ЗАПИСЬ НА ВЛОЖЕННОМ В ДНЕВНИК ЛИСТКЕ
"И вдруг меня осенило! Ну, конечно! Направление из платной поликлиники! На сдачу анализов! Оно должно лежать в ящике стола!
Я должна найти его во что бы то ни стало! И кинулась перетряхивать содержимое ящика. Естественно, что Виола засунула его настолько далеко, насколько возможно, чтобы не лезло в глаза. Но я все равно найду. Да, вот оно. Три бумажки. Анализ крови. Так. На три креста. На СПИД. На гепатит. Отрицательно. И заключение УЗИ. Беременность четыре недели. Но почему там написано Александра Владимировна Белова? Что это, очередная мистификация? Как так получилось?
У нее ведь нет ни паспорта, ни каких-нибудь других документов. Она называет себя Виолой, но я уверена, что это вымышленное имя. И не только я. Он с самого начала был в этом уверен. С самого первого дня.
Итак: беременность четыре недели. У проблемы срок примерно с месяц. К иксу и игреку прибавился зет.
Я прекрасно помню, как мы составили это уравнение, а потом решали его вместе. "Это твои проблемы" равно "это проблемы мои". То есть все оплатил он. И компенсировал тоже. В том числе и моральный ущерб Глупой Пучеглазой Лягушки.
Так, кто из нас на самом деле делал аборт? А вот этого я знать не хочу. Чего стоило блокировать ужасные воспоминания!
Но Виола! Такая опытная и осторожная! Значит, это целиком и полностью моя вина. Я ее заставила. Любить, не зная чувства меры. И поскольку телефон по-прежнему молчит, мне остается перейти к следующей истории".
ИСТОРИЯ НОМЕР ДЕВЯТЬ
Под знаком Тельца
"Я бы даже сказала так: Золотого Тельца. Ибо кто из нас не грешен? Деньги любят все. И мы с Фиалкой тоже слегка увлеклись.
Нет, наш любовник, наш Золотой Телец, не тратил денег без меры, он был человеком расчетливым и осторожным. Но богатым. Расчетливость бедного человека и расчетливость богатого - это разные вещи, знаю по себе. И на примере родного брата. Бедняк экономит, чтобы свести концы с концами, а богач просто не хочет делиться. Одна позиция атакована, а другая атакуема, отсюда и существенная разница при общности интересов. Так говорит Великий Будда, который читает только классику. (В данном случае, ссылаясь на О. Бальзака.) Но речь сейчас не об Игоре, а о другом человеке.
Итак: Андрей Васильевич Смеляков. Высокого роста шатен с голубыми глазами. Спортивного телосложения. Возраст… Гм-м… Тридцать пять - тридцать семь, не уточняла, но на столько он выглядит. Не курит, спиртным не увлекается. Не состоял, кроме как в браке, не привлекался в качестве лица, подлежащего уголовной ответственности. И хорошенькие женщины - это не слабость. Сейчас вы все поймете. Поясню насчет осторожности: как только его проигрыш в казино превышал сто долларов, он тут же прекращал делать ставки. Как только его выигрыш переваливал за тысячу, прекращал тоже. Азарт не относился к его порокам, но и подобная осторожность не выглядела добродетелью. Так что получается? Золотая середина? Золотая - это уж точно, но смысл другой: ведь сам-то Телец - золотой!
И по отношению к нам с Виолой он не был безгранично щедр, но не был и неприлично жаден. Его принцип - проигрывать не больше сотни, выигрывать не больше тысячи - действовал и тут. Казино было раз и навсегда отнесено им к расходной статье, даже если приносило доход. Любовница - тоже. Он платил согласно тарифу, получал согласно прейскуранту. Мне было слишком много, Виоле - слишком мало. Виоле хотелось раскрутить его на полную, мне - перевести контакты с ним только в область чувства и вообще перестать брать с него деньги. Ну и как вам такая середина?
Ба! Как я там сказала? Наш любовник?! Странно звучит, но тем не менее я не оговорилась. Мы делили его с Виолой, причем обходились без драки. Она ни за что не хотела разговаривать с ним на серьезные темы, то есть выходить за рамки постельных отношений, я же ни под каким видом не желала приближаться к ложу, где они занимались любовью.
