- И знаешь что, папа? На бас-гитаре в "Бушрок-банд" играет тот же самый парень, который помогал Тунсу Иордану аранжировать Loslappie. Вообще хочу тебе сказать, что Туне - достаточно средненький исполнитель. Неплохой, но не хочет играть рок. Не хочет выеживаться на сцене. Вот "Нефтяники", эти да…
- "Нефтяники"?
- Да. И…
- Неужели так называется группа?
- Пап, при всем моем уважении, сколько лет ты не просыхал? Сейчас самые известные группы, которые поют на африкаансе, называются "Нефтяники", "Кобус", "Аккедис", "Девятая батарея" и "Бескрааль", и еще "Черные карлики", и все они задают жару! Теперь на африкаансе исполняют любой рок, от хеви-метал до кантри. Но, если ты хочешь услышать басы, тебе стоит послушать живой концерт Антона. Антон - настоящий рокер; он любит басы, он от них заводится. Единственный недостаток на том концерте - публика. Представляешь, они хлопают. Аплодируют.
- Хлопающая публика?
- Ага. В другой раз Антон три раза подумает, прежде чем устроит концерт в Государственном театре! Люди слушают бешеный рок и, вместо того чтобы срываться с места и танцевать, они хлопают! Обалдеть можно. Это же не концерт выпускников консерватории, это рок, а они сидят и вежливенько так аплодируют. Хлопающая Претория!
- Сел на любимого конька, рокер! - сказала Карла, заводя глаза к небу.
Гриссел хотел было возразить, но рассмеялся. Он ничего не мог с собой поделать и понимал почему: он был совершенно согласен с сыном.
Когда он отсмеялся, Фриц вдруг сказал - скорее самому себе, чем отцу:
- Кстати, вот кем я могу себя представить.
- Кем?
- Бас-гитаристом.
- И играть в группе Карен Зойд, наверное, - поддела его сестра.
Фриц показал Карле нос:
- Только невежды считают, будто она исполняет исключительно рок! Начиталась журнала "Ты"! Зойд классно исполняет баллады. Она не рокерша. Но голос у нее обалденный. И драйв…
- И ты втрескался в нее по уши.
- Нет, - с сожалением проговорил Фриц. - Карен занята. - Он повернулся к отцу: - Значит, папа, ты тоже любишь бас?
- Немного, - улыбнулся Гриссел. - Немного.
Клуте позвонил еще раз, когда он отвозил детей домой, на Бракенфелл.
- Бенни, я думал, у тебя на журналистов зуб.
- Что?
- Вчера вечером ты обзывал их "стервятниками" и советовал "послать их к черту", а сегодня утром что я вижу? Ты предпочитаешь беседовать с ними напрямую?
- О чем ты?
- Прочти первую полосу "Раппорта", Бенни! Самую первую: "Источники, близкие к ветерану уголовного розыска инспектору Бенни Грисселу из отдела особо тяжких преступлений (ООТП), утверждают, что полиция рассматривает версию, согласно которой линчеватель непричастен к убийству Лоуренс". Лично я ничего подобного им не говорил, я точно помню!
- Я знаю, мать… - Он осекся, вспомнив, что в машине дети. - Я тоже ничего не говорил.
- Должно быть, с ними побеседовала девушка-привидение из Юниондейла.
- Говорю тебе, это не я…
Гриссел осекся. Он понял, кто связывался с репортерами. Бицепс Кейтер. Вот кто!
- Не важно. Главное, ежедневные газеты требуют продолжения, потому что теперь у всех по данному вопросу имеется свое мнение. Даже у политиков. Одни считают, будто во всем виноват АНК, партия за возвращение смертной казни уверяет, что это - глас народа, а "Санди таймс" проводит опрос общественного мнения, и семьдесят пять процентов опрошенных заявляют, что парень с ассегаем - герой.
- Господи помилуй!
- Теперь репортеры одолевают меня звонками. Вот я и подумал, раз ты выполняешь мою работу, то можешь ответить на вопросы самостоятельно.
- Я же сказал тебе, Клуте, это не я!
