- Я удовлетворен вашими ответами и готов ответить на ваши десять вопросов.
- Мы шли по цепи. Дошли ли мы до конца?
- Да. Именно до конца той цепи, по которой шли.
Я понял, что вопрос задал неправильно. Он улыбнулся: тоже понял, что я спросил неудачно. Нельзя задавать вопросы, на которые можно ответить "да" или нет". Это вроде старинной игры: "Вам барыня прислала туалет. В туалете сто рублей. Что хотите, то берите, "да" и "нет" не говорите". Надо задавать такие вопросы, на которые нельзя ответить одним словом.
- Какими средствами располагает ваша организация?
- Большими. Можно сказать, очень большими.
Он так же улыбнулся, как и после первого вопроса. Думает, что и второй неудачен. Ошибается. Вопрос не прост. Он косвенно признал, что действует не в одиночку и что за ним стоит организация.
- А цель вашей организации только пропаганда идей вашего отца или вы ставите перед собой какие-нибудь иные задачи?
- Любая пропаганда имеет две цели: призвать к чему-то новому или объяснить что-то старое. Новым бывает только осмысливание старого. Осмысление нового - это дилетантизм и невежество. Вы шли по цепи, которая приводит к объяснению старого.
- Другая цепь - это теоретическое обоснование нового или его конкретное воплощение.
- Вы прошли цепь, которая приводит к объяснению старого.
Я замолчал. Паузу заполнила Мальвина:
- У меня вопрос. Вы хорошо говорите по-русски. Вы учились в России?
Молодец! Во-первых, дала мне время подумать. Во-вторых, сам вопрос удачен, в нем два вопроса: "Где вы учили русский язык?" и "Посещали ли вы Россию?"
- Русский язык я изучал в университете в Соединенных Штатах. Стажировался в России. Дома говорили по-русски.
Я решил изменить направление вопросов:
- Зачем такие сложности для того, чтобы прочитать заметки, хранящиеся в швейцарском банке?
- Заметки должны увидеть свет после седьмого ноября 2017 года. Мы выбрали эту дату по двум причинам. Во-первых, к этому времени будут опубликованы исследования с объективной и правдивой оценкой деятельности тех, кто руководил Советским Союзом. Однако мы не против, чтобы одиночки прочитали заметки до установленного срока. Более того, мы им подсказываем, как найти эти заметки. Вы проявили знание и находчивость. Это говорит о том, что вы сможете непредвзято оценить написанное.
Он замолчал. Я ждал "во-вторых".
- Вы ждете "во-вторых". Я вас разочарую. "Во-вторых"
- это то же самое, что "во-первых", только под другим углом.
- Что такое другой угол?
- Иногда для решения проблемы нужны свежие головы. Это бывает в том случае, когда требуется открытие. Но иногда нужно хорошо разобраться в том, что имеется. К той дате, на которую назначена публикация этих записок, общество научится ориентироваться в том, что имеет, и не будет отвлекаться на объяснение азов дилетантам и новичкам.
Я снова оказался в замешательстве. Видя, что у меня не клеится с вопросами, Мальвина опять пришла на помощь:
- Вы заботитесь о юном поколении?
- Мы не верим в молодежь. Это будут дилетанты, с одной стороны развращенные обществом доступного достатка, с другой обезоруженные разложившимися партийными чиновниками. Рассчитывать можно только на старую гвардию. Устав нашей организации не предусматривает пополнение новыми членами. Таким образом, никакие посторонние люди никогда не смогут навязать нам своих идей. Организация прекратит существование после смерти последнего из нас.
- На какие цели пошли бы эти десять миллионов, если бы вы не ошиблись в имени Геннадия Янаева?
- Мы никогда не посылали ему десять миллионов. Большие средства не должны быть направлены одному человеку. Они должны помочь решить глобальные проблемы. Каждая кухарка может управлять государством, говорили сторонники Ленина и совершали глубочайшую практическую ошибку. Кухарка не может руководить государством, потому что, если она им руководит, она уже не кухарка, а чиновник, а чиновникам нельзя доверять управление государством. Рабочие не могут управлять государством; те из них, кто делегируется на управление, больше не рабочие. Ленин наступил на эти грабли.
Из кармана куртки Лоренцо вынул маленькую коробочку, достал оттуда таблетку. Из другого кармана вынул маленькую бутылку "Виттеля". Проглотил таблетку. Запил "Виттелем". Оставил бутылку на столе.