Постепенно он признал существование Глупой Пучеглазой Лягушки. Произошло это не сразу. Однажды мы ужинали в ресторане, и Виола отлучилась. Исчезла на целых полчаса! Потом я поняла, что она их мне просто подарила. Но я молчала, не зная, как начать разговор. Тот, который давно уже хотела.
И начал его он:
- Какая же ты странная! Но я начинаю привыкать к тому, что к столику на двоих официант каждый раз приставляет третий стул. Поначалу меня забавляло, а теперь думаю: в этом что-то есть. Пикантно.
Я разве не говорила, что мы и по ресторанам ходили втроем? Что тень следовала за Виолой по пятам? Ну не могла же она остаться совсем без души! И вот у души появился голос. Она сказала:
- Моя подруга… Не думай, что она совсем уж плохая.
- Да я вообще ничего о ней не думаю! - слегка удивился он.
- Вот даже как. А обо мне?
- О тебе? О тебе тоже не думал поначалу. Но эти странности… Они начинают забавлять. Сколько мы знакомы? Недели три? А я даже имени твоего не знаю. - И Смеляков посмотрел на меня вопросительно.
- Меня зовут Александра. Александра Белова, - сказала я вдруг с отчаянием.
- Так я и думал! Александра!… Да, женщины легкого поведения предпочитают звучные имена: Ирэн, Натали или Маркиза… Или вот еще: Госпожа! Хм-м… Госпожа. Виола - тоже ничего.
- Я - не женщина легкого поведения!
- А кто же ты? - опешил он. Хотя я ни разу не была с ним в постели, он заподозрил, что Саша Белова и Фиалка - это одно и то же!
- Я… Мне хотелось бы напомнить тебе одну историю. Это было два года назад. Да, ровно два года назад. В мае месяце. В твоем офисе. Ты проходил по всем отделам в сопровождении секретарши и охраны. И в одном из кабинетов девушка, сидящая за монитором, подняла на тебя глаза. И ты спросил: "Как зовут?" "Ирина", - ответила она. "А почему глаза такие невеселые?" - поинтересовался ты. Естественно, девушка растерялась. Она ответила: "Не знаю". Тогда ты спросил ее соседку: "А как вас зовут?"…
- Постой-ка. Зачем ты мне все это рассказываешь?
- Не перебивай. "Александра", - ответила Она. "Александра, а почему у Ирины глаза такие невеселые?" - спросил ты. И глупая девчонка сказала: "Не знаю". Объясни, почему на следующий день ты уволил обеих?
- Кто тебе это рассказал? - наморщил лоб Андрей Васильевич.
Забыла сказать, что с некоторых пор титул "Мое Солнце" был им утерян. Навсегда. Теперь я называю его и вслух, и про себя просто "он" или "Андрей". Или по имени-отчеству. По-моему, это справедливо.
- Кто рассказал? Да никто! Я была этой девушкой! То есть ее соседкой!
И тут он… Расхохотался! Да! Он расхохотался! И сквозь смех спросил:
- И с тех пор, как мы вновь встретились в клубе, ты выжидала, чтобы начать этот разговор?! Чтобы я ответил, почему тебя уволил?! Все три недели ждала?!
- Я ждала больше, - тихо сказала Глупая Пучеглазая Лягушка. - Гораздо больше.
- Ну ты даешь! - покачал головой Андрей Васильевич. - Если я тебя обидел, извини, конечно. Но, честное слово, я не помню. То есть не помню, что было два года назад. То есть помню, конечно! - Мне показалось, что он слегка рассердился. - Случился небольшой спад, и мне надо было уволить с десяток сотрудников, чтобы другие не потеряли в зарплате. И я поступил, как обычно: уволил тех, кто позже пришел, и тех, кто хуже работал. При чем здесь невеселый вид? Или дурацкий ответ?
- Мой ответ ты называешь дурацким?! А что я должна была, по-твоему, сказать?!
