- Послушайте, вот уже третий раз вы задаете мне этот вопрос, - огрызнулся Шейн. - Лучше расскажите мне, что произошло после моего ухода. Что думает полиция?
- Я не знаю, - она заломила руки и бросила на детектива умоляющий взгляд из-под полуопущенных ресниц. - Они задали мне кучу разных вопросов и велели оставаться у себя в комнате.
- После чего вы отправились сюда за утешением. Хорошенькое дельце!
Шейн вздохнул и, наполнив бокалы коньяком, вложил один из них в руку Филлис. Затем наполнил стакан водой и повторил ту же операцию с другой рукой девушки.
- Выпейте коньяк, не переводя дыхание. И сразу же запейте его большим глотком воды.
Она послушно выполнила его указание. Ее глаза заблестели по мере того, как алкоголь начал оказывать свое обычное действие.
Шейн отхлебнул из своего бокала.
- Начните рассказ с момента приезда вашей матери.
Филлис тяжело вздохнула и отвела взгляд в сторону.
- Они не позволили мне поехать на станцию. Я увидела ее всего за несколько минут до обеда и оставалась рядом с ней, пока мы сидели за столом. Она была очень расстроена тем, что мистер Брайтон не мог повидать ее: он чувствовал себя очень плохо. После обеда она поднялась в свою комнату, чтобы немного отдохнуть с дороги. Я и сама чувствовала себя неважно и… решила прилечь ненадолго… и проспала до тех пор, пока вы не разбудили меня и не сообщили о смерти матери.
С несчастным выражением лица она повернулась в сторону Шейна, продолжавшего спокойно смаковать коньяк.
- О'кей. Эта та история, которую вы рассказали полиции, - сказал детектив мягко. - Что ж, совсем неплохо. Держитесь за нее до конца. Но мне вы должны рассказать правду, если хотите, чтобы я помог вам.
- А я что делаю?! - яростно воскликнула она. - Это и есть чистая правда. Если только… если только… - девушка горько заплакала.
- Что?… - произнес Шейн выжидательно.
- Но вы же сами были там, - всхлипнула она, - и я надеялась, что, может быть, вы знаете что-нибудь еще. Я… временами совершаю поступки, о которых потом совершенно забываю.
- Это я уже слышал, - заметил детектив, обращаясь главным образом к своему бокалу. - Провалы памяти в некоторых случаях весьма удобны. И тем не менее это, наверное, самое удивительное дело из всех тех, с которыми мне лично приходилось сталкиваться.
- Значит, вы не верите мне? - бешено воскликнула она, вскакивая на ноги. - В таком случае мне нет смысла продолжать. У меня остается только один выход. - Она сделала попытку схватить пистолет, лежащий между ними на столе.
Шейн перехватил ее руку и легким толчком заставил ее опуститься в кресло.
- Черт меня побери, если я сам знаю, чему верить, - рявкнул он. - Сплошные неувязки… - Его голос постепенно затих, и он задумчиво уставился на девушку.
Осушив свой бокал, он резко опустил его на стол.
- Пора бы нам, - примирительно заметил он, - научиться понимать друг друга. - Он вынул платок и вытер вспотевшее от напряжения лицо. - Итак, вы ничего не помните, - продолжал он недоверчиво, - со времени, когда вы легли в постель, и вплоть до того момента, когда мы ворвались в вашу комнату?
- Конечно нет! - воскликнула она, сверкая глазами. - Вы должны поверить мне.
- Тогда какого черта вы мучаете себя? Разве полицейские не сказали вам, что дверь вашей комнаты была заперта снаружи?
- Верно, - согласилась она, слегка поежившись. - Но мне показалось, что они вели себя несколько странно.
- Что вы сами думаете об этом? - спросил Шейн.
- Я… я не знаю, что и подумать.
Шейн насупил свои тяжелые брови. Филлис Брайтон с тревогой наблюдала за выражением его лица.
- Давайте еще раз повторим вашу невероятную историю, - сказал он наконец. - Когда у вас начались эти приступы с провалами памяти?