Клуте на секунду замолчал, а потом спросил:
- Какие новости?
- Со вчерашнего дня?
- Да.
- Никаких.
- Бенни, ты должен подбрасывать мне хотя бы какие-нибудь крохи. Пресса хочет крови.
- Только одно, Клуте, но тебе придется согласовать это с Яубертом.
Клуте ничего не ответил.
- Слышишь?
- Слышу.
- Вчера вечером мы были у комиссара. Завтра планируется создать объединенную оперативно-следственную группу. Туда войдут и люди с мест.
- Зачем?
- Этого я журналистам не скажу.
- Черт тебя подери, Бенни. Объединенная оперативно-следственная группа. Ну и что?
- Поговори с Яубертом.
- Предпочитаю беседовать с источниками, близкими к ветерану уголовного розыска инспектору Бенни Грисселу, - ответил Клуте, швыряя трубку.
- В чем дело? - спросил Фриц с заднего сиденья.
- Репортеры одолели.
Гриссел вздохнул.
- Стая гиен, - сказал Фриц.
- Стервятники, - ответил Гриссел.
- Точно, - сказал Фриц. - Как увидят обглоданный труп, так и начинают кружить.
Без трех минут шесть он высадил детей у дома.
- Погоди минутку, не уезжай! - крикнул Фриц, выскакивая из машины.
- Папа, мы замечательно провели день, - сказала Карла, обнимая его.
- Да, - согласился он.
- Пока, пап. Увидимся через неделю.
- Пока, дитя мое.
Она вылезла из машины и пошла в дом. Навстречу ей выбежал Фриц с каким-то предметом в руке. Подошел к окошку Гриссела и протянул ему.
Гриссел взял коробку с компакт-диском: "Антон, друзья и "Бушрок-банд".
- Слушай на здоровье, - сказал сын.
В гостиной было непривычно тихо. Внезапно квартира показалась ему пустой. Он сел на диван на то место, где раньше сидела Карла. Перевернул коробку; повертел ее в пальцах. Все равно ему не на чем прослушивать диск.
Ему нужно чем то заняться. Он не может просто сидеть и слушать тишину. В голове у него слишком много мрачных мыслей.
Где сегодня была Анна? Почему она так вырядилась? Для чего?
Почему Фриц решил, что они разводятся? Может, она что-то ему говорила? Отпускала какие-то замечания? "Ваш отец все равно не бросит пить". Неужели жена и правда так считает?
Конечно, она так считает! Как иначе - с его-то биографией? А если она заранее знает, чем все кончится, кто ей мешает заполнить вакуум? Почему бы не позволить какому-нибудь молодому хлыщу-трезвеннику пригласить ее на ужин? А что еще она ему позволит? Что еще? Насколько она голодна? Анна, которая всегда говорила: "Я люблю, когда ты меня ласкаешь"… Кто ласкает ее сейчас? Только не ветеран уголовного розыска инспектор Бенни Гриссел!
Он встал с дивана; руки беспокойно шевелились, словно что-то ища.
Что за день! Дети. У него чудесные дети, но он их почти не знает. Сын, который, оказывается, унаследовал его любовь к бас гитаре и который бросает отцу горькие упреки. Карла, которая так отчаянно притворялась, будто все нормально, все получится. Как будто она могла бы исцелить его силой своей воли - достаточно только поверить…
"У нас не было отца. Только какой-то пьяница, который жил с нами".
Черт! Ну и натворил он бед… И ведь сам во всем виноват! Только сейчас он в полной мере представил себе размеры бедствия, увидел множественные осложнения. Совесть грызла его. Подняв голову, он вдруг понял, что ищет бутылку - пальцы совершают непроизвольные привычные движения - как будто отвинчивают невидимый колпачок, наливают из бутылки жидкость в стакан. Его душе нужно лекарство от этой боли. Всего одна рюмка, и ему полегчает, боль перестанет быть такой невыносимой. Гриссел тряхнул головой. Он слабак! Ведь он только что понял, что именно это дерьмо испоганило ему жизнь, именно выпивка душит его, - и тем не менее ему хочется выпить. Он совершенно отчетливо понял: если бы у него в квартире была бутылка, он бы ее открыл. Он уже мысленно прикидывал возможности - куда можно поехать, чтобы купить выпить, какие магазины открыты вечером в воскресенье.