- Ответ твой был дурацкий. У менеджера нет ответа "не знаю". В противном случае он - плохой менеджер. И вопрос, который ты мне сегодня задала, тоже дурацкий, - со всей серьезностью произнес Андрей Васильевич. - Если я тебя уволил, значит, ты плохо работала. Ничего личного. А то, что мы ужинаем сейчас с тобой в ресторане, вообще не имеет к этому никакого отношения. То есть как к работнику я, судя по всему, отношусь к тебе, как раньше… Да я вообще тебя не помню! Хотя это странно. Нет. Такая девушка не могла у меня работать. Я бы ее сразу заметил.
- Один раз мы вместе ехали в лифте.
- Да? Не помню.
- Может быть, твоя жена вообще запрещает тебе смотреть на сотрудниц?
- А при чем тут моя жена?
- При том, что ты ей изменяешь!
- Что, прости, делаю? - искренне удивился он. Гораздо больше, чем удивилась я вослед его неподдельному удивлению. - Ха-ха! Ты уже во второй раз за вечер меня рассмешила! Ха-ха!
- А как… как это называется? - в ужасе прошептала я.
- Сделка, - пожал плечами Смеляков. - Такая же сделка, как и все прочие. Товар - деньги - товар. Хотя, сомневаюсь, что ты разбираешься в экономике. Иначе бы я тебя ни за что не уволил. Я ценю знающих и толковых работников.
- Сделка, значит. А что, твоя жена тоже вступает в подобные сделки?
- А вот этим вопросом я никогда не задавался. У нас хорошая, дружная семья. Если тебе это интересно. А я уже понял, что тебе это интересно.
- А семья - тоже бизнес-предприятие?
- Своего рода, да. И к нему надо долго и тщательно готовиться, иначе предприятие провалится. И не пускаться ни в какие авантюры.
- Любовь - это авантюра?
- В наше время - да.
- А что это за время такое, если нельзя любить? Если верить нельзя? Жалеть никого нельзя? Век Каменного Эгоизма? Или Эра Палеозойской Бесчувственности?
- Девочка, очнись! Меня, конечно, забавляет твоя детская наивность, но… В каком мире ты живешь?
- Значит, все, что делаете вы в своем мире, - это нормально?
- Без сомнения.
- Что ж. Нормально, значит. - И тут на меня нашло! Глупая Пучеглазая Лягушка терпела, терпела и разразилась наконец глупейшей тирадой: - Нормально! Платить пятьсот долларов за месяц своему работнику и пятьсот за ночь проститутке - нормально! Провести сокращение, не думая о судьбе людей, оставшихся без средств к существованию, - нормально! Не обманешь - не продашь: тоже нормально! Да что же вы такое творите! Любому скажи: есть возможность половину суммы, выделенной на благотворительность, положить себе в карман без риска… Или нет: пятьдесят на пятьдесят. Пятьдесят, что попадешься на воровстве и сядешь, а пятьдесят, что проскочишь. И все равно ведь согласятся! Любой согласится. Если речь идет, допустим, о миллионе. Причем придумает себе массу оправданий! Таких, что и не подкопаешься! Мол, я не возьму, возьмут другие, а по назначению все равно дойдет только половина. Что же получается? А то, что мы сейчас и имеем. Валютный транш проигрывается в казино, Грозный восстанавливается в ближайшем Подмосковье, а половина жителей столицы получает официальную зарплату в тысячу рублей. При этом с голоду никто не умирает. Самые ловкие даже получают субсидии на оплату коммунальных услуг. Оставляют за углом "Мерседес" и топают в отдел субсидий. И предоставляют справки о зарплате. Кто-нибудь их осуждает? Наоборот. Какие же они молодцы! Обманули! А кого обманули? Не тебя, это уж точно. Ты сам кого хочешь обманешь. Кстати, ты субсидий не получаешь? Нет? А твоя жена? Может, ее влиятельный папа получает? Не сомневаюсь! И все правы, у всех есть железное оправдание. И у тебя, разумеется, тоже. За то, что ты меня тогда уволил. А ты знаешь, что со мной было? Рассказать?
Смеляков выслушал все это, открыв рот. А потом покрутил пальцем у виска:
- Ну ты даешь! Я даже не знаю, что тебе ответить! Ты у нас кто, Вселенская Совесть? Одна на всех? Ты?! При том, чем ты занимаешься?!
