Вопрос первостепенной важности
В этой главе я намеренно не рассматриваю мораль в ее отношении к таким областям, как наркотики, порнография и аборты. Это горячие темы для обсуждения, и в большом проценте случаев они связаны с религиозными убеждениями спорящих. Однако такие темы выходят за рамки этой книги, и по каждой из них написаны сотни, если не тысячи книг.
На мой взгляд, ключевой вопрос нравственности, который необходимо исследовать в рамках этой книги, – честность. Все просто: честность – это абсолютный отказ от лжи, воровства, жульничества или любой формы обмана. Надо сказать, что это довольно жесткое определение. Значит ли это, что все мы нечестны? Да, потому что, будучи людьми, мы все несовершенны. Фактически правильнее будет сказать, что каждый из нас определяет ложь, воровство, жульничество и обман по-своему.
Я признаю, что все последующее составляет мой собственный субъективный взгляд на честность, и предлагаю его только как пищу для размышлений. Но в конечном итоге вы сами должны сформулировать свои собственные руководящие принципы в отношении честности, чтобы приобрести привычку руководствоваться моралью. Самое важное – чтобы эти формулировки были сделаны заранее, прежде чем вы столкнетесь с ситуацией, которая вызовет к жизни ваш инстинкт получить сиюминутное удовольствие.
Понятия "ложь", "воровство", "жульничество" и "обман" склонны частично перекрывать друг друга, так что при обсуждении честности я не буду пытаться делать между ними различие. Для краткости я сосредоточу большинство своих комментариев на теме лжи, но следует помнить, что, когда кто-то лжет, он часто виноват и в воровстве, и в жульничестве, и в обмане.
Я также не пытаюсь вторгаться в такие области, как "большая ложь", вынужденная, умышленная или злонамеренная. Я предполагаю, что ваши намерения добрые и вы в основном честны. У человека с дурными намерениями – который намеревается действовать нечестно – имеется совершенно другой набор проблем, который не находится в фокусе исследования этой книги. Добрые намерения – это данность, однако добрых намерений недостаточно. Чтобы победить в реальном мире, здоровые нравственные принципы следует реализовывать в силу привычки.
Маленькая невинная ложь
Все мы прибегаем к тому, что широко известно как маленькая невинная ложь, а я люблю называть ее "выгодная ложь". У человека должен быть серьезный синдром лицемерия, чтобы верить, будто он никогда не пользуется маленькой невинной ложью. Например, когда вы просите свою секретаршу сказать господину Смиту, что вас нет на месте, в то время как вы сидите за своим письменным столом, на самом деле вы лжете. Кто-то, возможно, захочет поспорить со мной на этот счет и станет утверждать, что я слишком формально отношусь к этому вопросу и такой пустяк не следует считать ложью. Возможно, но давайте изучим его более тщательно и увидим:
"Вы были в офисе, когда позвонил господин Смит?"
"Да".
"Вы сидели за своим письменным столом?"
"Да".
"Вы велели своей секретарше сказать господину Смиту, что вас нет на месте?"
"Да".
"Ваше утверждение было правдивым или ложным?"
Многие люди, возможно, будут склонны ответить: "Формально оно было ложным, но я не лгал".
Так вот насчет самообмана: реальность такова, что заведомо неискреннее утверждение есть ложь, и не важно, насколько она может быть незначительной с вашей точки зрения.
Правило реального мира № 274: проблема маленькой невинной лжи состоит в том, что она имеет тенденцию вести ко все большей лжи, которая в свою очередь ведет ко все более неприятным последствиям.
Ложь-преувеличение
Еще одна распространенная форма лжи, которую большинство людей обычно таковой не считают, – это преувеличение. Ничто не заставляет меня терять доверие к человеку быстрее, чем открытие, что он раздул факты или свои поступки.
Следует быть всегда бдительным, когда дело касается лжи-преувеличения, потому что, как и маленькая невинная ложь, она часто носит едва различимую маску. Например, такой пустяк, как так называемые срочные сообщения, оставленные для того или иного человека, обычно являются преувеличением. На мой взгляд, слово "срочное" подразумевает нечто близкое к ситуации "жизнь или смерть". Если сообщение на самом деле не срочное, то тогда человек, которые оставляет такое сообщение, значительно теряет кредит доверия. То же самое справедливо, когда вы говорите кому-то, что если он встретится с вами, то вы отнимете у него лишь пять минут его времени, а заканчивается все тем, что на разговор уходит тридцать минут. В результате вы зарабатываете вполне заслуженную репутацию, как тот мальчик, который кричал: "Волк! Волк!" – и вас уже не пускают на порог.