Он издал хриплый гортанный клекот и что есть силы лягнул подержанное кресло. Что в нем неправильного - из-за чего он превратился в абсолютное дерьмо? Что?!
Дрожащими руками он нащупал мобильный телефон. Набрал номер и, услышав голос Баркхейзена, произнес только:
- Господи, док… Господи!
29
На следующее утро в половине седьмого он снова пошел гулять пешком. Он испытал смутно знакомое, но еще не осознанное чувство. Сначала он посмотрел на Столовую гору. И на море. Прислушался к пению птиц и подумал: вот и еще один день он выжил без спиртного. Даже если вчерашний день висел на волоске.
- Так что же такое со мной, док? - спросил он вчера Баркхейзена в отчаянии. Потому что ему нужно было знать причину. Корень зла.
Старик что-то толковал о химическом составе, генах и обстоятельствах. Долго разъяснял что-то в простых, доступных выражениях. Пытался его успокоить. Подавленность и грызущая тревога медленно отступали. В конце разговора доктор сказал: не важно, откуда все пошло. Важно то, как он продолжает жить начиная с сегодняшнего дня, и это правда. Но когда Гриссел лежал в постели, придавленный громадной усталостью, он все еще искал причины, потому что не умел бороться с тем, чего не понимал.
Ему хотелось вернуться к первоисточнику, хотелось вспомнить, как обстояли дела, когда он начал пить. Но так и не вспомнил - забылся сном.
Он проснулся в пять утра, свежий, отдохнувший; его занимало дело с ассегаем. В голове роились мысли и планы. Энергия вытолкнула его из постели; он в одних шортах и футболке побежал в парк и снова ощутил недавно испытанное удовольствие. Утро и прекрасный вид принадлежали только ему.
- Меня зовут Бенни Гриссел; я алкоголик, и сейчас я проживаю девятый день без спиртного, - громко произнес он, адресуясь ко всему утру в целом. Но душевный подъем не был связан с чувством победы над алкоголем. Только однажды по пути на работу он понял, что это такое. Гриссел потряс головой, потому что это было похоже на голос из прошлого, на забытого друга. Сегодня он возобновил гонку. Скоро начнутся поиски. Он ощутил первое покалывание адреналина, последнее затишье перед бурей. Больше всего его удивило то, как он, оказывается, скучал - по себе прежнему.
На утренней летучке Матт Яуберт сообщил подчиненным, что дело об убийствах ассегаем поведет Гриссел. Послышались жидкие аплодисменты; он услышал, как кто-то из шутников сказал:
- Значит, мы вовсе не хотим поймать убийцу.
Яуберт поднял руку:
- Его напарники - Буши Безёйденхаут, Вон Купидон и Джейми Кейтер.
Фантастика, подумал Гриссел. Сейчас у него в команде разгильдяй, хвастун и тупица. Куда, черт подери, девались все крепкие парни? Он непроизвольно принялся подсчитывать. Только он да Матт Яуберт и остались с прежних дней. Но Яуберт хотя бы начальник, старший суперинтендент. Остальные - новички. К тому же они молоды. Он сам - единственный инспектор, перешагнувший сорокалетний рубеж.
- Сегодня утром комиссар подключил к нам четверых сотрудников из отдела домашнего насилия и десять констеблей с Полуострова, которые должны помочь с розыском, - сказал Яуберт. В зале послышался свист. Политическое давление, должно быть, огромное - ведь привлекли массу народу. - Группа собирается в старом лекционном зале в корпусе Б. Некоторые из вас хранят там всякий хлам - пожалуйста, приберите там сразу после собрания. И пожалуйста, оказывайте Бенни и его команде всяческую поддержку. Что скажешь, Бенни?
Гриссел встал.
- Пьян, но стоит на ногах, - прокомментировал кто-то вполголоса.
