А сестра. Антон не сводил с нее глаз. В отличие от гранитных плит отца и матери ее памятник был сделан убого, из дешевого материала, без гравировки. Из узенькой рамки с черно-белой фотографии смотрела на Антона симпатичная молодая женщина с приятной располагающей к себе улыбкой. Антону очень хотелось чтобы случилось чудо, чтобы эта женщина, его сестра вдруг ожила, подошла к нему сзади и сказала:
- Здравствуй, брат…
Но этого никогда не случится, потому что ее больше нет на свете. Антон ездил на кладбище часто, сам убирал мусор с могил, вычистил место захоронения, сам покрасил решетку. Он никому не хотел доверять той работы, которую хотел сделать сам для единственных родных ему людей.
А вот вчера, когда он в очередной раз приехал на кладбище, к нему подошел неопрятный мужчина лет пятидесяти - местный работник. Он некоторое время делал вид, что ковыряется с оградой соседней могилы, а потом подошел и спросил:
- Уезжали что ли куда-то?
- Почему вы так решили? - вопросом на вопрос ответил Антон.
- Просто за этими захоронениями никто лет пять не ухаживал, - ответил мужик, - вот с той самой поры как девушку похоронили, так никто и не ходил. Она сама, пока жива была, ходила сюда к родителям, я ее часто видел, а потом ее и саму привезли в гробу. А теперь вот вы появились и стали наводить порядок, я и решил, что вас не было в городе.
Антон Сергеевич решил не рассказывать кладбищенскому работнику всех перипетий своей жизни и поэтому ответил:
- Да, я далеко был, работал во Владивостоке. Не было возможности заглянуть на кладбище к родным - в Москве не бывал.
- М-м, - понятливо протянул старинный кладбищенский работник, - если хотите, я могу понаблюдать за могилками. По всему видно, что вы человек занятой. Ну, приплатите мне там долларов пятьдесят в месяц, я буду смотреть за ними.
- Нет, спасибо, я сам займусь, - отказался Антон Сергеевич.
Ему хотелось чтобы мужик ушел, но кладбищенский мужик никак не уходил. Наоборот, он подошел еще ближе и сказал:
- Когда эту женщину похоронили, все время к ней на могилу приходил мужчина, сидел подолгу возле нее, плакал. А потом и он пропал куда-то…
Антон Сергеевич кивнул, справедливо решив, что это приходил на могилу к сестре Слива, а потом его посадили и он ходить сюда перестал.
- Однажды сидел-сидел этот, глаза свои тер платочком, а очки свои положил на скамейке, - продолжил мужик, - они в траву упали, а он слепой, выйти не может, стал звать на помощь…
- Какие очки? - спросил Антон, поднимаясь от памятника Ольги, перед которым сидел на корточках. - От солнца?
- Нет, я ж тебе говорю, что от зрения, - сказал мужик, - слепой такой дядька, чернявый, жених этой женщины. Я подошел, нашел ему очки в траве, думал он мне даст на поллитру за помощь, а он мне - "спасибо" и пошел. Сразу видно интеллигент.
Антон Сергеевич почувствовал от кладбищенского работника устойчивый запах перегара. Сразу стала объяснима причина его разговорчивости и стремление любыми способами получить полтинник на бутылку.
- А кроме этого интеллигента сюда что больше никто не приходил? - спросил Антон Сергеевич.
- Я не видал больше никого, - сказал мужик, - может кто и ходил, я же здесь не сижу круглыми сутками, но я видел только этого очкарика, и то потому что он очки потерял. А ты случайно не брат этой женщины?
Антон Сергеевич растерялся и не знал что ответить, потому что в душе он считал себя братом Ольги, но формально не являлся даже дальним родственником. Поэтому он решил уклониться от ответа.
- А что это меняет?
- Да ничего, просто мне этот очкарик кое-что интересное сболтнул, а после этого больше и не появлялся, испугался, наверное, что расскажу я ее брату, что он сказал, - деланно равнодушно произнес мужик, - ладно, пойду я…
- Погоди, - остановил его Антон Сергеевич и полез в карман за бумажником.
