- Должна так должна, никакого секрета тут нету. Пару раз в неделю он за мной заезжает, и вечером мы куда-нибудь ходим. А по четвергам вся компашка в кафе. Договариваемся провести здесь субботу и воскресенье. А когда и нет. У Арно не всегда есть время. Господи, ну что вам еще надо?
- Что же это за "компашка", которая собирается в кафе?
- Мальчишки и девчонки. Они сюда еще и до меня ездили.
- Знакомые Арнольда?
- Ясно.
Карличек пошатал спинку скамьи.
- Придется вам их назвать, - сказал он.
- Пожалуйста, - равнодушно согласилась Вера.
Выяснилось, что на этой неделе Арнольд не показывался. Даже "мальчишки" ничего о нем не знали.
- А вы не спрашивали его на работе за эти дни?
- Нет. У него что на работе, что дома - и духу нашего быть не должно, и звонить не велит. Тем более мне.
- Стыдится вас или что?
- Меня стыдиться нечего, - обиделась Вера.
- А остальных?
- В общем, тоже нет. Скорей наоборот. Кажется, он стыдится перед нами за своего папочку.
- А здесь, на даче, вы его не искали?
- Я все время ждала, что он за мной заедет.
- Сюда вы отправились только сегодня?
- Только. Подумала: а может, он здесь.
- С другой, не так ли? - вставил Карличек.
- Чего дразнитесь! - вспыхнула она. - И попали пальцем в небо! Вы его не знаете! Арнольд ничего не боится! Стал бы с другой гулять - сам бы сказал мне. Оставьте вы его в покое, придет он ко мне, как свои дела закончит. Я и не тревожусь.
- Почему?
- Потому что он должен прийти, - упрямо заявила она, вытаскивая из сумочки вторую сигарету.
Наступила пауза. Я с готовностью протянул ей огонь и осветил ее лицо, покрасневшее от негодования и застывшее в каком-то упорстве, словно она решила во что бы то ни стало умолчать о чем-то.
- Послушайте, - мирно начал Карличек. - У Арнольда Фидлера есть прекрасный фотоаппарат...
- Знаю, - она выпустила изо рта струйку дыма. - Ну и что?
- ...но я никак не могу вспомнить, - мечтательно продолжал Карличек, - случалось ли мне когда видеть пария, который не снимал бы свою подружку.
Сам он был именно таким парнем, да только умолчал об этом.
- Вот и Арнольд не такой, - отрезала Вера, - У меня дома все ящики забиты снимками, которые он сделал. Нет, это ведь просто чепуха какая-то, о чем вы спрашиваете!
Карличек почесал в затылке.
- Тут вы меня удивили, - искренне сказал он. - Потому что у него самого ни дома, ни в ателье - ни одного снимка. Даже здесь, на даче, нет ни одного вашего портрета. Разве не странно? Нам просто не по чему было узнать вас.
- Делов-то! - Она строптивым движением отбросила только что зажженную сигарету. - Теперь вы узнали меня со всей родословной. И неправда, что в хате ничего такого нету. Висел здесь один мой портрет, большой такой. Сейчас-то его убрали. Арнольду рамка не нравилась. Сказал, заменит, только новая еще не готова.
- Да, хорошую рамку не так-то скоро достанешь, - согласился Карличек. - А когда он увез портрет?
- Уже недели две.
- Ну хорошо. - Карличек протянул руку над ее головой, показывая на виллу. - Когда вы осмотрите дом, наверняка заметите, что кто-то искал там что-то такое, чего, по мнению Арнольда, там быть не должно - именно чтобы никто этого не нашел. Так вот, то, чего сейчас нет ни здесь, ни в других местах - точнее, что было отовсюду устранено, - и есть ваши фотографии. Так что хорошенько присматривайте дома за ящиками, набитыми вашими снимками!
Такая "дедукция" меня изрядно удивила. Я, конечно, знал, что на даче не нашли ни единого изображения какой-либо конкретной личности, в противном случае, следствие ухватилось бы за него и попыталось найти оригинал. Протокол я, правда, не успел прочитать, но знал, что ни о каком портрете в нем не упоминалось.