Он услышал приглушенные смешки. В зале воцарилась атмосфера ожидания, как будто все заранее знали, что он выставит себя идиотом.
Да пошли они все, подумал Гриссел. Он ловил убийц, когда они еще под стол пешком ходили или соображали, как списать контрольную по математике так, чтобы учитель их не поймал.
Сначала он выждал, пока в зале воцарится полная тишина. Потом заговорил:
- Как вы думаете, почему мы обсуждаем дела на утренней летучке? Потому что тридцать голов лучше, чем одна. Я хочу поделиться с вами своими соображениями, как взяться за дело. У вас появится возможность не оставить от моих доводов камня на камне. И внести свои предложения, получше. Буду рад любым свежим мыслям.
Он понял, что привлек к себе их внимание. Интересно, подумал он мимоходом, возможно, они просто ошеломлены тем, что он сумел выговорить подряд пять связных предложений.
- Плохо то, что прослеживается определенное сходство между действиями нашего мстителя с ассегаем и обыкновенными серийными убийствами. По-моему, наш мститель не был знаком со своими жертвами лично. Выбор жертв относительно непредсказуем. Мотив достаточно нетрадиционен и, хотя здесь можно выдвигать различные предположения, до сих пор остается для нас неясным до конца. Не знаю, помнит ли кто-нибудь из вас серию убийств с красной лентой шесть лет назад: тогда за три года были убиты одиннадцать проституток. Почти все они были из Си-Пойнта, орудием убийства служил нож; у всех трупов были отрезаны груди и гениталии, а на шее у них была повязана красная лента. Тогда мы столкнулись с аналогичной проблемой. Подбор жертв был ограничен достаточно специфической категорией, на поведение убийцы оказывали сильное влияние сексуальные мотивы, и, следовательно, он был достаточно предсказуемым, а орудие убийства во всех случаях было одним и тем же. Мы смогли нарисовать профиль преступника, но он оказался недостаточно подробным для того, чтобы по нему найти маньяка.
Что нам известно сейчас? Убийца испытывает ненависть к людям, которые растлевают или убивают детей.
Вот наша категория жертв. Он выбирает их, невзирая ни на цвет кожи, ни на пол. Отсюда можно более или менее вычислить мотив. А орудие убийцы - ассегай, которым он наносит всего одну колотую рану. Психологи скажут, что это признак высокоорганизованного сознания, человека, который верит в свое предназначение. Но давайте сосредоточимся на различиях между типичным серийным убийцей и нашим мстителем с ассегаем. Он не уродует жертв. В его преступлениях нет сексуального подтекста. Наносит лишь одну рану. Один сильнейший удар… Сила удара свидетельствует о гневе, но откуда этот гнев происходит? Единственный разумный вывод, который напрашивается, - в данном случае мы имеем дело с местью. Возможно, в детстве он сам подвергался насилию. По-моему, такая вероятность вполне высока. Все сходится. Если мотив убийцы - действительно месть, нам не повезло. Как выследить такого подозреваемого? Однако есть и другая версия. Возможно, в результате какого-то преступления он потерял ребенка. Возможно, он не добился справедливости официальным путем. Нам надо будет найти родственников ребенка, изнасилованного и убитого Энвером Дэвидсом. Возможно, у ребенка есть отец, который жаждет мести… Необходимо уделить пристальное внимание и родителям детей, совращенных Преториусом. Но может статься, ни одно из известных нам преступлений не задело нашего мужчину с ассегаем лично.
Что касается цвета его кожи, пусть вас не смущает ассегай. Скорее всего, преступник намеренно пытается сбить нас со следа. Тот, кого мы ищем, с одинаковой легкостью отыскал Дэвидса в пригороде, населенном цветными, и ранним вечером проник в дом Преториуса, который жил в белом квартале. Следовательно, здесь нужно раскинуть сети пошире. Но я готов поклясться, что ассегай что-то символизирует. Что-то важное. Вопросы, предложения есть?
Они сидели и слушали его в совершенном молчании.