- А чем таким я…
И тут появилась Виола. Вовремя. Потому что в этот вечер мы запросто могли потерять нашего богатого любовника. Я сразу же осеклась, Смеляков тоже примолк. Повисла напряженная пауза. Молчание прервала Фиалка, сказав:
- Хочу шампанского! Андрей! Закажи.
- Так-то лучше, - с облегчением вздохнул Андрей Васильевич. И я перехватила его напряженный взгляд. Невольно поежилась, услышав: - А то я уже хотел встать и уйти. Останусь при одном условии: дай слово, что я никогда больше не услышу ничего подобного. Никаких воззваний к моей совести. Ты закроешь рот раз и навсегда.
Кажется, Фиалка делала какие-то знаки. И мне что, надо кивнуть? Или сказать "честное пионерское"? А может, извиниться за все то, что он со мной сделал? Но Виола смотрела так грозно, что Глупая Пучеглазая Лягушка сдалась, сказав:
- Хорошо. Только если сам не попросишь.
- Я?! Напрошусь опять на эту чушь?! Я хочу, чтобы наши отношения были сведены к тому, что, собственно, и было с самого начала. Чтобы ты поменьше открывала рот для высказываний своих прогрессивных в кавычках воззрений. Поняла меня?
Я кивнула, замолчав навеки, как мне тогда казалось. И полностью передала инициативу в руки Виолы. Повисла еще одна пауза. Кажется, он что-то напряженно обдумывал.
- Я сейчас, - сказал вдруг Андрей Васильевич и вышел из зала.
Виола тут же на меня набросилась:
- Ну что, довольна? Если он не вернется, то это из-за тебя, так и знай! Дура! Надеюсь, у тебя достаточно денег в сумочке, чтобы оплатить счет!
Да хоть бы так оно и было! То есть я не про счет, который придется оплатить. Денег мне не хватит, но я могу позвонить брату. Разрыдаться у него на груди и подписать полную и безоговорочную капитуляцию. Он устроит мою судьбу и навеки избавит меня от людей типа Смелякова. Я буду жить без проблем в своем вывихнутом мирке, в своей тюремной камере с крохотным окошком. Хоть бы этот Смеляков ушел навсегда!
Но он все-таки вернулся. Минут через десять. Опустился на стул напротив Виолы со словами:
Красивая ты девка. Очень красивая. И в постели просто супер. Поэтому я пропущу весь этот бред мимо ушей. В первый и в последний раз. Но сегодня ночью тебе придется постараться.
И она старалась! Еще бы! Ведь нам нужны были деньги! А Смеляков оказался самым выгодным нашим предприятием!
Когда он ушел, Фиалка сказала:
- Я все исправила. Все твои детские глупости.
- Ненавижу тебя! - сказала я со слезами в голосе.
- Если бы ты не была мне так нужна… - покачала головой Фиалка.
- А ты мне!
- Значит, нужна все-таки?
- Я не хочу больше целыми днями сидеть за швейной машинкой! - пожаловалась я. - Это же каторга!
- Зато совесть не мучает.
- Да, но мучает голод! Я буду молчать, - пообещала Глупая Пучеглазая Лягушка.
А через пару дней брат потребовал от меня объяснений. То есть ничего он, конечно, не потребовал, но состоявшийся разговор никак не назовешь приятным. Они заехали ко мне вместе с Леночкой, вот даже на что решились! И Вовка был с ними. Когда он без промедления кинулся в комнату, к швейной машинке, Леночка посмотрела на мужа с удивлением:
- Разве мальчик здесь уже был? Игорь?
- Я… Мне надо было поговорить с Сашей.
- О чем поговорить? - мгновенно насторожилась Леночка.
- Это наше с ней дело. Брата и сестры.
- Ах, вот как! Я совсем забыла, что ты прежде всего заботливый брат, а потом уже внимательный муж!
- Лена!
- Что, Лена? Забыл, зачем мы приехали? Давай скажи ей!
Она уселась в кресло и достала из сумочки пачку сигарет. Потом покосилась на Игоря и сигареты убрала обратно в сумочку. Да, брат этого не любит. Но что я такого натворила, раз Леночка в гневе?
- Саша, ты пойми, мне не жалко денег, - начал Великий Будда.