- Почему деньги были направлены из маленького городка в Бразилии?
По лицу Лоренцо я увидел, что вопрос ему не понравился.
- Потому что так было удобнее.
Теперь у меня остался один вопрос, только один…
Мальвина смотрела на меня и глазами спрашивала, о чем спросить. У нее остался тоже один вопрос.
Мы молчали. Наконец Мальвина решилась:
- Кто решает, куда направить деньги: вы или ваша организация?
- Наша организация невелика, все принципиальные вопросы мы решаем сообща.
И мой последний вопрос:
- На что конкретно будут направлены эти деньги?
- Почему "будут"? Они уже направлены. И уже использованы. Простите…
Он встал, подошел к официанту, о чем-то спросил его. Тот указал рукой в сторону туалетов. Лоренцо, не оборачиваясь, пошел туда.
- Он больше не вернется? - спросила Мальвина.
- Нет.
И через минуту мы увидели его, идущим по улице.
Остановилась серая машина, он живо вскочил в нее. Машина рванула с места.
- Ты заметил номер? - спросила Мальвина.
- Нет… Да и зачем!
На столе оставалась маленькая пустая бутылочка "Виттеля", из которой пил Лоренцо. Еще одна бутылка минеральной воды.
Я взял бутылку. На этикетке было написано карандашом: "Всё".
Всё. Конец связи.
* * *
А потом путь домой: Ницца - Мадрид - Рио- Сан Бартоломеу.
Мы пили кофе в аэропорту Барахас в Мадриде. Мальвина была настроена решительно:
- Гонка за миллионами мне надоела. Дай слово, что теперь мы начнем жить как нормальные предприниматели.
- Мне тоже, по правде говоря, всё это надоело, - согласился я. - Дела с салоном идут прекрасно. Куда больше шансов заработать миллион в салоне, чем гоняться за тенью.
- К тому же, - Мальвина помолчала. - Я должна тебе сказать… По-моему, я беременна.
Часть вторая. Простейшее решение
Чтобы решить задачу, я перепробовал весь аппарат высшей математики, перечитал учебник по теории больших чисел, а потом проснулся как-то утром и решил задачу с помощью таблицы умножения.
Глава седьмая. Наш человек в Сан Бартоломеу
36. Возвращение в лоно церкви
Дон Джованни встретил нас обворожительной улыбкой. Он сразу сообразил, в чем дело:
- По каким-то причинам вы не прошли через таинство церковного брака и теперь хотите возместить упущенное?
- Вы правы, дон Джованни.
- Это мнение вас обоих?
- Обоих, - ответила Мальвина.
Падре хитро улыбнулся:
- Мне почему-то кажется, что один из вас настаивает больше.
- Это я, - ответил я.
- Я так и понял, - падре весело улыбнулся.
- Но мы бы хотели, чтобы наше бракосочетание не привлекло большого внимания, чтобы оно было скромным. Мы не намерены приглашать много народа.
- Я вас понимаю, - закивал падре.
- Мы надеемся на вашу помощь в части, касающейся порядка бракосочетания. Мы в этих вопросах неопытны. Мы не знаем, что нужно…
- Нужно только одно - чтобы вы любили друг друга. А вы, как я заметил, любите друг друга.
- Церковь считает, что интимные отношения без законного их оформления в церкви, - тяжкий грех?
Падре замахал руками:
- Что вы! Церковь не консервативна. И венчание в церкви вовсе не законное оформление отношений, а добровольное принятие обязательств. Раньше говорили, что браки заключаются на небесах. Нет. Все происходит на земле.
- Нам нужны какие-то документы? - спросил я.
- Да. Гражданское свидетельство о браке. К сожалению, с некоторых пор епископат заставляет нас требовать гражданское свидетельство о браке.
Я протянул ему бумагу, которую нам дал Ромеру:
- Эта подойдет?
Он повертел бумагу. Потом улыбнулся:
- Конечно подойдет, но… было бы лучше иметь… Вы ведь еще не граждане Бразилии?
- Нет.
- Вы намерены при получении гражданства менять имя?
- Нет, - ответила Мальвина.
- Я бы вам посоветовал сначала проконсультироваться у адвоката. Хотя это и не обязательно.
Увидев, что Мальвина готова согласиться, я вмешался:
- Вы правы, дон Джованни, мы посоветуемся с адвокатом.