Человек, который зарабатывает 100 тысяч долларов в год
Скажем, некий продавец недвижимости говорит вам, что заработал в прошлом году "около 100 тысяч долларов". (Вы заметили, что все продавцы недвижимости заработали в прошлом году "около 100 тысяч долларов" – не 50 или 75, а всегда "около 100 тысяч долларов"?) Однако при ближайшем рассмотрении вы обнаруживаете, что цифра-то была совсем не 100 тысяч долларов, а на самом деле 88 тысяч, но человек удобно округлил ее с избытком – и даже эта цифра представляла собой его общее комиссионное вознаграждение! Более того, так как большинство комиссионных вознаграждений с продаж делится с другой брокерской фирмой, то у него остается лишь около 44 тысяч долларов. А если он продавец, то брокер, который его нанимает, получил приблизительно половину от этой суммы в качестве своей доли, в результате чего продавцу остались какие-то 22 тысячи долларов.
Но есть еще такая вещь, как "накладные расходы", которую следует учитывать. (Вы ведь знаете, что такое накладные расходы – то таинственное затратное явление, которое присуще только вашему бизнесу. Ни у кого больше нет накладных расходов, верно?) Так вот к тому времени, когда продавец недвижимости, зарабатывающий в год 100 тысяч долларов, вычтет мелкие расходы на бензин, техническое обслуживание автомобиля, угощения обедом и ужином и разные другие расходы, он получит в итоге чистую прибыль в размере 8422,87 доллара – вот и все, что осталось от 100 тысяч!
В этом году, разумеется, дела у него идут не так хорошо, так что, если в один прекрасный вечер вы последуете за этим продавцом недвижимости, заработавшим 100 тысяч долларов, до его дома, не удивляетесь, обнаружив, что он переехал из своей небогато меблированной квартирки, состоящей из комнаты и кухни, в палатку средних размеров. Правда состоит в том, что будет семантической ошибкой называть его заявление о "приблизительно 100 тысячах долларов в прошлом году" преувеличением, потому что это лживое преувеличение.
Хорошую формулу для сокращения раздутых заявлений о доходах до реальных размеров можно найти в Правиле реального мира № 288: когда кто-то пытается произвести на вас впечатление внушительным доходом, разделите названную им цифру на два, затем умножьте на один, разделите на три и обведите промежуточный итог красным карандашом. После этого скомкайте бумагу с расчетами и бросьте полученный комок в стену, подпрыгните на нем раза четыре, затем снова распрямите лист и положите на стол. В заключение добавьте три, вычтите восемь, умножьте на два и разделите на пять. Затем – просто на всякий случай – вычтите еще семь. Вот так просто вы вычислили реальный доход этого человека.
Как мне бесплатно навели глянец на туфлях
Вот последний пример лжи-преувеличения, который всплывает в моей памяти. Это произошло, когда я находился в Новом Орлеане, чтобы выступить на конференции, посвященной финансовым вопросам. В тот вечер, на который было назначено мое выступление, я был в своем гостиничном номере в купальном халате и собирался побриться, когда услышал стук в дверь. Я открыл ее и, к своему удивлению, увидел перед собой тогдашнего губернатора Калифорнии Джерри Брауна. В мой номер его привел наш общий знакомый Майкл, интересовавшийся политикой. Майкл всегда был помешан на дружбе с политиками (помните, душевная болезнь может принимать разнообразные формы), а сам он однажды безуспешно пытался добиться места в конгрессе в своем округе.
Войдя в мой номер, Майкл с воодушевлением представил мне губернатора Брауна, а затем закричал: "Джерри, Роберт тот самый человек, о котором я вам рассказывал, – у него в компьютере миллион имен читателей его информационного бюллетеня". Это было сильное вступление, за исключением одного: мы с Майклом время от времени обсуждали список читателей моего информационного бюллетеня, и он прекрасно знал, что их было около 30 тысяч. Когда губернатор Браун наклонился и начал полировать мои домашние туфли своим галстуком, переливающимся пурпурно-оранжевым цветом, моим инстинктивным побуждением было исправить сильно завышенную цифру, названную Майклом. Однако всего за пару минут он вновь подчеркнул цифру 1 миллион, так что это была очень неловкая ситуация. Кроме того, мне понравилось, как блестят мои домашние туфли.
Тем не менее явное преувеличение Майкла заставило меня осознать, что я больше никогда не смогу принимать на веру что-либо, им сказанное. Не требовалось большого ума, чтобы понять, что он пытается произвести впечатление на Джерри Брауна своими связями с людьми, имеющими такой ценный список подписчиков, которые могли привести к тому, что называется в-з-н-о-с-ы.
Когда дело доходит до борьбы с искушением преувеличить, разумно воспользоваться мудростью Правила реального мира № 74: всегда удивляйте людей тем, что вы дали им больше, чем обещали, быстрее, чем обещали, и это было легче, чем вы обещали. Пользуясь этим правилом как руководством к действию, вы будете выделяться из толпы как думающий человек на митинге Джо Байдена.
