- Довольно! Откуда, Марлоу, у вас уверенность, что Гейджера застрелил юный Тейлор? Пусть у него или в его машине обнаружили орудие убийства, это еще не означает на сто процентов, что убийца он. Оружие ему могли подбросить - предположим, Броди, действительный преступник.
- Физически это возможно, - ответил я, - но не психологически. Такое предположение содержит чересчур много случайностей и слишком много того, что противоречит характеру Броди и его подружки, а также их замыслу. Я долго говорил с Броди. Он преступный тип, но не убийца. У него было два револьвера, но с собой он их не носил. Пытался найти способ, как урвать долю в гейджеровских махинациях, о которых, разумеется, знал все от своей мисс. Признался, что следил за Гейджером, чтобы выяснить, есть ли у того какие-то влиятельные покровители. Я ему поверил. Считать, что он убил Гейджера, чтобы завладеть его книгами, потом удрал со снимком Кармен Стернвуд, которую Гейджер как раз фотографировал, затем подбросил револьвер Оуэну Тейлору и столкнул того в океан, - все это в общем-то дикие предположения. У Тейлора был мотив - ревнив до безумия - и возможность убить Гейджера. Он без разрешения взял одну из машин Стернвудов. Застрелил Гейджера прямо на глазах у девушки, чего Броди никогда не сделал бы, даже если был убийцей. Не могу себе представить, чтобы человек с чисто деловым интересом по отношению к Гейджеру позволил себе нечто подобное. А Тейлор это сделал бы. Именно тот снимок спровоцировал бы его.
Уайлд снова захохотал, покосившись на Кронеджера, а тот, фыркнув, откашлялся. Прокурор спросил:
- А как насчет сокрытия трупа? Не вижу в этом никакого смысла.
- Юноша не признался, но сделал это он, - сказал я. - Броди не вернулся бы в дом, если он застрелил Гейджера. Мальчишка, очевидно, приехал домой, когда я отвозил Кармен. Будучи тем, кем он, как мы знаем, является, естественно, боялся полиции и, вероятно, счел удачной идею скрыть труп, пока не уберет из дома свое барахло. Судя по следам на ковре, протащил труп через передние двери и, скорее всего, спрятал в гараже. Потом собрал вещички и вывез. А позже, где-то ночью, пока тело еще не остыло, заговорили в нем чувства, и он убедил себя, что обошелся со своим покойным дружком некрасиво, так что вернулся и пристроил его на постель. Все это, правда, лишь предположения.
Уайлд кивнул:
- Потом утром пришел в магазин как ни в чем не бывало, только был настороже. А когда Броди увез книги, разузнал, куда их переместил, и сделал вывод: у кого книги, тот ради них убил Гейджера. Возможно, он знал о Броди и его девушке больше, чем мы предполагаем. Как ты думаешь, Олс?
- Это мы выясним… только забот у Кронеджера не станет меньше. Его гложет то, что вся каша заварилась вчера вечером, а он обо всем узнал лишь минуту назад.
- Думаю, с этим как-нибудь справлюсь, - хмуро сказал Кронеджер, посмотрев на меня и сразу же отведя взгляд.
Уайлд, взмахнув сигарой, скомандовал:
- Представьте изобличающие материалы, Марлоу.
Пошарив по карманам и бумажнику, я выложил добычу на стол: три расписки с визиткой, которые Гейджер послал генералу Стернвуду, фотографии Кармен и голубую записную книжку с зашифрованным списком имен и адресов. Ключи Гейджера я уже раньше передал Олсу.
Уайлд, не торопясь и не выпуская сигары изо рта, осмотрел все. Олс, закурив одну из своих миниатюрных сигарок, спокойно пускал дым в потолок. Кронеджер на этот раз, навалясь на стол, перебрал все предметы.
Прокурор постучал пальцем по распискам с подписью Кармен:
- Думаю, они использовались только для камуфляжа. Если бы генерал Стернвуд заплатил, он сделал бы это из страха перед чем-то гораздо худшим. Потом Гейджер затянул бы гайки. Вам известно, чего боялся генерал? - обратился он ко мне.
Я покачал головой.