Вера Климова беспокойно передвинулась на скамейке.
- Что-то я не совсем понимаю, - отозвалась она на тираду Карличека.
- А еще нам важно выяснить, как было дело с ключами от дачи, - гнул тот свое. - Было два комплекта. Вряд ли Арнольд таскал с собой оба. Запасные ключи должны были висеть у него дома на гвоздике. Раз их там теперь нет, значит, они у какого-нибудь доверенного лица, то есть у того, кто пользуется расположением владельца - конечно, если Арнольд еще не забрал ключи обратно. Не вы ли такое доверенное лицо?
На этот раз Вера ответила чуть ли не с гордостью!
- Да! Они у меня!
- Давайте сюда! - приказал Карличек.
- И не подумаю! - Его повелительный тон, видно, возбудил в ней прежнюю строптивость.
- Глупости. Во-первых, они не ваши, я конфискую их не у вас, а у Арнольда Фидлера, а во-вторых, этими ключами вы все равно уже дачу отпирать не сможете, так на что они вам?
С некоторым колебанием она ключи отдала. Карличек быстро осмотрел их, посветив себе фонариком, и сунул в карман.
- А теперь пойдемте в дом. - Он вышел из-за спинки скамьи. - Сюда уже приезжал старый Фидлер, но не мог нам сказать, пропало у них что-нибудь или нет. Вы это скажете точнее.
Вера нетерпеливо вскочила.
- Скажу! Идемте! Ведь мы с Арнольдом будем жить здесь. Переедем сюда насовсем, это уже решено, домашними мы сыты по горло. Устроимся по своему вкусу. Арнольд застраховал все, что там есть, так что разгрома нам бояться нечего. Все равно продадим весь старый хлам.
- У кого страховой полис? - оглянулся на нее Карличек.
- У Арнольда.
- Никакого заявления в страховое агентство не поступало.
- Значит, вы не знаете. Это ж надо дураком быть. Он наверняка заявил. Мы и хату застрахуем, как только предок перепишет на него. А он это сделает по первому требованию Арнольда. Пока-то мы об этом еще не думаем...
- Великолепно! - Карличек звучно хлопнул себя по боку. - Сам домишко, кроме замка на двери, целехонек, зато внутри вся обстановка - то есть именно то, что застраховано, - в щепки! Не слишком ли вы тут перехитрили, а?
- Что вы несете? - вскинулась девушка, - Как это в щепки? Что - в щепки?!
- Вот это мы и хотим выяснить.
Я тоже поднялся.
Мы подошли к дому, обогнув площадку для костра.
Входная дверь, к которой надо было подняться по четырем ступенькам, была довольно широкая. Ее заперли временным запором, продев небольшую цепочку сквозь ушки для висячего замка.
- Преступник проник сперва в сарай, - начал объяснять Карличек. - Сарай позади дома, слева от сада. Я нашел в нем стальной прут метра полтора длиной. Взломщик продел его в ушко и, действуя им как рычагом, сломал замок.
- Вот сволочь, - вырвалось у Веры.
- В таком вашем заявлении нет надобности, - одернул ее Карличек. - Мы думаем о взломщике совершенно так же.
- Значит, я читаю ваши мысли, - не задумываясь, отбрила она.
- Посмотрим, как вы прочтете наши более сложные мысли!
Затем он высадил дверь, запертую, кроме висячего замка, еще на ключ. Дверь он высадил топором, который нашел в том же сарае, где хранится все необходимое для взлома - даже для взлома сейфа.
- Да ну вас! - усмехнулась Вера, - Скажете тоже! Сарай-то запирается.
- Ага, а в нем - окно, чтоб лучше видеть и легче влезать. Если кто, конечно, весит меньше полутора центнеров - пролезет без труда. Вы не заметили, что окно выбито?
- Я три раза обошла участок...
- То-то же.