- Значит, вы все-таки поверили мне! - воскликнула Филлис, хлопая в ладоши. В этот момент она выглядела почти счастливой.
- Я уже давно научился, что в моем деле нельзя верить никому и ничему… даже тому, что видишь собственными глазами. Считайте, что мы покончили с этим. Теперь мы должны с чего-то начать. Я задал вам вопрос.
- Провалы памяти начались у меня по крайней мере несколько месяцев тому назад, - переводя дыхание сообщила она. - Это один из симптомов болезни, от которой доктор Педике пытается излечить меня. Но хуже всего то, что я сама начинаю смешивать события, которые действительно происходили со мной, с теми, о которых я могла размышлять до начала очередного приступа.
- Повторите то, что вы сказали, еще раз. Но помедленней. Я не совсем уловил смысл.
- Это на самом деле не просто объяснить, - пробормотала она, запинаясь. - Например, иногда, когда я просыпаюсь, у меня возникает смутное воспоминание о неких происшествиях. Когда же я пытаюсь проверить соответствие моих реминисценций с реальностью, выясняется, что события некоторых из них происходили на самом деле… тогда как другие лишь плод моего воображения.
- В таком случае у вас, может быть, имеются некие туманные воспоминания и о сегодняшнем вечере, о которых вы не упомянули, - мягко поинтересовался Шейн, не спуская с девушки пристального взгляда.
Филлис отпрянула от детектива, как будто тот попытался ударить ее.
- Я… у меня в голове так все смешалось, - запротестовала она, - что я не знаю уже, что сон, что явь.
- Это как раз то, - мрачно заметил детектив, - чего я больше всего опасаюсь.
- Значит, вы… что-то скрываете от меня?
Шейн медленно кивнул и задумчиво поскреб подбородок.
- Кое-какие факты мне не удалось пока проверить, - неохотно признался он.
Глаза девушки внимательно остановились на лице детектива.
- Я действительно припоминаю… или, может быть, воображаю себе… некоторые эпизоды, связанные с вами, - согласилась она.
В комнате стало очень тихо. Снаружи доносился отдаленный шум городского транспорта. Шейн покрутил бокал между пальцами, стараясь не смотреть в сторону девушки.
- Ну и что же? - осведомился он, не подымая глаз.
Он мог слышать, как мгновенно участилось дыхание Филлис.
- Вы видели меня, прежде чем вместе с остальными ворвались ко мне в комнату и разбудили меня?
- Что заставляет вас задать такой вопрос? - спросил Шейн, подымая глаза.
Филлис недоуменно нахмурилась. Сейчас она показалась ему старше, нежели днем. Но, без сомнения, такой же красивой.
- Потому что я, кажется, припоминаю, что вы разговаривали со мной. Вы обнимали меня, и мы вместе шли куда-то. И еще вы… заставили меня снять пеньюар у вас на глазах.
Шейн не мог больше выдержать мучений девушки. Возможно, она думала о закрытой двери. Только один этот факт еще удерживал ее от страшного подозрения о возможности своего причастия к убийству собственной матери. Если отнять у нее эту надежду… Он раздраженно потряс рыжей головой.
- Что за идеи бродят у тебя в голове, детка? Пожалуй, это многовато даже для Фрейда. Надо же вообразить себе такое! Неужели я похож на парня, способного просто наблюдать, как девушка раздевается у него на глазах? Так что можешь смело забыть об этом эпизоде.
- Я… не знаю, - она вздрогнула, отвела глаза в сторону и тяжело вздохнула, - но существуют же женщины, которые не в состоянии привлечь к себе внимание мужчины… таким способом.
- На что ты намекаешь? - нахмурился он.
- Я прочла несколько книг доктора Педике… Он сам предложил мне ознакомиться с ними, чтобы я лучше могла понять себя, - после того, как обнаружил в моем характере черты, являющиеся, по его мнению, признаками моей… противоестественной любви к собственной матери.
Филлис притихла, и в комнате снова воцарилось молчание. Шейн потягивал коньяк, изо всех сил стараясь совладать с вскипающим внутри него раздражением. Ему все более становилось не по себе.