- Вы рассказали нам все, не упустили ни малейшей серьезной подробности?
- Я опустил некоторые личные детали. И намерен не говорить о них, мистер Уайлд.
- Ха! - выразительно фыркнул Кронеджер.
- Почему? - осведомился Уайлд.
- Потому что мой клиент имеет право на такую защиту перед любым, кроме присяжных. У меня есть лицензия частного детектива, и полагаю, слово "частный" имеет значение. Полиция Голливуда держит в руках два убийства - оба раскрыты. Получила двух убийц, знает мотивы и в обоих случаях - орудие преступления. Момент вымогательства следует исключить, во всяком случае имена замешанных лиц.
- Почему? - настаивал Уайлд.
- Все в порядке, - резко вмешался Кронеджер. - С большим удовольствием будем изображать идиотов ради проныры, имеющего таких патронов.
- Ладно, покажу вам кое-что, - сказал я, вставая.
Вышел к своей машине и достал книгу из магазина Гейджера, которую нашарил в кипарисе-бочонке. Полицейский шофер стоял возле таратайки Олса - парень сидел внутри, забившись в угол.
- Что-нибудь говорит? - спросил я.
- Сделал мне одно предложение, - ответил полицейский, сплюнув, - черт с ним, пусть болтает.
Возвратившись в гостиную, я положил книгу на письменный стол и раскрыл ее. Кронеджер на другом конце стола как раз говорил по телефону, но, увидев меня, положил трубку и уселся опять в кресло.
Уайлд, с каменным липом пролистав книгу, закрыл ее и подтолкнул к Кронеджеру. Тот раскрыл и, увидев одну-две страницы, быстро захлопнул. На его скулах проступили красные пятна величиной с полдолларовую монету.
- Обратите внимание на штампики с датами внутри обложки, - сказал я.
Кронеджер снова раскрыл книгу - посмотрел:
- Ну и что?
- В случае чего, покажу под присягой, что книга из магазина Гейджера. Эта блондинка - Агнес - сознается, что махинации реализовались в магазине. Любому мало-мальски соображающему человеку ясно, что магазин был всего лишь прикрытием чего-то иного. Однако голливудская полиция допускала его существование по соображениям, которые известны только ей. Осмелюсь утверждать, что присяжные очень заинтересуются этими соображениями.
Уайлд усмехнулся:
- Присяжные действительно любят задавать неприятные вопросы - весьма тщательно стараясь выяснить, почему большими городами управляют таким образом, как теперь.
Кронеджер, резко поднявшись, надел шляпу.
- Оказывается, трое против одного, - отчеканил он. - Я расследую убийства. Если Гейджер торговал безнравственными книгами, позор падет не на мою голову. Однако признаюсь, моему отделу нисколько не поможет, если его станут трепать в газетах. Чего вы, собственно, хотите, джентльмены?
Уайлд выразительно посмотрел на Олса.
- Хочу передать вам задержанного, - спокойно ответил тот, вставая. - Идемте.
Кронеджер, наградив его яростным взглядом, вышел из кабинета. Олс направился за ним. Двери затворились. Уайлд, барабаня пальцами по столу, посмотрел на меня своими ясными голубыми глазами.
- Вам следовало бы понимать, что испытывает полицейский, когда ему приходится кое на что закрывать глаза. Мы должны с вами все занести в протокол - для документации. Думаю, не составит больших проблем оформить оба убийства отдельно и имя генерала Стернвуда в обоих случаях не упоминать. А знаете, почему я не оторву вам ухо?
- Нет. Я ожидал - оторвете оба.
- Сколько вам платят за работу?
- Двадцать пять долларов в день плюс расходы.
- Значит, пока за два дня пятьдесят долларов и кое-что на бензин.
- Вроде того.
Склонив голову набок, он почесал подбородок левым мизинцем.
- И за такие деньги вы готовы вступить в конфликт с половиной представителей закона в этом городе?