- К делу можно подойти под разными углами. Первое. Нужно выяснить, не обнаружатся ли потенциальные подозреваемые среди ближайших родственников и знакомых детей, ставших жертвами насилия. Второе. Начать нужно с Западной Капской провинции, потому что тот, кого мы ищем, действует именно здесь. Если мы ничего не обнаружим, придется расширить зону поисков. Знаю, такие поиски - процесс длительный. Нам предстоит искать иголку в стоге сена. Однако сделать это необходимо. Третье. Орудие убийства. Мы знаем, что у убийцы типичный зулусский ассегай. Мы знаем, что ассегай был изготовлен вручную традиционным способом, скорее всего в течение последних полутора-двух лет. Следовательно, придется выяснить, где именно его изготовили. Как и кому его продали. Почему человек выбирает такое странное орудие убийства? Необходимо подробно побеседовать и с патологоанатомом. Вы следите за ходом моей мысли?
Он увидел, что Буши Безёйденхаут и Матт Яуберт кивают. Остальные молча сидели и глазели на него.
- Трудность со всеми тремя подходами в том, что все они - гипотезы. Мы должны проверить их все и надеяться, что у нас будут результаты, но гарантий нам никто не дает. На то, чтобы проверить все версии, потребуется время - единственное, чего у нас нет. Средства массовой информации рвут и мечут, у дела есть и политическая составляющая… Вот почему я хочу попробовать и четвертый подход. А для него мне нужна ваша помощь. Я задаю себе вопрос: как он подбирает жертву? По-моему, варианта два: либо он является сотрудником правоохранительных органов, либо узнает о жертвах по материалам СМИ. Все три жертвы засветились в новостях. Дэвидс - когда его оправдали, Преториус - когда отказался признать себя виновным на суде, Лоуренс - когда ее арестовали. Так что он либо сотрудник правоохранительных органов - полицейский, прокурор, уборщик в суде и так далее… - слушатели впервые с тех пор, как он взял слово, зашевелились, - или же он обычный гражданин, у которого есть время читать газеты и смотреть новости по телевизору. Последнее более вероятно. Но независимо от того, кто он, есть надежда, что мы его вычислим. Прошу докладывать мне обо всех тяжких преступлениях, которые будут совершены против детей на следующей неделе или около того. Нам понадобится такое преступление, из-за которого пресса и телевидение встанут на уши. Такое, которое будет у всех на устах.
Откуда-то издалека, от стены, до него донесся голос Джейми Кейтера:
- Бенни, ты хочешь расставить ему ловушку?
- Совершенно верно. Мы хотим поймать его в капкан.
- Слушайте, - сказал Буши Безёйденхаут, - я хочу вам кое-что сказать. Лучше будет, если я выскажу свое мнение с самого начала.
Гриссел, Кейтер, Безёйденхаут и Купидон сидели в кабинете Яуберта и ждали, пока приберутся в актовом зале.
- Выкладывай, Буши, - сказал Яуберт.
- У меня нет проблем с тем парнем.
- С нашим мстителем?
- Ну да.
- Буши, что-то я тебя не понял…
- Бенни говорит, он похож на серийного убийцу. А по-моему, совсем не похож. Парень делает то, что еще давным-давно должны были сделать мы. А именно - находит поганцев, которые обижают детей, и подвешивает их за одно место. Господи, ведь Дэвидса брал я! Мы с Мтетвой стояли и плакали над трупом малышки. Когда мы надели на Дэвидса наручники, мне пришлось держать Мтетву, потому что он хотел снести мерзавцу башку - так потрясло его то преступление.
- Понимаю, Буши. Мы все чувствуем то же самое. А сейчас я задам тебе главный вопрос: твое отношение помешает тебе выполнять свои обязанности, а именно - искать его?
- Я сделаю все от меня зависящее.
- Что, Бенни?
Гриссел не мог себе позволить лишиться Безёйденхаута.
- Буши, я прошу тебя только об одном: если тебе покажется, что ты чего-то не сможешь сделать, сразу скажи мне.
- Идет.
- Не знаю, в чем твоя проблема, - сказал Кейтер Безёйденхауту.
- Джейми, - начал Гриссел.
- Что? А что я такого сказал?