Девушка заговорила снова бесцветным, безразличным голосом, как если бы она уже смирилась с ненавистным для нее предположением.
- В его книгах рассказывается о людях с самыми необычными сексуальными комплексами… Я раньше даже не предполагала, что в мире существуют подобные индивидуумы.
- В мире существует масса вещей, о которых ты не имеешь ни малейшего понятия.
- Да, но то, что я узнала, было важно лично для меня. Я заинтересовалась этой темой… после того, как доктор Педике намекнул… что я сама не вполне нормальна в сексуальном отношении. Я прочла, наверное, все книги по этой проблеме, которые имелись в его библиотеке. Мне хотелось самой решить, насколько он прав.
Шейн раздраженно стукнул кулаком по столу.
- Он сам чокнутый, если позволил тебе прочесть все эти книги! Ты еще слишком молода для подобного чтива, не говоря уже о том, что у тебя слишком богатое воображение.
- Но я сама хотела этого! - яростно крикнула она. - Я должна была знать правду о себе.
- Ну, и каковы твои успехи?
- Я не знаю… Иногда мне кажется, что мне свойственны те самые чувства, которые описаны в его книгах.
- Самовнушение, - буркнул Шейн. - Твой мозг оказался благоприятной почвой для всего этого вздора.
- Но мне необходимо это знать, тем более сейчас. - Она умоляюще наклонилась к детективу и взяла его за руку. - Я не могу больше жить, не зная точно, кто я. Вы должны помочь мне.
- Я? - оторопел Шейн. - Но я же не врач. Как я могу…
- Но вы же мужчина! - яростно выкрикнула она. - Нормальный здоровый мужчина. Вы должны знать. В книгах говорится, что нормальный мужчина способен распознать, существует ли в девушке отклонение от нормы. И если существует, он не хочет иметь с ней ничего общего. Если вы не можете… если вы не хотите меня, значит, дело со мной обстоит именно так. И тогда я убью себя.
Шейн резко отодвинул свой стул и вскочил на ноги. Ему стало душно. Он расстегнул воротник пижамы и, подойдя к окну, распахнул раму. Глотнув свежего воздуха, он сделал еще одну попытку взять себя в руки.
- Значит, я не ошиблась?… Не пытайтесь обмануть меня.
- Да не будь ты такой дурой, - рявкнул Шейн, разворачиваясь в ее сторону. - Девчонка! Что ты можешь понять?… Прости меня Господи! В мои годы я вполне мог быть твоим отцом…
Он осекся, увидев выражение ее лица.
- Мне уже девятнадцать. Вам же всего тридцать пять. Вы сами сказали мне об этом. - Продолжая дрожать, Филлис Брайтон сделала несколько шагов навстречу детективу. - Я должна быть уверена, - упрямо повторила она. - Неужели вы не способны этого понять? Все остальное не имеет значения. Вы обещали помочь мне, и вы можете мне помочь. Мне так хочется почувствовать себя нормальной женщиной… нужной и желанной.
- Но тебе, вероятно, приходилось иметь дело с мужчинами раньше? Неужели ни один…
- Я никогда не встречалась с человеком, похожим на вас… Даже если вы просто поцелуете меня, я уже буду знать… Ну, пожалуйста, - прошептала она, протягивая к нему руки.
- Если я поцелую вас, - заметил Шейн мрачно, - дело на этом не закончится.
Он схватил ее за руки, не отдавая себе отчета, насколько болезненным может быть это его проявление чувств.
- Именно этого я и хочу, - сказала Филлис совершенно спокойно.
В этот момент она меньше всего напоминала маленькую девочку. Шейн и сам забыл, что минуту назад думал о ней, как о ребенке, понадеявшемся найти временное убежище в его квартире. Что касается девушки, то ее сияющие глаза говорили больше, чем любые слова.
- Прости меня Господи, - пробормотал Шейн. - Филлис, ты сама понимаешь, что ты со мной делаешь?
Вместо ответа она еще плотнее прижалась к нему…
- Я предупреждал тебя, - выдохнул Шейн, с трудом отрываясь от ее губ. - Нельзя же так играть с огнем… Я всего-навсего живой человек, девочка.