Ложь-умолчание
Сокрытие важной информации – одна из самых часто встречающихся форм лжи, с которой труднее всего примириться. Это коварная штука, потому что вы, безусловно, не обязаны рассказывать каждому человеку, с которым общаетесь, все о своей жизни.
Когда я хочу определить, следует ли мне о чем-то умолчать или нет (то есть есть ли у меня нравственное обязательство добровольно выдавать какую-то информацию), я спрашиваю себя: сделает ли мой собеседник ошибочные выводы и, значит, примет ли пагубные для себя решения в результате незнания того, что я скрыл? Если да, то умолчание будет ложью.
Надо сказать, это не строгое руководство к действию, и поэтому ложь через умолчание так трудно отследить. Часто она такова в глазах очевидца, но важно завести себе привычку прикладывать все усилия к тому, чтобы не умалчивать факты. При этом факт остается фактом: большинство случаев лжи через умолчание не являются пограничными, они явны.
Я вспоминаю деловое соглашение, в котором участвовал в начале 1970-х гг. Мы с деловым партнером купили контрольный пакет акций одной компании, связанной с Американской фондовой биржей, после долгих переговоров с главными пайщиками. На первый взгляд компания казалась очень крепкой, с коэффициентом общей ликвидности 11 к 1 и около 4 миллионов долларов наличными в банке (около 16 миллионов долларов по состоянию на настоящий момент). К тому же продажи основного продукта компании были зафиксированы документально (и были устно подтверждены) и оказались очень значительными. Но чего нам не сказали – и это мы узнали лишь спустя немалое время после покупки акций – так это того, что большой объем продаж был обманчивым, потому что в следующем году ожидался необычно высокий возврат товаров. (Продукция этой компании поставлялась в магазины строго на основе консигнации.) Как оказалось, эта компания находилась на начальном этапе спада деловой активности. Вскоре после того, как мы сделались ее пайщиками, она стала получать рекордные возвраты товара, значительно превышавшие резервы, которые фигурировали в ее финансовой отчетности, результатом чего оказался сокрушительный удар по нашим планам.
Чтобы защитить себя от неумышленной лжи через умолчание, я периодически напоминаю себе этот классический пример намеренной лжи через умолчание. У любых действий есть последствия, и через какое-то продолжительное время люди, лгущие, умалчивая о чем-то, как и все другие лгуны, страдают от последствий, которых заслуживают. Вот самое надежное и простое повседневное правило, которому нужно следовать: сомневаясь, не умалчивайте.
Как бы правдивая ложь
Как бы правдивая ложь самым эффективным образом используется теми, кто отточил свое мастерство лгуна до такой степени, что делает это без сучка без задоринки. Если человек при этом попадается на лжи, он всегда может доказать, что сказанное им было "отчасти правдой" или он "должно быть, неправильно понял, о чем вы спрашивали".
Я вспоминаю одного молодого предпринимателя по имени Лэрри, который однажды пришел ко мне, чтобы обсудить деловое предложение. В результате сказанного им в ходе нашей долгой встречи стало очевидно, что он все еще прочно пребывает в возрасте безграничных знаний. Это явно был тяжелый случай мании величия: в его планы, помимо всего прочего, входило заняться политикой (мой взгляд начал медленно подниматься к потолку в нужный момент) и "оказать влияние на мир". Когда он говорил, я думал про себя, что, наверное, ему следует начать с какой-нибудь менее честолюбивой цели, чем оказание влияния на весь мир. Принимая во внимание его достижения, наверное, более реалистичной целью было разбудить к себе интерес жителей Буффало.
В ходе нашей встречи Лэрри снова и снова повторял то, о чем говорил большой группе людей раньше: что он недавно написал книгу из серии "Помоги себе сам" за рекордные тридцать дней. Он подчеркивал, что это было задачей, которая потребовала огромного упорства, целеустремленности и настойчивости. Я, разумеется, согласился с этим. Впервые услышав его рассказ о том, как он совершил этот невероятный подвиг, я, как и все слушатели, испытал благоговение. Но так как я и сам уже был автором ряда книг, в отличие от других присутствовавших, отнесся к этому еще и весьма скептически.
Ясное дело, вскоре после нашей встречи с глазу на глаз один приятель случайно поделился со мной подробностями того, как на самом деле была написана книга Лэрри – а об этом он узнал от профессионального писателя, который написал ее за него, – включая сумму, которую фактический автор книги получил за свою работу. Писателю было дано указание извлечь суть из семинарских записей Лэрри и собрать их воедино в форме книги.