- Денег? Каких денег?
- Ты была в нашем клубе, дрянь такая! - взвизгнула Леночка. - Ты что, хочешь нас разорить?!
- Лена! Саша - моя сестра, и она имеет право…
- Право?! Да ты покажи ей счет! Покажи!
- Да, Игорь, - сказала я. - Покажи, пожалуйста. Я готова компенсировать.
- Компенсировать?! - Леночка взяла ноту еще выше. - А какими деньгами?
Еще немного, и она проговорилась бы. О взятке, которую дала мне за молчание, о ежемесячном пособии. Чего ей стоило удержаться!
А Великий Будда еще раз сказал:
- Лена!
Причем таким тоном, что было понятно: это наше дело, сестры и брата, а не твое.
Я в это время взяла счет и ахнула. Ничего себе выгодное предприятие! Да если бы не брат, мы с Виолой не то что не заработали бы на той ночи в клубе, но и остались бы в минусах!
- Так много?! Но за что?!
- Ты играла в боулинг, - вздохнул брат. - Аренда дорожки в этом клубе стоит сто долларов в час. И спиртное недешево.
- А разве надо платить за игру?
- Это записывается на мой счет. Каждый вечер, когда используются дорожки. Я просто взял распечатку за месяц и долго не мог понять, почему концы с концами не сходятся. Один вечер получается лишним. Я пошел к управляющему и, поверь, выглядел глупо. Ты поставила меня в глупое положение, Саша, - мягко сказал брат.
- Они что, золотые, ваши дорожки? За амортизацию берут? За то, что золотая пыль остается на шаре, которым сбивают кегли?
- Сразу видно, что ты ничего не понимаешь в боулинге, - еще тяжелее вздохнул Игорь.
- А ну-ка, просвети.
- Все дело в масле. В нашем клубе мажут на совесть. Причем не дрянью какой-нибудь, а согласно стандартам. Тем, которые приняты в Европе.
- А чего мажут?
- Да дорожки!
- Зачем?
- Затем, что боулинг - это великое искусство, - важно сказал брат. - И дорогое, если соблюдать технологию. Сам шар не простой, в нем вмонтировано некое подобие весов. И масло тоже бывает разное. И мажут по-разному. Некоторые мажут и дорожки, и желоб, некоторые только дорожки. Отсюда зависит и скорость, с которой летит шар, и его вращение. Он может не дотеть до цели или скатиться в желоб. Согласись, что приятнее чувствовать себя победителем. За это и платят. То есть сотрудникам клуба мазать надо так, чтобы шар непременно достиг конечной цели и сбил кеглей как можно больше. А что касается самого масла…
На этот раз Леночка не только достала из сумочки пачку сигарет, но и вытянула одну. Ее пальцы нервно повертели сигарету в руках. Я поняла, что рассуждения о преимуществах одного масла перед другим давно ее достали. А мне было интересно. Будет чем блеснуть перед Смеляковым!
- …Вот, собственно, за что мы платим. Но меня волнует не денежный вопрос. Я ведь столько раз звал тебя в клуб, а ты мои приглашения просто-напросто проигнорировала. И вот ты идешь туда одна, не предупредив меня, заказываешь спиртное… Саша, что с тобой происходит?
- Я была там не одна. Просто… Ну не могу же я развлекаться за его счет?
- А за наш можешь?! - вновь взвизгнула Леночка.
- Но вы же хотите устроить мою судьбу, - резонно заметила я. - Если найду богатого мужа, это будет выгодно всем.
- Вот ты как заговорила! - с удивлением посмотрел на меня брат.
На самом деле я только повторила слова Виолы. Она, разумеется, спряталась, как только заявились мои родственнички. Но в последнее время я была, если можно так сказать, сильна ею и без ее присутствия.
- И когда же ты представишь нам своего жениха? - усмехнулась Леночка.
- Он мне не жених. Просто мужчина, с которым я встречаюсь.
- А как же насчет выгодного брака? - не унималась она.
- Все мужчины и женщины прежде просто встречаются. Присматриваются друг к другу. Ведь брак - это своего рода бизнес-предприятие. Если отнестись к этому несерьезно, предприятие провалится. И не надо пускаться в авантюры.