* * *
Через день я разъяснил ситуацию синьоре Исидоре.
- Мы скоро ждем ребенка. И поэтому хотели бы, чтобы наш союз был освящен церковью до его рождения. Но дон Джованни нам сказал, что бразильские документы о бракосочетании…
Синьора Исидора как всегда была невозмутима:
- Да. У нас предпочитают бразильские документы о бракосочетании. Если вы не возражаете, я смогу поменять ваши документы на бразильские.
- Это сложно?
- Нет. Но недешево.
- Внесите все расходы в ваш месячный гонорар.
- Если вы не возражаете, я так и сделаю. Это займет немного времени, максимум две-три недели.
Нам оставалось только поблагодарить любезную синьору и откланяться. Но это оказалось не все. Она спросила:
- Вы уже договаривались с доном Джованни о цене?
- Нет.
- Вы, как я догадываюсь, не привыкли иметь дело с оплатой подобного рода церемоний.
Возражать мы не стали.
- Вы можете доверить это мне, - предложила синьора Исидора.
- Мы бы вам были очень признательны.
- С доном Джованни вы обговорите все детали, но о цене буду договариваться я. Если вы не возражаете.
Нас это устроило.
- Мы бы хотели очень скромную церемонию, - объяснила Мальвина. - Мы не молоды.
- Это понятно, - согласилась синьора Исидора. - Как я поняла, вы не хотите большой огласки.
- Никакой.
- В таком случае вы не будете проводить прием после церемонии?
- Нам бы не хотелось. Но, вероятно, это необходимо.
- Вам будет удобнее объединить две причины для приема: бракосочетание, которое ни для кого из ваших знакомых не останется секретом, и получение бразильского гражданства.
- Это прекрасная идея! - обрадовался я.
На том и порешили.
37. Тревожный звонок
Владелец соседнего с нами салона "Фольксвагена" после долгих колебаний согласился продать нам и салон, и территорию рядом с ним. Собственно говоря, выхода у него не осталось. Работа в салоне была организована из рук вон плохо. Два механика с работой не справлялись. Владельцы "фольксвагенов" предпочитали чинить машины в других мастерских.
- Покупайте, - посоветовал мне мой управляющий.
- Думаете, нам нужно будет брать новых механиков? - спросил я.
- Первое, что надо сделать, - выгнать обоих нынешних, - ответил Эрнесту. - Бухгалтера лучше оставить. Продавцов-дилеров тоже можно не трогать. Обеих приемщиц строго предупредить.
- Оформление не займет много времени, - заверила меня синьора Исидора.
Я согласился, и действительно в скором времени оформление было закончено.
* * *
В понедельник 14 июля в 11 часов ко мне в салон приехала синьора Исидора. В деловом светло-сером костюме, с красной папкой в руках.
Она победно улыбалась:
- Синьор Эуженио, вы теперь хозяин салона "Фольксваген".
- Если бы вы были мужчиной, я предложил бы вам выпить хорошего коньяку. Я привез из Франции бутылку марочного "Реми Мартен".
- От хорошего коньяка я не откажусь.
Я поинтересовался, как идут дела с нашими документами о бракосочетании.
- Надеюсь, через несколько недель все будет решено. К сожалению, я целую неделю была занята, мне пришлось заниматься весьма печальным делом. У меня скончался брат.
Я выразил соболезнование.
- Мы не виделись почти пятнадцать лет. Он жил во Франции, в Виши, но завещал похоронить себя здесь. Точнее, не в Сан Бартоломеу, а в маленьком городке вблизи. Городок называется Муньерес. Я занималась похоронами.
Мы перекинулись еще парой фраз, и синьора Исидора откланялась.
* * *
Звонок раздался вечером, когда мы смотрели телевизор.
- Это Мануэл из Рио.
- Я вас узнал, товарищ Мануэл.
- Товарищ Ромеру хотел бы передать вам кое-какие документы.
Он помолчал, потом добавил:
- Это в отношении партии новых машин.
- Хорошо. Как я могу получить эти документы?
- У вас в городе есть один человек. Он вам их передаст.
- Кто он?
- Это наш друг. Вы можете ему полностью доверять.
- Как мы его найдем?
- Он вас найдет сам.
И повесил трубку.
Я пересказал разговор Мальвине.
- Ты поверил, что речь идет о машинах?
- Не очень.
- А о чем?
- Откуда я знаю!