- Не настолько я самоуверен. Но что мне, черт побери, делать? У меня на руках уже начатое дело. Чтобы заработать на жизнь, продаю свой товар - то есть крупицу отваги и разума, которой наделил меня господь Бог, и готовность позволить помыкать собою в интересах своего клиента. Уже то, что я здесь сегодня наговорил без согласия своего клиента, - идет вразрез с моими правилами. А что касается умолчаний, вам же известно, что когда-то я служил при полиции. В большом городе это обычная практика. Фараоны безмерно возмущаются и щепетильничают, если какой-нибудь аутсайдер попытается что-то скрыть, а сами творят то же самое чуть ли не ежедневно, чтобы угодить своим друзьям или любому, кто имеет вес. Но я еще не окончил - продолжаю работать по начатому делу. И если б понадобилось, снова действовал так же.
- При условии, если Кронеджер не избавил бы вас от лицензии, - улыбнулся Уайлд. - Вы сказали, что скрыли некоторые личные детали. Что-нибудь серьезное?
- Я не окончил начатое дело, - повторил я, глядя ему прямо в глаза.
Уайлд улыбнулся - открыто, вызывающе, как истый ирландец.
- Скажу вам кое-что, юноша. Мой отец был добрым приятелем старого Стернвуда. Я сделал все, что позволяет мое положение, а может, и более того, чтобы уберечь генерала от огорчений. Но ведь не до бесконечности! Его дочки просто созданы для того, чтобы впутываться в дела, которые не удается замять, особенно эта младшая, белокурая озорница. Им не следовало бы предоставлять столько свободы, и в этом виноват старый мистер. Думаю, он не представляет себе, каков нынешний мир. И еще одно замечание, раз уж мы говорим как мужчина с мужчиной и я не обязан к вам придираться. Ставлю доллар против канадского цента, что генерал опасается, не замешан ли в этом деле его зять - тот торговец наркотиками; в сущности, он надеется, что вы рассеете его опасения, то есть докажете его непричастность. Что вы на это скажете?
- Рейган не похож на вымогателя, по крайней мере по тому, что я о нем слышал. Там, где он оказался, было теплое местечко, и все же он унес ноги.
Уайлд фыркнул.
- Насколько теплым было то местечко, не знаете ни вы, ни я. Возможно, Рейган такой тип, которому там вовсе не очень тепло. Генерал вам сказал, что разыскивает Рейгана?
- Говорил, что хотел бы узнать, где он и как поживает. Он любил Рейгана, и ему обидно, что тот удрал, не попрощавшись с ним.
Уайлд помрачнел.
- Понимаю, - произнес он изменившимся голосом. Перебрав материалы на столе, отложил в сторону записную книжку Гейджера, а остальное подвинул ко мне. - Это можете спокойно забрать - мне они не потребуются.
XIX
Было почти одиннадцать, когда я припарковался у дома. Входную дверь после одиннадцати закрывали, поэтому пришлось достать ключи. В голом вестибюле какой-то тип прислонил к пальме вечернюю газету, которую читал. Встав передо мной, приподнял шляпу и сообщил:
- Шеф желает говорить с вами. Заставляете своих друзей слишком долго ждать, приятель.
Я молча разглядывал сплющенный нос и бифштексообразное ухо.
- О чем?
- С чего вы такой любопытный? Не суйте нос, куда не надо, и все будет в порядке. - Рука его легла на верхнюю петлю расстегнутого пальто.
- Я сыт по горло полицейскими и устал, как лошадь, - ответил я. - Не хочется ни говорить, ни есть, ни думать. И если вы рассчитываете, что мне хочется подчиняться приказам Эдди Марса, попробуйте вытащить свой пистолет, и я тут же отстрелю ваше изумительное ухо.
- Глупости. У вас нет револьвера. - Он смотрел на меня в упор, нахмурясь и подрагивая губами.
- Это было тогда, - разъяснил я. - Не всегда я хожу безоружным.
Он взмахнул левой рукой:
- Ладно - выиграли. Приказа стрелять я не получал. Шеф сам вам объявит.
- Чем позже, тем лучше, - сказал я, слегка сторонясь, когда он направился мимо меня к дверям. Раскрыв их, вышел, даже не оглянувшись. Усмехаясь собственной глупости, я пошел к лифту и поднялся в свою квартиру. Достав из кармана браунинг Кармен, улыбнулся, а потом вычистил его, смазал, завернул в кусок фланели и запер. Налив виски, как раз приступал к нему, когда зазвонил телефон. Я поднял трубку.