Он сорвал печати и отпер служебным ключом небольшой висячий замок, соединявший звенья цепочки. Нажал на дверь - она открывалась внутрь, - и мы вошли. Фонарики наши высветили нечто вроде прихожей. В левом углу, возле раздвижной двери, раздвинутой так поспешно, что она перекосилась и заклинилась, виднелся умывальник с водопроводным краном и ведром для слива. На полу валялось несколько рисунков и картинок в рамках - их грубо сорвали со стен. Вся мебель была сдвинута с места, стулья опрокинуты, дверцы большого черного платяного шкафа распахнуты, как если бы кто-то хотел показать, что внутри пусто.
Вера Климова вошла после нас, но вдруг она кинулась вперед, задев меня локтем, и воскликнула:
- Арно был здесь! Видите?
Это прозвучало так, словно она и впрямь кого-то видит - хотя в доме никого не было, - и меня охватило ощущение, будто мы присутствуем при третьем насмешливом явлении Арнольда.
9
Я предоставил действовать Карличеку. Он, естественно, осведомился, почему Климова думает, что Арнольд побывал здесь.
- А шкаф? - взволнованно показала она на черную громаду. - Кто-то же должен был доставить его сюда! И кто же, как не он?
- Шкаф был здесь уже во вторник. - Карличек пристально посмотрел на Веру.
- Зато в воскресенье - нет!
- Стало быть, остается понедельник?
- Только.
- Можете вы что-нибудь рассказать нам о том, что было в этот понедельник?
- Могу. И про пятницу тоже.
- Что ж, попробуем восстановить всю неделю. - Карличек загадочно поморгал.
Я осветил внутренность шкафа. Он был совершенно новый, по-современному удобный. Им явно еще не пользовались. Сбоку шли так называемые английские ящики, каждый со своей дверцей. Кто-то выдвинул их наполовину, причем один ящик даже выпал, и его не потрудились вставить на место. В дверцах торчали хромированные ключики. Но самый нижний ящик, во всю ширину шкафа, оказался запертым, а ключика не было. Мы не могли его открыть.
- Это для грязного белья, - объяснила Вера, наблюдая за моими тщетными усилиями.
- Но ключ-то все-таки нужен, без него вы туда и засморканного платка не сунете, - заметил Карличек.
- Ключ был!, - Она ожгла его взглядом. - Он наверняка у Арнольда. Странная вы личность. Я еще не слыхивала, чтоб детектив так разговаривал.
- А вы многих из них слыхивали? - любезно осведомился Карличек.
Вера повернулась ко мне, явно решив игнорировать моего коллегу, и сказала презрительно:
- Знаете, мне трудно с ним разговаривать!
Тем не менее Карличек, не смущаясь, продолжал расспросы:
- Сколько же новой мебели вы уже сюда навезли?
Вера закусила губку, а я подумал, что она с бо́льшей охотой укусила бы Карличека.
- Это наша первая вещь. Мы вместе выбирали.
- Красивый шкаф! - одобрил Карличек. - Сначала-то я подумал, что вор вытащил отсюда всю одежду, но скоро понял, что никаких туалетов сюда еще не вешали. А вот взгляните-ка на дно... Злоумышленник держал в руке топор, когда открывал шкаф. И случайно несколько раз задел обухом, видите вмятины? Изъян невелик в сравнении с прочим, но все-таки. Где вы его приобрели?
Сначала она съязвила, что в рыбной лавке, но Карличек сделал ей строгий выговор, и она назвала адрес мебельного магазина в Праге.
- И когда вы его купили?
- В тот самый день, когда Колумб покупал там бревна для мачт.
Тут уж одернул ее я. И она с большой неохотой призналась, что в пятницу.
- Об этой-то пятнице вы и упомянули? - уточнил Карличек.
Вера посмотрела на него с неприязнью.
- Вот именно.
- Ну, а что же понедельник? Я хочу услышать от вас точный и ясный ответ. Иначе мы сейчас же уедем, и обо всем остальном вам придется давать показания уже у нас.
- Не стоит трудиться, - возразила Вера. - Шкаф привезли сюда в понедельник, это вы сами угадали. Мы хотели, чтоб его доставил магазин, но они не возят так далеко. Посоветовали обратиться в транспортное агентство. Но Арно сказал, что привезет в понедельник на грузовом такси.
