здорово! А Глупая Пучеглазая Лягушка чувствовала себя полной идиоткой.
- А почему я тебя здесь раньше не видел?
- И вряд ли еще увидишь, - пообещала Фиалка. - Одна из девочек заболела, я ее замещаю. По солидной рекомендации от солидного клиента. Но мне здесь не нравится.
- Это почему?
- Скучно-о (о-о-о!)… Я вообще-то люблю повеселиться. А здесь тоска. И все трезвые.
- А тебе что, оргию подавай? - рассмеялся он.
- Хотя бы танцы. Обожаю танцы! А шары катать - фу!
Глупая Пучеглазая Лягушка сидела ни жива ни мертва. Ну, разве можно так с ним разговаривать?! Ведь это же - умный, изысканный, тонкий человек! Ведь это - Бог в человеческом обличье! Надо же показать себя женщиной необыкновенной, способной не только на глубокие чувства, но и на глубокие мысли! Как жаль, что у меня в горле пересохло, а язык прилип к небу! А то бы я такое сказала! Такое… А чтобы я ему сказала? "Я вас люблю"? Тоже мне, умно! И оригинально, ничего не скажешь. Или: "Я вас люблю уже четыре года". Звучит немного лучше, но все равно не то. Вот так я сидела и вымучивала умную фразу, пока они с Виолой мило общались.
- Куда мы поедем? - поинтересовался тот, о котором были все мои возвышенные помыслы. - Быть может, в гостиницу?
В это время я кое-что придумала: процитировать одного из классиков. И открыла было рот, но Виола меня опередила:
- Зачем такие сложности? Ко мне. - (Ну и дрянь!)
- У тебя отдельная квартира?
- Подруга нам не помешает.
Цитата тут же вылетела у меня из головы. Неужели же он поедет? С ней? И без всякой цитаты!
- Что ж. Репутация у клуба солидная. Доверяю.
Вот для чего надо было посещать подобные заведения! На улице такого мужика не подцепишь, Фиалка оказалась права! И хотя я все больше на нее злилась, но уже смирилась со всем, что должно было произойти в этот вечер.
Примерно через полчаса мы покинули клуб. Хорошо, что я неоднократно ездила с братом в его "Мерседесе" и все эти ручки и кнопки были мне не в диковинку. А то бы он мог заподозрить обман. Но все прошло, как нельзя лучше.
Я замерла на сиденье, когда Фиалка назвала ему адрес. Мы ехали ко мне домой. Подумать только, мы ехали ко мне домой! Про подругу, то есть про меня, больше не было сказано ни слова. Глупая Пучеглазая Лягушка Андрея Васильевича Смелякова по-прежнему не интересовала.
А я… Я так и не могла поверить в происходящее. Ну не верила, и все тут! И тем не менее одно я знала твердо: после всего, что будет у него сегодня с Виолой, он должен полюбить меня. Непременно должен полюбить. И непременно меня. Надо только немного подождать.
…Между тем мы добрались до моего дома. Они оба усиленно делали вид, что меня не существует. Мол, плетется что-то сзади, да и пусть себе плетется. Тень, она и есть тень. Должно быть, он так меня и воспринимал: как тень Виолы. Бесплатное приложение к ее роскошному телу. Хочет тень ехать в лифте, да и пусть себе едет. Хочет остановиться у дверей той же квартиры, да и пусть себе.
Они прошли в комнату, а я оцепенела в прихожей.
- Вот видишь, никто нам не помешает, - услышала Глупая Пучеглазая Лягушка нежный голосок Виолы.
- А подруга не появится в самый неподходящий момент?
- Тс-с-с… Забудь о ней.
Вот даже как! Забудьте обо мне! И вы, те, кто сейчас читает мои записи, забудьте тоже. Нет меня. Умерла. Ибо это и была моя первая маленькая смерть. Я не хотела ничего чувствовать и слышать, но все равно: и чувствовала, и слышала. А куда деваться? Ведь тень нельзя отделить от хозяина.
- Не очень у-тебя тут. - Показалось, что на Мое Солнце набежала тучка. Ему здесь не нравилось!
- Временное пристанище, ничего не поделаешь.
- Что, такая красивая девочка не может устроиться по-королевски?
- Красивых много.
- Согласен. Но в тебе что-то есть. Что-то особенное. Ты не такая, как все.
- Ха-ха! До этого мы еще дойдем. Может, шампанского для разогрева?
- Можно.
- Я сейчас. - И Виола шмыгнула на кухню. Увидев меня, поинтересовалась: - Сидишь? Страдаешь? Напрасно. Ты его хотела - ты его получила.
- Я?!
- Хочешь туда? - кивнула Фиалка на стену, за которой находилась гостиная, она же спальня.
- Нет. Не хочу.
- Мне выставить его за дверь? Ради тебя я это сделаю.
- Нет.
- Тогда что?
- Отнеси шампанское. И бокалы.
Это просто черт знает что! Я не была в восторге от происходящего, но поделать ничего не могла! Какой-то мазохизм! В моей собственной квартире! И я даже не ревновала! Все что угодно, только не это. А почему? А потому, что у меня было право на бессмертную душу моего божества, и только у меня. Поскольку Виолу она совершенно не интересовала.