Меньше сотни рублей у него не было и он протянул сотенную кладбищенскому работнику. Тот деньги взял, сунул их в карман замызганных брюк и сказал:
- Я за слова того очкарика не отвечаю, но он мне сказал, что брат этой женщины убил и отца с матерью, и саму его невесту…
- Как убил? Зачем?
- За наследство, - ответил мужик, - но я так понял, что этот очкарик и сам на это наследство нацелился, а вот не обломилось ему ничего, оттого очкарик и страдал. Но я говорю, что за слова очкарика не отвечаю. Что он сказал, то я и передаю.
- А больше ничего он не говорил?
- Больше ничего, - ответил кладбищенский работник, нетерпеливо теребя сотенную в кармане, - а разве этого мало?
Антон Сергеевич согласился, что этого не мало и мужик торопливо ушел, видимо стремясь как можно быстрее похмелиться. Было ясно, что он посчитал его тем самым братом, на которого наговаривал очкарик. Иначе кому еще его информация была бы интересна? Очкарик, вероятно, и есть это тот самый жених Ольги, который бросил ее, когда ее зарезали. Но почему он сказал что Слива убил родителей и Ольгу. Это предстояло выяснить, тем более, что ждать осталось недолго - Слива с минуты на минуту должен был появиться.
Антон, сидя в "Жигулях" и оглядывая окрашенные восходом песчаные сопки, вспоминал этот рассказ кладбищенского работника. Обвинение, выдвинутое женихом Ольги было серьезным, но принимать его во внимание стоило только в двух случаях - если сам сторож не приврал, чтобы заработать сотенную на опохмелку, и если жених Ольги от досады и горя не стал в своем воспаленном мозгу выдумывать обвинения в адрес иногда не очень тактичного Сливы. По крайней мере рассказ очкарика противоречил тому, что рассказывал в колонии Слива. Что случилось в то далекое время, когда погибла Ольга и родители, и когда Антон еще не знал о существовании своих родных, ему предстояло еще только узнать.
Часы на руке Антона пикнули, что означало, что время, которого он ждал, наступило. Пожелтевшее солнце слепило глаза, Антон Сергеевич поворачивал голову то налево, то направо, вглядываясь в пустынные окрестности, пока, наконец, из-за песчаного холма не появились две мужские фигуры и крадущимся шагом не направились к его машине.
- Почему их только двое? - встревожился Антон, спрашивая сам у себя. - Где третий?
Он вглядывался в движущие фигуры и не узнавал среди них Сливы. Мужчины подбежали к машине, рывком открыли двери с двух сторон и рухнули на задние сидения. Антон Сергеевич повернулся.
- Здорово, благодетель, - прищурился татуированный худощавый тип с татуированными веками и протянул для приветствия свою с синими перстнями руку, - меня Жупел зовут, а это Дохлый.
Антон молча кивнул, руку пожал. Второй - громила, который едва помещался в "Жигули" тоже сжал руку Антона. Он был угрюмым и молчаливым.
- Знаю, начальник, чего хочешь спросить, - сказал Жупел, - ты хочешь спросить куда делся Слива, за рывок с зоны которого ты, собственно и забашлял. В натуре, угадал?
- Угадал, - согласился Антон.
- Так твой корешок Слива от нас винта нарезал уже на подходе к Москве, - ответил Жупел, - сначала, в натуре, все шло как по маслу. Вертухай, которого братва "подмазала" из твоего подогрева, нос отворотил и мы за колючку выскочили.
- Слушай, - перебил его Антон, - а ты можешь рассказывать по взрослому, без этой изысканной фени.
- А че, в натуре, не понятно? - удивился Жупел.
- Я детдомовский, - ответил Антон, - вокруг меня с детства только на фене пацаны и изъяснялись, поэтому мне все понятно.
- А че тогда? - спросил Жупел.
- Не люблю, - ответил Антон Сергеевич.
Жупел презрительно сморщился, но совету внял. Как никак богатый "бобер" свой договор с ними выполнил. А состоял этот договор из следующих пунктов. За то, что блатные помогут бежать с зоны Сливе, с ним на волю пойдут еще и Жупел с Дохлым - мастера побегов, которые должны будут отдать Антону из рук в руки Сливу. Встретиться они должны были на условленном месте - как раз в этом песчаном карьере. Финансировал всю эту дорогостоящую операцию сам Антон. Но вот Жупел с Дохлым пришли, а Сливы вот нет.
