- Нет, моя дорогая. Это и правда связано с религией, но не в том смысле, в каком вы подумали. - Миссис Кармоди поставила чашку на поднос. - В восемнадцатом веке в Бамфорде действовала секта с очень строгими порядками. Им нужен был собственный молитвенный дом, но стараниями местного священника и городской управы им запретили строить его в черте города. Поэтому они построили его за городом, на земле, которая сейчас принадлежит Серой ферме. И каждое воскресенье люди видели, как они шли к этому дому через поля - парами, мужчины впереди, женщины позади, все в длинных серых одеждах. Они никогда не носили яркие цвета. Женщин в таких сектах обычно было больше, чем мужчин. Странно же они, наверное, выглядели среди полей в своих серых робах и с молитвенниками в руках! Шли годы, "серых людей" - так их называли в народе - становилось все меньше и меньше, а затем молитвенный дом сгорел. Это произошло уже больше ста пятидесяти лет назад. Он так и не был восстановлен, и даже сама земля, на которой он стоял, перестала принадлежать секте. Осталось только название. Если вам интересно взглянуть на развалины молитвенного дома, они находятся на поле прямо под боком фермы. Уинтропы с удовольствием вам их покажут. Сейчас это в основном просто заросшие травой кочки и остатки стен, но лет десять назад к нам приезжали ученые из Оксфорда и что-то там копали. Поэтому-то я так хорошо знаю историю этого молитвенного дома. Но они ничего не нашли, уехали и больше не возвращались. - Миссис Кармоди взяла кочергу и поправила пылающие головни. Из камина взвился вихрь искр, и старая спаниелиха благоразумно отодвинулась подальше. - У "серых людей" было и собственное кладбище, но где оно точно находилось - никому не известно.
- Да?
- В городской библиотеке хранится старая карта, на которой обозначено, что кладбище находится на земле Одинокой фермы, но оно полностью исчезло, еще когда моя бабушка была молодой. Она любила рассказывать, что, когда она была совсем маленькой, пахари на Одинокой ферме каждую весну выворачивали из земли человеческие кости. Но никто не верил ее россказням. Скорее всего, это были просто страшные сказки, чтобы дети боялись. В старое время бабушки любили пугать внучат - думали, что это пойдет им на пользу. Точное местоположение кладбища нельзя было определить, потому что "серые люди" не ставили на могилах надгробных камней. Они верили в то, что человек должен полностью возвратиться в землю, прах к праху, не оставив после себя никакого следа. А теперь и самой Одинокой фермы больше нет. Там сейчас строят новые дома. Кстати, именно там обнаружили убитого человека.
- Да, Алан говорил…
- Ужасно, - с неожиданной печатью сказала миссис Кармоди. - Похоронить человека заживо!
- Заживо! - Чашка Мередит задрожала на блюдечке. - Алан этого не говорил!
- Очень возможно, что он просто не хотел вас расстраивать. - Миссис Кармоди, казалось, сожалела, что сказала лишнее. - Простите, что так вас огорошила.
- Нет, ничего. Мы говорили об этом за ленчем, может быть, поэтому он не стал рассказывать мне эти ужасные подробности.
- Я читала в газете, что его сильно ударили по голове. Полиция считает, что он был без сознания, когда его хоронили. Поэтому он вряд ли что-либо почувствовал. - Миссис Кармоди явно хотела успокоить свою гостью. - Поэтому заседание коронерского суда отложили до завершения предварительного расследования.
- Но в таком случае те, кто его хоронил, могли и не знать, что он еще жив.
- Могли и не знать. - Дрова в камине с шумом осели. Огонь на секунду притих, затем разгорелся с новой силой. - У ваших ног, в плоском корытце, - сказала миссис Кармоди, - лежит несколько поленьев, уже поколотых. Подбросьте парочку в огонь, если вам не трудно.
Мередит наклонилась, взяла два полена и положила их в камин.