Когда я об этом услышал, мне пришло в голову, что, если кто-нибудь когда-либо припрет этого юного предпринимателя фактами, он всегда сможет сказать, что "вроде как" написал книгу… как-то так. Или, возможно, все люди, которые слышали, как он говорил, что написал книгу, просто неправильно поняли, что он на самом деле имел в виду, сказав: "Я написал свою книгу за тридцать дней". бла-бла-бла… и так до бесконечности. Как бы правдивая ложь есть отчасти маленькая невинная ложь, отчасти ложь-преувеличение и отчасти ложь-умолчание.
Человек, который говорит как бы правдивую ложь, должен, по крайней мере, быть осторожным. Если он не может устоять против желания крыть правду, то должен научиться быть избирательным по отношению к тем, кому он рассказывает свои сказки. Проблема манипуляции правдой с кем-либо вроде меня состоит в том, что я один из тех надоедливых персон, которые слишком много общаются с людьми. Я знаю слишком много людей, и у меня, как у Коломбо, есть привычка случайно натыкаться на факты. Если вы приняли решение лгать, то будет разумным ограничиться при этом кругом людей, которые целыми днями лежат в постели.
Есть одно общее, что объединяет различные виды лжи, которые я затронул в этой главе, – и это цена, которую вы платите, когда вас на этой лжи поймали. И будьте уверены: рано или поздно вас на ней поймают, что приводит к потере, которую тяжелее всего возместить, – потере доверия. Самая лучшая защита от того, чтобы делать исключение для вашего морального кодекса и выходить без потерь из неловкой ситуации, – постоянно напоминать себе, что в реальном мире все действия имеют свои последствия.
Концентричность
Честность – это слово звучит впечатляюще, и большинство людей используют его совершенно свободно. К сожалению, очень немногие люди на самом деле понимают, что значит это слово, а еще меньше людей честны на деле. Честность есть строгое соблюдение своего кодекса нравственных ценностей. Одно дело – говорить о нравственных ценностях, и совершенно другое – постоянно оставаться им верным. Честность находится в самом центре привычки руководствоваться моралью.
На одном из моих семинаров один мужчина из числа слушателей сказал, что, по его мнению, все правительственные расходы, за исключением расходов на защиту жизни и собственности граждан, представляют собой воровство и поэтому аморальны. Он признался, что чувствует себя виноватым, потому что строил государственное жилье (он имел в виду, что извлекал свой доход из денег, взятых главным образом у нежелающих делиться ими людей, называемых эвфемизмом "налогоплательщики"). Для него это был прибыльный бизнес, и он пребывал в затруднении, что ему делать. Он спросил меня, будет ли неправильным, на мой взгляд, если он продолжит извлекать прибыль из бизнеса такого рода.
Разумеется, он прекрасно знал, какой услышит ответ, и, как я понимал, надеялся, что я разрешу ему отступить от моральных норм и все будет хорошо. Во-первых, у меня нет полномочий давать такие разрешения, да и ни у одного человека их нет. Честность – личное дело каждого; вы выбираете честность ради себя самого. Сотня священников, церковнослужителей и раввинов вправе даровать вам прощение, но имеет значение лишь то, можете вы сами простить себя или нет. Есть только один способ защитить свою честность: вы все время должны быть бдительны, чтобы не пойти с ней на компромисс. Другого действенного способа я не знаю.
Здесь я говорю о том, как хорошо вы исполняете на деле то, во что, как вы утверждаете, верите. Во что вы верите и что говорите – это одно, а что вы делаете – совсем другое. Я называю это взаимодействие веры, слов и действий концентричностью. Попробуйте представить себе два правильных круга, один из которых изображает то, во что вы верите и что говорите, а другой – то, что вы реально делаете. Когда эти два круга почти концентрические – то есть когда они почти идеально выровнены, – это означает, что вы строго соблюдаете свой кодекс нравственных ценностей.
Но когда эти два круга начинают растягиваться, это указывает на то, что ваша честность пробуксовывает. А когда то, что вы делаете, начинает слишком отдаляться от того, во что вы верите и что говорите, вы можете однажды утром посмотреть на себя в зеркало и понять, что вы перестаете себе нравиться и себя уважать. Сначала, возможно, вы не разберетесь почему, но если вы намерены быть честным, то причина вскоре обнаружится.
В то же время все мы люди, а это значит, что несовершенны, так что эти два круга просто не могут быть на сто процентов концентрическими. Но именно поэтому вы должны упорно трудиться над этой концентричностью каждый день своей жизни. Это единственный способ, с помощью которого вы можете придерживаться своих ценностей на постоянной основе. Искушения позволить двум этим кругам все больше и больше растягиваться находят нас повсюду, так что требуется немало самодисциплины удерживать их вместе. Это особенно верно, когда дело доходит до лжи-умолчания и как бы правдивой лжи. Важно, чтобы концентричность стала для вас образом жизни – укоренившейся привычкой, если хотите.