- Мы ксивы… то есть поддельные паспорта получили у доверенного человека, когда с проводником из тайги вышли, - продолжил Жупел, - неделю жили у него в погребе, чтобы шумиха с нашим побегом улеглась пока нас по округе искали. А потом по-тихому перебрались на какой-то полустанок, взяли билеты в плацкарт и поехали в сторону Москвы. Само собой мы ехали по отдельности друг от друга, чтобы не спалиться. А когда под Москвой, как было условленно, вышли, то Слива из вагона не выполз. А поезд там стоял всего минуту, поэтому метаться по составу и его искать мы не могли.
- Куда же он делся? - спросил Антон Сергеевич.
- Хрен его знает, - ответил Жупел, - я был уверен, что он сюда на карьер выйдет. Он же знает об этой "стрелке", часы у него есть. Подождем его, может, опаздывает.
- А может менты его повязали? - предположил угрюмый Дохлый.
- С какого хрена его "вязать"? - ответил ему Жупел. - Документы в порядке у него были, да и не видел я никаких ментов в этом поезде. Это же обычный плацкартный беспредельный состав, а не какой-то фирменный скорый! Скажи, начальник, а Слива тебе на воле зачем был нужен?
- Это только мое и его дело, - хмуро ответил Антон.
- Ты не быкуй, - покачал головой Жупел, - я разобраться хочу почему он от нас сбежал и к тебе не вышел.
- Может еще выйдет, - с надеждой сказал Антон, вглядываясь по сторонам.
Но Сливы не было ни через полчаса, ни через час. Беглые уголовники в машине хмуро молчали, Антон Сергеевич думал о своем. Матери Сливы Марии Ивановне было все хуже и хуже, времени оставалось совсем мало, а Слива совершив с его, Антона Сергеевича помощью побег из колонии куда-то бесследно исчез. Или эти татуированные типы с уголовными мордами чего-то темнят и скрывают от него.
- А сами-то вы его случаем не убили по дороге? - спросил Антон, нащупывая в кармане куртки пистолет, который прихватил на эту встречу на всякий случай.
- Зачем нам нужен этот "кролик"? - возмутился Жупел. - Мы в натуре "забились" с тобой его из-за колючки достать и это сделали. Мы за этот побег не только перед тобой, но еще и перед нашей братвой и общаком, куда ты забашлял, несем ответственность. Мы же не фраера забубенные, над нами авторитеты еще есть, чтобы нам левого кидать. Но ты сам посуди, Слива же не пацан, чтобы мы его к тебе за ручку могли привести. К тому же мы с ним не из Сочей ехали, а с зоны спрыгнули. Одного из нас если бы накрыли и все бы спалились. Каждый за себя. Я тебе, в натуре, отвечаю, что Слива с самого начала не хотел к тебе идти - вот и весь расклад.
- C чего ты так решил? - спросил Антон Сергеевич.
- Слива твой баклан, врун и фармазон, каких я сам мало видел, - пояснил Жупел, - человек безо всякой совести и стыда. Он и тебя использовал, чтобы из зоны откинуться, а теперь ты ему на хрен не нужен.
- Ладно, ты поосторожнее в выражениях, - нахмурился Антон, - Слива мне почти как брат.
- Мое дело тебя предупредить, - сказал Жупел, - а твое решать - слушать меня или нет. Мы с Дохлым свое дело сделали, Слива на свободе, я так смекаю, что где-то в Москве. Денег у него немного, так что не ссы, скоро объявится. А нам пора валить уже в сторону - сколько можно ждать?
Жупел открыл дверь, вылез из машины, за ним поспешил и Дохлый. Оба уголовника быстрым шагом пошли в сторону трассы, а Антон Сергеевич остался стоять на месте. То, что Слива точно сбежал из колонии вместе с Жупелом и Дохлым, он знал точно, потому что к нему уже приходили из милиции и интересовались зачем незадолго до побега он приезжал в зону к Сливе. Антон Сергеевич сумел отовраться и от него отстали.