- Наверное, чистка всей этой меди и бронзы отнимает у вас очень много времени? Решетка, каминные принадлежности, вилка для поджаривания хлеба, корытце для дров, чайник… все эти медные украшения, там, на стене.
- Дорогая моя, времени-то у меня как раз столько, что его можно не считать! - Миссис Кармоди показала на развешанные по стене бляхи, которые когда-то украшали лошадиную сбрую. - Я еще помню, когда в них красовались лошади! Я тогда была маленькой девочкой. Конюх сажал меня на одного из шайров-тяжеловозов и катал по двору, ведя лошадь в поводу. Да, шайры… Замечательные были животные, очень добрые и спокойные. На нашей ферме так повелось, что у них всегда были одни и те же имена. Розу и Василька на пахоту всегда запрягали вместе. Еще был Цветик. И старый Майор, одноглазый служака. Я его хорошо помню. К нему не следовало подходить со стороны слепого глаза, потому что он мог шарахнуться и зашибить тебя - не специально, просто от испуга. Когда огромный тяжеловоз налетает на тебя всем весом, больше тебе уже ничего не надо… Зимой, когда был гололед, мы обвязывали им копыта тряпицами, чтобы они не скользили. Давно это было. После войны шайры почти везде исчезли. Их заменили тракторы. Замена совсем не равноценная, зато выгодная с точки зрения денег. Теперь, кажется, лошади потихоньку возвращаются, но в основном не старые английские породы, а французские, типа першеронов и арденов. - Она помолчала, затем, как бы отвечая на невысказанный вопрос Мередит, добавила: - Мне семьдесят два.
- Но это невозможно! - удивленно воскликнула Мередит.
Миссис Кармоди улыбнулась.
- Время летит, и тем быстрее, чем старше ты становишься. А вы, милая, никогда не были замужем?
- Нет, никогда. - В разговорах с пожилыми женщинами этот вопрос возникает всегда, а миссис Кармоди была не из тех, кто долго ходит вокруг да около, прежде чем спросить то, что ее действительно интересует. Мередит ждала продолжения, и оно не замедлило последовать:
- Я так понимаю, вы с Аланом старые друзья?
Естественно, она имела в виду "близкие", а не "старые".
Мередит твердо ответила:
- Только друзья, ничего больше.
Миссис Кармоди предприняла неудачную попытку вернуть на место пряди волос, выбившиеся из ее "ковриги". Как только она убрала их наверх, они тут же сбежали.
- Стареть в одиночестве - это не шутка.
- Никто не может ручаться за то, что он вдруг не останется один! - сказала Мередит. Она слишком поздно заметила, что допустила бестактность. "Думать надо было, прежде чем рот открывать!" - раздраженно укорила она себя. Неловко улыбнувшись, она постаралась сгладить неприятный эффект от своих слов: - Ну, то есть я считаю, что нельзя выходить замуж только по этой причине - это получается вроде страховки, что ли.
Старуха примирительно махнула рукой, показывая, что ничуть не обиделась.
- Ну конечно, никто не может ручаться. Мой муж наверняка тоже не собирался оставлять меня одну на столько лет. Но это еще одна причина для того, чтобы не колебаться, когда находишь человека, к которому тянется твое сердце. Нужно хватать счастье сразу, потому что завтра может оказаться слишком поздно. - Во дворе послышался шум машины. - Это Алан приехал, - сказала миссис Кармоди, сняла с колен недовольную кошку и встала, создав целый водопад твидовых складок. - Мередит, дорогая моя, снимите с крючка каминную вилку, хорошо? Я нарежу хлеб, и мы поджарим тосты на открытом огне, по старинке. Они совсем не похожи на те, которые вы обычно едите. Сейчас тосты готовят на электричестве или газе - у них и аромат совсем не тот, и они сильно подсыхают.
Она удалилась. Мередит вздохнула с некоторым облегчением.
Видимо, миссис Кармоди сразу повела Маркби осматривать сенной чердак, потому что довольно долгое время их совсем не было слышно. Затем скрипнула входная дверь. Маркби вошел один и опустился в кресло напротив Мередит, которая теперь сидела с каминной вилкой в руках. Он улыбнулся.