- Почему только в понедельник?
- О господи, неужели и это важно?
- Важно, - ответил Карличек, - Транспортное агентство берет недорого, но привозит не сразу. Кому нужно спешно, берет такси - это, конечно, дороже, зато без проволочек. Так где же логика? Спешить Арнольду было нечего, раз он все равно отложил на понедельник, а платить решил так, будто спешил!
- И ничего загадочного, - усмехнулась Вера. - Шкаф мы купили в пятницу вечером. В субботу возиться не хотелось. Вдобавок оставалось еще немножко доплатить. Да и такси денег стоит, а деньги Арно мог получить только в понедельник.
- Что ж, логично. От кого он должен был получить деньги?
- Я почем знаю? Он мне о таких вещах не рассказывает. Может, зарплата у них была.
- Нет, девушка, - покачал головой Карличек. - Не было в ателье зарплаты ни в пятницу, ни в понедельник. Значит, у него другой источник. А деньги он, безусловно, получил - шкафчик-то вот он, не сам же он за себя уплатил да сюда прибежал. Вы узнавали в магазине, как его вывезли?
- Только уже в среду. Все ждала, что Арно придет.
- А он не пришел. Ладно. Итак, среда - вот у нас и еще один день, когда что-то происходило. Не хватает только четверга. Что же вам сказали в магазине?
- Ничего. У них учет был, я и внутрь-то не попала. Вывесили записочку, что будет закрыто целую неделю. Вчера еще пробовала звонить - никто не подходит.
Арнольд вряд ли перевозил тяжелый шкаф без помощников, значит, будет сравнительно легко установить, кто грузил, И в мебельный магазин наведаемся. Однако шкаф и сам по себе интересовал меня, вернее, его запертый нижний ящик. Я решил заняться им после того, как осмотрю весь дом, и направил луч фонарика через раздвинутую дверь в соседнее помещение.
- Надо зажечь лампу, - пробормотал я.
- Это можно. Пожалуй, хватит той, что здесь. Вторая наверху. Дьявольское изобретение - учет! Трудненько будет провести его здесь, милая девушка. Пошли! Только чур, каждый отвечает за себя: там черт ногу сломит.
Войдя в помещение, которое можно было назвать холлом, Карличек тоже зажег свой фонарик. Свет пробежал по какой-то свалке. Вид тут был такой, будто бомба взорвалась.
- Боже мой... - протянула Вера. - Ну и похозяйничали!
В самом деле, разрушений оказалось больше, чем я себе представлял. Перешагивая через какие-то обломки, на каждом шагу давя стекло, Карличек добрался до середины. Встав на цыпочки, он дотянулся до лампы, свисавшей с потолка, и снял ее с крюка. Огляделся - куда бы поставить. Я поднял опрокинутый столик, и Карличек сказал:
- Бидончик со спиртом я видел в кухне под грудой печенья. Минутку!
- Как это вы запомнили?! - удивилась расстроенная Вера.
Она потрясла лампу возле уха. Слышно стало, как внутри заплескалось - лампа была заправлена.
- Сняли по крайней мере отпечатки пальцев? - глянула Вера на меня.
Ответить я не успел, меня опередил Карличек - он уже вернулся с маленьким бидончиком в руках.
- Отпечатков собрали столько, что и в университетской библиотеке не уместятся. - Он поставил бидончик на стол. - Но глядите-ка! - Он поднял с полу стакан с отбитым донышком. - Кто так тщательно вытирал стекло? Вы?
- Может, и я. Не помню.
- Это стакан для воды. Правильно?
- Правильно.
- Ну, стаканы для воды тут, видно, редко употреблялись, - назидательным тоном произнес Карличек. - Его брал в руки только взломщик - чтоб швырнуть на пол. Но отпечатков нет! Угадайте, почему? - И положил обломок стакана точно на то место, с которого его взял.
- Он был в перчатках?
- Не знаю, меня при этом не было, - насмешливо проговорил Карличек.
Вера тряхнула головой и перестала отвечать ему. Она взялась за лампу, с которой, конечно, умела обращаться лучше нас. Налила спирту, разогрела горелку, накачала воздуху - и тут же вспыхнуло яркое пламя.