- И слава Богу, - Филлис Брайтон прямо-таки светилась от счастья. - Где у тебя спальня?
- Вон там, - детектив ткнул пальцем в закрытую дверь. - Ванна направо.
Она тихонько погладила его по руке и освободилась из его объятий. Шейн остался на месте, тупо провожая ее взглядом, пока она пересекала комнату. Ничего подобного с ним еще не происходило. Он тщетно пытался разобраться в происходящем, хотя каждая клетка его тела протестовала против этого. Чтобы сбросить напряжение, он налил себе коньяка, но тут же поставил бокал на стол. Он пересек комнату и постучал.
- Входи.
Филлис Брайтон лежала на его постели, закрывшись одеялом до подбородка.
Прежде чем он успел сказать хотя бы одно слово, раздался стук в дверь.
- Открывайте, Шейн!
- Не бойся, - шепнул он. - Ты здесь ни при чем. Оставайся в постели и не двигайся. А я позабочусь обо всем остальном.
Он поспешно повернулся, выключил свет и осторожно прикрыл за собой дверь в спальню.
- Имейте терпение, - крикнул он, обращаясь к незваным гостям, - дайте человеку время вылезти из ванной.
Неслышно подойдя к столу, он сунул в карман пистолет Филлис, убрал в бар ее бокал и допил свой. Затем вернулся к двери ванной и, спустив воду в туалете, медленно пошел к двери и открыл ее.
Он не дал себе труда даже изобразить удивление на лице, когда увидел на пороге детективов Майами и Майами-Бич.
- Ничего себе времечко вы выбираете для визитов, - проворчал он, отступая в сторону, чтобы дать возможность поздним посетителям войти в комнату.
4
Первым в квартиру тяжелой походкой вошел Уилл Джентри, грузный мужчина с физиономией цвета сырой говядины, облаченный в темный костюм, черные тупоносые ботинки и черную фетровую шляпу, сдвинутую на затылок со вспотевшего лба. Этот флегматичный и упрямый человек уже в течение нескольких лет руководил детективным бюро Майами в добрых старых традициях своих твердоголовых предшественников. Бросив на ходу: "Хелло, Майкл", он прошел мимо Шейна к столу в центре комнаты.
Следом за ним появился Питер Пейнтер, "недавно назначенный динамичный шеф детективного бюро Майами-Бич", если верить его характеристике в местной прессе. Шейну уже доводилось встречаться с ним. Он был среднего телосложения, на несколько лет моложе Шейна. Его появление на сцене в данный момент вполне соответствовало его стилю. Он был одет в двубортный пиджак модели Палм-Бич и панаму кремового цвета. Белые спортивные туфли, светло-коричневая рубашка и красный галстук дополняли общую картину. Шейн сдержал усмешку при виде своего франтоватого коллеги. У Пейнтера были быстрые черные глаза и худое лицо с подвижным ртом, на котором красовалась тонкая ниточка пижонских усиков. До того как возглавить детективное бюро Майами-Бич, Пейнтер три года проработал рядовым детективом в Нью-Йорке и так и не сумел отрешиться от ухваток столичного денди. Коротко кивнув Шейну, он проследовал вслед за Джентри к центру комнаты.
Шейн прикрыл за поздними посетителями дверь и в свою очередь подошел к столу. Его поведение оставалось вполне доброжелательным, если бы не настороженный взгляд серых глаз.
- Хотите выпить? - предложил он, доставая из бара два чистых бокала и закупоренную бутылку коньяка.
Джентри равнодушно кивнул, предварительно бросив испытующий взгляд вокруг себя.
- На службе не пью, - холодно информировал Пейнтер, для большей убедительности слегка стукнув костяшками пальцев по поверхности стола.
- Насколько я знаю, - слегка приподняв лохматую бровь, заметил Шейн, - моя квартира находится на территории, не попадающей в зону вашей юрисдикции. - Наполнив два бокала коньяком и плеснув воды со льдом в чистый стакан, он передал оба сосуда Уиллу Джентри:
- Именно по этой причине я и просил Джентри составить мне компанию, - огрызнулся Пейнтер.