- Привет, Британия! Чем занималась? Болтала с Долли?
- Да. Она очень забавная… большую часть времени! - В голос Мередит вкралась вымученная нотка.
- Что, взъерошила она тебе перышки? Долли может. Врать ее и под дулом пистолета не заставишь. Не буду спрашивать, о чем вы говорили. Сейчас она нам заваривает чай и режет толстенными ломтями фруктовый кекс.
Мередит вскочила.
- Я пойду помогу ей! Я все ждала, что она сейчас принесет хлеб, и мы будем жарить его в камине. Вот, подержи пока!
Маркби взял протянутый трезубец, но другой рукой придержал ее за плечо. Он взглянул на дверь и, понизив голос, сказал:
- Возможно, мы скоро узнаем, верна ли твоя догадка.
- Догадка? Какая догадка? - удивилась она.
- Что он иностранец. Я настоял, чтобы его описание и отпечатки пальцев были разосланы в соответствующие службы на континенте. Если он правда оттуда и у полиции есть на него что-либо, мы скоро об этом узнаем.
- Понимаю. - Мередит поколебалась. - У меня появилась еще парочка идей - не знаю, насколько они удачны. Но, конечно, я не пытаюсь делать за тебя твою работу.
- А ты попытайся. Я давно уже приглядываю чудака, который согласился бы на это.
- Ну хорошо, Алан Маркби, я тебе вообще ничего говорить не буду!
- Нет, все же скажи. Интересы следствия превыше всего.
- Ага, как же! Ну ладно. Расспроси миссис Кармоди про торговца антиквариатом, старинной сельскохозяйственной утварью. Он появлялся тут что-то около полугода назад.
- Ясно. А вторая идея? - спросил он.
- Ну, мне кажется, она еще менее удачная…
Маркби издал тягостный стон.
- Миссис Кармоди рассказала мне о "серых людях" - странной религиозной секте, существовавшей в этих местах в восемнадцатом веке. Их молитвенный дом располагался на земле Серой фермы. Оттуда и пошло ее название.
- Я этого не знал! Я думал, оно имеет отношение к овцам. Продолжай.
- Где-то в середине восемнадцатого века на эту секту начались гонения, инициированные бамфордским приходским священником и городской управой. В 1840-х годах их молитвенный дом сгорел, но его развалины не исчезли и по сей день. Как думаешь, может быть, мне написать про "серых людей" статью? Я буду проводить исследования, задавать множество вопросов, в том числе и на фермах. К примеру, я могла бы, помимо прочего, заниматься поисками их исчезнувшего кладбища, которое предположительно находилось как раз на том участке, где сейчас идет строительство.
- То есть там, где было обнаружено тело?
- По странному совпадению - да. Еще сто лет назад пахари находили в земле человеческие кости. Не исключено, что и строители, которые там сейчас работают, что-то находят - просто они никому об этом не сообщают, думая, что эти вещи не имеют ни научной, ни материальной ценности. Если ты, копая канаву, обнаруживаешь какой-то предмет, который, по твоему мнению, ни черта не стоит, ты просто отбрасываешь его в сторону и продолжаешь копать. Так полиция может недосчитываться каких-нибудь ценных улик, - съязвила Мередит.
- Вполне вероятно. А ты можешь себе представить, - Маркби направил в ее сторону бронзовый трезубец, - что от слов "историческая ценность" и "исторический памятник" у строителей сердце останавливается?
- Ну, ничего страшного! Я же не ученый и не официальное лицо. Я, скажем так, историк-любитель. Они могут рассказать мне то, что никогда не скажут тебе и уж тем более не сообщат городскому музею. Господи боже мой, я же собираюсь искать кладбище помешанных на Библии лавочников, которому всего-то двести лет, а не второй Саттон-Ху!