- С чего это вы сегодня такой смелый? - раздался голос Эдди Марса.
- Ни черта не боюсь, я в прекрасной форме и кусаюсь. Что вам угодно?
- Там была полиция - знаете где. Вы обо мне не сказали?
- Почему бы?
- Со мной стоит обходиться по-доброму, красавчик. И не стоит поступать иначе.
- Развесьте уши и послушайте, как у меня стучат зубы от страха.
Он резко рассмеялся:
- Так промолчали обо мне или нет?
- Промолчал. Пусть возьмет меня дьявол, если знаю - почему. Наверно, дело достаточно запутанное и без вас.
- Спасибо, красавчик. Кто его прихлопнул?
- Прочитайте завтра в газетах - если напечатают.
- Хочу знать сейчас.
- Вы всегда получаете то, что хотите?
- Нет. Это ответ, красавчик?
- Прикончил его некто, кого вы не знаете. Договоримся об том.
- Если играете со мной честно, я оплачу услугой.
- Кончайте и дайте мне спать.
Он снова рассмеялся:
- Ищите Расти Рейгана, правда?
- Кое-кто думает так, но я не ищу.
- Если б вы его искали, мог бы подсказать вам, на что ставить. Загляните ко мне на пляж. В любое время - буду рад.
- Посмотрим.
- Ну, до свидания. - В трубке раздались гудки.
Я посидел, держа трубку в руках с дурацким терпением. Потом набрал номер Стернвудов. После четырех-пяти гудков раздался вежливый голос дворецкого:
- Резиденция генерала Стернвуда.
- Это Марлоу. Помните еще меня? Мы встречались почти сто лет назад - или это было вчера?
- Да, мистер Марлоу. Конечно, я вас помню.
- Миссис Рейган дома?
- Полагаю, что да. Вы хотите…
Я вдруг передумал и прервал его:
- Нет. Просто передайте ей, что те фотографии у меня - все, что все в порядке.
- Да… да… - Его голос вроде бы дрогнул. - Фотографии у вас - все - все в порядке… Да, сэр. И большое вам спасибо.
Минут через пять телефон опять зазвонил. Я как раз допил стакан, и после виски ощутил голод, вспомнил об ужине, о котором напрочь забыл; ушел, предоставив телефону звонить дальше. Когда возвратился, он звонил снова. И так с перерывами до половины первого. Выключив свет, я распахнул окно, накрыл телефон подушкой и лег спать. Я был сыт по горло стернвудовским семейством.
Утром, за завтраком из яиц и бекона, я прочел все три дневные газеты. Их изложение событий было так же далеко от истины - это всегда бывает с газетными новостями, - как расстояние от Марса до Сатурна. Ни в одной газете не связывали Оуэна Тейлора, шофера автомобиля, "съехавшего с целью самоубийства с мола на Лидо", "с экзотическим убийством в бунгало на Лауерн-Террас". Нигде не упоминали Стернвудов, Берни Олса или меня. Оуэн именовался "шофером состоятельного семейства". Капитану Кронеджеру из голливудского Отдела по расследованию убийств приписывались все заслуги в раскрытии обоих преступлений в его округе, которые явились следствием распри из-за некоего заведения, созданного неким Гейджером во внутренних помещениях книжного магазина на Голливудском бульваре. Броди застрелил Гейджера, а Карл Ландгрен в отместку убил Броди. Полиция заключила Ландгрена в тюрьму. Он сознался. У него была скверная биография - явно со школьной скамьи. Полиция задержала также некую Агнес Лозелл, секретаршу Гейджера, как главного свидетеля.
Отличная подтасовка. Получалось, что Гейджера прикончили вчера вечером, а Броди прихлопнули примерно на час позже, что капитан Кронеджер раскрыл оба убийства прежде, чем раскурил сигарету. Самоубийству Тейлора газеты посвятили первую полосу второй части. Поместили фотографию седана с затушеванным номером на палубе моторки, а возле машины лежало что-то покрытое простыней. Оуэн Тейлор отличался слабым здоровьем и страдал депрессиями. Его семья живет в Айове, куда и будет отправлено тело. Расследования не будет.