Карличек повесил лампу на крюк. Когда он ее поднимал, по всему холлу заметались чудовищные тени. И на крюке лампа еще долго покачивалась - казалось, разгромленный холл качается тоже, словно мы на обломке судна, разбитого бурей.
Вера Климова смотрела на этот хаос, прижав ладонь ко рту. Она прямо онемела.
Карличек внимательно наблюдал за ней.
- Похоже на то, - заговорил он наконец, - что все это землетрясение вызвал сам Арнольд Фидлер.
Вера вздрогнула:
- Как это?
- А так, спрятал здесь что-то, и кто-то это искал. Если я что-то прячу, то обычно знаю, кому бы очень хотелось это найти. Следовательно, Арнольд Фидлер может знать, кто здесь побывал. Но из этого вытекает, что такого человека можете знать и вы.
Вера широко открыла глаза, в которых читалось глубокое изумление - но и немножко страху.
- Я? Вы с ума сошли. Что за чепуха! И нет здесь ничего такого. И не было.
- Где же оно тогда?
- Вы меня спрашиваете? Поймайте грабителя, он вам и скажет.
- Поймаем, - уверенно заявил Карличек. - Даже если нам не поможете ни вы, ни Арнольд Фидлер.
Вид холла не мог даже у Веры оставить сомнений в вандализме взломщика. Все, что можно было открыть, было открыто, содержимое выброшено на пол. Все, что можно было достать ножом или другим режущим инструментом, распорото, разрезано, разбито. Предметы разбросаны, опрокинуты, свалены. Рядом со входом помещался красивый камин - его кирпичную облицовку разбили топором в нескольких местах. Золоченая решетка валялась на полу, колосник был вырван - взломщик пытался копать под ним. Все украшения, стоявшие на каминной доске, он сломал и скинул. Фотографии вытащил из рамок, рамки расщепил. Здесь были пейзажи, жанровые сценки, натюрморты - в общем, художественная фотография. Но никаких портретов, в том числе и Веры. Ступени деревянной лестницы, ведущей на небольшую галерейку и второй этаж, частично изрублены топором. Содержимое большого бара валялось на полу в осколках. Трудно было поверить, что все это совершил один человек. Разбитые грампластинки, сильным ударом раскроенный проигрыватель, разрезанные мехи гармоники, расколотый транзистор... Четыре кресла нещадно вспороты, вылезли пружины. На угловом диванчике изрезана вся обивка. Мебель словно выпотрошили, все мелкие вещи разбили, раздавили. Видно, здесь впрямь искали что-то, предполагая, что оно хитро спрятано.
- Да тут орудовал сумасшедший! - Вера была бледна, - Конечно, сумасшедший! Спросите, не удрал ли кто из психушки...
Почти всю правую стену холла занимали окна с железными ставнями. Тяжелая дверь между окнами вела на террасу. Дверь поменьше, напротив прихожей, выходила в сад. В дальнем левом углу холла висели обрывки занавеса, скрывавшего кухоньку. Здесь разгром был страшнее всего. Весь пол покрыт осколками посуды - ступить некуда. Взломщик оторвал даже трубки, подводившие газ от баллона. В кладовке, примыкающей к кухне, он расшвырял консервные банки, высыпал все из пакетов и коробок, выбросил в окошко яйца прямо в корзинке, перерыл банку сухого молока, открыл жестянку с кофе - ничего не пощадил!
Хаос был и наверху, в большой спальне и в нескольких меньших комнатах. Матрасы, подушки, полки, книги, аптечка - все растерзано.
Мы вышли на террасу, вымощенную квадратными плитами искусственного камня, скрепленными цементом. Ширина террасы достигала метров двух с половиной. За нею начинался сад, куда мы тоже спустились. Клумбы кое-где были затоптаны. Смородиновый куст надломлен. Группа Скалы уже сняла здесь несколько стертых следов - их будто нарочно торопливо затерли.
У забора стояла водоразборная колонка. Трубы от нее вели в дом. В садике даже бочка с дождевой водой была перевернута.