- Но они-то об этом не знают! Почему они должны тебе верить? Они вряд ли сочтут твои объяснения достаточными для того, чтобы копаться с тобой в грязи и отвечать на дурацкие вопросы.
- А нам есть что терять?
Маркби беспокойно заерзал, и кошка, которая явно была не прочь использовать его в качестве живой лежанки, спрыгнула на пол и направилась в кухню, всем своим видом демонстрируя недовольство. Собака, мирно посапывая, лежала на брюхе у самого огня. Было удивительно, как она не подпалит себе шерсть.
- Я против! - вдруг твердо сказал Маркби и в подтверждение своего решения взмахнул вилкой, словно Нептун трезубцем. - Кроме всего прочего, на том участке идет полицейское расследование…
- Поэтому я и прошу в первую очередь твоего разрешения.
- Еще тебя там могут встретить такими ругательствами, что у тебя уши в трубочку свернутся. Джерри Герси, прораб на участке, и не посмотрит на то, что ты женщина. Мы с ним бились целую неделю - никакого проку, одно расстройство. А ты вообще заявишься к нему как частное лицо. Он с тобой церемониться не будет. Вышвырнет со стройки, и все.
- Мне приходилось иметь дело с трудными в общении людьми. Ругательства меня тоже не особенно пугают.
Он покачал головой.
- Они заявят, что присутствие на стройке посторонних является нарушением техники безопасности, и попросят тебя покинуть территорию. Поверь мне, Джерри Герси - очень неприятный тип. Если ты не подчинишься, он может пойти на более жесткие меры. Возможно, даже попытается припугнуть. Ну, ты знаешь, как делаются такие вещи: сверху вдруг падает кирпич, который едва не попадает тебе в голову, или проезжающая мимо ручная тачка чуть не раздавливает тебе ногу.
- Хватит меня запугивать! - прервала она его. - Хуже метро в час пик ничего быть не может, а я им пользуюсь дважды в день!
Однако Маркби не так просто было сбить.
- И еще. Даже если ты преодолеешь все препятствия и получишь разрешение находиться на участке - а зная тебя, рискну предположить, что рано или поздно это все же случится, - Герси все равно заподозрит тебя в шпионаже, как только ты начнешь задавать вопросы.
- Да забудь ты об этом Герси! Давай я сначала попробую поставить его на место, а потом уже рассуждай! - Она была слегка обижена тем, что он так в ней не уверен.
- Я не хочу, чтобы мое расследование пошло псу под хвост!
- Да ни под какой хвост твое расследование не пойдет! Алан, ну почему ты полностью отказываешь мне в уме, такте и дипломатических навыках? Я что, настолько прямолинейна и неуклюжа?
Он устало вздохнул.
- Я понимаю, что ты хочешь помочь, Мередит, и благодарен тебе за это. Я сам тебя в это втянул, попросив поговорить с Долли…
- И с Уинтропами. Долли говорит, Уинтропы будут рады показать мне развалины молитвенного дома. Они находятся совсем рядом с их фермой. - Она замолчала. - Алан, ну что, скажи, я могу тут напортить? Я не стану задавать вопросы про убийство. Я буду спрашивать про религиозную общину, о которой с середины девятнадцатого века и слыхом никто не слыхивал.
- Ты будешь задавать вопросы, находясь на том месте, где был обнаружен труп убитого человека!
- Но про этого убитого человека я не скажу ни слова!
Из кухни послышался голос миссис Кармоди:
- Хватит крутиться у меня под ногами, глупая кошка! Ничего я тебе сейчас не дам! Мне некогда!
- Она идет! - Маркби подался вперед. - Послушай меня, Мередит. Мне вряд ли удастся тебя сейчас отговорить. Ты все равно меня не послушаешь. Но если ты в своих поисках вдруг обнаружишь что-либо, что может меня заинтересовать, сразу же сообщи мне об этом. И если от меня потребуется какая-либо помощь, немедленно дай знать. Хорошо?
- Да, конечно! - сказала она. - Это вполне разумные требования.