В ответ Шейн меланхолично кивнул головой и пригубил коньяк. Пододвинув ногой стул поближе к себе, он гостеприимно кивнул в сторону двух свободных кресел, стоявших напротив.
- Надеюсь, это не противоречит вашим принципам, если я приглашу вас присесть.
Шейн и Джентри сели. Пейнтер не шелохнулся.
- Мне нужна девчонка, Шейн, - твердо произнес он.
- В Майами сколько угодно этого добра, - равнодушно произнес детектив, пожимая плечами и делая глоток из своего бокала.
- Но мне нужна только одна. Филлис Брайтон.
- Ради Бога, - пробормотал Шейн. - Это ваша проблема, но при чем здесь я?
- Где она? - рявкнул Пейнтер, направляя обвиняющий взгляд в сторону детектива.
- По-вашему, я прячу ее у себя в кармане, - добродушно ухмыльнулся Шейн, лениво поглаживая пижаму и обращая невинный взгляд в сторону Пейнтера.
Тот собирался резко ответить, но был остановлен предостерегающим жестом шефа полиции.
- Хватит, ребята, - вступил в разговор Уилл Джентри. - Ты что, нарываешься на неприятности, Майкл? Пейнтер думает, что ты имеешь какое-то отношение к исчезновению девчонки.
- Значит, она исчезла? - бесстрастно произнес Шейн.
- Не пудри нам мозги, Шейн, - рявкнул шеф полиции Майами-Бич. - Дело твое - как ты обстряпаешь свои делишки по эту сторону залива. Но на моей стороне у тебя это не пройдет.
- В самом деле? - переспросил Шейн, насмешливо улыбаясь.
- Перед Богом ручаюсь, что нет, - завопил Питер Пейн-тер, грозно сверкая черными очами. - Девчонка виновна, и я твердо намерен покончить с этим делом еще сегодня ночью.
- Похвальное намерение, - одобрил Шейн, закуривая сигарету и с насмешкой взирая на маленького полицейского. - "Cherches la femme?"
- Вы, - рявкнул Пейнтер, обращая обвинительную длань в сторону детектива, - помогли ей спрятаться.
- Хочешь обыскать мою берлогу?
- На кой черт мне это надобно. Вы не настолько глупы, чтобы спрятать ее здесь. Меня интересует, где вы ее спрятали?
- Когда я покинул поместье Брайтонов, она благополучно почивала в своей постели.
- Чем вы занимались, черт побери, с этого времени?
- Мирно сидел в своем кресле, пил неплохой коньяк и размышлял о привычках убийц и прочих подобных милых вещах.
- В таком случае почему вы смылись с места преступления до моего приезда? - кровожадно потребовал объяснения Пейнтер.
- Это ваша вотчина, - напомнил Шейн, - и у меня не было ни малейшего желания путаться у вас под ногами. Ваши ужимки действуют мне на нервы.
- Да как вы смеете! - завопил Пейнтер.
- Спокойно, ребята, - вынужден был снова вмешаться в разговор Джентри. - А ты лучше бы не корчил из себя крутого парня, Майкл.
- Хотел бы я знать, кто может мне запретить вести себя так, как мне нравится, у себя дома, - взорвался Шейн. - Этот карманный детектив врывается в мою квартиру, лезет ко мне со своими дурацкими вопросами и абсурдными обвинениями! Да пошел он куда подальше! До его прихода я не имел ничего против того, чтобы поделиться с ним тем, что успел раскопать. Теперь ему придется подождать, пока у меня улучшится настроение.
- Я посажу тебя, как соучастника убийства, сукин ты сын, если ты не научишься вести себя повежливее, - прошипел Пейнтер сквозь плотно сжатые зубы.
Шейн демонстративно игнорировал его угрозу.
- Куда вы гнете? - обратился он к Джентри. - Допустим, что девушка исчезла. Разве из этого следует, что она убийца? И какое отношение имею я ко всей этой истории? Если у этого парня не хватает мозгов держать под наблюдением подозреваемых, из этого еще не следует, что я должен отдуваться за него.