- Как ты думаешь, что это за человек? - спросила Мальвина.
- Ни малейшего представления.
Мы начали перебирать наших знакомых.
Отгадка пришла через два дня. Позвонила синьора Исидора:
- У меня есть бумаги для вас. Очень важные.
Итак, это синьора Исидора.
- Мне она никогда не нравилась, - призналась Мальвина.
- И мне тоже. А тут еще она сказала, что ее брата похоронят в Муньересе. Опять кладбище в Муньересе. И брат ее жил в Виши.
- Ну и что? - не поняла Мальвина.
- Виши - это город, где производят минеральную воду. Есть такая вода "Виши". А с нас хватит "Боржоми", "Виттеля"", "Эвиана".
- Никакого "Виши"! - напутствовала меня Мальвина.
- Только местная "Миналба".
38. Новые документы
На деле всё оказалось значительно проще.
Синьора Исидора встретила меня хорошей новостью:
- Я получила согласие считать ваш срок пребывания в Бразилии не с момента получения вами разрешения на постоянное проживание, а с момента въезда в страну.
- И что это означает?
- А это означает, что вы можете стать гражданином нашей страны с двадцать второго августа.
- Речь, разумеется, идет о моей супруге тоже? - на всякий случай спросил я.
- Конечно.
- И что мы должны предпринять?
- Я подготовила надлежащие документы. Заполнила их. Вам и вашей супруге остается только их подписать.
Она протянула мне несколько листков бумаги:
- Возьмите их домой. Ознакомьтесь и подпишите вместе с синьорой Мариной.
- Когда я должен вам их вернуть?
- Через два-три дня. Вы можете выбрать любое имя, вы и ваша супруга. Наши законы это разрешают.
- Но мы бы хотели оставить наши имена.
- Я сказала это, потому что люди, приезжая к нам в страну, часто хотят начать новую жизнь и порвать со всем старым. Хорошим и плохим.
Я решил, что настало самое время для перевода разговора в веселые тона.
- Но я думаю, чаще всего люди хотят порвать с плохим.
- Люди бывают разные, - философски заметила синьора Исидора.
Всем своим видом она показывала, что разговор окончен. Окончен так окончен. Может быть, оно и к лучшему.
Никаких дальнейших контактов с Ромеру поддерживать мне не хотелось. Вероятно, именно он добился для нас получения гражданства на несколько месяцев раньше, за это ему спасибо.
Когда я пересказал беседу Мальвине, она осталась довольна:
- Я больше всего боялась новых заданий.
- И я тоже, - признался я. - Эта встреча означает, что с прошлым покончено.
* * *
Через два дня мы принесли Исидоре заполненные документы на натурализацию.
Синьора внимательно просмотрела их и положила к себе в стол.
- Я не забыла про новые документы о бракосочетании. Я не удивился. Я знал, что синьора Исидора ничего не забывает.
- Если вы не заняты, - сказала она, - завтра я заеду за вами в одиннадцать, и мы поедем в бюро регистраций. Там вы получите новые документы о бракосочетании.
Бюро регистраций оказалось маленькой комнатой в здании мэрии. Там нас встретил очень тощий синьор в белой рубашке с огромным синим галстуком. Его совершенно не интересовали наши документы, он вынул уже заполненные бланки и сухо спросил нас, согласны ли мы быть мужем и женой. Мы согласились. Он спросил синьору Исидору, будет ли она свидетелем супруги. Она не возражала. Он спросил ее, кто будет свидетелем со стороны супруга, потом осмотрел комнату и, не найдя никого, кроме нас и Исидоры, обратился ко мне:
- Если вы не против, я буду вашим свидетелем.
Я был не против.
Потом он попросил нас расписаться в двух книгах и без особой торжественности выдал документ.
* * *
Дома мы рассматривали новое удостоверение.
- Такое впечатление, - размышляла вслух Мальвина, - что он зарегистрировал новый брак, не обращая внимания на наши документы. И дату заключения брака поставил сегодняшнюю.
- Это Бразилия! - единственное, что я мог сказать.
- По крайней мере у нас теперь абсолютно подлинные документы.
- Это верно! - радовалась Мальвина. - Теперь я абсолютно законная жена. И ребенок родится в законном браке. Хотя и не через девять месяцев после заключения брака.
И, не дав мне возможности отреагировать, добавила:
- Зато со следующими детьми будет полный порядок.