- А если ты вдруг вздумаешь изображать из себя суперсыщика, вспомни вот о чем: "серые люди" давным-давно исчезли без следа и стали историей. Наш труп с золотыми зубами не исчез без следа и не стал историей только по чистой случайности. Но они далеко не являются историей и, возможно, находятся где-то неподалеку!
- Кто это они? - не подумав, спросила Мередит.
В этот момент в дверях появилась миссис Кармоди. Она толкала перед собой старый дубовый столик на колесах, на нем стояли три чашки, два чайника и блюдо с фруктовым кексом.
Маркби опять яростно взмахнул каминной вилкой.
- Те, кто похоронил заживо нашего мертвеца, его убийцы!
Глава 8
- Это там, - сказал Маркби.
Мередит прикрыла ладонью глаза, чтобы не слепило солнце, и посмотрела в указанном направлении. Она увидела недостроенные стены и груды кирпичей, выделявшиеся на поле ярко-оранжевыми пятнами.
- Место преступления! - заметила она.
- Да уж, иначе и не скажешь! - проворчал он. - Это же надо - испохабить хорошую землю, на которой можно и коров пасти, и сеять все, что хочешь, канавами, кирпичами и цементным раствором! - Заметив, что она собирается ему возразить, он раздраженно продолжил: - И не говори мне, что людям нужно где-то жить! Я это уже слышал!
- На самом деле я собиралась процитировать пословицу про "лишь бы не у меня во дворе", - мягко сказала Мередит.
- Это я тоже слышал. Ну да, я сейчас так возмущаюсь, потому что строители убивают поля, в которых прошло мое детство. Но не надо думать, что я такой эгоист. Это варварство происходит не только здесь, а повсюду. Где сегодняшние дети будут бегать, играть, узнавать, какие ягоды можно есть, а какие - нет, делать чашки и блюдца из речного ила?
Улыбнувшись этим ностальгическим воспоминаниям, Мередит пожала плечами:
- Не знаю. Но думаю, в наши более чем опасные времена родители не позволяют детям носиться весь день неизвестно где, как это делали мы. Я помню, мама давала нам с собой пакет с сандвичами "Спэм", и мы с подружкой укатывали куда-нибудь на велосипедах, остановившись только для того, чтобы купить в магазинчике на углу бутылку газировки.
- "Драконья кровь"! - вспомнил Маркби. - "Одуванчик и лопух"!
- Ты старше, чем я! Я таких названий не помню. Но мы пропадали где-нибудь по целым дням, и родители за нас не беспокоились. Разве сейчас такое возможно? Да и современным детям сандвичей "Спэм" будет явно мало. Им подавай гамбургеры, картошку фри и всякие сласти в ярких упаковках.
Возникла пауза.
- Все теперь не так, как раньше, - грустно сказал Маркби.
- Все и не должно быть так, как раньше. Времена меняются, и люди меняются вместе с ними.
Он покосился на нее.
- Мне говорил то же самое Стив. Слово в слово. Но почему я должен отказываться от своих убеждений только для того, чтобы сделать кому-то приятное?
- Ну конечно ты не должен этого делать! - раздраженно сказала Мередит. - Мы с тобой храним в памяти счастливые детские воспоминания, но это не дает нам права желать, чтобы у других они были в точности такими же. У современных детей свои воспоминания. Они не похожи на наши, но кто сказал, что они становятся от этого хуже?
Они вернулись к созерцанию расстилавшегося перед ними пейзажа.
- Это и на самом деле место преступления, верно? - спросила Мередит. - Ведь это здесь тот бедняга экскаваторщик обнаружил труп?
- Да, строительный участок, где его захоронили, находится на этом поле, - ответил Маркби. - Мы не знаем, где именно на него напали и ударили по голове, однако, строго говоря, умер он именно здесь.
Они замолчали, вспомнив, какой страшной смертью умер этот человек, и в который раз успокоили себя мыслью, что, будучи без сознания, он вряд ли что-либо почувствовал, уходя в небытие.