- Ты с кем-то разговаривала?
- Тебе показалось. Это радио. Ну открывай, что ли?
Я услышала, как хлопнула пробка, и увидела, как из горлышка обильно полилась пена. Я почувствовала, как лопаются во рту пузырьки, и ледяное вино возвращает к жизни мой исчезнувший голос. Я опьянела. Это была моя волшебная ночь.
Но он почему-то называл меня Виолой.
- Слушай, у тебя потрясающая фигура! И ноги потрясающие! А грудь! С ума сойти!
- Да? Тебе нравится?
- Моя жена тоже ничего, и тоже ходит в тренажерный зал, но…
- Я не хожу в тренажерный зал.
- Ни за что не поверю!
- В другое место.
- Да? - Я почувствовала, что ему не интересно. Даже не спросил, в какое именно. Ничего из нашей жизни с Виолой было ему не интересно. И тут услышала: - Покажи, что ты умеешь.
Я совсем забыла, что он платит за это деньги. Пусть не мне, но какая разница? Мне не с чем было сравнивать, но я все равно поняла, что Виола умеет достаточно, чтобы ему понравиться. Она - девушка пластичная, гибкая. И к тому же профессионалка. Вольные упражнения в ее исполнении получили высший бал, и в общем и целом они остались друг другом довольны. Спортсмен - судейской бригадой, а судейская бригада - спортсменом. Ибо то, что они делали, иначе как гимнастикой назвать было нельзя. Чувства во всем это не имелось ни грамма. А мои чувства никого не интересовали. Глупая Пучеглазая Лягушка молчала в тряпочку.
- Слушай, ты себе цены не знаешь, - сказал он после того, как Виола откатилась в сторону и тут же пружинисто вскочила и потянулась за пеньюаром, чтобы отправиться в ванную комнату.
- Почему? Знаю. Но хороший товар лежит себе на прилавке и лежит. Пока еще до него дойдет покупатель!
- Считай, что уже дошел.
Она рассмеялась и полетела в ванную. Именно полетела, ибо в каждом ее шаге была такая волшебная легкость, какая бывает у людей, только-только пригубивших бокал, наполненный вином удачи.
- Ну, как он тебе? - шепотом спросила я.
- То, что надо. А ловко мы обтяпали это дельце, а? Ай да я, ай да молодец! Ну и тебе спасибо, конечно. Без тебя бы я в такое заведение не попала никогда!
И тут я поняла: меня использовали! В очередной раз использовали! Я видела в зеркале ее лоснящееся от эмоциональной сытости лицо и чувствовала, что начинается приступ бешенства! Ей-то сейчас хорошо, а мне?!
- У тебя еще будет шанс, - заверила меня Фиалка. - Уж я-то точно не буду выяснять причины, по которым он изменяет жене. Кстати, в этом Андрей не похож на твоего брата. Может, оно и к лучшему?
- Но если он изменяет жене, значит, может изменить и мне?
- Тебе?! - И она расхохоталась. - Ты его сначала заполучи!
Если бы она не выбежала из ванной, я бы ее убила, честное слово! А потом мне пришлось ретироваться на кухню, потому что под душ пошел он. Я испытывала жуткий соблазн разглядеть его как следует и удержалась с огромным трудом. Какое мне дело до его тела? Это не мое. И моим никогда не будет.
Потом они снова улеглись в постель и, поскольку первая, самая острая, жажда была утолена, занялись этим по второму разу, что называется, с чувством, с толком, с расстановкой. Она демонстрировала свою ловкость, он - свою неутомимость. Я бы обоим поставила высший балл. Но я - плохой судья. То есть Глупой Пучеглазой Лягушке всю жизнь мешают чувства. Мне просто казалось, что они друг другу подходят.
Волшебная ночь закончилась довольно-таки прозаически: он ушел, оставив на столе несколько зеленых бумажек.
Проводив его, Виола сказала мне:
- Давай-ка, оценим наши трофеи. - И, пересчитав деньги, присвистнула: - Ого! Пятьсот баксов! Сколько мы с тобой вложили в дело?
- Вложили?
- Давай-ка подсчитаем. Двадцатку я кинула таксисту, по десяти охраннику и швейцару, на выходе расплачивался он. В клубе ели-пили за счет твоего брата. Слушай, выгодное предприятие! Какой навар! А?
- Я его люблю, - грустно сказала Глупая Пучеглазая Лягушка. - Я все равно его люблю. Ничего не изменилось.
- Да перестань! - поморщилась Виола. - Ты же видишь теперь: он ничем не отличается от других. Две руки, две ноги, одна голова. Вокруг которой нет никакого сияющего нимба. Женился по расчету и бегает по девочкам. Значит, жена дозволяет. Судя по тому, как он ведет себя в постели, занимается этим давно. То есть имеется некий опыт. Гм-м… Впрочем, тебе этого не понять. И не оценить. А мне понравилось.
- Ты его не любишь, - покачала головой Лягушка.