XX
Капитан Грегори из Отдела пропавших без вести положил мою визитку на широкий гладкий письменный стол, поместив строго параллельно его краю. Склонив голову набок, долго изучал ее, затем откашлялся и, повернувшись в своем вертящемся кресле, загляделся в окно. Это был коренастый мужчина с усталыми глазами и неспешными, рассудительными движениями ночного сторожа. Голос звучал тускло, невыразительно и безучастно.
- Частный детектив, да? - произнес он, не глядя на меня, по-прежнему отвернувшись к окну. Из потемневшей трубки, свисавшей из уголка рта, пыхнул клубок дыма. - Что вам угодно?
- Я работаю для генерала Джея Стернвуда, Элта Бри Кресцент, 3765, Западный Голливуд.
Капитан Грегори выпустил из уголка губ тонкую струйку дыма, не вынимая изо рта трубки.
- В связи с чем?
- Не совсем с тем, чем занимаетесь вы, но ваш отдел меня интересует. Думаю, вы могли бы мне помочь.
- Помочь - в чем?
- Генерал Стернвуд богатый человек, - заметил я. - Он старый друг отца государственного прокурора. Если ему захотелось нанять посыльного с полным рабочим днем, полиции до этого нет дела. Это прихоть, которую он может себе позволить.
- Почему вы решили, что веду какое-то дело, связанное с ним?
На это я не ответил. Медленно и неуклюже повернувшись с креслом, он расположил свои крупные ноги на голом линолеуме. В кабинете воздух был затхлым, специфически канцелярским. Он устремил на меня тяжелый, выжидательный взгляд.
- Не хотелось бы отнимать у вас время, капитан, - сказал я, отодвигаясь со стулом сантиметров на десять.
Он не шевельнулся. Упорно не отводил от меня выцветшие, усталые глаза.
- Вы знаете государственного прокурора?
- Встречался с ним. Однажды работал для него. Берни Олса, его главного следователя, знаю очень хорошо.
Подняв трубку телефона, капитан Грегори буркнул:
- Соедините меня с Олсом из прокуратуры.
Положил трубку, не снимая с нее руки. Бежали секунды, из его носогрейки клубился дым. А глаза были такие же неподвижные и тяжелые, как и рука. Телефон звякнул, и капитан взял в левую руку мою визитку.
- Олс?.. Эл Грегори из управления. У меня в конторе сидит некий Филипп Марлоу. Судя по визитке, частный детектив. Просит у меня информацию… Да? Как выглядит?.. Ладно, спасибо.
Закончив телефонный разговор, вынул изо рта трубку и примял в ней табак латунным концом массивной авторучки. Действовал основательно, даже торжественно, словно обряд этот был так же важен, как все остальное, что ему предстоит сделать. Откинувшись на спинку кресла, опять устремил на меня взгляд.
- Чего вы хотите?
- Узнать, как продвигается расследование, если оно вообще продолжается.
С минуту подумав, он спросил:
- Рейган?
- Да.
- Знаете его?
- Никогда не видел. Слышал только, что это шикарный ирландец около сорока лет, что когда-то переправлял наркотики, женился на старшей дочери генерала Стернвуда, но они не ладили. Сказали мне, что примерно месяц назад он исчез.
- Стернвуд мог бы себя поздравить, а не нанимать частные дарования, чтобы зря теряли время.
- Генерал очень любил его - и так случается. Это старый, бессильный, одинокий человек. А Рейган проводил с ним часы, развлекая его.
- Думаете, можете сделать что-то, на что мы не способны?
- Я не рассчитываю что-то сделать, по крайней мере, для поисков Рейгана. Однако речь идет о весьма загадочном случае вымогательства. Мне нужно убедиться, что Рейган не имеет к нему отношения. Если бы я знал, где он или где его нет, может, это помогло бы мне.
- Приятель, с радостью помог бы, но не знаю, где он. Просто пропал - и конец.