Конечно, он и сам не хотел сначала, когда начал готовить побег, чтобы вместе со Сливой с помощью его же денег из колонии бежали еще и два рецидивиста. Но таково было условие человека с помощью которого этот побег и прошел без сучка без задоринки и с которым его свел старинный знакомый, можно сказать друг детства, тоже как и Антон детдомовец Витька, а ныне уголовный авторитет по кличке Арбуз. Если бы Антон Сергеевич не знал Витька-Арбуза с малых лет, не бегал бы с ним ловить рыбу на пруд и не играл в одной команде в футбол, то вообще вряд ли бы этот побег удалось бы провернуть, потому что без Витьки он никак не нашел бы того самого "человека", который помог им с побегом. Антон Сергеевич так и не понял кто был этот человек - то ли уголовный авторитет, то ли милиционер, то ли представитель власти, но условия он поставил жестко - со Сливой на волю пойдут Жупел и Дохлый.
Арбуз сумел убедить Антона, что один Слива далеко не уйдет, его моментально поймают по неумению скрываться от хвоста, а у Жупела уже два побега на счету, он мастер в этих делах, да и Дохлый пригодиться со своим немеренным здоровьем. Если надо, он и Жупела, и Сливу на руках донесет хоть до самой Москвы. Мало ли что может случиться в лесу - от вывихнутой ноги до змеиного укуса. Антон Сергеевич с доводами Арбуза согласился и денег на побег дал. Но почему Слива скрылся от Жупела и Дохлого? Возможно, он просто их недолюбливал или побаивался.
Но тогда все равно в этом случае он должен был бы выйти в условленное время в назначенное место. А он не вышел. Может быть, он увлекся в поезде какой-нибудь женщиной и проехал с ней прямо до Москвы? И до сей поры у нее гостит. Все-таки человек столько времени женщин не видел - потерял осторожность и бдительность? Если случилось именно так, то Слива его в Москве найдет непременно - он же сам в зоне мечтал увидеть свою родную мать "тетю Машу", поговорить с ней перед ее кончиной. Так что Слива объявится. Антон Сергеевич, успокоенный своими умственными выводами, развернул машину и поехал в сторону Москвы.
Но ни через неделю, ни через две Слива в поле зрения Антона Сергеевича так и не появился. И тогда Антон решил разыскать его сам.
6
Но как найти человека в многомиллионном городе? Антон Сергеевич даже не знал фамилии, под которой продолжил свое существование его полный тезка Сливянский, потому что того человека, который подделывал новые документы для Сливы, он в глаза не видел. Всеми подобными вопросами, выходящими за допустимые рамки закона занимались люди, Антону незнакомые.
Но даже если бы Антон Сергеевич и знал новую фамилию Сливы, то какой был бы с этого прок? Вряд ли Слива прописался под этим именем куда-либо в общежитие или же встал на регистрацию, потому что Арбуз обещал, что поддельные "корочки" будут такие - ни один мент не придерется.
В милицию, естественно, Антон Сергеевич для поисков Сливы обращаться не стал, обратился за помощью к Арбузу. "Авторитет" пообещал, что его ребята посмотрят по ночным клубам и казино, но сразу же добавил, что найти Сливу таким образом - один шанс из тысячи.
- Бесполезно это, - добавил он напоследок уходя из ресторана, где они встретились с Антоном, - даже сложнее, чем найти иголку в стогу сена. Я думаю, что Слива или сам тебя найдет, когда в деньгах поиздержится, или засветится где-нибудь через пару месяцев.
"Через пару месяцев мать может умереть, - подумал Антон, - а я ей обещал, что привезу его на свидание к ней". Но говорить этого "авторитету" он не стал. А Арбуз был такого склада человек, что нос свой во все дыры не совал. Он даже перед подготовкой побега не поинтересовался зачем Антону вытаскивать из-за колючки какого-то фармазона по фамилии Сливянский.
- Надо, так надо, - коротко ответил он, когда Антон Сергеевич изложил ему свою просьбу, - сделаем. Лишь бы деньги у тебя не кончились.