- Вот ерунда какая! Заладила! "Я его люблю", "ты его не любишь", - передразнила Виола. - Бери деньги, и хватит философствовать. Я спать хочу. Устала. Пока ты пряталась, я, между прочим, упиралась за нас обеих.
- Мне противно. И деньги эти… Не возьму.
- Да куда ты денешься? Прикинь: у нас осталось триста от Леночкиных и пятьсот от твоего обожаемого. Итого восемьсот. Ого! Можем целый месяц ничего не делать! Причем я всерьез рассчитываю, что он придет еще раз. Кажется, мы ему понравились. Я его зацепила, а дальше придется поработать тебе.
- Поработать?
- Ну ты же мечтала узнать, что у него на душе! Вот и поговорите. Они это любят. Здесь необходима твоя тонкость и деликатность. И твое выражение лица. А то я не удержусь и такое ляпну! Хорошо, что у нас организовался тандем! Просто блеск! Он прав: мы себе цену не знаем!
- А могу я с ним разок… - Так и не смогла договорить.
- А тебе это надо?
- Я тоже испытываю какие-то чувства…
- Ты - моя душа. Чего тебе еще?
- Тела.
Фиалка ничего на это не сказала. Да и что тут скажешь? В очередной раз она взяла надо мной верх. И мне вдруг захотелось, чтобы он забыл номер моего телефона. То есть Виолы. И никогда больше сюда не приходил.
Не давали мне покоя и оставленные им пятьсот долларов. Ведь это же моя зарплата на его фирме за целый месяц плюс проценты с удачных сделок! Сделок на десятки тысяч долларов! За все это - сотня в месяц. А здесь за каких-нибудь пару часов Смеляков оставил пять. Моя работа на фирме, оказывается, стоила так мало по сравнению с тем, что за один вечер дала Виола!
Сомнения и обиды мучили меня, и я молилась теперь только об одном: пусть все на этом закончится! Пусть закончится. Пусть.
Но в отличие от Туманова Андрей Смеляков пока не знал о моем брате. В смысле, о том, что между мной и Игорем Беловым есть близкая родственная связь. И понятия не имел, какая за мной сила. И насчет моего иммунитета. Да, я пользуюсь сестринской неприкосновенностью, но нужна ли мне она? У меня появился шанс избавиться от опеки Великого Будды, и я им воспользуюсь. Если мой бывший шеф позвонит.
И он позвонил. Трубку взяла я и услышала:
- Виола? Привет!
И я… Я не сказала! О том, что у телефона Глупая Пучеглазая Лягушка, а вовсе не распутная Фиалка! Я не сказала ничего, кроме ответного: "привет".
- Поужинаем вместе?
- Я… Да, - кашлянула я, пытаясь справиться с голосом. Он вновь куда-то исчез. Ну что за наказание!
- Что у тебя с голосом? - подозрительно спросил Смеляков.
- Все… в порядке.
- Так что насчет субботы? Могу я за тобой заехать? Свободна?
- Да.
- Тогда часиков в восемь вечера.
- А… твоя жена?
- Тебя что, это интересует? - удивился он. И высказался довольно-таки лаконично: - Мои проблемы.
Твои так твои. Оказывается, у таких людей, как Beликий Будда, кроме любимого выражения: "Это ваши проблемы", есть еще одно: "Это мои проблемы". То есть не все так безнадежно. Из этих двух фраз получается замечательно уравнение. Вы решаете ваши проблемы равно я решаю свои. Глупая Пучеглазая Лягушка потихоньку набиралась жизненного опыта.
- Позвоню с мобильника, когда подъеду к дому, и ты спустишься. Все. Пока.
Подниматься в мою пещеру ему не хотелось. Или просто было лень. Для таких вот ленивых, собственно, и существуют мобильные телефоны. Про меня опять-таки не было сказано ни слова. Но я не обиделась. Из ресторана они приедут сюда, не куда-нибудь. И я вновь буду в курсе всего. Куда же без меня? Если я тень Виолы, ее душа, то она - мое тело. Потому что она не способна ни на какие чувства, а я так безобразна, что не могу вызвать ничего, кроме отвращения. Мне лучше сидеть в темном углу ледяной пещеры и носа оттуда не высовывать.
Вот так, собственно, это и началось. Мой роман, то есть роман Виолы. То есть это все-таки был мой роман, а она выступала посредницей. То есть это я выступала посредницей, ведь встречался-то он с ней! И приезжал к ней, а не ко мне! Но в мой дом. Так чей это был роман? Души или тела? Я запуталась окончательно и пришла в отчаяние. Но это уже другая история. Огненный Овен промчался по небу в одно мгновение. Март пролетел, а за ним и половина апреля. А на мае месяце мне стоит остановиться подробнее.
Вы уже заметили, что я опускаю детали? Набираюсь опыта. Терзания Глупой Пучеглазой Лягушки остались на тех страницах, что вырваны из дневника, изорваны в клочья и сожжены. Из событий целого месяца вычленяю самое главное. Мое близкое знакомство с предметом давнего обожания - это главное. А все остальное не имеет смысла".