И вот прошло уже около трех недель с того момента как Антон Сергеевич и Слива должны были встретиться на песчаном карьере. Слива так и не появился и Антон уже потерял надежду, что сможет его отыскать. Мать при каждом его визите в больницу спрашивала - нашел ли он ее сына? Антону приходилось врать, что не нашел. Он ведь скрыл от нее, что Слива сидел в колонии и что он его оттуда вытащил. Мать представляла Сливу доктором наук, или знаменитым музыкантом, или удачливым бизнесменом, но никак не бандитом.
По прошествии трех недель после сорванной встречи на карьере с самого утра к Антону в офис позвонил Арбуз.
- Нашелся твой фармазон, - поведал он Антону, - он у чеченов в плену и они хотят получить за него сто тысяч зеленых.
- Что? - растерялся от неожиданной вести Антон Сергеевич. - Как он попал к чеченам?
- Этого я не знаю, - ответил Арбуз, - знаю только, что Слива сейчас сидит на цепи в подвале и чечены спрашивают - будешь ли ты его выкупать или же им освобождать место для другого заложника, а его убить?
- Мне нужно сначала Сливу увидеть, убедиться, что он жив и здоров, - стараясь не терять самообладания, сказал Антон, ошарашенный новостью.
- Тебе почту сегодня приносили или еще нет? - поинтересовался Арбуз.
- Пока еще нет, - ответил Антон Сергеевич.
- Они тебе кассету послали, - сказал Арбуз, - вставишь в видик и все узнаешь.
- А ты откуда узнал, что Слива у чеченов и сколько денег они за него хотят? - спросил Антон.
- Весь город уже знает, что я твоего Сливу ищу, - ответил Арбуз, - поэтому чечены и вышли на меня, думали что это мне Слива нужен. Я ими сказал, что это твой интерес.
- Откуда они вообще взялись эти чечены?
- Они ни откуда не взялись, они всегда тут в Москве были, - ответил Арбуз, - и поверь моему опыту, с этими чеченами лучше никаких переговоров лучше не вести. Если они сказали заплатить сотню, нужно платить, иначе завтра они еще цену поднимут, но Слива будет уже без ушей.
- Я, Витек, человек, конечно, состоятельный, - сказал Антон Сергеевич, - но не настолько, чтобы достать из кармана и выложить сто тысяч долларов.
- Смотри, твое дело, - ответил Арбуз, - ты меня просил Сливу найти, я тебе его нашел, а дальше поступай как знаешь.
С этими словами Арбуз повесил трубку. Антон Сергеевич вызвал секретаршу с почтой, которая принесла ему кипу газет, писем и, действительно, небольшую бандероль. Когда секретарша ушла, Антон распаковал бандероль, достал кассету и торопливо поставил ее в видеомагнитофон.
На экране сначала появился какой-то темный подвал, освещаемый лампой видеокамеры, а потом возникло обросшее щетиной лицо Сливы. Выглядел он жалко, сидел на корточках на фоне какой-то грязной кирпичной стены, прикованный цепью за шею, как собака. Для начала откуда-то сбоку нога в кроссовке и спортивных штанах врезала Сливе по подбородку и тот завалился на бок.
- Вставай, собака! - грозно приказал голос с характерным акцентом. - Быстро!
Слива поспешил повиноваться, сел на четвереньки и стал торопясь говорить прямо в объектив камеры:
- Антон, братишка, выручай меня, пожалуйста! Кроме тебя у меня никого и нет! Если ты за меня не заплатишь, столько, сколько они хотят, меня убьют и мама меня никогда не увидит! Прости меня гада, что опять я попал в такую ситуацию! Я хотел к тебе придти на встречу, как договаривались, но не смог. Я потом тебе расскажу в чем дело. Выручи меня, Антон, я тебя всю жизнь не забуду, я буду всю жизнь на тебя пахать бесплатно, только помоги!
Нога в кроссовке снова ударила Сливу по лицу, он опять завалился на бок и тот же голос с акцентом добавил:
- Смотри, Антон Сергеевич, в милицию не обращайся, а то зарежу его, как барана.